Старк внимательно следит за мной плотоядным взглядом. Он стоит так близко, что я чувствую его одеколон с запахом сада после дождя.
– Вы над чем-то задумались, мисс Фэрчайлд? – В его голосе сквозит самодовольство от того, что он читает меня, как книгу. Шампанское сыграло свою роль, и я становлюсь смелее.
– Думаю о вас, мистер Старк.
Он удивленно улыбается, но быстро снова берет себя в руки.
– Рад это слышать. – Его рот большой, красивый и чувственный. Он подходит ко мне на один шаг, и сила электрических разрядов между нами усиливается. Вот-вот и появятся искры. – Мисс Фэрчайлд, вы должны отдавать себе отчет в том, что я поцелую вас до восхода солнца.
– О-о!
Я даже до конца и не знаю, что выразила – удивление или согласие. Я представляю себе, как целую эти губы. Как его язык проникает в мой рот. Каково это – чувствовать его руки на своем теле?
– Рад, что ты не против.
– Только вот не знаю, что из этого получится.
– А вот я считаю эту идею блестящей.
Мисс Фэрчайлд, вы должны отдавать себе отчет в том, что я поцелую вас до восхода солнца.
Я сглатываю слюну. Мне очень хочется, чтобы он выполнил задуманное прямо сейчас, но к нашей маленькой компании подтягиваются люди, которые, как и Карл, верят в нетворкинг. Среди них инвесторы, изобретатели, поклонники тенниса и одинокие женщины. Один за другим они подходят, здороваются, Старк выслушивает их, после чего они уходят. Не ухожу только я. Все это время я подзываю взглядом официантов и литрами пью шампанское, чтобы как-то притушить внутренний пожар, которой иначе просто сжег бы меня изнутри.
Вдруг комната начинает крутиться, и я теряю равновесие. Старк подхватывает меня за руку, прерывая разговор с инженером-изобретателем, который пытается продать ему свое новое детище. Извинившись, он, поддерживая меня, провожает к ближайшей кушетке.
– Тебе надо тормознуть с алкоголем.
– У меня все прекрасно, – говорю я, – честное слово, и у меня есть план. – Я не уточняю, что мой план состоит из всего двух пунктов: 1) сесть и 2) никогда не вставать.
– Если этот план сводится к тому, чтобы напиться и вырубиться на какой-нибудь кушетке – то все к этому ведет.
– Вот не надо такого покровительствующего тона, – говорю я и осматриваю картины, висящие рядом. – Вас интересует обнаженная натура, я правильно поняла?
Он кивает.
– И глаз встретил то, что ему нравится?
– Мне кажется, что да.
Он смотрит на меня чересчур откровенно, и я думаю, что разыграла свои карты слишком смело. Умом понимаю, что надо остановиться, но не делаю этого. Мне льстит его интерес к моей персоне.
– Покажите мне, – говорю я.
– Не понял.
– Покажите, что вам нравится, – говорю я максимально естественным тоном.
– С удовольствием, мисс Фэрчайлд.
Он ведет меня за руку в зал, отгороженный веревкой. Мы подходим к ограждению, он отцепляет веревку, и мы оказываемся в частных апартаментах, где нет гостей. Он находит диван, садится и рукой показывает, чтобы я села рядом.
– Теперь можно снять туфли. Мы находимся вне официальной территории вечеринки. Так что это не будет нарушением этикета.
Он ухмыляется, и я ухмыляюсь в ответ.
– Отодвинься и положи ноги мне на колени, – произносит он. Я подчиняюсь. – Закрой глаза и расслабься.
Первые несколько секунд абсолютно ничего не происходит. Мне даже кажется, что он надо мной пошутил. Потом чувствую легкое прикосновение его пальцев к моим ступням. От этого я выгибаю спину, как кошка. Он словно щекочет меня, и в какой-то момент я издаю громкий выдох. Я возбуждаюсь.
Схватившись за спинку дивана, я откидываю голову назад и теряюсь в ощущениях. Голова кружится, но я не уверена, что это из-за шампанского.
Он начинает массировать мою ступню сильнее, убирая пальцами боль в ноге, и нежно гладит места, натертые неразношенной обувью. Его движения медленные и эротические.
Я тяжело дышу, и в животе все напрягается. Забыла про осторожность, и вот теперь эта история зашла слишком далеко. Я нахожусь на грани пропасти, рядом с которой еще не стояла, и, черт возьми, не знаю, найду ли в себе силы развернуться и уйти.
– Сейчас… – произносит он. Я открываю глаза и вижу его абсолютно счастливое лицо, – …сейчас я тебя поцелую, – предупреждает он и тут же захватывает ладонью мой затылок. Наши тела близки как никогда, он наклоняется и прижимает свои губы к моим. Они одновременно мягкие и решительные. Дэмиен полностью контролирует ситуацию. Он требует. И он берет все, что считает нужным, и все, что я готова ему отдать.
Я слышу свой собственный стон, он пользуется этим моментом, раздвигает мои губы и просовывает свой язык в мой рот. Он очень хорошо целуется, и я на седьмом небе от удовольствия. Потом я осознаю, что одной рукой тереблю его волосы, а другой держусь за его рубашку на груди. У него густые волосы, и, держась за них, я все глубже впиваюсь в его сладостный рот. Я хочу полностью раствориться в этом поцелуе. Чувствую, как мое тело горит сильнее и сильнее. Может быть, я, как птица Феникс, сгорю в огне Дэмиена Старка. И вдруг…
– Дэмиен, что происходит?.. Я тебя полвечера ищу. Ты готов?
О боже! А это еще кто? Дэмиен отстраняется и смотрит туда, откуда послышался женский голос.
– Мне надо отвезти мисс Фэрчайлд домой, – произносит он. Я оборачиваюсь и вижу «Одри Хэпберн». Она приветливо мне кивает, лучезарно улыбается Дэмиену, разворачивается и уходит. Дэмиен помогает мне встать и берет за руку.
– Пошли.
У меня подкашиваются ноги. И вообще кажется, что силы покинули мое тело. Тем не менее я надеваю туфли и иду за ним, не задавая никаких вопросов. Я даже не знаю что и думать.
Мы находим Эвелин, и я прощаюсь. Толпа гостей заметно поредела. Эвелин обнимает меня, и я обещаю позвонить через пару дней.
На улице Дэмиен снова накидывает мне на плечи свой пиджак. Мы подходим к парковке, где стоят лимузины гостей. Водитель одного из них открывает передо мной дверь, и Дэмиен жестом предлагает мне сесть в салон. Последний раз я каталась на лимузине, когда была еще ребенком. Внутри салона черные кожаные диваны. Со стороны водителя расположен инкрустированный светлым деревом бар с хрустальными графинами, бутылками и бокалами. На полу ворсистый ковер. В общем, все очень красиво и богато.
Я сажусь на заднее сиденье и отодвигаюсь, ожидая, что Дэмиен сядет рядом со мной. Но он этого не делает.
– Спокойной ночи, мисс Фэрчайлд, – говорит он деловым тоном, который я уже слышала в начале вечера. – Встретимся завтра на презентации.
Он захлопывает дверь и уходит в дом Эвелин к «Одри Хэпберн», силуэт которой я вижу на крыльце. Она протягивает руку, как бы приглашая его снова войти.
Глава 7
Я одна. Я в бешенстве и не знаю что думать.
Кроме этого, я возбуждена и взбудоражена.
Конечно, во всем виновата я сама. Играла с огнем.
Дэмиен Старк – эта история явно не про меня. Он опасный человек. Почему Оли это заметил, а я нет?
Впрочем, я все прекрасно понимала с самого начала. Жесткие линии его подбородка и холод в глазах. То, как быстро он надевает маску. У меня же было желание послать его на три буквы, и эта реакция была бы правильной. Так почему же я этого не сделала?
Потому что я сама ношу маску. И на секунду мне показалось, что я нашла человека, который способен увидеть меня настоящую.
Мне необходимо успокоиться и взять себя в руки. Дэмиен Старк привык всегда и во всем добиваться своего. По сравнению с его достижениями я для него – легкая добыча. И хотя мне польстило его внимание и очень понравился наш поцелуй, больше до такой ситуации я не доведу. Я не отдамся мужчине, которого интересует секс на один-два раза. Я не откроюсь ни ему, ни кому-либо другому. У меня есть секреты, которыми я не хочу делиться ни с кем.
Я скидываю туфли и устало закрываю глаза. Машина едет мягко, и это хорошо, потому что у меня и так голова кружится от выпитого шампанского.
У меня есть секреты, которыми я не хочу делиться ни с кем.
Начинаю дремать, но тут оживает мой телефон. Я вздрагиваю и достаю его из сумочки. Номер не известен. Вообще-то мой новый калифорнийский номер знают только Джеми и Карл, но Карл вряд ли станет беспокоить меня в такой поздний час, поэтому решаю, что это Джеми звонит с телефона какого-нибудь нового кавалера.
– Я сильно напилась, – заявляю я в трубку.
– Неудивительно, – отвечает знакомый мужской голос, – я же предупреждал, что не стоит гнать лошадей.
– Мистер Старк? Откуда у вас мой номер? – Мой сон как рукой сняло.
– Хотел услышать твой голос. – Он говорит с нежностью, и я мгновенно забываю, что еще несколько минут назад обещала себе больше не ввязываться в игры с Дэмиеном Старком.
– Вот как.
– И я очень хочу тебя видеть.
– Обязательно увидите. Завтра на презентации, – отвечаю я.
– С нетерпением жду этого момента. Я просто хотел услышать твой голос, хотя, вероятно, стоило и повременить с этим звонком. Но как только я представил, что ты сидишь в моем лимузине и в каком состоянии ты находишься, я просто не смог удержаться и набрал.
– Вот как.
– И я очень хочу тебя видеть.
– Обязательно увидите. Завтра на презентации, – отвечаю я.
– С нетерпением жду этого момента. Я просто хотел услышать твой голос, хотя, вероятно, стоило и повременить с этим звонком. Но как только я представил, что ты сидишь в моем лимузине и в каком состоянии ты находишься, я просто не смог удержаться и набрал.
Моя голова начинает кружиться. Куда делся холодный как лед мужчина, с которым я недавно рассталась?
– Я очень хочу тебя видеть, – повторяет он на этот раз с еще большим чувством.
– Вы всегда получаете то, что хотите?
– Всегда, – коротко отвечает он, – в особенности тогда, когда это желание обоюдное.
– Ну я бы не сказала, – лгу ему я.
– Вот как? – В его тоне появляются заинтересованные нотки. Для него это игра. Я для него игра. Эта мысль меня злит. Разъяренная Ники куда опасней вежливой и пьяной Ники.
– Вот так!
– Скажи мне, как ты себя чувствовала, когда я посадил тебя в машину?
Я начинаю ерзать на кожаном диване. Не очень понимаю, к чему он клонит, но мне не нравится, как этот разговор развивается.
– Николь?
– Не надо меня так называть, – резко говорю я.
Дэмиен молчит, и я опасаюсь, что он сейчас положит трубку.
– Хорошо, Ники, – произносит он, словно знает, что дотронулся до незажившей раны. – Так как ты себя чувствовала, когда я посадил тебя в лимузин?
– Я очень рассердилась. Вы и сами это прекрасно знаете, зачем спрашивать?
– Ты рассердилась из-за того, что я отправил тебя домой одну? Или потому, что я отправил тебя домой, чтобы быть с другой красивой женщиной?
– Если вы уже забыли, я напомню: мы практически не знакомы. Вы как свободный человек имеете полное право быть с тем, с кем вам больше нравится.
– А ты имеешь право ревновать.
– Я не ревную и не считаю, что имею на это право. Вернемся к тому, что я уже говорила, – мы с вами едва знакомы.
– Понятно. Ну как быть с тем, что мы хотим друг друга? Что ты дрожала от страсти, когда я целовал тебя?
Я не знаю, что на это ответить.
– Скажи мне вот что – на каком уровне отношений ты считаешь появление ревности вполне обоснованным?
– Послушайте… я выпила много шампанского, поэтому даже не буду пытаться ответить на ваш вопрос.
Он смеется. Мне нравится его смех – он звучит искренне. И вообще он мне нравится. Совершенно непредсказуемый человек, не говоря уже о том, что он ужасно сексуальный и одним только поцелуем довел меня до такого возбуждения, которое я еще никогда не испытывала.
– Ее зовут Жизель, – объясняет он. – Она владелица галереи, которая представляет Блейна.
– Я думала, Эвелин занимается продвижением работ Блейна.
– Эвелин – хозяйка вечеринки. Она, бесспорно, продвигает художника, но завтра утром все его картины перевезут назад в галерею Жизель. Я неделю назад запланировал в своем ежедневнике встречу с ней и ее мужем. Это сугубо деловая встреча, и я не могу и не хочу ее переносить. Но, как видишь, я отлучился на минутку, чтобы тебя набрать.
– О. – У нее есть муж, думаю я. И тут же сержусь на себя, потому что Старку так легко удается управлять моими эмоциями. С другой стороны, он звонит, чтобы меня успокоить, такой заботливый жест не может не радовать.
– И где ты сейчас? – спрашиваю я.
– В Sur la Mer, – отвечает он. Это название шикарного ресторана в Малибу, такого популярного, что даже я о нем слышала.
– Говорят, это хорошее место.
– Еда здесь отменная, а интерьер еще лучше. Очаровательное место, очень милое. Идеальное для того, чтобы выпить и обсудить дела так, чтобы тебя никто не подслушал.
В его голосе столько нежности, что я откидываю голову на высокую спинку дивана.
– Ники, я безумно хочу тебя видеть. Я уверен, что тебе еда в Sur la Mer очень понравится.
– И только еда? – Мне казалось, что эти слова должны его немного поддразнить, но произнесенные вслух, они звучат мягко и немного вызывающе. Я закрываю глаза и думаю о том, как бы мне не оступиться.
– Ну, кофе здесь тоже неплохой, – признается он.
– Ужин. Кофе. Свидание с вами. По-моему, это не самая лучшая идея.
– Почему? Меня она очень привлекает. Ты чувствуешь ко мне влечение?
– Что-что?
Он смеется.
– Я уверен, что ты меня услышала, но я все равно повторю свой вопрос. Четко и по слогам. Ты чувствуешь ко мне влечение?
Нескольско секунд молчу, потому что просто не могу подобрать слова.
– Чувствую, – признаюсь наконец я. Нет смысла скрывать то, что и так очевидно. – И что дальше? Многие женщины на этой планете чувствует к вам влечение. Это нисколько не меняет ситуацию.
– Ники, не забывай, что я всегда добиваюсь того, чего хочу.
– И вы захотели поужинать со мной? Человек вашего ранга мог бы поставить перед собой более амбициозную цель. Например, отправить человека на Марс.
– Ужин – это только начало. Я хочу прикасаться к тебе. – В его низком голосе я слышу повелительные нотки. – Хочу ласкать тебе везде. Закончить то, что мы начали, мисс Фэрчайлд. Хочу, чтобы ты кончила.
Глава 8
В салоне лимузина неожиданно становится нестерпимо жарко, и я, кажется, забыла, как дышать.
– Это единственная мысль, которая не покидает меня с тех пор, когда ты села в лимузин. Черт, я хочу тебя видеть. Я хочу тебя целовать и трогать.
Я вся ерзаю на сиденье, но не произношу ни слова.
– Скажи, что ты об этом не думала.
– Представьте себе, не думала.
– Ники, не надо мне врать. Правило номер один: никогда мне не ври.
Правило?
– Это что, игра? – спрашиваю я.
– Разве жизнь не игра?
Я не отвечаю.
– Сыграем в игру «Саймон говорит»[3]. Ты играла в нее когда-нибудь? – В его тоне чувствуется нежность.
– Да.
– Стекло, отгораживающее тебя от водителя, опущено, не так ли? Видишь кнопку серебряного цвета на панели управления? Нажми на нее.
– Ты не сказал «Саймон говорит».
Правило номер один: никогда мне не ври.
Он усмехается.
– Молодец. Если хочешь, можешь не поднимать. Но учти, то, что тебе придется выполнить, большинство женщин предпочитают делать так, чтобы их не видел и не слышал никто из посторонних.
Я нажимаю кнопку и поднимаю стекло. Он говорит, что хочет видеть меня голой. Что хочет целовать и трогать меня. Но ведь сейчас его нет со мной в лимузине. Я спокойно могу заниматься всем тем, что мне хочется. Могу перестать контролировать себя.
Я хочу довести дело до конца. Хочу, чтобы его голос звучал в то время, как я представляю себе его прикосновения. У меня есть какие-то правила? Да к черту все правила!
– Стекло перегородки поднято, – сообщаю я Дэмиену.
– Снимай трусики.
Я приподнимаюсь и спускаю трусы. Перед этим я уже сняла туфли, поэтому трусы быстро оказываются рядом со мной на кожаном сиденье.
– Готово, – говорю я. Потом добавляю: – Я вся мокрая.
Он урчит низким голосом, и мне приятно слышать, что я тоже имею над ним какую-то власть.
– Отставить разговоры. И не трогай себя, – говорит он, – трогай только тогда, когда я разрешу. Это игра, Ники. Ты должна делать только то, что я тебе приказываю. Все ясно?
Ты должна делать только то, что я тебе приказываю. Все ясно?
– Да, – шепчу я.
– Да, сэр, – поправляет он меня. Его голос мягкий, но в нем есть металлическая нотка.
Сэр? Я молчу.
– В противном случае я вешаю трубку.
– Да, сэр.
– Молодец. Ты хочешь меня, верно?
– Да, сэр.
– Я тоже тебя хочу. Ты и правда уже мокрая?
– Да… – не представляю себе, что он там задумал, но знаю, что буду в это играть – до конца.
– Включи громкую связь и положи телефон рядом на диван. Потом приподними юбку и расслабься. Я хочу, чтобы ты была мокрой, и твой сок пропитал кожу сиденья, чтобы, когда позже я буду на этом лимузине возвращаться домой, я мог почувствовать твой запах.
– Да, сэр, – бормочу я и повинуюсь. Прикосновение мягкой кожи к попе холодит и возбуждает одновременно. Я издаю стон.
– Раздвинь ноги и подними подол юбки, – раздается следующий приказ. Его голос тверд и нежен одновременно. – Закрой глаза и откинься на спинку сиденья. Пусть одна рука лежит на диване, а другая на ноге, чуть выше колена.
Я делаю так, как он приказывает. Моя кожа горит.
– Теперь двигай большим пальцем, – приказывает он. – Подвигай им медленно туда-сюда. Нежнее, детка. Нежнее. Ты делаешь то, что я тебе говорю?
– Да, сэр.
– Ты закрыла глаза?
– Да, сэр.
– Ты чувствуешь мои пальцы. Я держу ладонь на твоем колене. Мои пальцы ласкают тебя. Твоя кожа нежная и гладкая, ты раздвинула ноги и вся мне открылась. Ты хочешь меня, Ники?
– Да.
– Да – что?!
Мой клитор набухает при звуке повелительных ноток в его голосе. Я сдаюсь на его милость, и это чувство меня опьяняет.
– Да, сэр.
– Я хочу ласкать твои соски, Ники. Целовать твою грудь так, чтобы ты кончила еще до того, как я дотронусь до твоего клитора. Ты хочешь этого, Ники?