Желая тебя - Люси Монро

Люси Монро

Желая тебя

Пролог

Джози почувствовала, как её грудную клетку словно обмотали веревкой и стянули концы.

Ей не хотелось разочаровывать отца. Только не опять. Она старалась вдыхать неглубоко, бесшумно, чтобы её не обнаружили, хотя он всегда делал это, а потом объяснял, что она сделала неправильно. Девочка прислушивалась, пытаясь уловить его перемещение среди деревьев, но это ей как всегда не удалось. Он просто появился перед ней, глядя с неодобрением.

— Ты сломала ветку с той стороны ствола.

Она даже подскочила, несмотря на то, что ожидала услышать звук его голоса. Делая разворот, чтобы увидеть его, она приняла боевую стойку, которой он научил её на восьмой день рождения.

Его бледно-зеленые глаза, так похожие на ее, сощурились, и, без предупреждения, мужчина сделал резкий выпад ногой по направлению к Джози. Подпрыгнув вверх, настолько высоко, насколько смогла, она ушла из-под удара. Затем с силой вмазала кулаком по его вытянутой вперед ноге и сделала высокий замах ногой, чтобы ударить его в бок.

Его резкий выдох дал ей понять, что удар достиг цели и пришелся по области почек. Отец объяснял, что такой удар могла использовать даже маленькая девочка, чтобы причинить ощутимую боль нападавшему.

Рукой он дотронулся до места, куда пришелся удар и отстранился прежде, чем она смогла сделать следующий выпад рукой или ногой.

— Отлично сработано. А ты — шустрая, Джози-детка.

Он возвышался над ней с легкой улыбкой на губах, согревая взглядом, и тяжесть в груди постепенно таяла.

— Спасибо, пап. — Она любила, когда отец улыбался ей. — Но как ты узнал, что это я сломала ветку? Может, это был олень или что-то еще.

Он подхватил её вверх и стиснул в объятиях.

— Я просто знал. Со временем ты тоже научишься доверять своим инстинктам.

Джози крепко прижалась к нему, обхватив за спину, ощущая его тепло и чувствуя себя счастливой, не думая, что когда-нибудь станет таким же хорошим бойцом, каким был отец. Однако все же пыталась. Это сделало бы его счастливым, а так как мама умерла, больше некому было это делать. Она старалась не думать о маме, но это было трудно, так же как и не вспоминать, что она укладывала её спать с нежным поцелуем и сказкой на ночь.

Мама была мягкой и ласковой, а Джози должна стать жестче и решительнее. Так говорил отец. Когда ей было десять лет, он сказал, что уже слишком стар для сказочек на ночь, но зато позволял ей самой читать по ночам. Раз в неделю он отвозил ее в городскую библиотеку у подножия горы и разрешал набирать столько книг, сколько она хотела.

Ей особенно нравились старые сказки — те, что без картинок — за исключением того, что все они были неправильные, в них принцессы никогда не умели драться. Девочки должны уметь сражаться. Так говорил отец. Хотя Джози и полагала, что вполне могла бы побить некоторых из плохих рыцарей и драконов, ей нравилось читать эти истории.

— Обеденное время, Джози. Пора возвращаться. — Отец опустил её вниз, взъерошив волосы. — Лады?

Она кивнула и пригладила волосы пальцами. Волосы были короткими, потому что отец говорил, что все солдаты коротко стриглись. Иногда ей приходило в голову, что неплохо было бы иметь длинные золотистые локоны как у принцесс, но, так или иначе, цвет ее волос был темным, а она сама не была принцессой. Она была солдатом. Не таким хорошим, как отец, но лучше многих мужчин, которые проходили через его тренировочный лагерь-школу для наемников.

Она взяла его под руку и пошла рядом, пытаясь приноровиться к его шагу.

— Никто из твоих парней не нашел меня, — сказала она, гордясь этим фактом.

Отец снова улыбнулся, сжав ее пальцы.

— Да. Не нашли, — продолжил он серьезно, его взгляд стал колючим. — И они услышат об этом сегодня же вечером.

Она задрожала от восторга, радуясь тому, что была просто его дочерью, а не одним из его учеников, плативших ему, за то чтобы он научил их, как надо сражаться. Отец мог рассердиться на нее из-за неряшливости, но никогда не кричал на нее и не заставлял ползти по грязи лицом вниз или маршировать по ледяному ручью, стремительно несущим свои воды позади тренировочного комплекса, как он поступал с мужчинами, которых обучал.

В детстве, пока росла, она собиралась стать лучшим из агентов, превзойдя всех когда-либо бывших, и собиралась выучиться этому прежде, чем отец сочтет её достаточно старой, чтобы тренировать вместе с остальными.

К тому времени как Джози выросла, она уже не совершала ошибок, и даже отец был не в состоянии отыскать ее в лесу, когда она пряталась.

Глава 1

— Итак, почему Джози не хочет заниматься компанией?

Даниэль Черный Орел не видел необходимости в намерении Тайлера Маккола обзавестись партнером для своего лагеря-школы наемников «Костэл Рэйндж» в Орегоне. Не теперь, когда его дочь была более чем способна управлять бизнесом самостоятельно.

Тайлер провел рукой по "ежику" волос цвета соли-с-перцем, его взгляд был хмур, брови насуплены.

— Её это не интересует. Я думал, что со временем оставлю дело ей, но она заявила, что, просуществовав изрядную часть своей жизни как наемник, смертельно устала ото всего этого.

— Вы не можете просто бросить все это.

И, вероятно, никогда не сможет.

Такие мужчины как Тайлер имели представление только об одной вещи — о войне. Неважно чем они занимались: обучали новых солдат или сражались, они жили ради битвы и, в так или иначе, умирали на поле боя.

— Нет пока. Это старое тело сгодится еще на пару лет.

Даниэль не сомневался в этом. Этот ветеран Вьетнама находился в лучшей форме, чем многие сверстники Даниэля и, бесспорно, оставался чертовски хорошим наставником.

— Вы уже давно управляете школой без партнера.

— Время перемен. Джози хочет учиться дальше, а я готов позволить кому-то еще взвалить на себя часть тяжелой работы.

Даниэль даже не улыбнулся, хотя испытывал большое желание сделать это. Шутки следовало оставлять за пределами лагеря, но скорее снег пойдет на Гавайях, чем мужчина, сидящий напротив него, перестанет обучать стажеров-контрактников приемам рукопашного боя.

— Моя специальность — взрывчатые вещества, а не тяжелая работа.

— Поэтому тебя и прозвали Нитро.

Не совсем так. Даниэль получил это прозвище задолго до того, как выучился правильно изготовлять и устанавливать бомбы, но не собирался объяснять, что получил его еще, будучи рейнджером[1]. Кличка пришла из той части его прошлого, о котором он никогда не говорил и жалел, что не может забыть.

— Так чем Джози хочет заняться?

Он не представлял её себе в ином качестве, кроме как высококвалифицированным, высокооплачиваемым контрактником.

— У нее возникла идея насчет профессии компьютерного эксперта или о чем-то в этом роде, работа с девяти до пяти в офисе — как у всех нормальных людей, — тон, которым пожилой мужчина произнес «нормальных людей», давал понять, что он не одобрял, по большей части, идею дочери. — Она брала компьютерные уроки он-лайн больше года. Я даже не знал о них. Теперь она переехала в Портленд и поступила в университет[2], чтобы по окончании обучения получить свой диплом.

Мужчина казался сбитым с толку планами дочери.

— Вы не хотите, чтобы она сделала карьеру?

Обычно, многие отцы радовались, а не приходили в расстройство, узнав, что их дочери не желают становиться кадровыми военными.

Но Тайлер Маккол не был обычным, в любом смысле этого слова.

— Не пойми меня превратно. Я никогда не принуждал её выйти на поле боя, — на этот раз выражение лица мужчины можно было с легкостью прочитать. Он выглядел обеспокоенным. — Не потому, что я сам обучал её. Я рассчитывал, что она будет учить солдат тактике ведения боя, будет сражаться сама и не уйдет отсюда. Но эти ее компьютерные штучки не лучше.

— Почему?

— Джози воспитывали не так, чтобы она легко могла вписаться в обычный окружающий мир и, возможно, в этом моя ошибка. — Челюсть Тайлера напряглась. — Черт, я знаю, что это так, но факты есть факты: моя девочка собирается вписаться в офисную обстановку, и это будет похоже на то, как если бы пулю сорок четвертого калибра пытались втиснуть в винтовку, рассчитанную лишь на двадцать второй.

Даниэль подумал, что в свои двадцать шесть лет высококвалифицированный наемник женского пола едва ли могла считаться чьей-либо девочкой.

— Она справится.

Лицо Тайлера сморщилось, взгляд стал совсем хмурым.

— Я сомневаюсь.

— Что это вы обсуждаете, папа?

Нежный женственный голосок проехался вдоль нервных окончаний Даниэля, добравшись прямо до его плоти, которая, между очередным вдохом и выдохом, отвердела и выпрямилась как копье. Черт возьми, как могла женщина одевавшаяся, поступавшая и дравшаяся как мужчина, издавать звуки, так сильно влиявшие на его либидо?

Она не являлась стандартным образчиком мужской эротической мечты, ее внешность по общепринятой голливудской "шкале привлекательности", наверно, даже не дотянула бы и до середины. Ее рыжеватые каштановые волосы едва прикрывали подбородок и придавали ей не сексапильный, а скорее дерзкий вид, но это не имело значения. Эта девушка вызывала у него реакцию как у сексуально-озабоченного подростка, впервые увидавшего шикарное декольте Мэрилин Монро.

Он хотел Джози так яростно, словно сгорал в огне, а она, начиная с воскресенья, ясно дала ему понять (аж шестью способами!), насколько он был ей не интересен.

Пристальный взгляд зеленых глаз Тайлера прочно обосновался на его дочери.

— Интересно, каким образом ты собираешься вписаться в обычные стандарты?

С ее лица сбежала фальшивая улыбка, с которой она вошла в это аскетичное помещение, напоминавшее Даниэлю армейские казармы.

— О, полагаю, что так же как я вписалась в этот мир.

Было что-то такое в ее голосе, что смутило Даниэля, какая-то горечь, которую он не ожидал услышать. Это заставило его усомниться, что ей нравилось принадлежать к миру отца, а он знал мало военных столь же способных, как она.

Тайлер проворчал:

— Ты же приноровилась… словом, ладишь с другими контрактниками.

— Но я не наемник, папа. — Джози присела на край армейской койки[3], стоявшей около противоположной стены, и, согнув одну ногу в колене, обхватила его руками, опершись ступней о матрац. Покачивая другой ногой, она выдала отцу один из тех серьезных взглядов, что всегда затрагивали что-то такое в Даниэле, с чем он не хотел бы иметь дело. — Меня никогда не вербовали на военную службу. Я не приносила присяги на верность ни одному государственному правительству.

— Ты — лучший наемник, чем другие девяносто девять процентов во всей армии.

Она пожала плечами и повернулась к Даниэлю лицом, при этом сквозь её майку цвета хаки можно было различить очертания ее небольшой, но соблазнительной груди.

— Как Вулф и Лизи?

Ему потребовалась секунда, чтобы среагировать на ее вопрос, в отличие от реакции на обольстительную притягательность ее тела.

— Они ждут ребенка.

Примитивное мужское напряжение наполнило его, пока он ждал ее вопроса о Хотвайре[4]. Она явно отдавала предпочтение компании этого мужчины во время их последней миссии.

Не обращая внимания на его напряженность, ее личико — как у шалуна-эльфа — осветилось улыбкой, сделав его чертовски сентиментальным для той, кто так здорово разбирается в бомбах.

— Хотвайр не говорил мне. Они, должно быть, только что узнали.

— Вы так часто общаетесь?

Ее бледно-зеленые глаза потеплели, что вызвало у Даниэля желание ударить по чему-нибудь.

— Он помогал мне с компьютерными курсами.

Мускулы Даниэля резко сократились, приготовившись к бою, хотя для этого не было ни одной видимой причины.

— Он мне никогда не упоминал об этом.

— Вероятно, из-за того, что знает, как я тебе не нравлюсь.

— О чем ты говоришь? — Это она-то ему не нравится? Да он хотел ее больше, чем любую другую женщину.

Вопреки полному отсутствию поощрения с её стороны, он не мог избавиться от страстного влечения к ней, которое заставляло вскипать его кровь, подобно раскаленной лаве, всякий раз, когда девушка оказывалась рядом.

Джози закатила глаза и сморщила нос.

— Ну, ты ведь не делал из этого тайны во время последней миссии с Вулфом и Лиз.

— Проклятье, я никогда не говорил, что ты мне не не нравишься. — Как можно было быть слепой до такой степени?

Ее смех был невеселым, а взгляд помрачнел, и Даниэль никак не мог определить отчего.

Единственная вещь, в которой он был уверен относительно женщин, был их сексуальный отклик, а так как поведение Джози было таким же ясным и безоблачным, как небо пасмурным днем, её он не понимал вообще.

— Да, не говорил. Я имею в виду, что твои поступки говорят сами за себя, разве нет?

Черт! Даниэль уже ни в чем не был уверен с тех самых пор, как встретил её.

— Ты мне не не нравишься.

Глаза Джози широко распахнулись от того, каким тоном это было произнесено, но он не счел нужным объясниться. Большую часть жизни Даниэля это не волновало, но то, что эта девушка полагала, будто не нравится ему, вызывало беспокойство. Она была очень ранима, несмотря на то, что имела закаленный характер наемника.

— Может я тебе и не не нравлюсь, но тебе точно не по вкусу моя компания. Ты это достаточно ясно дал понять, когда я заступила тебе дорогу на прошлой миссии.

— Ты мне не заступала дорогу.

— Вчера вечером по этому поводу ты говорил по-другому.

— Я был в дурном настроении. — Она всю дорогу общалась с Хотвайром, не обращая внимания на Даниэля, точно он был из касты неприкасаемых, пока они добирались до места по пересеченной местности.

— Мне начинает казаться, что это твое обычное состояние, стоит тебе оказаться со мной рядом.

Открыв, было, рот, чтобы возразить, он внезапно осознал, что они были не одни. Тайлер Маккол сидел с прямой спиной на деревянном стуле и не отрывал от них хмурого взгляда на обветренном, смуглом лице. Губы Даниэля сомкнулись вместе и он, насупившись, поглядел сначала на Тайлера, а потом на Джози.

— Мы обсудим это позже.

— Продолжать дальнейший диалог при столь очевидных фактах будет излишне.

— Ты сейчас напоминаешь мне школьного учителя, жующего лимон. — Девушка явно до сих пор была убеждена в том, что не нравилась ему.

Гнев, которым он учился управлять, заворочался внутри него, пытаясь сорваться с привязи и разнести все в клочья. Это очень походило на то, как если бы она сознательно прикидывалась дурочкой, вот только игра у нее выходила слишком естественной. Джози действительно верила в эту чепуху.

Как было возможно так совершенно неверно истолковать его сексуальные сигналы?

Он жаждал ее с тем истинным душевным волнением, что совсем не походило на вялую симпатию. Он испытывал к ней слишком пылкий интерес, чтобы принять его всего лишь за расположение или простенькую симпатию.

Джози отбросила ногой одеяло и перевернулась на спину, уставившись в темный потолок над головой.

Остаться на ночь на территории школы было плохой идеей. Нитро поехал обратно в свой отель у подножия горы на обед и отец настоял, чтобы она оставалась поблизости, чтобы можно было обсудить с ними планы по поводу школы. И это притом, что Джози больше не собиралась преподавать здесь, но ему все равно зачем-то понадобилось её мнение о новой учебной программе, которую он в настоящий момент разрабатывал.

Обычно, когда отец интересовался её мнением, это поднимало Джози настроение. Но сегодня вечером это было скорее орудием пытки, запереть её в одной комнате с Нитро и его переполненным тестостероном телом.

Её вообще бы здесь не было, если бы отец, наконец-то, не согласился доверить дочери компьютерную обработку своей базы данных. Джози управилась за неделю, установив новое программное обеспечение. Все, что теперь ему надо было сделать — осуществить легкую процедуру входа — отец должен остаться довольным.

Девушка предположила, что ей придется показать программу и Нитро, так как он, похоже, собирался стать партнером отца.

Кисти её рук были сжаты в кулаки, а тело покалывало всякий раз, когда она думала о Даниэле. Принимая во внимание прошлый опыт, в его власти было разгорячить и взбудоражить ее, и девушка была уверена, что эти ощущения не исчезнут в ближайшее время.

Он был очень сексуален. Все в Даниэле возбуждало ее, а девушка не привыкла к подобным чувствам. Он был самым привлекательным мужчиной, из всех кого она когда-либо видела, а повидала Джози многих. У него были карие глаза, цветом напоминавшие красное дерево, смотревшие на неё так, словно им были ведомы все тайны вселенной, темные блестящие волосы, которые он носил немного длиннее обычного, и мускулистое, гибкое тело, которого она так отчаянно жаждала коснуться.

За все эти годы через школу отца прошли сотни учеников, и Джози получила достаточное представление о, по крайней мере, девяноста восьми процентах из тех, что были мужчинами. Ни на одного из них она не реагировала так как на Нитро.