Из журнала боевых действий Iа 45 L. D.,
запись от 22.06.41 (АИ),(время берлинское):
«… 9.15 ч. Связь с I.R. 80 (правый сосед на той же высоте) в наличии. Предпринятая противником при поддержке 6 танков местная контратака на отм. 140 отбита. При этом подбиты 3 танка.
9.30 ч обер-лейтенант фон Фуметти (I/A.R. 99) сообщил, что передовые наблюдатели окружены вражескими силами. Почти одновременно сообщается, что убиты гауптман Краус (командир I/A.R. 99) и двое сопровождающих его офицеров A.R. 98.
9.50 ч. I.R. 135 сообщает, что Западный остров в руках полка, как и западная половина Северного острова. Полк пытается спасти окруженных в укреплениях Центральной цитадели военнослужащих III батальона, пробиваясь по северному мосту. Позже приходит сообщение, что 9-я рота I.R. 135, заняв северную окраину Северного острова, пытается продвинуться на восток.
10.0 ч. Усиливается впечатление, что наведение порядка на цитадели привяжет еще более значительные силы…».
* * *В бою за цитадель возникла пауза. Слышались лишь выстрелы и пулеметные очереди на островах, разрывы снарядов в районе Северных ворот. На баррикадах в башне, между погранзаставой и Кольцевой казармой, Арсеналом и погранзаставой кипела жизнь. Бойцы продолжали укреплять и наращивали их, набивая в пустые патронные ящики кирпичный щебень и укладывая их на стены баррикад. И только приникшие к своим пулеметам бойцы бдили, рассматривая врага через амбразуры баррикад в проезде башни.
Мне показалось, что раненных прибавилось. Встретивший нас у баррикады Кижеватов это подтвердил. Группа немцев, выскочив со стороны подстанции и казарм 132-го батальона, пыталась прорваться в башню, но были остановлены у баррикады и уничтожены. Правда успели закинуть пару гранат, ранив и убив несколько человек. Кроме того, осколком гранаты был поврежден кожух «Максима». А еще с Западного острова баррикада постоянно обстреливается немецкими пулеметчиками, которых никак не удается подавить. Отсюда раненые и погибшие. Помощи он не просил. Хотя тех сил, что у него остались, на оборону башни явно не хватало.
Чтобы не мешать бойцам, мы с пограничником зашли на кухню, где раньше готовили еду для служебных собак. Сюда связисты протянули провод и установили телефон. Один из раненных, прислонившись к стене и прикрыв глаза, нес дежурство около него. Отойдя к бойнице, выходящей на Пограничный остров, я рассказал о последних событиях в крепости, о выходе гарнизона и очистке кольцевой казармы.
— Андрей Митрофанович, пока есть возможность, может отойдете на соединение с отрядом?
— Нет. Мне такого приказа не поступало. Кроме того, на острове мои бойцы остались, до сих пор бой ведут. В северной части есть пара дотов, похоже, они именно там закрепились. Выстрелы и взрывы оттуда слышны. И мы должны им помочь. Не могу я их там оставить.
— Понятно. К сожалению, пока светло мы ничего сделать не сможем. Немцы закрепились по валам и не дадут прорваться на остров. На Северном острове, на валу пулеметная точка, которая мост под своим огнем держит. Так что только людей зазря положим. Нужно ждать темноты.
— Твоя правда… А сам то чего не отступаешь?
— Уйду. Но позже. Надо же кому-то остаться и прикрывать отход остальных. Так что мы оба с тобой в одной лодке. Будем держаться до конца.
— Что, думаешь, наши не скоро вернутся?
— Давай смотреть правде в глаза. Это война. По показаниям пленных тут наступает 2-я танковая группа немцев. Считай танковая армия, у наших не хватит сил ее сразу остановить. Так что рассчитывать на быстрое возвращение не стоит. Не сегодня и не завтра они не вернуться. Так что надо готовиться на длительную оборону. У тебя боеприпасы, вода есть?
— Есть немного. И наши, и трофейные. Я отправил несколько парней наш склад откапывать. С водой хуже. Немного в башне из баков набрали, но пить хочется. Во флягах практически ни у кого не осталось.
— Здесь рядом в Круглом туалете у Бригитского проезда склад боеприпасов. Пошли кого, пусть наберут. А с водой тоже решаемо. Найдите бачки и сходите в наши конюшни по дороге, там есть. Может раненых к нам в Арсенал отправишь? Мы там на первом этаже лазарет развернули.
— Отправлю, но людей мало останется. Если будет атака, можем не удержаться. Да и в барбакан людей нужно послать занять позиции. Оттуда обзор больше и можно держать под огнем немецкую переправу к Северному острову.
— Держись. Отправлю своих парней по казармам, может кого из отставших найдут, вот и будет подкрепление. К тебе артиллеристы никакие не прибивались?
— Нет, только ваши и пара водителей из автобата. А что?
— Да хотел, чтобы они на площадке посмотрели орудия, может какое целое найдут, сюда поставят. Усилят оборону. Там еще танкисты один из своих танков должны сюда притащить, в качестве БОТа можно использовать.
— Нужное дело. Не помешает. Артиллеристов нет. Тебе проще их найти, по всей цитадели мотаешься.
— Верно. Ты хоть сегодня ел? На вот тебе паек, остальным тоже поесть организуем. Ну, а я дальше побежал. Если что звони, я либо в Арсенале, либо у конвойцев буду.
— Давай, — на этом мы расстались.
В Арсенале меня ждал сюрприз. И далеко не самый приятный. В комнате, где проходило утреннее совещание, у макета крепости, что-то обсуждая, находилось несколько командиров. Среди них был и Потапов. Отозвав его в сторону, спросил:
— Саня, а ты что здесь делаешь? Неужто полк до сих пор не вышел?
— Ушли. Все кто хотел и смог. Их повели Семенов с Саниным. А мне и нескольким командирам пришлось задержаться. Здесь осталось около трехсот бойцов из числа приписников и тех, кто не понимает русский язык. Не хотят выходить на улицу, боятся покидать подвал и идти на прорыв. «Панские недобитки» подстрекают остальных к неповиновению, хают Советскую власть, бузят, некоторые дошли до того, что открыто угрожают командирам расправой. Задержать зачинщиков не получилось. Они скрылись в казематах, а остальные их не выдают. Тех из бойцов, кто сознательнее, мы подняли сюда, сформировали еще несколько отрядов и отправили на прорыв. Вот такие у нас тут дела.
— Да, весело тут у вас. И что собираетесь дальше с этим делать?
— Продолжим уговаривать. Ничего другого не остается, не бросать же их. Кого уговорим, отправим на прорыв к месту сбора.
— Боюсь, что времени для этого практически не осталось. Немцы пристрелялись к Северным воротам. На южной окраине города идет бой. В ближайшее время они прорвутся в город и блокируют выезды из крепости. Уходите пока не поздно. Забирайте всех, кого сможете и уходите. Те, кто не хочет этого сделать, пусть остаются. Черт с ними, они сами выбрали свою судьбу. А вы уходите и как можно быстрее. С остальными мы сами разберемся.
— Я не могу бросить своих бойцов. Должен сам понимать, что я обязан принять меры к их спасению. Это мой долг как командира и коммуниста.
— Понятно. Уговаривать не буду. А что с остальными командирами?
— Мы решили, что останемся здесь. Будем сражаться в крепости до подхода наших войск. Обсуждаем как нам лучше это сделать. Есть предложения?
— А какие они могут быть? С одной стороны я рад, что ты останешься здесь руководить остатками полка. С другой хотел бы видеть тебя подальше отсюда вместе с полком. А предложения… Могу лишь предложить возглавить оборону Кольцевой казармы от Тереспольских до Трехарочных ворот. Собирай вокруг себя бойцов, подчиняй всех, кто отстал от своих частей, и занимай позиции в барбаканах и Бригитском проезде. Ищи артиллеристов. Боеприпасы есть, целые орудия тоже, а вот с артиллеристами проблема.
— Нашел проблему! Тут у нас бойцы из полковой батареи ПТО во главе со своим командиром сидят.
— Тем более. Пусть занимают позиции в Тереспольских воротах и Бригитском проезде. Куда посадить корректировщика сами решите. Основная задача не дать немцам возможности ворваться в цитадель.
— А с теми, кто в подвале, что предлагаешь сделать?
— Да ничего. Пусть там сидят. Блокировать все выходы из подвала надежными бойцами. У входов в подвалы посты стоят? — спросил я. И, получив утвердительный кивок собеседника, продолжил. — Их усилить еще парочкой человек. Ни воды, ни еды туда не давать. Рано или поздно те, кто сидит в подвале захотят пожрать или по «нужде» поднимутся в туалет. Вот обратно их и не пускать. Собирать и отправлять сюда. Тут проводить с ними разъяснительную беседу, выявлять «зачинщиков» и отправлять на позиции. Если кто будет сопротивляться, продолжать бузить, не церемониться и по законам военного времени сразу ставить к стенке. Туда же отправлять выявленных паникеров и зачинщиков. Чтобы панику и бардак не разводили.
— Нельзя же вот так, без суда и следствия! Все же наши люди. Не враги.
— Саня, ты прости меня, но ты сейчас говоришь как вшивый интилигент. Тут надо действовать жестко. Иначе выйдет еще хуже. Они от разговоров перейдут к делу и начнут стрелять нам в спину. А насчет суда, чтобы тройку собрать много времени не надо.
— Ты все правильно говоришь, но надеюсь, без этого обойдемся.
— Ох, не верю я в эти суеверия! Ну, да как знаешь. У меня своей головной боли хватает.
— Не понял. Ты, что с нами не останешься?
— Рад бы, да не получится. Все мы здесь в одной лодке посреди реки. Ты вон вырос до комполка, ну, и я за тобой тянусь. Взял на себя командование остатками батальона НКВД. Будем держаться там. Правда лазарет у нас в казарме развернули. Не выгонишь?
— Да, ну, тебя, Вовка. Скажешь тоже. Тут…, а он шутки шутить вздумал. Видел я твоего Самойлова, хотел припахать вместе со всеми. А как на них посмотрел, да поговорил, то тошно стало. Отправил отлеживаться. Как только на ногах стоят? Душа в теле еле-еле держится. Без них пока обойдемся.
— Вот спасибо. А то у меня там всего двадцать человек оборону держат. Отсыпь от своих щедрот человек двадцать и командира кадрового к ним желательно.
— У меня самого людей совсем ничего. Мне оборону в куче мест держать надо. На каждый объект по минимуму роту надо бы выделить. Да где их взять? Тут на полноценную роту людей не хватает. Это если не считать тех, кто в подвале сидит. Придется по взводу всего выделять, а еще резерв нужен, чтобы блокировать удары…
— Не прибедняйся. В качестве резерва и ударной силы будут те, кто в лазарете отлеживаются. Я их, правда, хотел у себя использовать. Но на общее дело мне ничего не жалко.
— Да, ладно, обойдемся тем, что есть. Знаешь, к нам тут из 44-го полка прибилась группа лейтенанта Петлицкого. Они со своим полком не успели выйти, под артобстрел попали и у нас в подвале укрылись. Они собирались на прорыв идти, но раз обстановка изменилась… Может уговоришь к твоему отряду присоединиться? Я возражать не буду. У них и орудие есть.
— Ну, спасибо тебе, отец родной! С меня, как говорится, причитается.
— Потом сочтемся. Я вообще-то думал тебя своим заместителем сделать. Все равно лучше тебя никто ситуацию в крепости не знает. Твой отряд и так фактически во всех ключевых точках оборону держит. Да и немцев немало накрошил, а мы тут так, дурью маемся.
— Ну, и делай, я не против. А ситуацию лучше всех только на НП и в штабе обороны знают.
— Я, серьезно говорю насчет своего заместителя.
— Я тоже.
— Тогда пойдем, представлю тебя всем. Заодно и с лейтенантом переговоришь, и наши предложения выслушаешь.
Подойдя к остальным командирам, Потапов представил меня как своего заместителя. И объявил о своем решении по организации обороны сектора цитадели. После чего стал раздавать приказания, назначая комендантов участков и решая вопросы распределения личного состава. Получив приказания, командиры расходились по своим позициям. Вскоре в комнате осталось всего несколько человек, в том числе и незнакомый мне лейтенант-артиллерист.
Старший лейтенант пригласил его к себе. Тот подошел и представился. Отойдя в сторонку, мы с ним переговорили. Я, обрисовав ему положение, предложил присоединиться к моему отряду. Подумав, Александр Леонтьевич согласился. В его группу входило около тридцати человек, в основном артиллеристов взвода ПТО первого батальона 44-го полка. Мы договорились, что Петлицкий, со своими людьми, продолжит поиск уцелевших орудий и установит их у Тереспольской башни. А если будет такая возможность, то часть орудий разместит и в казарме батальона НКВД.
Обсудив проблемы организации обороны, каждый из нас занялся своими делами.
* * *Из воспоминаний ТИМОФЕЕНКО Виталий Яковлевича (Яновича), 17.02.1920 г. лейтенанта, командира огневого взвода батареи ПТО 333 сп. Попал в плен 26.06 1941 г. в Брестской крепости. Лагерь — офлаг XIII D (62) — Германия, г. Нюрнберг (по книге «Героическая Оборона», 1961)(РИ):
«… наша батарея, в том числе и мой огневой взвод, располагались в западном участке кольцевой казармы… 22 июня под обстрелом часть бойцов батареи погибла, так как она располагалась в корпусе, обращенном к границе. Из него отчетливо был виден железнодорожный мост через реку Буг. Первым нашим решением было: собрать бойцов, боевую технику, занять выгодную позицию для обороны и оказать сопротивление. Мы разместились в подвалах крепостных зданий.
Бойцы и командиры вытаскивали уцелевшие орудия и другую материальную часть, подносили боеприпасы и, примерно через полчаса, открыли ответный огонь. Спустя 2–3 часа, когда обстановка прояснилась, стали известны наши силы и вооружение (солдат оказалось больше 100 человек, младших командиров человек 10, пять лейтенантов). Среди командиров были распределены обязанности. Общее командование принял на себя лейтенант-пехотинец, знавший лучше всех расположение крепости, энергичный, волевой человек. Мне приказано было быть его заместителем и командовать имеющимися орудиями…».
* * *Из воспоминаний Шабуева Абдулкахира, 1920 г.р., селение Минеральное Надтеречного района ЧИАССР, красноармейца 333-го стрелкового полка (Из книги Ошаева «Брест — орешек огненный») (РИ):
«… Боевыми действиями 333-го полка руководил старший лейтенант А. Е. Потапов. Помогал ему лейтенант, фамилию которого я не помню…».
* * *Под лазарет были отдано расположение восьмой роты. Здесь, под руководством Самойлова, незнакомые мне бойцы мешками с землей закладывали окна, а раненые, расположившись на кроватях, отдыхали. Было их меньше, чем я ожидал. Григорий доложил, что еще одну группу раненых, требующих операций, удалось отправить с уходящими в прорыв. Сам он вылечить их не мог — квалификации не хватало. Казарму соседней роты он выбрал под лазарет потому, что она практически не пострадала от артобстрела, только стекла повылетали. Даже осколки сюда не залетели. Все необходимое для работы есть. Вода, медикаменты, еда, постельные принадлежности в наличии. Из ларька военторга, что был напротив, принесли сахар и сладости. Из них для раненых приготовили теплый и сладкий чай. Поблагодарив Самойлова за все сделанное, отправился дальше.
Мой путь лежал в церковь-клуб. Надо было осмотреться и лично убедиться, что артиллеристы подготовились к отражению танковой атаки. Между Арсеналом и зданием погранзаставы возвышалась баррикада из мебели, вынесенной из казарм. Несколько бойцов под руководством незнакомого мне пехотного лейтенанта продолжали ее наращивать. Почти аналогичную картину я увидел у церкви. Стоит отметить, что была и разница. Небольшая, но такая существенная — баррикаду дополняли обложенные мешками с землей две сорокапятки, направив свои стволы на Трехарочные ворота и проезд у Арсенала. Тут же лежали открытые снарядные ящики. Несколько бойцов продолжали подносить их из здания. У столовой комсостава стояло еще одно орудие, расчет которого усиленно закапывался в землю. Аналогичное положение было и у Трехарочного моста. Там у Круглого туалета стояла полковушка, скрытая среди деревьев и прикрытая от обстрела бетонной стеной. Похоже, сержант-артиллерист не зря носил свои треугольники в петличке.
Несколько связистов закинув антенны на деревья и крышу клуба, пытались наладить связь с вышестоящим командованием. Но пока это не удавалось сделать.
* * *Из журнала боевых действий Iа 45 L. D.,
запись от 22.06.41 (АИ),(время берлинское):
«… 10.20 ч. Прибыл командир, ожидаемого к 12.00 ч. возле Тересполя, I.R. 133. Получая от командира дивизии задачу: полку быть готовым с 13.00 ч. начать переправу на паромах на южный край Южного острова, наступая справа от I.R. 130.
10.50 ч. О намерении начать переправу I.R. 133 командиром дивизии ставится в известность штаб XII А.К. На основании последующих сообщений (в частности, I.R. 135) о силах противника в Цитадели и после консультации с командиром I.R. 130, Шлипер, на основании нового понимания обстановки решается изменить задачу I.R. 133.
Сейчас она выглядит так: I/I.R. 133, усиленный 13/I.R. 133, очищает от противника сначала Западный остров, затем укрепления Центральной цитадели. Отсюда должен произойти переход на Южный остров и его последующий захват. (Окончательный приказ поступит к 12.30 ч.). Для обеспечения выполнения поставленной задачи штабом корпуса в распоряжение дивизии предоставляется батарея Neb Abt 6, до сих пор подчиненная 31-й дивизии (прибытие к вечеру)…».
* * *На НП произошли некоторые изменения. Парни, подняв несколько бревен и деревянных щитов, немного расширили площадку так, что теперь тут можно было разместиться втроем. Но пока его оккупировали Ерофеев и артиллерийский наблюдатель. Наблюдатель и радист, сидевший на площадке ниже, работали в паре, помогая нашим танкистам выбивать врага на Северном острове. Ерофеев, используя схему, доложил об обстановке в крепости и проведенных мероприятиях. Тоже самое сделали и остальные присутствующие.
Танкисты смогли завести еще несколько танков и вывести их на Северный остров. Идет работа еще над тремя машинами. Артиллеристы нашли шесть орудий. Четыре из них я видел по дороге сюда. Пятое, еще одна сорокопятка, затянута в барбакан Трехарочных ворот. Шестое у Белого Дворца. Но на все орудия не хватает расчетов. В качестве подносчиков используются отставшие от своих частей и присоединившиеся к отряду бойцы. Есть еще пара орудий, которые можно привести в порядок, но на них нет прицелов и нужна замена поврежденных деталей.