Козлик Иван Иванович - Кир Булычёв 5 стр.


– Потому, что он не настоящий волшебник. Если бы настоящий, о нем бы мы обязательно слыхали. Самозванец он, а не волшебник. А если так, то возле волшебников ему делать нечего.

Мальчик говорил рассудительно, серьезно, как взрослый. Был он такой худой, заморенный, что даже кожа его отливала голубым цветом. «Наверное, чем-нибудь болен», – подумала Алиса и спросила:

– Ты не больной, Герасик? А то у меня лекарства есть с собой.

– Не больной я, – сказал мальчик. – Только голодный. Мне Иван Иванович лекарства приносил, называются витамины. Я их съел, а все равно голодный.

– Ох, грехи наши тяжкие, – вздохнул дед. – Даже ребенка досыта накормить не можем! Была корова, было молочко, да вот волки коварные сожрали ее, заманили в лес моим голосом.

– Вы обо мне не беспокойтесь, – сказал мальчик. Сейчас нам надо Иван Иваныча спасти. Я ради этого все свои мысли отложу.

– А ты о чем мыслишь? – спросила Алиса.

– Я изобретаю. Времена трудные пошли, надо изобретать. Иначе, как совсем похолодает, плохо придется. Помрем, как драконы и богатыри.

– Он все думает у нас, все думает, – сказал старик. Гулять не ходит, воздухом не дышит, все думает.

– А что же делать, дедушка? – сказал Герасик. – Кто-то должен думать.

Алисе мальчик понравился. Она была с ним совершенно согласна. Ей было приятно, что здесь она увидела одного из тех людей, которые будут думать и в конце концов додумаются, как строить дома, изобретут паровоз и телефон, переживут все ледниковые периоды и полетят в космос.

– А над чем ты сейчас мыслишь? – спросила Алиса.

– Я думаю, как изобрести такую штуку, чтобы грузы не таскать, а легко перевозить.

Герасик достал из-под лавки дощечку и два кружочка, вырезанные из дерева. Он приложил кружочки по бокам дощечки и сказал:

– Хочу придумать, как дощечку к этим кружкам приспособить, чтобы она не тащилась, а катилась. Мы бы сделали большую коробку, в нее клали бы тяжелые вещи и катили. Понимаешь?

– Значит, ты колесо изобретаешь! – воскликнула Алиса. Я думала, что-нибудь серьезное. Кто же изобретает такие пустяки? Разве у вас колеса нету?

– Колесо? – повторил Герасик. Он расстроился, что колесо, оказывается, не надо изобретать, а он не знал об этом. – Наверное, где-нибудь в очень далеких землях изобрели, – сказал он. – Иначе я бы об этом уже знал.

– Да ты не обращай внимания, – сказал старик. – Ты себе изобретай. Если в заграничных землях изобрели, то нам они не скажут. А мне дрова тяжело из леса таскать…

– Ой, погодите! – сказала Алиса. – Наверное, я ошиблась. Ведь это я знаю про колесо, потому что я в будущем живу. Но я не знаю, кто его первым придумал. Может, Герасик и придумал. Хочешь, я тебе помогу, покажу, как кружочки к доске прикреплять, чтобы удобнее катить? Мы его вместе с тобой изобретем.

– Нет, – сказал тихо мальчик. – Не надо мне подсказывать. Я хочу сам. Если ты мне подскажешь, то какой я изобретатель? Ты же тысячу раз это колесо видела, тебе и думать не надо. Вспомнила, и все тут. Спасибо, без тебя изобрету.

Герасик закинул кружочки под лавку.

– Пойдем, – сказал он.

– Куда? – спросила Алиса.

– Я вас в разбойный лес провожу.

Алисе было стыдно. Расстроила изобретателя, не подумала о том, что придумать труднее, чем вспомнить.

– Извини, Герасик, – сказал она. – Ты изобретай, я больше не буду мешать. Ты нам только покажи, куда идти, а дальше нас Сила проводит.

– Нет, – сказал мальчик. – Я с вами пойду. Сила в этих местах не бывал, разбойного леса не знает.

– Ой, не ходи, Герасик, в разбойный лес, – взмолился дед. – Никто оттуда живым не возвращался. И гостей туда не зови. Пожалей их молодое здоровье.

– Мы сами пойдем, – сказала Алиса.

Но Герасик не слушал. У дверей он сунул ноги в рваные лапти, вышел наружу и остановился, поджидая остальных.

10. Яблоня за рекой

С поля доносился богатырский храп.

– Совсем забыла, –сказала Алиса. – Надо богатыря Силу разбудить. Он обидится, если мы его с собой не возьмем. Он подвиги любит.

– Пускай спит, – сказал мальчик. – Начнешь его будить, зашибет. Он дурной.

– Нет, – Алиса повернула к полю. – Я его сама разбужу. Он нам в лесу пригодится.

Она подошла к богатырю, который мирно спал, раскинув руки.

– Сила, – сказала она. – Пора идти. Сила продолжал храпеть. Козлик подбежал к богатырю и дернул его губами за рукав.

Сила продолжал храпеть. Козлик боднул богатыря. Никакого результата. Алиса толкнула богатыря. Богатырь поморщился во сне, пошевелил губами, но не проснулся.

– Си-ла! – крикнула Алиса в ухо богатырю. Богатырь отмахнулся мощной рукой, Алиса и козлик еле успели отпрыгнуть. Герасик отбежал в сторону.

Тогда Алиса подобрала с земли сучок, вытерла о сарафан и пощекотала богатырю в носу. Богатырь по-богатырски чихнул и проснулся.

– Кто смеет меня беспокоить? – спросил он грозно. – Раздавлю, как козявку!

– Силушка, – сказала Алиса. – Ты с нами идти собирался.

– Никуда я не собирался. Я теперь собираюсь спать тридцать лет и три года. Накоплю мощи и всех разгромлю.

– Нельзя тебе спать тридцать три года, – сказала Алиса. – Тебя ледником накроет.

– И ледник разгромлю, – сказал Сила.

– Ну, как хочешь, – сказала Алиса. – Мы тебя хотели на подвиги позвать, в разбойный лес.

– В разбойный лес? На подвиги? Так чего же раньше-то не сказала! – богатырь поднялся с пашни и потянулся, хрустнув костями. – В разбойном лесу я еще не был. Ого-го-го! Как мы там повеселимся, как мы там побезобразничаем!

– Ты бы лучше меня слушался, – сказала Алиса. Безобразие может все испортить.

Тут богатырь рассмеялся, ему показалось очень смешным слушаться девчонку, и так, хохоча, он и пошел вслед за мальчиком, который показывал дорогу.

«Странно, – думала Алиса, – ведь мы все это время ходим по Москве. Вернее, по земле, где потом будет Москва. Может, даже до центра ее не дошли. А если не считать нескольких избушек, вообще жилья не встретили».

Солнце поднялось уже высоко, пригревало, они миновали небольшой густой лес и остановились на берегу широкой медленной реки. «Наверное, это Москва-река», – подумала Алиса и спросила мальчика: – Эта река у вас как называется?

– Большая, – сказал мальчик. – Мы ее Большой называем, а есть еще Маленькая, но до нее идти далеко.

– Это Москва-река? – спросила Алиса у козленка. Козленок кивнул головой.

– Что-то он у тебя неразговорчивый, – сказал Сила. Язык, что ли, проглотил?

– И Сила засмеялся собственной шутке.

– Так он же заколдованный! – сказала Алиса.

– А, заколдованный, – вспомнил богатырь. – Тогда понятно.

Они спустились к воде. Вода в Москве-реке была хрустальной, чистой, прозрачной, в глубине резвились рыбешки, на секунду из воды показалась здоровая гигантская щука.

– Погодите тут, – сказал мальчик. – Я лодку достану.

Он отбежал к кустам, что росли у воды, и вскоре оттуда показался нос лодки, выдолбленной из большого ствола. Лодка была узкой и на вид неустойчивой, но мальчик сказал, что она всех подымет, даже богатыря. Богатырь поглядел на лодку и сказал:

– А может, я вас здесь подожду?

– Боишься? – спросила Алиса.

– Не боюсь, я плавать не умею, – сказал богатырь. – В моей кольчуге я как топор на дно пойду. Жалко меня.

– А подвиги? – спросила. Алиса. – Ты же хотел подвиги совершать.

– А если я утону, – резонно ответил богатырь, – то и подвиги некому будет совершать. Пустое дело. Хотя, конечно, подвиги совершать имею желание.

В конце концов богатыря уговорили. Он поехал отдельно, после того как перевезли Алису с козликом. Он сидел в самой середине лодки, неподвижный, как железная статуя, зажмурив глаза, и так крепко держался за борта, что на том берегу всем вместе пришлось разгибать его пальцы, а в бортах остались глубокие вмятины.

Когда все поднялись на высокий дальний берег, Герасик показал на синеющий впереди лес и сказал:

– Вот это и будет разбойный лес. Дорога туда через луг, другой дороги нету.

– Спасибо тебе, Герасик, – сказала Алиса. – Возвращайся домой, дедушка будет волноваться.

– Домой я пока не пойду, – сказал маленький изобретатель, шмыгнув носом. – Торопиться мне некуда, Я здесь посижу, подумаю. У воды мысли лучше приходят.

– Ты это брось, – вдруг вмешался в разговор богатырь Сила. – Ты это брось, думать. Ты же не сказочный, а можно сказать, обыкновенный человечек. Думают волшебники и колдуны. Твое дело землю пахать и лапти плести.

Сила уже отдышался, страх его пропал, да он и сам о нем позабыл.

– Иди, – сказала Алиса богатырю. – Иди вперед, мы тебя догоним.

Богатырь послушался и побрел вверх по откосу. Алиса сказала:

– Если мы долго не будем возвращаться, ты нас не разыскивай. Ты в деревню возвращайся. Мало ли что – а вдруг нам придется дальше идти Кусандру искать?

– Хорошо, – сказал мальчик. – Я дотемна подожду и поеду обратно.

Сверху послышался тихий плач. Прислушались – точно, кто-то плачет. Они побежали наверх.

Там, над рекой, на обрыве, не было ни одной живой души. Богатырь уже ушел далеко к лесу.

– Я знаю, кто плачет, –сказал Герасик. Он показал на яблоню, усыпанную тяжелыми плодами. Ветки ее согнулись под тяжестью яблок почти до самой земли.

– Странно, – сказала Алиса. – Еще только май месяц, а яблоки уже созрели.

– Я не знаю, что там у вас, – сказал мальчик, – но у нас лето уже кончается. Только год выдался холодный, яблоки упасть не могут. Вот яблоня и плачет.

– Ясно! – сказала Алиса. – Сказочной яблоне надо помочь. И она нам когда-нибудь поможет.

– Как хочешь, – сказал Герасик. – Я в эти сказочные дела не вмешиваюсь. Я сегодня яблоню потрясу, а завтра меня за это какая-нибудь ведьма заколдует.

Но Алиса подошла к плачущей яблоне и как следует потрясла ее ствол. Яблоки покатились на землю.

– Еще, – прошептала яблоня с наслаждением, расправляя ветви. – Еще, моя дорогая!

Козлик разбежался и со всего размаха ударил рожками в ствол, яблоки покатились на землю с новой силой.

– Еще, – повторяла яблоня. – Еще-о-о!

Герасик тем временем собирал яблоки за пазуху.

– Дома пригодятся, – сказал он.

Алиса кончила трясти яблоню, та пошевелила ветками и проворковала:

– Спасибо. При первой же возможности отплачу.

– Не стоит благодарности, – сказала Алиса.

– Ты возьми яблочко, – сказала яблоня. – Хорошие яблоки, добрые.

Алиса подобрала яблоко и надкусила его. Яблоко было кислым до невозможности. Яблоня оказалась дикой, некультурной. Но Алиса, стараясь не морщиться, съела все яблоко, чтобы не обидеть яблоню. Ни одной матери нельзя говорить, что у нее неудачные дети.

Алиса ела яблоко и смотрела на мальчика Герасика.

– Ты чего задумался? – спросила она.

– Как-то раньше в голову не приходило, – сказал мальчик. – А сейчас увидел и удивился. Почему яблоки падают на землю, а не в небо? Что их притягивает?

– Как что? – удивилась Алиса. – Земля.

– А почему?

Алиса открыла было рот, чтобы объяснить мальчику законы тяготения, но козлик сильно боднул ее в ногу.

– Ты чего? – спросила Алиса.

И поняла. Нельзя подсказывать. Если мальчик сможет, пускай сам придумает этот закон, без подсказки. А если не придумает, подождем Ньютона, английского ученого, который этот закон придумает наверняка.

И, оставив мальчика в задумчивости возле сказочной дикой яблони, Алиса с козликом побежали вслед за богатырем, который остановился на опушке леса и махал мечом, тренировался.

11. В разбойном лесу

Разбойный лес оказался еще темнее, чем тот, в котором была спрятана в дупле машина времени.

Казалось, он хранит в себе холод зимы, холод ночи, холод страшных подземных пещер.

Подлеска в нем не было. Стволы седых елей стояли, как колонны, ветви их нависали, как своды подвала, и травы никакой в нем не росло, только на черной земле, прикрытой упавшими с елей иголками, стояли кое-где бледные поганки на тонких ножках.

Скоро они увидели развалины каменного замка. Неизвестно, кто и почему решил строить замок в таком темном и пустом лесу, и неизвестно, кто и почему потом покинул этот замок. Как светлячки, из черных дыр светились зеленые глаза – и тоже неизвестно, чьи глаза. Ни Алиса, ни Сила подходить поближе, чтобы узнать, не захотели.

Потом они прошли мимо круглого озера. Вода в нем была странной – она ничего не отражала. Поэтому озеро казалось просто бездонной дырой. На берегу сидела лягушка в царской короне, и, когда Алиса окликнула ее и спросила, как пройти к разбойникам, лягушка ничего не ответила, прыгнула в озеро и пропала в нем, даже кругов по воде не пошло.

Но когда путникам уже казалось, что они заблудились и не выйдут отсюда, впереди послышалась песня. Песня была скучная, грубая, и пели ее грубые и скучные голоса.

Сила остановился, подумал, потянул носом и сказал:

– Похоже, разбойники. Поют плохо.

Поляна, на которой сидели разбойники, была такой же темной, как и весь лес. Так же смыкались над ней ветви вековых елей, и если бы не большой костер из толстых бревен, который горел посреди поляны, трудно было бы разобрать, что там происходит.

Хотя, в общем, ничего особенного там не происходило.

У костра спали вповалку несколько дикого и неопрятного вида разбойников, одетых как попало в украденные и отобранные вещи. На одном – роскошный бархатный камзол и лапти с золотыми шпорами, а вместо штанов – женская, шелковая юбка. Другой одет в медвежью шкуру, в железные рыцарские штаны, а пятки голые. Бороды и волосы у разбойников оказались такими спутанными и длинными, что было ясно – они с детства не причесывались и не стриглись.

Три разбойника не спали. Они сидели обнявшись, раскачивались и тянули скучную песню.

На краю поляны стояла изба на больших курьих ногах, дверь в нее была открыта, оттуда спустилась по ступенькам отвратительного вида горбатая старуха с ковшом в руке. Ковш дымился. Она подошла к разбойникам и сказала:

– На-те, чайку попейте. И идите на работу. Что-то сегодня с утра человечьим духом тянет. А вы все валяетесь.

Разбойники взяли ковш, первый отхлебнул, закашлялся, потом утерся рукавом и сказал:

– Славный у тебя чаек, старуха, крепкий, кусается!

– Сама варю, сама настаиваю, – сказала Ведьма. – Ну вставайте, идите! Всю добычу прогуляли и пропили!

– Погоди, бабка, – сказал второй разбойник и отдал ей пустой ковш. – Перерыв еще не кончился. И нету никого в лесу. Всех, кого только можно, мы уже ограбили.

– Нет в жизни счастья! – закричал третий разбойник.

Алиса обернулась к козлику и сказала шепотом:

– Кусандры не видно.

– Эй! – закричал тонкий голос над головой. – К вам гости, дорогие разбойнички!

И тут же раздался такой свист, что зашатались ели, а избушка на курьих ножках сама перевернулась спиной к поляне, чтобы не слышать ужасного свиста.

Алиса зажала уши, подняла голову и увидела, что на ветке сидит очень большой Соловей, растрепанный и грязный, как все разбойники, а на шее у него золотое кольцо с рубином, видно, снял с кого-то.

– Замолчи, разбойник! – закричала на Соловья Ведьма. Избу испугал! Чего тебе почудилось?

– Люди! – завопил Соловей и снова засвистел.

– Откуда здесь людям быть? – засмеялся разбойник. Другие разбойники от свиста начали просыпаться, ругались, что не дают поспать.

– Кто сюда сунется, кто сюда дорогу найдет?

Алиса решила, что прятаться поздно. Она велела козлику и Силе подождать ее, а сама вышла на поляну к костру и сказала:

– Я сюда сунулась. Мне поговорить с вами надо.

От изумления разбойники онемели, а Ведьма даже села на землю.

– Не бойтесь, – сказала тогда Алиса. – Я у вас спрошу и уйду.

– Девочка, – сказал один из разбойников, – Живая.

– Дура, – сказал другой разбойник. – Мы же тебя ограбим!

– У меня нечего взять, – сказала Алиса. – Хотите, проверьте.

Разбойники повалились на землю от хохота.

– Доверяем, но проверяем, – сказал, отсмеявшись, их Атаман с черной повязкой на правом глазу. – А ну, выкладывай, с чем пришла, смелая кроха, а то скучно.

– Скучно, – повторили разбойники.

– Я ищу волшебника Кусандру, – сказала Алиса. – Вы такого не видели?

– Кого-кого?

– Кусандру. Может, он настоящий волшебник, а может, просто самозванец, но он заколдовал моего брата.

– Кусандра-то? Заколдовал? – сказала Ведьма. – Ну, ты меня рассмешила. Никакой он не волшебник, и заколдовать он никого не умеет. Это я тебе точно говорю.

– И все-таки заколдовал, – сказала Алиса. – Поглядите.

Козлик выбежал на поляну и встал рядом с Алисой.

За ним вышел богатырь Сила. Разбойники вскочили, схватились за оружие.

– Не бойтесь, – сказала Алиса.

– Мы никого не боимся, – сказал Атаман разбойников. Кто из них заколдованный?

– Козлик, – сказала Алиса. – Кусандра дал ему из какой-то лужи напиться.

– Ну, это еще не волшебник – сказал Атаман, – если воду подсовывает. Не ищи ты Кусандру, не поможет тебе.

– Но я хотела с ним поговорить, – сказала Алиса. – К тому же он украл у нас курочку Рябу.

– Украл? Не может быть, – сказал Атаман. А остальные разбойники почему-то снова рассмеялись.

Тем временем Баба-Яга подошла к Алисе, погладила ее по щеке и проскрипела:

– Ах ты, какая гладенькая да красивенькая, человечьим духом пахнешь, вкусная будешь.

– Бабка! – прикрикнул на нее Атаман разбойников. – Ты эти штучки брось! Человек к нам по делу пришел, без страха, доверился, а ты уже ее готова на лопату и в печь!

– А я чего? – бабка сразу отпрыгнула от Алисы. – Я только сказала.

– Горе мое, горе! – послышался новый голос. – Я сплю, а тут люди. Где здесь люди?

Назад Дальше