– Мой, грубо говоря, выкормыш, как вы сказали... Обыкновенный парень... Хороший парень. Очень самостоятельный. Мать у него – крупный бизнесмен, генеральный директор...
Полковник поднял руку, останавливая меня.
– Про мать я знаю... И всю его биографию знаю... Меня интересуют твои личные впечатления... Что ты сам о нем думаешь?
Входная дверь раскрылась без стука. Полковник Мочилов встал по стойке смирно. Я тоже хотел встать по его примеру, но вошедший человек в гражданской одежде махнул рукой, останавливая мое движение.
– Сиди, болезный.
– Товарищ генерал-лейтенант, это капитан Аведов, тот самый командир роты...
– Я понял, мне из бюро пропусков доложили. Потому и забежал... Продолжайте...
– Я только успел вопрос задать...
– Что собой представляет Вершинин? – подсказал генерал-лейтенант, которого я ни разу не видел и фамилии которого не знал.
– Хороший парень, честный человек, товарищ генерал, – я говорил категорично. – Я на него всегда мог положиться в бою, следовательно, могу положиться и в гражданской жизни, хотя понимаю разницу между боевыми и гражданскими условиями. Но он не подведет. Самая скверная черта его характера, какую я могу вспомнить, может быть, в действительности не такая уж и скверная. Просто она часто мешает людям жить так, как они привыкли. Мы в роте прозвали Вершинина Берсерком...
– Прозвище хорошее и о многом говорит, – согласился генерал-лейтенант.
– Где-то я уже слышал сегодня это прозвище, – сказал вдруг полковник очень серьезно и посмотрел на меня внимательно. – Уж не в разговоре ли с твоей женой, капитан?.. Она сказала, кажется, что ты с Берсерком в деревне.
– Она правильно сказала, – согласился я. – Только там со мной был другой Берсерк, но с похожим характером...
– Алабай?
– Да, мой собак...
– Что значит – «похожий характер»? – поинтересовался генерал-лейтенант. – Вершинин любит «собачиться»?..
– Спокойный, чувствующий в себе силу. Но если его обижают или даже просто поступают несправедливо с ним или с теми, кого он любит, он становится настоящим берсерком. Пес способен за несколько секунд убить любого противника. Восемьдесят килограммов сплошных мышц, ярости и ни грамма страха, полное равнодушие к боли и отсутствие простого чувства самосохранения, свойственного любой другой собаке. Понимаете, вот, к примеру, немецкая овчарка – тоже собака хорошая, легко дрессируется, верная... Но, если говорить военными категориями, овчарка никогда не бросится, скажем, на танк, чтобы защитить от него хозяина. А алабай бросится, будучи уверенным, что он хозяина спасает... И на танк, и на самолет... Роман Берсерк из той же, похоже, породы. Он неукротим, всегда, в любой мелкой ситуации готов умереть, но не сдаться, не стерпеть обиду и несправедливость... И из-за этого часто попадает в бытовые неприятности...
– Он плохой спецназовец, – холодно прокомментировал полковник Мочилов.
Конечно, со своей точки зрения полковник был прав. Одно из главных качеств хорошего спецназовца – умение мимикрировать, приспосабливаться к обстоятельствам, терпеть и боль, и унижение для того, чтобы потом победить. Но я не совсем верно, видимо, обрисовал характер Романа, оттого и создал неверное мнение о нем. И постарался исправить свою оплошность.
– Нет, он был хорошим бойцом и обладал достаточным разумом, чтобы управлять своими эмоциями. Наверное, и сейчас такой же... Следует разделять умение применять военную хитрость и неукротимость нрава. Он видел разницу и действовал всегда правильно... И имел за это боевые награды... Но я понимаю, с какой точки начинается наш разговор... Это вчерашнее избиение ментов. Вот пример проявления характера берсерка.
Я вытащил из кармана диктофон, сначала включил, потом добавил громкость. Сам я этот разговор уже прослушал и четко определил все происходящее. Полковник Мочилов, как офицер спецназа, тоже все понял. Только один генерал-лейтенант поморщился.
– Что там происходит?
– Капитан Стаднюк попытался ударить Вершинина. Тот, надо отдать ему должное, правильно просчитал будущие действия милиции и подготовился к встрече. Во-первых, включил диктофон, во-вторых, спрятал под рукавами алюминиевые уголки, которыми и защищался, и бил. А в результате капитан уголовного розыска ударил не в лицо Роману, а в острое ребро уголка, и получил три перелома в кисти. Потом ударил Вершинин и сломал челюсть второму менту. Кстати, о предусмотрительности Вершинина... Он попросил охранника фирмы, в которой работает, понаблюдать за происходящим через окно, заклеенное зеркальной пленкой. Охранник готов дать свидетельские показания, что менты начали бить Вершинина, и он вынужден был защищаться. Вплоть до того, что готов написать заявление в прокуратуру...
– Это дело ментовское, и нас оно почти не касается, – сказал генерал-лейтенант вяло, словно отмахнулся. – Нас интересует другое... Нас интересует утренний расстрел машины. Если вы в курсе последующих событий, то должны быть в курсе и предыдущих. Что сам Вершинин говорит об этом?
Я понял, что у ГРУ нет желания сдавать Романа ментам, но есть какой-то свой, непонятный мне интерес. И он останется мне непонятным до конца. Насколько я был знаком с системой работы Главного разведывательного управления, то был уверен, что полностью информацию о причине интереса мне никто не выложит. Если бы еще дело это проходило через спецназ ГРУ, тогда полковник Мочилов вполне мог бы посвятить даже отставного офицера спецназа в какие-то отдельные моменты, которые были не ясны ему самому. Вдруг да выплывет нечаянная подсказка. Спецназ из всех управлений военной разведки наименее засекречен. А когда при разговоре присутствует и даже направляет его какой-то посторонний генерал-лейтенант, значит, всего не знает даже полковник Мочилов.
Я подробно передал все, что говорил мне сам Роман. От начала слежки, то есть от того момента, когда он слежку обнаружил, до развязки. Не забыл упомянуть и про лицо, которое показалось Роману слегка знакомым. И даже то не упустил, что рассмотреть лицо в зеркало заднего вида практически очень трудно даже в стоящей машине.
– Да, долго же вы с ним по телефону беседовали, – заметил полковник с легкой усмешкой.
– Юрий Петрович, – приказал генерал-лейтенант, – передайте фотографии...
Мочилов вытащил из стола целую пачку фотографий и положил передо мной.
– Я понимаю, капитан, как трудно по телефону показать фотографии, но ты попробуй, вдруг да получится... Пусть Вершинин поищет здесь знакомые лица...
– Я постараюсь, – пообещал я твердо. – Телефон – штука универсальная... Можно вопрос, товарищ генерал?
– Слушаю. – Генерал-лейтенант поморщился. Похоже, он не любил отвечать на вопросы, больше привык задавать их сам. – Только побыстрее, потому что у меня время ограничено.
– Вчера менты прислали в ГРУ запрос по поводу Вершинина. Им что-то ответили?
– Ничего.
– Но я не совсем понимаю ситуацию... Пока представляю, что бывший мой солдат в данный момент нужен ГРУ... Я даже не спрашиваю, для каких целей, но он вам нужен... Это так?
– Предположим...
Должно быть, генерал считал плохими разведчиками тех людей, которые отвечают на вопросы конкретно.
– В таком случае необходимо каким-то образом срочно «замять» дело с ментами... Если он попадет к ним в руки, то не вырвется живым. Менты не любят, когда их калечат.
– Как ты видишь проведение такого мероприятия? Практически? – спросил полковник Мочилов. – Это при советской власти можно было позвонить и все утрясти... Сейчас не получится.
– Я пока ничего не вижу. Я просто хочу сам к ментам заглянуть и поговорить... Так сказать, разведка боем. Могу я в этом случае представиться офицером ГРУ? Пусть и отставным.
– А почему бы и нет? – спросил генерал-лейтенант и посмотрел на полковника. – Пусть сходит... Только нам необходимо будет знать результат...
– Естественно, я доложу.
– Тогда действуй! – генерал встал, протянул мне, сидящему, руку на прощание. Встал и полковник, как положено, но меня генерал придержал второй рукой за плечо, не давая подняться. Он ушел.
– Кто это, товарищ полковник? – спросил я Мочилова.
– Генерал-лейтенант Спиридонов, начальник агентурного управления.
Это совсем уже удивило меня.
– А ему что от Вершинина надо! – не спросил я, а просто удивился, что такая значительная фигура в разведке интересуется простым солдатом-срочником, к тому же уже два года как отслужившим свой срок.
– Лучше бы сам спросил... Мне генерал не докладывает, – мрачно ответил Мочилов, больше меня привыкший к обстоятельствам, когда ему приходится выполнять какую-то работу, не зная и не понимая ее сущности.
У меня в чехле на поясе подал голос «мобильник». Подошло уже время жене со мной пообщаться, и как-то не хотелось обманывать ее в присутствии полковника.
– Извините, товарищ полковник, – встал я. – Я в коридор выйду, с женой поговорю...
Я вытащил трубку, но дойти до двери не успел, потому что глянул на определитель. Это звонил Роман Вершинин.
– Это не жена, – сказал я, поднося трубку к уху. – Слушаю тебя...
– Товарищ капитан, вы сейчас в ГРУ?
– Да, пока еще задерживаюсь...
– Может быть, тамошним спецам будет интересно... – голос у Романа был довольный и вальяжный, чуть-чуть небрежный. – Я случайно нашел в сети агентурного управления «трояна». Очень сложный для обнаружения, но я с этой системой сталкивался, потому и распознал его... Я временно перенес его в «карантин» и там заблокировал, но мне приходится постоянно держать связь. А связь через GPRS дорогая. У меня скоро на трубке кончатся деньги... Пусть парни из ГРУ доплатят на мой номер, я буду держать... Потом я подскажу, как найти корреспондента, которому «троян» пересылает данные... Они не смогут сами... Там счет пойдет на десятки адресов, и только один будет снимать и сохранять информацию. По крайней мере, информацию обо мне сняли в моем присутствии, и я, кажется, адрес засек. Но это, может быть, только промежуточный «почтовый ящик», и я вынужден держать его под контролем. Спецы из ГРУ не смогут... Это новый «троян», сложный... Они даже найти его без меня не смогут...
– Попробую, – сказал я и посмотрел на полковника Мочилова. Полковник к разговору прислушивался, словно догадался, от кого пришел звонок. – Говори номер...
Берсерк назвал номер. Я запомнил сразу. Память на цифры у меня еще, слава богу, хорошая, никогда не подводит.
– Я тебе перезвоню через несколько минут, – пообещал я и не стал убирать трубку в чехол.
– Я так понимаю, что он объявился? – спросил полковник.
– Он объявился и хочет помочь ГРУ... Причем помощь требуется срочная... Свяжите меня с генерал-лейтенантом Спиридоновым. Он, наверное, уже добрался до своего кабинета.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
РОМАН БЕРСЕРК, ОТСТАВНОЙ СТАРШИЙ СЕРЖАНТ СПЕЦНАЗА ГРУ
Когда капитан Аведов уехал в ГРУ, я тоже времени терять не стал, хотя ночью почти не спал. Но пример Вадима Палыча, который вообще до подушки сегодня не добрался, меня поддерживал. Я посмотрел в окно на ментовскую машину, там «смена караула» происходила. Ночные дежурные потягивались – не выспались, посмеивались над новыми дежурными и готовились пересесть в «уазик». Наверняка рассказывали, как хотелось им ночью спать, но они крепились и даже сиденья в машине умудрились во сне не развалить... Герои ментовских будней, одним словом.
Но долго любоваться картиной глупости и очковтирательства у меня времени не было. Я пересчитал оставшуюся у меня наличность и отправился в ближайший магазин, где можно купить такой ноутбук, чтобы он меня устраивал. Покупка вообще-то запланированная, но пока отложенная до лучших времен. Сейчас пришлось делать ее по необходимости. До такого магазина добираться не близко. Те магазины, что недалеко от дома, меня не устраивали, поскольку их ассортимент я знал хорошо. Но если идти пешком, то как раз успею к открытию.
Я предпочел в эти сложные дни ходить в камуфляжке. А она не навязывает человеку такие не всегда нужные принципы, как обязательное бритье. Для порядка решил еще и проверить бдительность ментов. Ближняя дорога лежала через двор, и я спокойно прошел мимо ментов, помахивая пластиковым пакетом. И даже не побрезговал, вроде бы между делом, заглянуть в салон ментовской машины. Сидящий за рулем вскинул подбородок: чего, дескать, тебе надо... Я плечами пожал и прошествовал мимо. Не понимаю вообще, кого они тут поджидали, если меня не узнали... Если бы я не забирался в ментовский сайт, то никогда бы не подумал, что они пытаются найти именно меня...
Компьютер, как раз такой, какой мне хотелось, с двухъядерным процессором, я нашел быстро. Сразу, как только открылся магазин.
– Люблю таких покупателей, – с улыбкой сказал продавец-консультант, высокий сутуловатый парень. – Приходят, конкретно говорят, что им необходимо, и уходят... А то некоторые по четыре часа выбирают, сами не зная, что выбирают, и уходят, так ничего не купив...
– «Винду» ставить будем? – спросил второй продавец.
– Пиратская?
– Не лицензионная же...
– Пиратскую я сам поставлю... А лучше поставлю Linux.
А на лицензионную у меня, между прочим, и денег бы не хватило... У меня теперь на многое не будет хватать денег...
* * *Я вообще-то не люблю такие чисто российские жизненные моменты, когда деньги кончаются и вот-вот придется чесать затылок перед выбором: заплатить за телефон или купить себе что-нибудь на обед... В банке у меня есть небольшой счет – туда нам в конторе зарплату перечисляют, но он наверняка уже под контролем ментов, поскольку определить его можно без проблем в нашей бухгалтерии... Думаю, туда не стоит соваться, чтобы не отягощать свое положение и не добавлять лишней работы медикам и самим ментам, поскольку, если я еще пару человек из строя выведу, некому будет меня ловить.
В Интернете я как-то встречал советы-откровения одного безымянного хакера, рассказывающего, как перечислить деньги с любого банковского счета на свой. Советы дельные. И на практике у меня получилось бы это даже лучше, чем у того хакера, поскольку даже я невооруженным глазом сразу обнаружил две дыры в той системе, через которые поймать его можно. Я бы эти дыры прикрыл, поскольку даже теоретически увидел возможность поставить в систему «заплатки». Но пользоваться таким методом мне не нравилось, поскольку он предполагал исключительно работу со счетами частных лиц. Мне гордость не позволяла доходить до мелкого воровства. А для крупных перечислений со счетов солидных фирм эта система не подходила. Но и другую разрабатывать я тоже не хотел. Я не вор – я программист. И с недостатком финансов справиться смогу... В любом случае, мягко говоря, неудачные дни не будут длиться вечность.
* * *Домой я возвращался все же кружным путем, не через двор, где по-прежнему стояла ментовская машина. Это простая перестраховка... Ноутбук в специальной сумке – менты могли знать, что такое ноутбук, не все же они поголовно безграмотные. И он наверняка привлек бы их внимание ко мне. Программист – компьютер – объект поиска... Выстроилась бы цепочка, которая обозначила бы меня не просто как прохожего, а как объекта поиска... И это могло бы кончиться неприятной историей.
Выбрав кружной путь, я благополучно добрался до квартиры, быстро поставил на новинку операционную систему Linux и все необходимые мне программы и сразу приступил к работе. Для начала, правда, слегка потренировался на клавиатуре ноутбука, поскольку она слегка отличается от классической клавиатуры, а я, как всякий программист, предпочитаю работать не через иконки на мониторе, а через командную строку. Потом начал поиск...
Адрес сервера ГРУ прочно сидел у меня в голове, несмотря на всю сложность сочетания цифр, латинских знаков и символов, допустимых для образования пароля. Опять использовав адрес Министерства обороны, я вошел в систему и стал разыскивать свою фамилию в папках управления кадров. Нашел три упоминания: два о представлении к награде, третье уводило меня в досье.
Там меня ждало разочарование. Файл «Вершинин» был посечен литерой «А» и не открывался. Более того, сервер даже не запрашивал у меня пароль. Я не сразу понял, что произошло, но тут же вспомнил, что уже видел литеру «А» в других файлах. Попробовал их открыть – тот же результат. Значит, мое первоначальное подозрение, что с моим файлом в данный момент работает другой пользователь, не подтвердилось. Я стал искать в руководящих документах. И нашел довольно быстро. Несколько раз мне встретилась литера «А», и только однажды она попалась в сокращенной расшифровке: «Агентурн»... Я понял, что речь идет об агентурном управлении. Это уже было серьезно, хотя я никак не мог предположить, что моей скромной персоной интересуется агентурное управление. Но делать нечего, пришлось сразу приниматься за взламывание очередного пароля, но сам я с ним справиться, конечно, не мог. Компьютер следовало бы иметь посильнее, и я доверился умению головного сервера ФСБ, на который уже выходил минувшим вечером. Он выполнил свою работу на удивление быстро. Я не ошибся в предположениях. Головной просто знал этот пароль и повторил все знакомые операции. И вновь меня ждало разочарование. Файл «Вершинин» я нашел быстро, но он опять не открывался. Я попробовал открыть пару других файлов, стыдливо стараясь не углубляться в текст. Они открывались без проблем. Вывод напрашивался сам собой. С моим в настоящее время кто-то работает. Мне тоже было интересно бы узнать адрес компьютера, который работает с моим файлом, чтобы потом обращаться по мере надобности напрямую, и я стал к нему подбираться.
Каково же было мое удивление, когда я вышел не на компьютер, а на программу, незаметно установленную под видом служебного файла операционной системы под самым носом у антивирусной программы. «Антивирус» не определил «трояна», а это несомненно был «троян»... И кто-то скачивал информацию обо мне. Я постарался показать «антивирусу» его упущение, но тот упрямился. Тогда я уже в принудительном порядке взял управление антивирусной программой на себя и поместил «трояна» в карантин. Передача данных прервалась, и удаленный компьютер должен был в этот момент «зависнуть». Время перезагрузки системы зависит от того, насколько «забит» программами и файлами винчестер удаленного компьютера. Но в любом случае это не слишком долго. Я меж тем предпринял новую диверсию, переключив «трояна» на перекачку сразу двух антивирусных систем, установленных на сервере агентурного управления. Когда они работают по одной, они не слишком сильно замедляют работу системы. Но два «антивирусника» между собой конфликтуют, и друг друга вирусами могут посчитать, и вообще становятся мощнейшим тормозом для работы всей системы, забирая стопроцентную загрузку работы процессора на себя. Понять, в чем дело, может только опытный компьютерщик или программист. Простой пользователь, умея даже обращаться с «трояном», не сможет понять, что с его компьютером произошло. Наверняка одновременно включится в работу и собственный «антивирус» удаленного компьютера, если такой там установлен. А он обычно есть у всех, кто с «троянами» работает. Тогда загрузка простейшей странички в текстовом формате может занять целый час. Да и профессиональный компьютерщик, пожалуй, не сразу разберет, что к чему, если раньше не сталкивался с подобными вещами.