– Дурак. Она ведь жизнью рискует, чтобы нас сюда доставить. Потому что думает, будто мы фаги.
– В каком-то смысле так и есть, – задумчиво сказал Лион. – Пусть не настоящие, но все-таки… Ладно, ты не обижайся.
Но я не обижался. Я думал, не помолиться ли, чтобы с Наташей все было хорошо. А потом вспомнил, как молился, чтобы родители не ушли.
И не стал.
В кабине грузовика вкусно пахло свежим хлебом. На самом деле грузовик вез штабеля досок, а хлеб лежал у водителя в кабине, на длинном, будто лавка, сиденье. Два здоровенных каравая, с крепкой румяной корочкой и нежным мякишем.
– Рубайте, рубайте, хлопцы, – добродушно приговаривал водитель. – Разве в городе умеют хлеб печь? Сто лет назад составили программу и кормят народ, а хлебушек – он душу любит!
Машину мы поймали без всяких проблем. Первый же грузовик – здоровенный, почти как фаговский космический катер, остановился возле нас, голосующих на обочине. Выглянул водитель – черноволосый, смуглый, улыбчивый, и махнул нам рукой: «забирайтесь».
– Дядько Дима, а разве нельзя хлеб в домашней микроволновой печке готовить? – спросил Лион. Он как-то здорово поймал тот диалект, на котором говорил водитель.
– Что ты, хлопчик! – Водитель засмеялся. – Хлеб – его только в печке родят. Да чтобы замесить руками, чтобы протопить дровами! А мы – микроволны, ультразвук, электроны-позитроны… Молочка, молочка скушайте!
Лион с готовностью взял очень подозрительную на вид пластиковую бутылку из-под лимонада. В бутылке было молоко.
– Настоящее, – с удовольствием сказал водитель. – Не парное, ясно дело, с ледника. А синтетического я как выпью, пусть даже оно самое дорогое и качественное, – живот сводит, днище пробивает…
Он снова захохотал.
Я глотнул молока, на всякий случай отерев рукавом горлышко. Не потому, что Лиона брезговал, сама бутылка была на вид грязной.
Молоко оказалось вкусным! Удивительно вкусным, густым и каким-то… словно забытым, но вспоминавшимся в снах.
– Во! – провозгласил водитель. – Почуяли разницу? Это не из нефти и опилок. Это коровка делала.
Я перепуганно сглотнул, но странное дело – противно мне не стало. И вообще было здорово. Зря мы так боялись, люди на Новом Кувейте оказались вполне нормальные, ничуть не хуже, чем на Авалоне. Или водителя не смогли зомбировать? Я искоса посмотрел ему на висок – нейрошунт был новее, чем у меня, «Ямамато-профи», с радиовходом.
Ничего не понимаю.
– В городе я уж вас на окраине высажу, – будто извиняясь, сказал водитель. – Мне по центральным улицам на этом бегемоте разъезжать запрещено. На завод – и в гараж.
– Да мы еще за городом вылезем, – сказал Лион. – Возле мотеля, недалеко от космопорта, там мой папа… работает. А молоко очень вкусное, спасибо.
Водитель кивнул и неожиданно наставительно произнес:
– Спасибо не мне говори, хлопчик.
– Спасибо владетельнице, – ответил Лион враз изменившимся голосом. – Но и вам спасибо, дядько.
– Эх, довели Империю до ручки, – вздохнул водитель. – Синтетику кушаем, гордость потеряли, любовь забыли. Если бы не Иней…
Он ничуть не изменился при этих словах. Остался все тем же добрым и хорошим человеком, который с удовольствием подвез голосующих мальчишек, да еще и накормил их вкуснейшим хлебом и молоком. Но у меня в ушах будто звоночек тревожно зазвенел. И у Лиона взгляд стал собранным и беспокойным.
– А как думаете, дядько, Империя с нами воевать будет? – спросил Лион.
У водителя на скулах заиграли желваки.
– Все к тому идет, – скупо ответил он. – Да вы себе этим голову не забивайте, хлопчики. Вам учиться надо.
– Мы учимся, – с готовностью ответил Лион. – Но мы ведь тоже за владетельницу боимся. Если надо – воевать пойдем.
Одной рукой придерживая руль, водитель другой потрепал Лиона по загривку.
– Эх, хлопчики… – с тоской сказал он. – И что же Императору неймется? Почему он нам жить мешает? Слышали небось? Про обстрел?
– Это когда «Самумом» стреляли? – наугад спросил я, вспомнив рассказ Семецкого.
Водитель кивнул:
– «Самумом»… Надо же, каждый ребятенок знает… У меня дочка в той школе училась.
У Лиона глаза стали будто старый нейрошунт – круглые и здоровенные. Я тоже оцепенел. Неужели «Лютики» стреляли так неумело, что взорвали школу? С детьми?
– Теперь дома учится, – тем временем продолжал водитель. – Спасибо владетельнице, что обстрел ночью случился… А вашу школу не разбомбило?
– Разбомбило, – неожиданно сказал Лион.
Водитель кивнул:
– Десять школ… до чего ж дошли, изверги… Чего в следующий раз ждать? Больницы взорвут или скотину потравят? Вчера вот посольство прилетало…
Он замолчал.
– И что? – спросил я. – Мы не слыхали.
Водитель вздохнул:
– Да что тут говорить… пока владетельница с послом разговаривала, охранники его в город вышли. Тут и поймали одного, когда он в водохранилище бактерии сыпал…
– Чего? – поразился я.
– Диверсия готовилась, хлопец. – Лицо водителя вновь напряглось. – Фаг это оказался, убийца-диверсант, а вовсе не охранник. Хотел язвенной чумой наш водопровод заразить. Чтобы вся столица умерла, значит. И женщины, и детишки, и старики…
– Его поймали? – спросил я, а перед глазами уже всплыло лицо Тьена. Чтобы он решил убить миллион людей? Неделю летел вместе с нами, улыбался, а сам готовился убить миллион человек? Да не может такого быть!
– Поймали, – ответил водитель. – Завтра вечером казнят, на площади, по приговору трибунала. А посольство имперское с планеты выгнали… и правильно. Нечего было и разговаривать с ними. Убийцы они все, прости их Господь. Убийцы.
Все сразу стало другим. Серым. Будто через дымчатое стекло. Значит, Сянь Тьена схватили? И его казнят? Но ведь он не мог так поступить, это неправда!
– Вы на площадь не ходите, хлопцы, – произнес водитель. – Нечего вам на такое смотреть.
– Не пойдем, – сказал Лион.
И посмотрел на меня.
А вдали уже виднелись небоскребы Аграбада. Разноцветные, лазурь пополам с яичным желтком, праздничные и гордые.
– Конечно, не пойдем, – сказал я. – Вон, видите, справа от дороги указатель мотеля, мы там слезем!
Все здесь было как раньше.
Так же зелено и тепло, домики и палатки, несколько человек, готовящих барбекю в отдалении. В домике с надписью «Заселение» дверь была открыта, изнутри доносился веселый смех. Мы с Лионом переглянулись – и двинулись туда.
За столом сидела симпатичная девушка – я ее сразу узнал, это она так по-доброму ко мне отнеслась месяц назад. Я думал, что она с кем-то разговаривает, но нет, она была одна, а смеялась над книжкой – настоящей, бумажной. Когда мы вошли, девушка с улыбкой посмотрела на нас, кивнула, снова уткнулась в книгу, но тут же внимательно посмотрела на меня. И воскликнула:
– Тиккирей! Ты малыш Тиккирей, пропавший месяц назад!
– Я не малыш, – зачем-то возразил я.
Девушка смутилась.
– Извини, мы называли тебя так в разговорах… конечно же, не малыш… А ты – Лион? Ты тоже у нас жил, с родителями?
Лион только кивнул, с нетерпением ожидая следующих слов. Но девушку интересовало другое.
– Господи, где же вы были, ребята? Мы все так переживали! Искали вас повсюду, лес прочесали, озеро… чего только не подумали!
Мне показалось, что она вовсе не врет. Ни капельки. Что и впрямь все в кемпинге бросились на наши поиски.
А вот нам надо было врать.
– Тогда, ночью… – начал я. – Все уснули, и так страшно… а Лион как раз пришел ко мне, тайком от родителей, мы хотели поиграть… тут какой-то капитан, он жил в соседнем домике и тоже не уснул, увидел нас и заорал, что началось вражеское нашествие, чтобы мы бежали в лес… мы с ним на машине доехали до леса, он нас высадил, а сам поехал в столицу… А мы в лесу жили.
Девушка всплеснула руками.
– Ребята… да что вы… говорят, это был маньяк-убийца! В его номере потом нашли убитого полицейского! Господи, как вы уцелели!
– Я же тебе говорил! – закричал Лион, больно пихая меня в бок. – Он странный был какой-то, у него глаза были злые! Хорошо, что вылезли! Он бы нас на кусочки разрезал!
– Ты же сам в машину полез! – крикнул я в ответ.
Таких комедий у нас было заготовлено несколько. Но в общем-то мы сразу решили, что про Стася упомянуть придется. Ведь агент Инея за ним следил и наверняка доложил начальству, кто такой Стась.
– Ну и полез… – будто бы остывая, огрызнулся Лион. И жадно посмотрел на девушку: – Скажите… а мои родители… где они?
– Твой папа уехал в город, – ответила девушка. – А миссис Аннабель и малыши… у тебя ведь братишка и сестренка, да? Они здесь. В том же коттедже, твоя мама не захотела уезжать, пока ты не найдешься…
Договаривала она уже в спину Лиону – тот чесанул наружу.
– Вы извините, – сказал я. – Он очень по родителям скучал.
– А твои родители, они остались на другой планете, верно? – спросила девушка.
Я кивнул:
– Да. Они остались на другой планете. Я пойду, до свидания.
– Меня зовут Анна. – Девушка улыбнулась. – Если хочешь, Тиккирей, ты можешь поселиться в прежнем коттедже, он свободен. Кстати, тебе на днях пришло письмо из министерства по делам миграции…
– Я… я потом заберу, – пробормотал я, выскакивая за дверь. Лиона я едва успел заметить – он уже врывался в дверь своего коттеджа.
Интересно, как примет Лиона его мама? Она ведь зомбирована Инеем…
– Дурак, – сказал я самому себе. – Она все равно – мама.
Мне тоже досталось немного заботы от миссис Аннабель. Нет, конечно, куда меньше, чем Лиону, того мама даже попыталась сама выкупать – и Лиону пришлось упереться в дверной косяк руками и завопить, что с мамой он в ванную не зайдет. Но все-таки и меня миссис Аннабель обняла и даже заплакала, рассмотрев, какой я «худой и исцарапанный», а потом я получил большой кусок горячего мясного пирога. В домике начался полный переполох. Маленький братишка Лиона начал реветь, потому что успел его забыть и никак не хотел верить, что это его брат. Сестренка, наоборот, плаксиво требовала, чтобы Лион побыстрее вышел из ванной, и колотила кулачками по двери. Миссис Аннабель носилась по кухне, что-то кидая в микроволновку и разогревая духовку, звонила то мужу, то каким-то подругам, рассказывая, что ее сын нашелся. Я тихонько вышел на веранду и присел на теплых от солнца перилах. Вскоре следом выбрался и братишка Лиона, которому надоело плакать, сел на полу подальше от меня и принялся играть двумя машинками. Я смотрел на него и думал, что родители у Лиона остались совсем нормальные. Ничего страшного с ними не случилось. И может быть, вовсе не так это ужасно – Иней. Просто всем заморочили мозги насчет Империи. Зато во всем остальном люди остались нормальными.
– Бух, бух! – сталкивая машинки, пыхтел Лионов братишка. Кажется, у него в игре это были вовсе не машинки, а боевые космолеты. – Получай, плоклятый импелец… Госпожа плезидент, задание выполнено…
Ну вот, значит, и самым маленьким тоже как-то голову задурили… Ну и что? В остальной Империи дети тоже играют в войну, только у них имперские войска побеждают.
– Есть, повелительница! – выкрикнул малыш. – Влаг будет взолван!
Он привстал и, бросив одну машинку на пол, принялся ожесточенно топтать ее ногами. Вначале я подумал, что это он переволновался от приезда Лиона и сейчас опять будут рев, слезы и вопли. С маленькими такое бывает, особенно если их слишком балуют.
Но он вовсе не собирался плакать или кричать.
Он топтал машинку. Упорно и сосредоточенно, как взрослый. Топал маленькой ножкой в крошечных сандаликах, все колотил и колотил по пластмассовому корпусу. Игрушка оказалась прочной, те, кто ее делал, тоже знали о балованных детях. Взрослые только не догадывались, что малыши могут быть такими упорными. Он все топтал и топтал, сопел, переворачивал машинку поудобнее, когда она отлетала в сторону, и принимался колотить то пяткой, то носком.
Наконец пластик треснул и развалился на маленькие округлые кусочки. Это все-таки была специальная, безопасная пластмасса для детских игрушек.
Тогда малыш снова сел на пол и стал стягивать сандалету.
Я соскочил с перил, присел с ним рядом и помог разуться.
– Ногу усиб, – строго глядя на меня, сказал малыш и принялся тереть пятку.
– Зачем же так сильно топтал, дуралей? – спросил я.
– Я не дулалей, – обиделся малыш. – Я Саса.
– Ну и зачем было так колотить, Саша?
– Это влаги, импелцы, – с готовностью пояснил он. – Ты сам дулак. Это генелал Володя Ихин и профессол Эдикян из Бастиона, они самые стлашные импелцы.
Я вспомнил мультик «Бастион Империи» и его героев: отважного генерала Володю Ихина, который летал между звездами на волшебном скакуне, и мудрого профессора Геву Эдикяна, который сидел в Бастионе и все время придумывал гениальные идеи. Они повсюду защищали Империю и побеждали всех врагов. Значит, и этот мультик делали на Инее. Он вроде как хвалил Империю, а на самом деле всех малышей настраивал против нее. Я тоже этот мультик смотрел! Только совсем немного, потому что он оказался очень уж детский. А если бы посмотрел побольше – у меня бы появилась в голове программа…
Или она у меня все-таки есть и только из-за старого нейрошунта не сработала? А если сработает – я сразу возненавижу Империю, Авалон, Стася… и даже смешных рисованных человечков из мультика…
– Чего молчис? – спросил Саша.
– Думаю, – ответил я. – А разве нельзя было взять врагов в плен?
– Нельзя, они из плена всегда убегают, – разъяснил малыш. – Ты будес со мной иглать?
– Я уже большой, – сказал я. – Я в машинки не играю.
Саша спорить не стал. Для него я и впрямь был большим.
– Тиккирей! – позвала меня миссис Аннабель. – Домой!
– Иду! – откликнулся я и вздрогнул. Она меня позвала почти как мама. – Сейчас…
Лион, завернувшийся в халат, уже сидел на диване, а миссис Аннабель радостно подступала к нему с машинкой для стрижки. У Лиона явно были какие-то опасения, потому что он требовательно заявил:
– Только не как в прошлый раз! Мама, только не коротко!
– Хорошо-хорошо, – не слишком-то искренне пообещала миссис Аннабель. – Только чтобы волосы рот не закрывали, а то подавишься.
– Ну мама! – взвыл Лион. – Вот посюдова, не выше!
Миссис Аннабель подмигнула мне, словно заговорщица. Лион и впрямь сильно оброс.
– Тиккирей, иди мыться, потом я и тебя постригу. Я повесила тебе чистое полотенце, большое зеленое, увидишь. И положила чистую одежду. Маечка и трусики новые, а штанишки и рубашка Лиона, но чистые и выглаженные. Ты помоешь голову сам или помочь?
– Мама! – взвыл Лион. – Тиккирей уже большой! И я тоже!
– Для мамы вы всегда маленькие, – укоризненно сказала миссис Аннабель. – Так, не вертись и закрой глаза…
Машинка в ее руке торжествующе загудела.
Я быстро зашел в ванную, чтобы Лион лишний раз не переживал. Вытолкал его сестренку, которая стояла перед раковиной и держала руки под струей холодной воды. Заперся. Пустил в ванну воду и вылил колпачок пены.
Потом прислонился лбом к кафельной стене и закрыл глаза. Шумела вода, за дверью гудела машинка, Лион возмущался длиной стрижки, снова хныкала его сестренка.
А я вспоминал, как в первый раз познакомился с родителями Лиона. Они знали, что я сирота. И что у меня денег нет. И вообще… что я тут совсем один. Но вовсе не бросились меня обнимать, целовать, купать, стричь и подыскивать мне одежду.
Мама Лиона стала другой. Неправильной. Может быть, даже стала добрей и заботливей. Но она не сама такой стала.
Ее такой сделали.
Глава 4
Лион вначале ничего не замечал. Он радовался. И маминому пирогу, и тому, что сестренка по нему соскучилась, и тому, что все родные живы и здоровы. Он даже посматривал на меня виновато и в то же время – торжествующе. Мол, видишь? Ничего страшного не случилось.
Миссис Аннабель и впрямь про Империю ничего не говорила, а когда Лион попытался заговорить о пойманном фаге-диверсанте, только досадливо махнула рукой.
Но вечером пришел мистер Эдгар.
– Папа! – завопил Лион, бросаясь к распахнувшейся двери. Мне захотелось отвернуться, но я смотрел. Только в горле стало шершаво и колко.
Мистер Эдгар, чтоб он там про космиков ни говорил, сам выглядел как настоящий потомственный житель космических станций. Высокий, худощавый, с длинными цепкими пальцами, смуглой кожей, короткой стрижкой и немножко выпученными глазами. И одевался он очень легко – в рубашку с коротким рукавом и шорты. Космики все такие, при низкой гравитации на станциях люди мерзнут, у них кровь к коже плохо приливает, поэтому на планетах космикам жарко.
Когда Лион повис у отца на шее, я даже подумал, что мистер Эдгар грохнется. Но он все-таки устоял. Подождал несколько секунд, потом отстранил от себя Лиона на вытянутую руку, внимательно посмотрел на него. И произнес:
– Ты вырос, сынок.
– Папа! – как-то по инерции повторил Лион.
Мистер Эдгар взъерошил ему волосы.
– Мы очень волновались. Здравствуй, Тиккирей… Ну с чего вас понесло прятаться в лес, сынок?
Лион начал снова рассказывать нашу историю, отец его внимательно слушал. И про то, как мы уехали из кемпинга вместе с капитаном Стасем, а потом он нас бросил в лесу. И как мы пошли подальше от города, к горам, «как в кино про инопланетных захватчиков». И как жили в пустом домике лесничего, ловили рыбу и даже научились ловить силками кроликов. А назад идти боялись, потому что в небе видели очень много космических кораблей, а со стороны столицы иногда раздавались взрывы. Но потом все-таки решили вернуться. На плоту сплавились по реке, вышли к поселку и убедились, что везде мирная жизнь и все хорошо. И как нас подвез добрый водитель, накормивший нас хлебом и молоком.