– Как ты посмел, – сказал Подводный Бык, – нарушить правило Галактической федерации! Как ты посмел поднять руку на мою собственность. Мне же разрешено взять с собой самую любимую и нужную вещь! Русалка Эсперанца и есть эта вещь! Долой, ничтожество!
– Я ее люблю, – заявил русал смело, хоть ему, конечно, было очень страшно – каждая лапа этого Подводного Быка была толще его туловища. – Я прибыл на эту планету специально, чтобы ее увезти.
– Кстати, – спросил задумчиво Подводный Бык. – А как тебе удалось сюда добраться?
– Мы сделали водяной метеорит, – ответил русал, – меня в нем заморозили и пустили в вашу сторону. Это было нелегкое путешествие. А когда мой ледяной метеорит вошел в атмосферу, то он растворился, и я упал в океан.
– Значит, никто не знает, что ты здесь, воришка?
– Знают мои союзники, – сказал Гамлет, – Алиса Селезнева, которая управляет этим поездом, и тиран Уксу-ба, который им командует.
– Ну недолго им командовать и управлять, – сказал Подводный Бык. – И учти, что у меня зубы хоть и маленькие на вид, но каждый нечетный – ядовитый.
И он раскрыл свою гигантскую пасть и протянул когтистые толстые лапы к отважному русалу.
Крокодил, который к тому времени оправился от падения и наблюдал за этой сценой, тоже раскрыл пасть, чтобы поживиться кусочком русала.
И в этот самый печальный и даже трагический момент Алиса натянула рогатку катапульты, заряженную свеклой в несколько килограммов весом, и отпустила спуск.
Могучей бордовой гранатой свекла пролетела по крутой дуге и угодила точно между глаз Подводному Быку.
– Это что… – только и успел сказать Подводный Бык, опрокинулся назад и упал точно на крокодила, который в ярости вцепился в толстый скользкий зад гигантской жабы. Подводный Бык от боли подлетел до вершин деревьев и тяжело поскакал прочь.
Глава 21
Нескладная судьба Подводного Быка
Откуда безмозглому крокодилу было знать, что Подводный Бык – самый ядовитый из тиранов, который мстит судьбе за свою нелепо сложившуюся жизнь.
Родом Подводный Бык был с планеты Кви-да-ква, место это болотистое, но экзотичное. Туда съезжаются любители лягушачьего пения со всей Галактики.
Каждая вторая лягушка обладает там чудесным голосом, каждая десятая может поспорить с Карузо, каждая сотая – музыкальный гений, сродни певице Вишневской. Самые знаменитые на планете лягушки – певцы. Они живут в самых глубоких болотах и едят самых вкусных мух.
И вот лет тридцать назад в одном обыкновенном болоте родилась одна обыкновенная лягушечка, обычный головастик, которого сразу отдали в музыкальную школу.
И тут обнаружилось, что у лягушонка, которого за крепкое сложение прозвали Бычком, совсем нет музыкального слуха, а с голосом – ну просто безобразие.
Представьте себе положение ни в чем не повинного ребенка, который вынужден быть самым последним в классе, хотя он красив собой, широк в задних лапах и отличается ярким синим цветом.
На любой планете, если ты не стал певцом, ты можешь стать вагоновожатым или пожарником. Но и в пожарных командах планеты Кви-да-ква, и в бригадах сцепщиков вагонов первое место отдавалось лучшим квакальщикам.
И вот возник конфликт. И, может, Бычок нашел бы себе место в жизни, стал бы грузчиком или шахтером, но он, как назло, вырос самым сильным на улице да насмотрелся по телевизору на соревнования культуристов. И занялся спортом.
Спорт, как вы понимаете, на музыкальной планете не в почете. Так что конкуренции у Бычка не было. В десять лет он уже побил чемпиона континента по кикбоксингу, но его любимая лягушечка, с которой он учился в одном классе, и внимания не обратила на такой подвиг, а ушла прыгать в лужу с немощным тенором.
А Бычок все тренировался, принимал запрещенные лекарства, которые увеличивали мышцы, ел только сырое мясо и стал грозой всех спортсменов на планете. Он вырос настолько, что однажды нечаянно наступил на домик своих родителей и раздавил его. Так он остался сиротой. На похоронах Бычок плакал, но наблюдательные лягушки заметили, что плачет он крокодильими слезами, а это среди лягушек считается дурным тоном.
В тупой рогатой голове Бычка, который заставлял теперь называть себя Подводным Быком, жила только одна идея – прославиться как лучшему певцу планеты Кви-да-ква.
Но чем больше безумствовал Подводный Бык, чем больше он сгонял силой лягушек на свои концерты, тем больше над ним смеялись. Именно смеялись!
И когда Подводный Бык вырос размером с корову и даже зубы у него от злости стали ядовитыми, он собственноручно захватил власть на планете, объявил себя Шеф-тенором и приказал по всем программам радио и телевидения передавать песни только в его исполнении. На концерты Шеф-тенора было приказано ходить после работы в обязательном порядке.
Так как это не дало нужного эффекта, Подводный Бык пошел на следующий шаг. Во-первых, он запретил всем, кроме себя, петь. Во-вторых, он приказал отрубить языки всем, кто пытался это сделать даже под одеялом или в собственном подвале.
Разумеется, гости перестали прилетать на эту планету, и на ней наступила гробовая тишина. По вечерам, заткнув уши ватой, лягушки шли в главный концертный зал, где из большой мраморной ванны весь вечер выл тиран и диктатор.
И наконец это кончилось тем, чем и должно было кончиться, – лягушки всех стран объединились, связали тирана и выгнали его с планеты.
И Подводный Бык попал на планету Тишина.
Из всех ценностей мира он хотел взять трубу бас-геликон.
Трубу ему дали, и Подводный Бык каким-то хитрым образом засунул в трубу геликон несчастную русалочку, которую полюбил последней старческой любовью. Он обещал ей, что будет петь с утра до вечера, но, к счастью для русалочки, в первый же день прибытия на Тишину Подводный Бык пригласил прочих диктаторов и дал им сольный концерт.
Диктаторы народ суровый. Его послушали ровно шесть минут, затем Шрип запустил ему в голову бананом, а генералиссимус выстрелил желудем точно между глаз. Дерево медленно вытащило из земли корень толщиной в человеческую руку и стегануло его так, что Подводный Бык свалился в омут. А Орел-Хохотуша подбежал, переваливаясь, к берегу и закричал:
– Если ты издашь еще один музыкальный звук, мы отнимем у тебя русалку!
– Только не это! – закричал из воды Подводный Бык и ушел в глубину придумывать страшную месть. Но на планете тиранов придумать страшную месть трудно. Поэтому Подводный Бык сделал вид, что он с ними заодно, а потом уж – будь что будет. Может, удастся захватить пиратский корабль. Тогда он будет летать по Вселенной, стрелять из пушек, а для тех, кто останется в живых, устраивать сольные концерты популярных песен.
Пока Подводный Бык, ревя от боли, прыгал среди деревьев на откосе, Уксу-ба по телефону приказал своим спутникам:
– Русалки – к катапульте! Алиса – полный вперед! Нам немного осталось до тоннеля.
Русал и русалка с трудом забрались на платформу, от волнения у них подкашивались тонкие зеленые ноги.
– А ты, Алиса, молодец, – сказал Уксу-ба. – Ловко угодила Подводному Быку в переносицу! Вперед, к победе!
Алиса обернулась и увидела, что русал с русалкой стоят рядом с катапультой, держась за руки и не отрывая взгляда друг от друга. Так они проглядят любую опасность. Но Алиса понимала, что ей до них не докричаться, и потому повернула рычаг направо, и поезд начал разгоняться, весело пыхтя и стуча колесами по рельсам вдоль берега реки.
Дорога постепенно закруглялась, и впереди Алиса увидела черное пятно – вход в тоннель, где Уксу-ба и собирался отсидеться, отстреливаясь, пока не придет подмога.
Но сделать это они не успели.
Глава 22
Прилет пиратов
Сверху, с облаков, не спеша и совершенно бесшумно, спустился потрепанный, погнутый старый космический корабль. Конечно, не такой, как малыш Гай-до, а настоящий, даже на вид боевой, черный, сверкающий, без опознавательных знаков и иллюминаторов, лишь на его боках были нарисованы черепа и скрещенные кости. Много черепов с костями.
И никто, кроме Алисы, не знал, что каждый череп означал сбитый, погубленный, уничтоженный корабль. Причем не только военный – с военными кораблями пираты, как известно, встречаться недолюбливают. Каждый череп напоминал о горькой судьбе пассажирского лайнера, торгового судна или исследовательского корабля.
Пиратский корабль медленно опустился прямо на рельсы, и те под его тяжестью расползлись в стороны. Тут же спереди отворился люк.
Алисе ничего не оставалось, как резко затормозить – иначе поезд врезался бы в пиратов или, в лучшем случае, сошел с рельсов и свалился в реку.
– Что там у вас? – крикнул Уксу-ба, да тут же замолк: видно, выглянул в окно и понял, с кем имеет дело. А вот русал этого не понял. Он быстро выстрелил из катапульты, и именно в тот момент, когда люк открылся и в нем появился во всей своей красе известный старый пират Весельчак У. Тут-то капустный кочан бабахнул его по голове так, что пират свалился внутрь корабля.
Наступила страшная пауза.
Электронная пушка корабля медленно повернулась и направила свое дуло на паровоз.
Алиса поняла: еще секунда – и все погибнут, и ничто не может остановить этой гибели.
Но тут со всех сторон донеслись вопли.
– Не стреляй! – кричал в бойницу Уксу-ба. – Поезд разобьешь!
– Не стреляй! – кричал поднявшийся с пола Весельчак У. – Нам же тогда ничего не достанется!
– Не стреляй! – кричали вразнобой сзади.
Помост, привязанный к двум крокодилам, медленно плыл по реке. На помосте разместились все тираны.
В кресле сидели остатки генералиссимуса Снарядетти.
Рядом, понурившись, стояла уставшая медсестра.
Шрип вытянул свою головку вверх метров на пять и раскачивался, готовый превратиться в петлю и схватить жертву за горло.
Орел-Хохотуша стоял на краю помоста и целился вперед из рогатки, которую он зарядил небольшой картофелиной. При этом он пел:
Чего ж я не сокол, чего ж не летаю!
Чего же из пушки так метко стреляю?
Когда все снаряды я перестреляю,
Мне выдадут орден, а может, медалю!
А Алиса как заколдованная смотрела на пиратский корабль и ждала выстрела.
Но выстрела не последовало.
Сначала из люка вышел Весельчак У – самый толстый космический пират в мире. На лбу у него вспухла большая шишка.
Держась за лоб, пират спустился на рельсы.
За ним выглянул, но не стал вылезать еще один пират. Был он невелик ростом, с очень странным лицом – сильно вытянутым вперед и немного вниз, нос был на конце красным, глаза черными, и лоб пересекала черная прядь волос.
– Крыс! – невольно воскликнула Алиса.
– Какая встреча! – ответил пират Крыс, увидев, как Алиса спускается по лесенке с паровоза.
– Крыс, – сказал Алиса. – Как тебе не стыдно? Зачем ты украл в зоопарке голкоров, зачем ты связался с этими наглыми тиранами? Ты же сколько раз обещал уйти на отдых и не портить жизнь в Галактике.
– Если я уйду, – ответил пират, – всем сразу станет скучно. За кем будут гоняться патрульные крейсеры? Кого будет искать ИнтерГалактическая полиция во главе с комиссаром Милодаром? Чьим именем будут пугать детей на всех планетах?
– Вот тут ты не прав! – взревел из реки Подводный Бык, который спустился к воде и окунул в нее укушенный крокодилом зад. – А мы на что? Мы же настоящие тираны! Вам, простым пиратам, никогда за нами не угнаться. Мы если убиваем, так тысячами и миллионами, если разрушаем, то целые города! У меня во дворце висели портреты великих полководцев и завоевателей, и возле каждого было написано, сколько невинных людей он загубил. Тебе никогда не сосчитать! Да здравствуют тираны!
– Мальчики, мальчики, – вмешалась в разговор медсестра Увара Тихеньевна. – Ну что за споры. Вы все лихие непобедимые злодеи, но не забывайте, сюда летит патрульный крейсер. Чем скорее пираты вывезут отсюда вас и этот поезд, тем лучше. В любой момент в Галактическом центре могут хватиться инспектора, которого мы держим в подвале.
– Патрульный корабль будет здесь только через четыре часа, – отмахнулся Весельчак У.
– Откуда вам это известно? – спросила медсестра.
– От верблюда! – огрызнулся невоспитанный Весельчак У. – Им на нас наябедничал Гай-до, летающий ночной горшок.
– Этого еще не хватало! – закричал генералиссимус, кресло с которым медсестра выкатила на берег. – Почему вы его не сбили?
– Его собьешь! – сказал Крыс. – Он же быстроходнее всех кораблей, да к тому же хитрый. Спрятался за какой-нибудь горой, ищи его! Да не бойтесь. Он не может нам навредить. Оружия на нем нет!
Эти слова успокоили тиранов. Орел-Хохотуша сразу спросил:
– А мне можно уже к вам на корабль?
– Ты тиран? – спросил Крыс.
– Еще какой!
– И я тиран! – закричал Подводный Бык.
– Может, я не похож на тирана, – сказал Шрип, – но я тоже известный угнетатель.
– Все тираны? – спросил Крыс. – Еще есть?
Алиса увидела, как Уксу-ба тихонько пролез через платформу и заполз в кабину паровоза. Интересно, что ему там понадобилось?
– Еще есть один, – сказала Увара Тихеньевна, – зовут его Уксу-ба, он как раз хозяин этого драгоценного поезда, который мы вам подарим в обмен на вашу помощь.
– Так где этот поезд? – спросил Крыс.
– Неужели не видите? – улыбнулась своей доброй улыбкой медсестра. – Вот он.
– Но это же старинный грязный серый поезд, в нем нет ничего драгоценного!
– Он только кажется обыкновенным и серым, – сказала медсестра, – а под краской – весь из драгоценных камней. Не верите – посмотрите сами.
Тем временем русал и русалка спрыгнули с платформы и попытались скрыться в кустах. К несчастью, это заметил Подводный Бык.
– Держи мою пленницу! – закричал он. – Хватай мою рабыню!
Одним прыжком гигантская жаба перескочила через поезд и помчалась за русалкой и русалом, ломая кусты. Орел-Хохотуша кинулся было на помощь Подводному Быку, но тут все увидели, как поезд дернулся, дрогнул и, набирая задний ход, покатился прочь от корабля пиратов. В кабине его сидел Уксу-ба и изо всей силы толкал рычаг налево.
– Никогда вам не видать моего поезда! – кричал он.
– Держи его! – вопила медсестра.
– Держи его! – кричали остальные тираны.
– Придется пристрелить водителя! – Крыс поднял бластер.
– Крыс! – закричала Алиса. – Тебе сначала придется убить меня и Гай-до. Подумай!
– Ты с ума сошла, – возмутился Крыс. – Я твой враг на всю жизнь. Если я тебя убью, о чем Кир Булычев будет писать свои книжки?
Но пока он произносил эти разумные слова, длинная веревка Шрип поднял свою голову метра на четыре и начал раскачиваться и закручиваться, как индеец закручивает свое лассо. Затем Шрип ловко метнул самого себя, влетел в кабину паровоза, обхватил Уксу-ба за шею и так дернул, что тот взлетел в воздух и, вырвавшись из зверской хватки Шрипа, улетел в реку.
Глава 23
Как погиб тиран
Поднялся фонтан брызг – и, о ужас! – к Уксу-ба как стрела кинулся крокодил.
Он раскрыл пасть, и несчастный тиран планеты Уксу пропал в ней. Крокодил облизнулся и в секунду исчез под водой, словно его и не было.
Остальные тираны замерли от неожиданности и испуга.
– Ну вот это зря! – в конце концов крикнул с откоса Орел-Хохотуша, который застрял в кустах, так и не догнав русалок. – Так тиранами кидаться нельзя. Мы – товар штучный.
– Но я же не знал, что его крокодил подхватит, – ответил Шрип.
Даже Подводный Бык забыл о русалках, и по его жабьей морде катились слезы.
– А он ведь был славный парень, – прорычал он, – мы с ним такие веселые соревнования устраивали – кто больше комаров прихлопнет за пять минут. Так он всегда меня обыгрывал.
– Спи спокойно, дорогой боевой товарищ, – вздохнул генералиссимус.
Только добрая женщина-медсестра сказала строгим голосом:
– Хватит, разнюнились! А ну отойдите, я сама подгоню поезд к люку.
Медсестра ловко прыгнула в кабину паровоза и подогнала поезд к люку корабля пиратов. Весельчак У, который, как известно, отличается немалой силой, потер рукавом паровоз, чтобы проверить, на самом ли деле он под краской драгоценный.
У Алисы появилась идея. Она обернулась к доброй медсестре Уваре Тихеньевне и спросила:
– У вас случайно нет слабительного для крокодилов?
– Зачем? – удивилась медсестра.
– А вдруг Уксу-ба еще цел?
– Слушай меня, девочка, внимательно, – сказала медсестра. – Во-первых, этот негодяй Подводный Бык развел в реке две дюжины крокодилов, и даже если я буду их пытать до утра, ни один не сознается, что именно он проглотил несчастного тиранчика. Я же – гуманистка. И не намерена терзать и пытать несчастных животных.
– Еще чего не хватало! – закричал тут Подводный Бык. – Крокодилы – моя собственность. Неужели я позволю резать им животы ради какого-то международного преступника!
Алисе стало грустно. Все эти люди и нелюди думают о своей выгоде. И хоть Уксу-ба был не самым лучшим из людей, все-таки скармливать его крокодилам без суда нехорошо.
– А может, девочка права? – вдруг раздался голос генералиссимуса. – Может, перестреляем крокодилов к чертовой бабушке? Все же человек – это звучит гордо, а крокодил – это звучит совсем не гордо.
– Стреляй, – сказала тогда Увара Тихеньевна. – Стреляй из своей пушки орешками. Кто тебе, недоумку, даст в ручку настоящее оружие?
– Уварочка! Здесь же чужие люди! Может пострадать моя репутация, – прошептал генералиссимус.
– Сейчас не до нее! Нельзя терять время даром!
Голос доброй медсестры прозвучал так четко и громко, что всем сразу захотелось ей подчиниться. Вылез из воды Подводный Бык. Заторопилось дерево Ивушка, которое запоздало, потому что слишком медленно перебиралось вброд через реку.
– Меня не забудьте, – шелестело дерево, – меня не забудете, и я не забуду.
Орел-Хохотуша прыгал по крыше вагона и скреб ее когтями, чтобы содрать краску, но лапки у него были слабенькие, да и не очень-то он старался.