Но что это была за неделя! Мы влюбились друг в друга с первого взгляда. Что это был за кот! Как мне нравились его боевые шрамы, полученные в драках с портовыми собаками, его тяжелый взгляд, сильные лапы…
Амур ночи напролет сладко мурлыкал мне про дальние страны, океаны и моря, о вкусной рыбке самых разных сортов. Этот роман был настолько хорош, что, когда мой матрос уехал, я вздохнула не только с грустью, но и с облегчением.
Что ни делается, все к лучшему! Уж я-то знаю, как оно бывает. Колбасно-песенный период с прогулками по крышам длится не очень-то долго. За ним неизбежно наступает обычная бытовуха. А так у меня было прекрасное приключение.
Кошарель, конечно, безумно ревновала Амура ко мне. Она встретилась с ним первой, но именно мой запах пробудил в коварном искателе приключений безудержное романтическое влечение. На Кошарель он начал смотреть равнодушно, а потом и вовсе бросил ее. Вот она и дулась на меня все это время.
Но тут был такой повод – свадьба нашей подруги Мурчеллы. Не помириться мы теперь просто не могли.
– Кошарель, ты же знаешь, что никого нельзя заставить полюбить…
– Мла-мла-мла, – лениво протянула подруга. – Оставь эту лирику сопливым котяткам, Пэгги. Я уже забыла. От таких блохастых отбоя нет.
– Вот и отлично. Ну что, исполним пожелание душки Чаплина?
Мы с Кошарель довольно муркнули и бок о бок пошли через весь зал к нашей невесте. Да так грациозно, что все коты, и одинокие, и женатые, невольно поворачивали головы в нашу сторону.
Кошарель знала, что прекрасно выглядит. Ее яркая красновато-рыжая шерстка и бездонные зеленые глаза пылали так, что не любоваться такой красоткой было невозможно.
По секрету скажу, что мне иногда даже неудобно было находиться рядом с ней. Тем удивительнее, что красавец Амурчик предпочел меня Кошарель. Обычно случалось наоборот.
– Красавицы мои пушистые! – радостно мяукнула Мурчелла, когда мы подошли к ней.
Глаза невесты были на мокром месте от счастья. Она торопливо начала мурлыкать нам, что ее свадьба по обилию закусок и напитков, а также количеству гостей явно превосходила бракосочетание трехмесячной давности.
Очень пафосный кот Джеймс, важный британец королевских кровей, тогда повелся на эту несчастную кошелку Машку с мясного рынка. Неизвестно, в каком лотке этот лорд откопал глупую трехцветную нищенку, которую он на французский манер любовно называл Мари. Но, клянусь сметаной, это была самая богатая кошачья свадьба из всех, на которых мне доводилось бывать. И вот теперь Мурчелла и Байрам, по всей видимости, собирались побить рекорд.
– С такими конкурсами, как у Чаплина, мышь ты дохлую побьешь, а не рекорд, – язвительно муркнула Кошарель.
– Что тебе не нравится? Программу Байрамчик лично придумал, – гордо заявила невеста.
– Слушай, у тебя все замечательно. Но красть невесту!.. Это так же старо, как докторская колбаса по талонам.
– Если велено красть, то так и делайте! Вы подруги невесты или кто? – тихонько прошипела Мурчелла.
Ей явно не хотелось ссориться громко, чтобы не портить праздник.
«Старый колхозный мышелов твой Байрамчик», – чуть было не сказала я.
Мы старались не привлекать к себе внимания. Надо сказать, что с нашей тройной убийственной красотой и грацией это действительно было нелегко.
Мурчелла, Кошарель и я тихонько прокрались в дальний темный угол террасы, за большую кирпичную трубу. Здесь в стене была маленькая кошачья дверка, ведущая в закуток госпожи Илоны – небольшую комнатку, давно заброшенную двуногими. Здесь громоздилась старая мебель, пыльные отсыревшие книги и другой всевозможный хлам.
В самой дальней стене под самым потолком было проделано маленькое окошко, через которое проникал яркий луч лунного света. В углу лежала старинная бархатная турецкая подушка с кисточками. Видимо, время от времени здесь дремала – а может, и не только! – хитрая госпожа Илона. Аппетитно пахло мышами.
– Вполне сойдет, – довольно мурлыкнула невеста, грациозно прыгнула на подушку и тут же принялась точить коготки об наволочку.
– Ладно, отдохни пока, – произнесла Кошарель, поставив перед Мурчеллой мисочку с валерьянкой. – Надеюсь, это продлится недолго. Что там делать надо?
– Выкуп просить, – подсказала я.
– Ах да. Пошли. Покончим с этим поскорее.
Мы захлопнули дверь и закрыли ее на задвижку, потом для полной маскировки забаррикадировали старым ведром. Кошарель накидала в ведро тряпок, и мы с ней немного побегали, схватив зубами двуножье платье – оно рвалось с восхитительным и забавным треском.
– Только вы недолго, – пугливо мяукнула изнутри Мурчелла. – А то тут в темноте жутковато как-то.
На террасе праздник шел полным ходом. Толстенного Байрама пытались подбрасывать в воздух его не менее откормленные друзья из колбасного, молочного и зоомагазина.
Зря глуповатые двуногие думают, что коты и кошки в зоомагазинах существуют в ужасных условиях. На самом деле у них отличная комфортная жизнь. Не сравнить, конечно, с моим уютным подвесным домиком, но тоже сойдет. Их кормят до отвала. Они целый день только и делают, что спят, а по ночам выходят на свет.
Двуногие уверены, что клетки надежно заперты. Не смешите мои когти! Любой бестолковый котенок моментально откроет любую задвижку, что никто не заметит! А запирать клетки на ключ человеки еще не додумались.
Не верите? Спросите у Кошарель. Она когда-то жила в зоомагазине, пока ее не купила одна симпатичная двуногая.
– Байрамчик! – кокетливо промурлыкала я. – А где же твоя невеста?
Толстяк близоруко прищурился.
– Мурчелла? Да только что вот тут была.
– Была да сплыла! – мяукнула Кошарель.
– Как сплыла? Она, может, к лотку отошла? – Эти слова Байрам произнес шепотом, стыдливо прижав уши.
– А может, ее украли? – торжествующе заявила я.
– Невесту украли! – истошно завыли в один голос бестолковые кошелки Бэла и Аделаида.
– Ага! – Чаплин, внезапно возникший рядом, расплылся в улыбке. – Что будем делать, как вызволять? – спросил он у Байрама, изрядно одуревшего от валерьянки.
– Я вам колбасы дам, – протянул жирный кот.
Он догадался, что это все не по-настоящему. Просто начался очередной конкурс.
– Вот уж нет, – нагло заявила я. – Одной колбасой ты не отделаешься.
– Наши условия: две порции говядины с кроликом, четыре – тунца в кремовом соусе, два больших коктейля «Валериана а-ля натюрель»… – перечисляла Кошарель.
– И пара больших порций кототтини с хвостиками форели! – выпалила я, вспомнив название экзотического блюда, о котором мне рассказывал Амурчик.
– А вот последнее – это что? – все так же бестолково спросил Байрам, упершись в нас мутными глазами.
Мы с Кошарель весело переглянулись. В ту же секунду толпа гостей начала громко мяукать, фырчать, мурчать, петь и голосить. Чаплин носился вокруг, принимая сторону то похитителей, то жениха.
Кошарель и я веселились, выкрикивали все новые и новые названия несуществующих деликатесов:
– Осетровый котбургер, индейка а-ля Сорбонна, итальянская мяулена!..
Тут и там раздавались веселые крики, а Байрам упрямо тянул свое занудное:
– Колбасы дам…
Вот что бывает, когда ты слишком уж тщательно расписываешь сценарий своей свадьбы. Какой же занудный жених, никакой импровизации!
– Я сам найду! – истошно провопил Байрам, неуклюже поднимаясь с места.
Потом он и его толстые прихвостни стали бродить по всей террасе, заглядывая под столы и открывая всевозможные двери.
Чаплин подошел к нам, обаятельно улыбнулся и промурлыкал:
– Кошечки мои, ну вы и устроили тут кавардак! Впрочем, так даже лучше. Мне пора сделать перерыв. Пусть жених сам ищет свою невесту. Он ведь найдет? – с легким беспокойством поинтересовался конферансье.
– Найдет-найдет, – успокоила я его. – Она в чулане, за трубой.
– Советую обратить внимание на самые темные уголки этой замечательной террасы! – громко объявил Чаплин, стараясь направить несчастного жениха по верному пути.
Несколько жирных котов тут же побрели в сторону кирпичной трубы, из которой до наших усов все еще долетал едва уловимый, но очень приятный аромат еды.
– А нам с вами пора выпить по порции «Валерианы а-ля натюрель», – произнес Чаплин и облизнулся.
Но не успели мы притронуться к нашим мисочкам, как вдруг всю террасу наполнил оглушительный противный визг.
– Сирена! Шухер! Сматываемся! – в тон сигнализации завопила госпожа Илона.
Огромная орава кошек и котов бросилась врассыпную. Одни успели перепрыгнуть на соседние крыши, другие по водосточной трубе соскочили на землю и теперь улепетывали темными переулками.
Я, Чаплин и Кошарель укрылись на толстой ветке, за пышной листвой огромного старого дуба, росшего почти вплотную к зданию ресторана. Отсюда прекрасно просматривался парадный вход «Белой кошки».
Сигнализация надрывалась где-то внизу. Скорее всего, один из котов-официантов попался, когда выносил еду из ресторанной кухни. Это могло быть чревато огромными проблемами: двуногие могли нагрянуть на террасу и испортить все торжество, такое случалось крайне редко, но все же случалось. У всех на памяти была вечеринка, посвященная всемирному дню кошек. Так вот, какой-то официант неудачно задел провод сигнализации, приехала пожарная машина, и пожарные, не разобравшись, в чем дело, ухнули струю воды прямо в окошко терассы. Это было ужасно! Все намокли, как выдры! Как вы знаете, кошки боятся не самой воды – чего ее бояться! У нас так устроена шерсть, что мы очень долго сохнем и можем простудиться. Это собаки, не к ночи будь они помянуты, сохнут на ходу или прижимаются друг к другу. Но мы-то существа не стайные и не стадные. А самой по себе высохнуть очень сложно!
Я, Чаплин и Кошарель укрылись на толстой ветке, за пышной листвой огромного старого дуба, росшего почти вплотную к зданию ресторана. Отсюда прекрасно просматривался парадный вход «Белой кошки».
Сигнализация надрывалась где-то внизу. Скорее всего, один из котов-официантов попался, когда выносил еду из ресторанной кухни. Это могло быть чревато огромными проблемами: двуногие могли нагрянуть на террасу и испортить все торжество, такое случалось крайне редко, но все же случалось. У всех на памяти была вечеринка, посвященная всемирному дню кошек. Так вот, какой-то официант неудачно задел провод сигнализации, приехала пожарная машина, и пожарные, не разобравшись, в чем дело, ухнули струю воды прямо в окошко терассы. Это было ужасно! Все намокли, как выдры! Как вы знаете, кошки боятся не самой воды – чего ее бояться! У нас так устроена шерсть, что мы очень долго сохнем и можем простудиться. Это собаки, не к ночи будь они помянуты, сохнут на ходу или прижимаются друг к другу. Но мы-то существа не стайные и не стадные. А самой по себе высохнуть очень сложно!
Мышиный хвост, как же неудачно все сложилось! Только бы не пожарные! Но, к счастью, двуногие никак не отреагировали на истошный металлический вой, который вскоре прекратился. Тревога оказалась напрасной.
Когда все стихло, мы втроем выбрались из укрытия и вернулись на террасу, где остались только Байрам, пара его толстопузых друзей и сама Илона, которой профессиональная честь не позволила бросить свое заведение. Остальные гости только-только начали выползать из своих укрытий. Количество их заметно поубавилось.
Завидев меня и Кошарель, жених разъяренно зашипел:
– Где моя невеста?!
– В чулане за трубой! – ответила Кошарель и выгнула спину.
– Ее там нет, – сказала Илона. – Как и вообще нигде.
Тревожно переглянувшись, мы с Кошарель пулей помчались в чулан. За нами поспешили все остальные. Дверь была открыта. Внутри по-прежнему лежали горы хлама, перевернутая миска и турецкая подушка с изрядно покусанными кисточками. Мурчеллы не было.
– Мы оставили ее тут, клянусь, – растерянно мяукнула я.
Будто по команде наши взгляды устремились на круглое окошко сверху, которое теперь было распахнуто настежь.
Байрам опустил большую лобастую голову.
– Мурчелла, моя девочка, ты бросила меня! – Старый кот всхлипнул, горькие слезы потекли по его усам.
В эту секунду мне стало искренне жалко его. Неужели Мурчелла могла так с ним обойтись? Не захотела подождать, пока свадьба закончится?
Я посмотрела на Кошарель. Она только покачала головой.
Мурчелка, конечно, не образец моральной устойчивости, но далеко не дура. Да и подлостью она никогда не отличалась. Нет, тут явно что-то произошло. Только совершенно непонятно, что именно.
Подбежал крепкий поджарый кот Черчилль, начальник службы безопасности ресторана.
– Мы с парнями все тут облазили, улицу тоже прошерстили, бродячих опросили. Все молчат, ничего не видели.
– Да все понятно! – Байрам махнул лапой. – Наверняка перемигнулась с каким-нибудь молоденьким котярой и удрала с ним. Она у меня такая влюбчивая… – Он сразу стал каким-то жалким. – Умоляю, найдите ее. Ничего не пожалею. Все отдам…
На красиво убранной террасе теперь было очень тихо и тоскливо. Праздник закончился, едва начавшись. Продолжать свадьбу без невесты было бессмысленно.
Байрам продолжал голосить, умолять всех вокруг найти пропавшую невесту, но слушать его было некому. Илона, Чаплин и гости понуро разбрелись кто куда, после того как выяснилось, что халява кончилась.
Мы с Кошарель бросили пару утешительных слов неудавшемуся жениху, захватили с собой немного лакомства и отправились в уединенное место. Нам хотелось хоть как-то закончить торжество, оборвавшееся так резко.
Глава вторая,
в которой за невинной шалостью становятся видны чьи-то ушкиПэгги и Кошарель сидели на высокой крыше соседнего дома, разглядывая сквозь ночную мглу деревья, улицы, фонарные столбы и антенны. Они все еще надеялись, что Мурчелла опомнится и вернется.
– От нашей невестушки ожидать можно чего угодно, но чтобы вот так, во время свадьбы!.. – неторопливо протянула Кошарель.
Пэгги ничего не ответила и лизнула валерьянку из блюдца.
– Как ты думаешь, у нее кто-то есть? Она из-за него сбежала? – продолжала допытываться рыжая красавица.
Она давно не общалась со своими подругами и надеялась, что Пэгги, которая готовила невесту к свадьбе, сможет что-то прояснить. Кроме того, Кошарель в отличие от своей старшей подруги умом особо не блистала.
– Нет у нее никого, – ответила Пэгги. – Я точно знаю.
– А я слышала, будто ты на прошлой неделе с ней немного сцепилась из-за какого-то дизайнера. Вечеринка была на «Крыше мира», да?
– Из-за визажиста. – Пэгги встряхнулась. – Она мне не соперница. Мы с ней разобрались по-дружески. Визажист достался мне, а ей – этот толстяк. Кто же знал, что он такой богатый!
– Похоже, Байрам от нее был без ума. – Кошарель задумчиво почесала лапкой за ухом. – Она действительно собиралась провести остаток своей пятой жизни с этим Байрамом?
– Не знаю. Он, конечно, некрасивый, но вроде бы неплохой. – Пэгги улыбнулась и быстро опустошила мисочку. – Пес его возьми, не помню, как такая порода называется. Вроде с Крайнего Севера. Он довольно пушистый.
– А может, наоборот, с юга? Как его. Колоколо?
Пэгги расхохоталась и осведомилась:
– Ты хоть знаешь, как выглядит колоколо?
– Понятия не имею, – ответила Кошарель. – А вообще, чисто по-кошачьи мне жалко его.
– Да. Он, конечно, еще тот клоун, но такого не заслужил.
– Слушай, подруга, а ты не думала, что ее на самом деле похитили?
– Что? Не может быть! Бред серой мыши! – воскликнула Пэгги и добавила: – Кому это надо? Может, она испугалась сирены и рванула домой, а там ее двуногий запер?
– Это стоит проверить. Давай прогуляемся, – предложила Кошарель. – Смотри, ведь если мы ее найдем, то убьем двух мышей: спасем Байрама от разрыва сердца и получим от него безлимитный допуск в мясную лавку.
Пэгги изящно прогнула спинку, немного подумала и кивнула. Кошарель еще разок лизнула валерьянку. Потом подруги бесшумно перепрыгнули на дуб и спустились на землю.
Можно сколько угодно говорить о том, что кошки привыкли гулять сами по себе, и, конечно, это правда. Они, как и их предки львы и тигры, – охотники-одиночки. Даже двуногих они терпят и разрешают себя кормить только при условии, что дом становится их территорией. А вот стоит только появиться на горизонте хорошо упакованному коту, и у таких провинциальных дамочек, как Мурчелла, все мысли о независимости мгновенно вылетают из миленькой головки, и она включает все тонкие рычаги обольщения, которые всегда срабатывают на горе доверчивым котам. Да, эта гламурная провинциалка разбила уже немало сердец. Пора бы ей и остановиться.
Никто из посетителей свадебного торжества даже и не подумал искать пропавшую кошку. Байрам решил утопить свое горе в элитной французской валерьянке. Его друзья, падкие до бесплатных закусок и напитков, только подначивали бедного жениха. Они уверяли Байрама в том, что ветреная Мурчелла просто бросила его и нашла кота помоложе.
Чаплин остался без полного гонорара и проклинал беглянку на чем свет стоит. Впрочем, он не постеснялся умыкнуть со стола все, что плохо лежало.
Коварная госпожа Илона с помощью болтливых Аделаиды и Бэлы уже успела распустить слух. Мол, Мурчелла встречалась на стороне с каким-то гламурным котом, не то моделью, не то актером у Куклачева. Теперь она сбежала к нему.
Хорошо, что лучшие подруги пропавшей невесты не успели услышать эту чепуху. Они бежали рысцой по ночным улицам, изредка бросая друг другу короткие реплики. Кошарель только подливала масла в огонь своими жуткими предположениями.
– Вдруг ее поймали двуногие живодеры?
От этих слов Пэгги стало нехорошо, и она продолжала раздумывать, что же на самом деле произошло.
Мурчелла, конечно, была большой любительницей гулять по ночам, крутить романы с разными котами и разбивать им сердца, но на самом деле думала о другом. Ей не терпелось исполнить заветную мечту, ради которой она когда-то приехала в столицу: встретить не просто богатого и кота, а звезду, знаменитость. Тогда и о ней больше не будут мяукать гадости за глаза, начнут уважать и восхищаться.
Весь тот гламур, к которому так тяготела Мурчелла, часто выглядел нелепо и смешно. То, что казалось молодой провинциалке модным, на самом деле было подсмотрено в зарубежных рекламных роликах кормов. Их делали двуногие, а они, разумеется, ничего в кошачьей моде не понимали.
Розовый ошейник со стразами, быть может, восхитил бы модную тусовку лет эдак десять назад, но сейчас он вызывал только истеричный смех. Мурчелла успела привыкнуть к столичным порядкам – надо заметить, не без помощи Пэгги, – но изысканный вкус привить себе так и не смогла.