Сейчас все много говорят о нравственности, о том, что нация погибает, что молодежь занимается проституцией и наркоманией, пьянством… А как же она не будет этим заниматься?! Откуда возьмется нравственность, если детей начинают уродовать с садика! Если человека не сломали в садике, то продолжают делать это в школе. И ломают очень серьезно и жестоко. Невозможно доказать людям, даже специалист не может доказать учителю, что он не прав. Учитель жалуется на Диану: „Вы знаете, Диана перед уроком физкультуры требует, чтобы ей открыли раздевалку персонала для переодевания. И никак не хочет переодеваться в классе“. Когда Любаша заговорила об этом с ребенком, Диана ответила: „Мама, ведь в классе даже ширмы нет, и мальчики из класса, когда переодеваются девочки, не уходят. Ты же знаешь, что я так не могу“. Да, конечно, она прекрасно это знала, Диана с трех лет стала стесняться даже папу. Хотя до этого возраста ходила абсолютно голенькая. И никто ее этому не учил. Считается правильным только то, что все должны делать одинаково. Мы давно перестали быть людьми, нас всех сделали роботами. О какой национальной культуре, о каком национальном достоянии можно сейчас говорить. Для того чтобы иметь такую возможность, нужно прежде всего поменять всю систему образования. Она перестала отвечать современным требованиям, эта система была хороша в те времена, когда были коммунисты и людей давили, уничтожали морально и физически. С виду все кажется нормальным и правильным, и очень радует душу то, что наши правители говорят о необходимости вносить изменения в систему образования. Как хочется, чтобы нашелся такой человек, который смог бы повернуть и направить все в правильное русло, где будет учитываться человеческий фактор, где будет индивидуальный подход к каждому ребенку, с ним будут общаться как с личностью, которая, кстати, уже сформировалась еще во внутриутробном состоянии. Это только кажется, что ребенка можно переделать и перевоспитать. На самом деле, ребенка можно только принять таким, какой он есть, потому что личность формируется внутриутробно . Многие заблуждаются, им кажется, что они воспитывают детей и как-то направляют. Другие же говорят, что во всем виновата генетика».
Любовь Ивановна уверена в том, что психология, внутреннее состояние детей, которые пришли из неблагополучных семей, чьи родители были наркоманами и алкоголиками, зависят далеко не от генетики, а от внутриутробного опыта проживания и некоторого опыта, полученного от родителей за время плотного общения с ними. Можно ли это изменить? Да, конечно, можно, если над этим будет работать специалист. Можно ли сделать так, чтобы все в этом мире поменялось? Да, конечно, можно, если подходить к каждому ребенку индивидуально. И в этом случае по большому счету не важно, живет ли ребенок с родителями или остался без их попечительства… Ведь даже в здоровой семье, случается, родители относятся к ребенку как к неполноценному, считают, что он слишком мал, чтобы в этой жизни что-то понимать, и совершенно не задумываются о том, насколько иногда пятилетний малыш знает больше своих мамы и папы, и четко знает, как нужно правильно поступить в той или иной ситуации.
Какой совет дает Любаша всем родителям
Очень часто дети подсказывают взрослым, как им нужно себя вести, показывая свое нежелание общаться с каким-либо человеком или нежелание делать что-то. И разве может взрослый человек согласиться с мнением ребенка? Ведь это же ребенок! Что он смыслит и понимает?! Да он понимает и смыслит гораздо больше иногда, чем взрослый человек, потому что он еще не забыл опыт общения с Высшим Разумом, опыт общения с Богом, который научил его, отправляя в этот мир, как правильно нужно жить, как правильно нужно любить, как правильно нужно поступать. Это не мы детей должны учить, это мы должны учиться у детей, как жить. И если ребенок чего-то не хочет в определенный момент, чего-то не желает, оглянитесь вокруг. Посмотрите внимательно, проанализируйте ситуацию: кто находится рядом, что могло вызвать такую реакцию у ребенка, а может быть, дурные мысли другого человека, которые ребенок с легкостью считывает до семилетнего возраста, заставили ребенка вести себя именно так.
Удивительные вещи происходят в жизни абсолютно каждого человека, живущего на Земле, просто кто-то задумывается о том, что с ним происходит, а другие проходят мимо удивительных ситуаций и уроков, которые Бог посылает им свыше. Истории, которые вы прочтете позже, это и есть те жизненные уроки для многих.Потеря ребенка
Приходя на Землю, в какой бы семье человек ни родился: в бедной или богатой, интеллигентной или нет, – это не важно. Важно то, что, идя по своей дороге жизни, каждый из нас переживает определенные радости и трудности. Для одного трудности начинаются с раннего детства: неудавшаяся внешность, по его мнению; не те родители, каких хотелось бы; проблемы в школе; у кого-то проблемы со здоровьем… можно перечислять до бесконечности. Кто-то пытается решить эти сложности и тем самым иногда еще больше их усугубляет, некоторые смиряются с ними, но легче на душе им не становится.
Часто люди обращаются за помощью с проблемой, которая выеденного яйца не стоит, как говорили старые люди. Но это лишь на первый взгляд человека, который в решении проблемы не заинтересован, кто не пережил подобного. У каждого боль своя. И сила боли разная. Но не дай Бог пережить боль тех, кто теряет в раннем возрасте своих детей. Кажется, что мир уходит из-под ног, пропадает желание жить и теряется сам смысл жизни. К сожалению, в наше время очень много таких примеров. Такое ощущение, что Господь, желая пробудить человечество ото сна, забирает у них самое дорогое. Один из примеров – это история Ольги.
История Ольги
Мы познакомились с Любовью Ивановной Пановой в самый трагичный и болезненный период жизни нашей семьи. В мае 2005 года в наш дом пришла беда. Мы потеряли самое дорогое – единственную дочь. Лере было всего семнадцать лет. Вместе с ней ушли надежда и вера в будущее, смысл жизни и, в первую очередь, само желание жить дальше, без нее. Полное безразличие ко всему, что окружает человека в повседневной жизни.
До этого страшного дня мы, как и многие другие, жили своей размеренной жизнью. Наша семья, на мой взгляд, была довольно благополучная. В браке мы более двадцать лет. Муж по окончании военного училища попал по распределению в Москву. Довольно скоро мы получили свою квартиру. У меня всегда была хорошая и высокооплачиваемая работа, которая, к тому же, мне очень нравилась. А самое главное – у нас была дочь, вокруг которой и строилась вся наша жизнь и все наши планы.
Девочка росла ангельским ребенком. Я говорю это не потому, что она наша дочь. Я всегда старалась быть объективной мамой. Она действительно, как говорят, не от мира сего. Училась всегда на «отлично». По окончании школы должна была получить медаль, но не успела… Даже не это главное, главное то, что в Лере всегда было столько доброты ко всем окружающим ее людям и какой-то не по-детски жизненной мудрости…
Она всегда отзывалась на просьбы своих друзей и близких, даже если это шло вразрез с ее интересами. В ее характере отсутствовало даже малейшее чувство эгоизма. Я порой думала о том, что она гораздо моложе меня по возрасту, но намного мудрее. В дополнение ко всему – Лера очень целеустремленный человек, и если она что-то задумала, то ее уже никто не сможет убедить в обратном.
В 2005 году, после окончания школы, она мечтала поступить в престижный московский вуз, и я уверена, поступила бы, если бы у нее было чуть больше времени. Осуществляя свою мечту, она занималась днями и ночами. Мы видели, что она очень уставала, но у нее была цель, и она к ней шла. Последовательна и аккуратна Лера была во всем.
Я иногда ловила себя на мысли о том, что, возможно, я счастливый человек. У меня для этого было все: дружная семья, прекрасный муж, чудесная дочь, замечательные друзья. Я их всех очень люблю, и я знаю, что они любят меня. Конечно, как и во многих семьях, бывали и ссоры, и размолвки на почве бытовых вопросов, и многое другое. Но на фоне тех ситуаций, которые складывались у знакомых: не получалась семейная жизнь, были проблемы с детьми или родителями или какие-то другие неурядицы, – наша жизнь выглядела довольно счастливой и безмятежной. Временами мне в голову приходили мысли, что все так хорошо быть не может, и я была права.
Когда случилось непоправимое, меня, как, наверное, и всех людей, оказавшихся в такой ситуации, мучили вопросы: «Почему? За что? Почему такой юный, кристально чистый человечек? Почему она?» И этим вопросам и душевным терзаниям не было конца.
До случившейся трагедии я была полным скептиком. У меня никогда не было никаких религиозных убеждений. В моей семье все крещеные, но я этот обряд, равно как и все другие, воспринимала скорее как национальную традицию, а не как веру во что-то существующее свыше. По праздникам мы ходили в церковь, но в моем сознании за этим не стояло ровным счетом ничего. Больше всего я, наверное, как и многие, боялась смерти. В моем уме смерть всегда ассоциировалась с безвозвратной потерей человека, потерей родственных связей, с концом всего. Мрак, чернота, небытие… Теорию о дальнейшем существовании человеческой души, а тем более перерождении (реинкарнации) я даже не рассматривала серьезно. А люди, которые в это верили или интересовались данной темой, казались мне, по меньшей мере, странными.
Когда случилось непоправимое, меня, как, наверное, и всех людей, оказавшихся в такой ситуации, мучили вопросы: «Почему? За что? Почему такой юный, кристально чистый человечек? Почему она?» И этим вопросам и душевным терзаниям не было конца.
До случившейся трагедии я была полным скептиком. У меня никогда не было никаких религиозных убеждений. В моей семье все крещеные, но я этот обряд, равно как и все другие, воспринимала скорее как национальную традицию, а не как веру во что-то существующее свыше. По праздникам мы ходили в церковь, но в моем сознании за этим не стояло ровным счетом ничего. Больше всего я, наверное, как и многие, боялась смерти. В моем уме смерть всегда ассоциировалась с безвозвратной потерей человека, потерей родственных связей, с концом всего. Мрак, чернота, небытие… Теорию о дальнейшем существовании человеческой души, а тем более перерождении (реинкарнации) я даже не рассматривала серьезно. А люди, которые в это верили или интересовались данной темой, казались мне, по меньшей мере, странными.
И вот наступил тот страшный день. В то время я впервые начала задумываться о жизни и ее смысле. Я понимала, что все, конец всему… Я ее больше никогда не увижу. Не обниму, не поцелую… Никто никогда мне больше не скажет: «Привет, мамуль!» Не услышу шаги в коридоре, когда ее жду вечером. Ничего… Никогда…
Одновременно с этими чувствами внутри меня шла какая-то борьба. Что-то внутри меня сопротивлялось этой ситуации. Как будто мой внутренний голос говорил, что не может так все взять и закончиться. Невозможно, чтобы какая-то нелепая случайность разлучила меня с моей любимой девочкой и разрушила наши жизни. Мои мысли были как маятник часов – то качнутся в одну сторону, то в другую. Я думаю, что именно с этого момента моя дорога к Богу и началась. И я благодарна Небесам и моей любимой доченьке, что на этой дороге она не бросила нас блуждать в одиночестве, а терпеливо вела нас, не оставляя одних со своей бедой ни на миг. Вела, крепко взяв за руку.
Началось все с того, что Лера стала приходить во снах к своей двоюродной сестре Жене. Лера и Женя были очень близки. Женя старше на четыре года. В детстве они много времени проводили вместе. Хотя мы с сестрой и племянницей живем в разных городах, виделись мы довольно часто. Словом, они были не только сестрами, но и близкими подругами. Сказать, что Лерин уход из земной жизни оставил огромную рану в Жениной душе – значит не сказать ничего.
В те страшные дни мы боялись потерять еще одного ребенка. И вот в этом состоянии Женя стала видеть сны. Хотя до этого, как она говорила, снов не видела вообще. Поначалу они ее очень пугали. Как говорила сама Женя, она боялась, что потихоньку сходит с ума. Со временем она привыкла к этому состоянию и стала ждать общения с Лерой.
Приходить во сне Лера начала довольно скоро после своего ухода. Я часто сидела на балконе, рыдая и причитая: «…зачем ты меня оставила, забери меня с собой…» Мои родные стали опасаться за мою жизнь. В один из последующих дней Женя проснулась утром и рассказала, что ей снилась Лера. Она ее очень явно и четко видела. Лера сказала примерно следующее: «Жень, я не знаю, что мне делать. Мама очень переживает. Ты скажи ей, что никогда ее не брошу, что я всегда буду с ней…»
У меня появились странные ощущения, что Лера как будто отвечала на мои слова и мысли. И здесь в мое сознание стала проникать мысль, а вдруг она меня слышит. Вдруг она действительно меня видит и слышит. Она жива! Все это крутилось в моей голове, подавая тоненькую нить надежды, что моя девочка жива. Но здравый, как мне казалось, рассудок говорил, что нет, этого не может быть, все это просто совпадение. Но когда произошло следующее, я поняла, что это уже не совпадение.
Ровно через сорок пять дней после ухода Леры в автомобильной катастрофе погиб ее мальчик – Костя. Она была очень привязана к нему. Очень болезненно переживала все их ссоры. Но когда в их отношениях было все хорошо, ее глаза блестели от счастья.
В день, когда погиб Костя, мы со своей семьей (мамой, мужем, сестрой и племянницей) находились на даче. Уехали из города подлечить в лесу свои израненные души. Единственное, что нас держало в Москве, – это могила дочери. Мы ходили к ней каждый день после работы и сидели там до сумерек. Лерины подруги успокоили нас, сказав, что будут ходить каждый день менять воду в цветах и ухаживать за могилой. С таким условием мы уехали.
В один из дней, проснувшись утром, моя мама рассказала, что видела сон, в котором Лерины подруги говорят следующее: «Бабушка, вы не волнуйтесь, мы ходим к Лере, только мы ей не нужны – она все с Костей да с Костей». Мама сказала, что сон какой-то странный. Она всегда верила снам. Кто-то предположил, что вдруг Костя заболел.
Женя даже хотела позвонить ему и спросить, все ли у него в порядке. Но я ее отговорила, убедив, что сон мог быть просто результатом нашей травмированной психики и не нужно вовлекать в наш психоз кого-то еще. Чуть позже в этот день мой муж и сестра поехали за продуктами. Вернулись после обеда, на них не было лица. На мои вопросы отвечали, что все в порядке. Но я видела, что они от меня что-то скрывают. После настойчивых расспросов они все же рассказали мне о случившемся, тем более что рано или поздно я все равно узнала бы об этом. Когда они поехали в город, мужу из Москвы позвонил знакомый и сказал, что несколько дней назад Костя разбился на автомобиле и его уже похоронили. Он погиб на месте. В машине с ним были еще два мальчика, они, слава Богу, остались живы.
Это был еще один удар. Смерть еще одного, хоть и чужого, но ребенка. И как было сказано в том сне, «они снова вместе». В голове возникали одни и те же вопросы: «Что это? Злой рок? Стечение обстоятельств? Очередное совпадение?» Я понимала, что не может быть столько совпадений. И я начала свои поиски – поиски истины. Поиски смысла жизни и смерти.
Конечно же, начала я с церковной литературы. Я никоим образом не хочу ранить чьи-то чувства и выражаю только свои – там ответа на интересующие меня вопросы я не нашла. Кроме того, я читала в этих книгах, что когда снится умерший человек, это плохо. И что это, может быть, не он, а некие «темные силы», которые хотят заманить нас, людей, живущих на Земле, в ловушку.
И в то же самое время Лера продолжала приходить во снах и говорила вещи, которые никак «темными» не назовешь. Например, она говорила: «Нужно прожить жизнь достойно… самое главное, никого не осуждать… самое главное, сделать правильный выбор…» На мой взгляд, это советы любящего человека, который желает только добра своим близким.
Я не думаю, что «темным силам» было выгодно, чтобы мы, люди, прожили жизнь достойно. Лера снилась многим из нашего окружения. Папе она говорила, что мама потеряла большую красивую куклу, и просила, чтобы он подарил ей новую. Сестре она сказала, что не умерла, а просто живет в другом измерении (на тот момент я еще не знала, что такое измерение). Снилась бабушке и успокаивала, что она абсолютно счастлива. Но самые наполненные смыслом и развернутые сны видела Женя. Я сейчас понимаю, что Лера пробовала таким образом до нас достучаться. И передавать информацию своим близким. Оказалось, что с Женей ей легче всего было общаться.
Тогда я стала обращаться к разным авторам. Я читала всю литературу на интересующую меня тему, которая попадалась мне на глаза. Таким образом, в это самое время в руки мне попала книга Любови Ивановны Пановой. Я прочла первую книгу «Начало». К прочитанному у меня было неоднозначное отношение.
Но в моей голове отложилось, что есть такая женщина, которая может видеть и слышать то, что не дано многим остальным, и если попасть к ней на прием, то можно поговорить с Лерой. Лишь это могло рассеять все мои сомнения. Я верила и не верила. Хотела верить и одновременно не могла. Холодный рассудок не позволял поверить окончательно, что существует что-то большее, чем то, что мы видим. Но на тот момент я уже не могла с уверенностью сказать, что ничего не существует. А Лера в это время терпеливо продолжала передавать через Женю весточки и показывать ей другой мир. В том мире она была счастлива, у нее не было свободного времени, там в ней нуждались, она проходила там обучение, и каждый раз, когда я плакала, отрывала ее от дел. Я же ждала утра, чтобы Женя рассказала нам очередной сон, так как я уже на тот момент воспринимала это не как сны, а как реальное общение с дочерью. Я верила Лере безоговорочно.
Как-то в очередном сне Женя задала Лере вопрос, почему так все произошло. Правда ли то, что мы читаем в книгах. На это Лера ответила, что мы пока ничего не понимаем, но со временем мы все поймем. И мы продолжали искать истину, метались из стороны в сторону.
Однажды нам позвонили из города, где живет моя сестра, и дали адрес женщины, ясновидящей и целительницы. Мы сорвались с работы и в чем были поехали в другой город. После приема я вышла ни с чем. Возможно, эта добрая женщина и помогла нам в чем-то, выполнив определенный ритуал, но лично мне в тот момент нужно было совсем другое. Меня мучил один-единственный вопрос – о моей дочери. Но ответа я на него не получила. Все остальное меня не интересовало. Внутри была пустота. Состояние, когда дают надежду, а потом ее забирают.