Выйдя из проулка, к дому приближался спецназовец без защитного шлема в черной шапочке, отставив невиданное ранее оружие в сторону. Шел он медленно и уверенно. Волков закричал:
— Эй, стой! Ты кто?
Спецназовец остановился:
— Дмитрий! Я – дядя Артем, сосед, не узнал?
От крайнего изумления автомат чуть не выпал у Волкова из рук.
— Дядя Артем?
— Ну, да! Неужели не узнаешь? Проводы…
— Узнал. Но… вот не думал!
— Дима! Я сейчас подойду, и мы спокойно обо всем поговорим с тобой! Договорились?
Волков почувствовал облегчение, крикнул:
— Конечно, дядя Артем! Идите!
— Ты только с автоматом поаккуратней. Наверное, уже успел узнать, что оружие иногда стреляет в самый неподходящий и неожиданный момент?
— Да я поставил его на предохранитель!
— Ну, вот и хорошо! Не бойся. Я иду один. Пока не поговорим, никто никаких мер принимать не будет.
— Я понял!
Ефремов, опустив ствол, пошел дальше.
А Волков повернулся к заложникам:
— Вот почти и все. Скоро для вас кончится этот спектакль. Сюда идет офицер спецназа. Дядя Артем. Мы в Москве жили по соседству, он даже на проводах моих гулял.
Облегченно вздохнули и заложники. Все шло к тому, что для них действительно скоро закончится этот странный, но страшный захват.
Николин вышел к оцеплению, где находился комбат.
Тот подошел к командиру отряда, представился:
— Подполковник Грабов Сергей Александрович, командир N-ского отдельного мотострелкового батальона.
Отрядный кивнул:
— Командир «Вихря» полковник Николин!
Комбат проговорил:
— Вовремя вы появились, а то я уж хотел своими силами штурмовать дом.
Полковник отчего-то почувствовал неприязнь к этому молодому, но нагловатому, лощеному подполковнику:
— А кто, собственно, дал вам право даже готовить антитеррористическую акцию? Вы получили приказ или разрешение командира бригады? Или какого другого вышестоящего начальника?
Грабов замялся:
— Нет, но решил, что чем раньше…
Николин повысил голос:
— Вот из-за таких, как вы, принимающих решения, не имея на это никакого права, и гибнут ни в чем не повинные люди. Вам бы следовало приготовиться к комплексной проверке батальона, дабы ответить, по какой причине подчиненный солдат совершил ряд тяжких преступлений! А не торчать здесь без дела. Не смею задерживать, у меня работа!
Комбат хотел повернуться, но увидел, как к дому спокойно пошел спецназовец. Воскликнул:
— Что он делает, полковник? Остановите подчиненного! Волков же расстреляет его?!
Николин коротко спросил:
— Вы еще здесь?
Грабов резко развернулся и отошел в проулок, откуда вновь посмотрел на улицу. Офицер спецназа стоял перед домом. Он о чем-то говорил с дезертиром.
О чем говорил спецназовец с террористом, который вполне мог свободно пристрелить Волкова, тем самым выполнив задачу штурмовой группы по освобождению заложников?
Холодок пробежал по телу комбата.
А если спецназ разводит дезертира? Под предлогом оказания помощи в поддержке при решении его участи? Если, естественно, террорист пойдет на контакт со спецслужбами? Ведь что-то должно было толкнуть молодого солдата на совершение тяжких преступлений? И Волков обязательно поведает спецназу о наркоте. Если уже не поведал заложникам. Но тем вряд ли, а вот офицер спецподразделения расколет его, как орех. Нельзя этого допустить ни в коем случае.
Грабов достал телефон.
Трясущимся пальцем набрал нужный номер:
— Лопух?
— Я, командир!
— Волкова видишь?
— Сейчас нет! За минуту до этого видел!
— Почему, мудак, не стрелял?
— Так ведь спецназ и менты вокруг!
— Дурак! Ты видишь спецназовца, что мило беседует с нашим Волковым?
— Вижу!
— И не догадываешься, что произойдет, если Волков расскажет о наркоте этому спецназовцу?
— Но сейчас я не могу ничего сделать!
— Так сделай, как сможешь! Волков обязательно откроется. Не упусти свой шанс. Он может оказаться последним в твоей жизни.
— Я все понял!
— А понял, выполняй!
Комбат отключился, попытался закурить. Руки не слушались, сигарета тряслась, зажигалка не работала. Отбросив курительные приспособления в сторону, Грабов задумался. Его размышления прервал сигнал вызова сотового телефона. Он ответил по привычке:
— Слушаю, Грабов!
Узнал голос Рустама. Тот был встревожен.
— Грабов, черт бы тебя побрал, ты можешь объяснить, что у вас в Лыковке происходит? Артур ничего внятного сказать не смог! Какие-то менты, твои офицеры, спецназ. Что происходит?
Грабов объяснил чеченцу то, что произошло в части и в ее окрестностях за сегодняшний день.
Рустам, выслушав Грабова, какое-то время молчал. Затем тихо спросил:
— Ты представляешь, Сережа, что с тобой и с твоими подельниками будет, если фээсбэшники перехватят товар?
— Представляю, но спецназ опередил меня! Я ничего не могу сделать!
Рустам закричал:
— А мне плевать! Поднимай батальон, атакуй спецназ и ментов, а в это время уведи из района машины. Устрой бойню, что хочешь делай, но груз не должен попасть в руки ФСБ! Ты понял меня?
— Ты чего разорался? Деловой, да? Так вот, перебрасывай сюда своих головорезов, и пусть они забирают товар. А мне угрожать не хера! Спалишься ты, а не я. У меня есть, кого подставить и исчезнуть, а вот тебе от твоих хозяев не уйти никуда! Так что пасть прикрой немного!
— Вот ты как заговорил? Ну, смотри. Один раз я пощадил тебя, второго не будет! Если потеряешь груз. Но если сохранишь, гонорар увеличу вдвое. Твой личный гонорар.
— Вот так-то лучше! И не надо больше мне грозить, и так нервы на пределе!
Рустам заставил себя успокоиться:
— Ладно! Прошу тебя, Сергей, сохрани груз!
— Если только чудо поможет!
— Так молись своему Богу!
— Все, Рустам, я устал, да и менты идут сюда! Конец связи.
— Конец, Грабов! Ты должен сохранить товар!
Связь отключилась.
Два вооруженных милиционера прошли мимо подполковника. Вскоре из-за крайнего дома отъехал «УАЗ». Милиционеры, видимо, к нему и шли. Комбат повторил попытку прикурить. На этот раз с трудом, но это удалось.
Ефремов вошел на веранду.
Взглянул на заложников. Те смирно, с надеждой глядя на него, сидели на диване. Девочка уснула на руках матери. Посмотрел на сидящего в углу перед входом Волкова:
— Ну, здравствуй, Дима! Не думал, что вот так мы с тобой встретимся!
— Здравствуйте, дядя Артем! Я тоже не думал.
Капитан присел перед солдатом на корточки, забрал автомат, разрядил его, отложил в сторону. Кивнул в сторону захваченной семьи:
— Пусть они уйдут, ладно? Теперь я гарант твоей безопасности.
Волков согласился:
— Пусть уйдут! Все равно я не причинил бы им вреда.
— Знаю!
Капитан обернулся к заложникам:
— Я сейчас свяжусь со своим командованием, и вы выйдете из дома. На улице вас встретят. Вскоре вернетесь, мы здесь не задержимся. Договорились?
Ответил мужчина:
— Да, да, конечно! И хочу сказать, солдат не сделал нам ничего плохого.
— И это я знаю! Выход по команде!
Ефремов достал рацию:
— Первый! Я – Артем! Через минуту из дома выйдут заложники.
— Понял! Значит, контакт состоялся?
— А иначе и не могло быть!
— Что с Волковым?
— Поговорю, узнаю! Подготовьте машину, чтобы доставить его к вертолету. Оцепление пока держите, наши могут расслабиться. Волков уже ни для кого не представляет опасности!
— Принял! Ты молодец, Артем!
— Спасибо! Прошу не мешать нашему разговору!
— Разговаривай, сколько нужно. Главное, пусть выйдет захваченная семья.
Ефремов кивнул мужчине:
— Выходите! Не спеша, через двор, калитку, на улицу, вас ждут!
— Спасибо вам!
— Не за что! Идите!
Капитан дождался, пока семья Клычевых покинула дом, и повернулся к Волкову:
— Ну, давай, Дима, рассказывай, что здесь произошло!
Дмитрий повел сбивчивый, путаный рассказ. Это было объяснимо, парень сильно волновался. Артем слушал его не перебивая.
— Вот так, дядя Артем, мы узнали о наркоте.
— Дальше?
Волков продолжил рассказ.
— …Не я убил Антона! Честное слово. Его Лопухов, майор зампотыл, из кустов, ножом. В присутствии Грабова. А потом, потом, этот Лопухов ждал меня. Но они прогадали, думая, что я в части. Взводный не мог найти меня, а я тем временем – на пост!
Солдат замолчал, прикуривая сигарету.
Ефремов спросил:
— А как же ты так часового?
— Да не хотел я убивать! У меня и в мыслях этого не было. Просто забрать автомат, захватить дом какой-нибудь и сдаться сотрудникам ФСБ из Москвы. А Грабов сюда офицеров стянул.
Ефремову надоело сидеть на корточках:
— А что мы в углу-то тремся, как прячемся от кого? Идем на диван. Все удобней!
— Да, конечно!
Ефремов с Волковым поднялись, и тут произошло неожиданное. Раздался выстрел откуда-то из глубины деревни, рассыпалось стекло веранды, и солдат упал перед диваном. В затылке зияла рана от пули.
— А что мы в углу-то тремся, как прячемся от кого? Идем на диван. Все удобней!
— Да, конечно!
Ефремов с Волковым поднялись, и тут произошло неожиданное. Раздался выстрел откуда-то из глубины деревни, рассыпалось стекло веранды, и солдат упал перед диваном. В затылке зияла рана от пули.
Все произошло мгновенно. Артем сначала не понял, но когда увидел судороги солдата, бросился к нему:
— Дима! Димка!
Тот промолчал.
И тогда Ефремов закричал в рацию:
— Первый! Кто стрелял? Кто, мать вашу, приказал стрелять?
— Спокойно, Артем! Наши не применяли оружие! А что солдат?
— Что? Ты еще спрашиваешь, что? А что может быть с ним, когда в затылок вошла пуля снайперской винтовки? Нет больше Волкова! Но я хочу знать, какая сука и почему стреляла?
— Сейчас выясним! К тебе Столбов и Вакулов! А ты успокойся!
— Ладно, все! Конец связи!
Капитан бросил рацию и автомат «ВАЛ» на диван, сам присел на пол рядом с убитым Волковым.
Подошли Столбов и Вакулов.
Старший лейтенант осмотрел окно:
— Стреляли с пожарной каланчи. Насколько мне известно, там не было ментов, о наших я и не говорю.
— Так кто же стрелял?
— Не удивлюсь, если снайпером окажется военнослужащий батальона.
Рация Ефремова издала сигнал вызова.
Капитан ответил:
— На связи!
— Милиция взяла стрелка! Им оказался заместитель командира батальона Лопухов!
— Лопухов? Где сейчас эта скотина?
— Спокойно, Артем, спокойно! Сам вижу, дело не чисто, лучше скажи, солдат открылся тебе? Объяснил причину своих поступков?
— Да! Это он успел сделать. И черт меня дернул предложить Волкову перейти на диван. А как хоть этот подонок Лопухов объясняет свое присутствие на каланче со снайперской винтовкой и причину предательского выстрела?
— Об этом поговорим позже! Сейчас труп бойца оставляешь Столбову с Вакулой, они перевезут его в вертолет, сам же выходи к колодцу, что ближе к центру деревни. Приказ понял?
— Понял!
— И спрячь, пожалуйста, поглубже свои эмоции. Работа здесь по-серьезному только начинается. Жду тебя. Отбой!
Отключив рацию, Ефремов поднялся с пола:
— Меня вызывает Клюев. Вам приказано заняться трупом.
Столбов сказал:
— Мы знаем, что делать! А ты иди! Иди.
Ефремов направился к двери.
На пороге обернулся, взглянув на убитого Волкова:
— Эх, Дима, Дима! Вот и отслужил ты свое! Вернулся к родителям, невесте! Будь оно все проклято!
Подходя к колодцу, огромным усилием воли заставил себя успокоиться.
Его ждали Клюев, Николин и начальник РОВД подполковник Сайфуллин.
Ефремов спросил у милиционера:
— Как же вы оцепили деревню?
— Но каланча-то тут при чем? Ею давно никто не пользовался.
— А вот взяли и воспользовались!
— Кто же мог подумать?
Командир отряда одернул Ефремова:
— Так, капитан, прекратить распускать слюни и искать крайних. Они найдены. Волкова уже не вернешь. Так что соберись, поговорить надо!
— Есть, товарищ полковник!
Николин обернулся к начальнику РОВД:
— Вы позволите, Марат Тимурович, воспользоваться вашей машиной? Нам с офицерами отъехать надо!
— Конечно, пожалуйста! Водитель на месте!
— А вот водитель нам не нужен, только машина!
Подбежал сержант милиции:
— Извините, там этот, командир батальона желает переговорить с командиром отряда спецназа! Пропустить?
Николин взглянул на Клюева. Тот согласно кивнул. Перевел взгляд на Артема, предупредив:
— При разговоре с комбатом от тебя, капитан, я не должен даже слова услышать. Понял? Молчи, о чем бы ни шла речь. Это важно!
— Тогда и разговаривайте с ним без меня. Я в стороне перекурю!
— Хорошо! Ты прав! Лучше отойди!
Полковник повернулся к сержанту:
— Пропустите комбата! Пусть подойдет!
Сержант убежал, а вскоре появился Грабов. И тут же спросил:
— Как ваш офицер, что вел переговоры с Волковым? Надеюсь, не пострадал?
Николин строго спросил:
— Это вы отдали приказ майору занять позицию на каланче и при первой возможности открыть огонь по солдату?
— Позвольте уточнение, товарищ полковник. Да, я действительно приказал Лопухову, своему заместителю, находиться на каланче и отслеживать действия дезертира. Но приказал до того, как здесь появился спецназ. После вашего прибытия я изменил задачу майору, своему заместителю. Он должен был лишь наблюдать за верандой. Однако при проявлении непосредственной угрозы человеку, который вышел на переговоры с бывшим солдатом, Лопухов мог открыть огонь по последнему.
Полковник повысил голос:
— А кто, черт побери, подполковник, дал вам право вмешиваться в действия спецподразделения, проводящего боевую акцию?
— Я хотел как лучше!
— Не надо было ничего хотеть. И я предупреждал вас об этом!
— Знаете, полковник, в конце концов, это мой солдат захватил заложников, и я считаю, что имел право поступать так, как считал нужным.
— Да? Может, вы и на открытие огня по солдату отдали отдельный приказ? Тогда, когда тот уже находился под контролем спецназа?
— Нет! Никакого дополнительного приказа Лопухову я не отдавал, он произвел выстрел самостоятельно. Что послужило причиной, может объяснить только он! И не надо разговаривать со мной, как с пацаном. Я тоже боевой офицер, командир части! Подполковник.
Николин, выслушав Грабова, сказал:
— Вот что, боевой офицер! Вам лучше вернуться в часть. Лопухов пока останется здесь, а вы езжайте в батальон. Уверен, там вам есть чем заняться!
Грабов ответил:
— Хорошо! Один вопрос! Ограничения по исполнению распорядка дня батальона будут?
— Нет! Ваш распорядок нас не интересует!
— Понял. Лопухов арестован?
— А что?
— Как что? Он мой заместитель, выполнял мой приказ. Я отвечаю за него. И если подчиненный арестован, то обязан доложить об этом в штаб бригады!
Николин ответил:
— Лопухов пока не арестован! Еще вопросы будут?
— Никак нет!
— До свидания, подполковник!
— Честь имею!
Комбат развернулся и пошел в конец деревни, где его ждал батальонный «УАЗ».
Подошел Ефремов, слышавший разговор Николина с Грабовым:
— Почему вы не задержали его? Почему…
Полковник прикрикнул на подчиненного:
— А ну отставить базары! Никаких комментариев. Марш в «УАЗ» начальника милиции. И – за руль!
Ефремов сплюнул на землю, прошел к «УАЗу». Сказал водителю:
— Иди-ка, сержант, прогуляйся, машину я у тебя на время конфискую. Начальник РОВД в курсе!
Милиционер вышел из автомобиля. На его место сел капитан спецназа.
Вскоре подошли командир отряда с Клюевым и расположились сзади. Николин приказал:
— Давай, Артем, за кладбище в сторону от «вертушки», к лесу!
Капитан молча врубил вторую передачу и, резво взяв с места, повел армейский вездеход в указанный район, до которого езды было минут пять, не больше.
Не доезжая леса, на ровной поляне Ефремов остановил «УАЗ». Спросил у начальства:
— Здесь пойдет?
Полковник открыл дверку:
— Пойдет. Всем на выход!
Офицеры покинули салон.
Николин отошел к небольшой балке, окаймляющей поляну с запада. За ним последовали подчиненные. Полковник предложил присесть и взглянул на Ефремова:
— Ну, теперь, капитан, давай, подробно докладывай о том, что ты узнал от Волкова.
Ефремов слово в слово передал полковнику и майору содержание своего разговора с убитым солдатом, закончив:
— Из чего можно уверенно сделать следующие выводы: в части правит балом «дедовщина», образцовость батальона – сплошная показуха. Комбат создал организованную преступную группировку, в которую входят как минимум три человека – сам Грабов, его заместитель Лопухов и командир взвода материального обеспечения Кутенко. Группировка занимается обслуживанием перевалочной базы транзита наркотика с Кавказа в центральные области России, включая Москву. В настоящий момент на складах боеприпасов, что находится на удалении от места постоянной дислокации батальона, в одном, возможно, в двух «КамАЗах» хранится крупная партия героина. Молодые солдаты Волков и Сонин случайно узнали о наркоте. Последний решил доложить об этом командиру батальона, наивно полагая, что такие дела могут делаться без ведома старшего командира. Доложил. В результате чего был убит Лопуховым, вызванным к складу самим Грабовым. Это видел Волков, последовавший на встречу следом за товарищем. Дмитрия комбат тоже приговорил к смерти, планируя на вечерней проверке объявить их дезертирами. Но Волков слышал инструкции взводному, который должен был послать на склады и Дмитрия якобы за забытым планшетом. Волкова в части, понятно, не обнаружили. Поиски дали время Дмитрию напасть на пост, завладеть оружием и выйти к деревне с целью захвата заложников, дабы потом сдаться сотрудникам ФСБ из Москвы. Убил часового он случайно. Тот ударился неудачно о ступень железной лестницы караульной вышки. Это может подтвердить экспертиза. Только кому она сейчас нужна?