Любую напряженную ситуацию Леня мог перевести в шутку. После ссоры он вдруг говорил с дурашливой интонацией: «Нюська, посмотри на своего музку! Как он тебя любит!» – и сплющивал лицо между ладонями до неузнаваемости. Я не могла удержаться от смеха.
Были ситуации, в которых Леня вел себя как ребенок. Помню, приехала в Кишинев, где он давал концерты. Утром в наш гостиничный номер влетели два голубя, забились под кровать. Мы в ужасе вскочили с постели, чтобы выпустить непутевых птиц. «Дурной знак», – переживал Леня. Я успокаивала: «Дурачок, голубки – символ любви, это мы с тобой!» К животным мы оба относились трепетно… Как-то сидели в гостях у знакомых. Вдруг Леня вышел… Обнаружили его в соседней комнате – стоит на четвереньках нос к носу с домашним псом. Знакомятся…
Раскол «Таганки», расстрел Белого дома – как раз после этих событий Леня пережил инсульт… Болячки настигали мужа одна за другой, но я была счастлива, что мы вместе. Сначала вылечила Ленину язву 12‑перстной кишки: с утра заставляла его в полудреме выпивать молоко с настойкой прополиса, потом давала пять ложек навара овса… Это был единственный способ заставить его проглотить лекарство: в бодром состоянии Леня отказывался сидеть на диете и мог съедать целиком острые перцы-чили, тайком от меня умудряясь их где-то доставать. Но болячку нам все равно удалось победить – через год язва закрылась.
А потом начались безумные скачки давления, я мерила его каждые 2 часа, даже ночью. Иногда Леня обессиленно сползал на пол, я обнимала его голову, и мы молились. Врачи долго не могли определить, что сужение сосудов происходит в почках. Когда Лене сделали операцию по пересадке почки, он очень тяжело от нее отходил, и я всеми силами старалась поддерживать в нем желание жить. Купила мужу 4 костюма: «Куда мне они, Нюська?» – пытался улыбнуться Леня. «Ты встанешь и будешь их носить». Леня мне очень верил – даже больше, чем врачам. Та операция продлила ему жизнь на несколько лет.
Леня как-то сказал: «После того как я год провел на аппарате искусственной почки – открыл в себе огромные ресурсы терпения. А до этого считал себя очень импульсивным»…»
На почве своей чрезмерной импульсивности Филатов в свое время наворотил много дел. Например, в середине 80‑х ушел из «Таганки» в «Современник», не согласившись с тем, что вместо Юрия Любимова, который остался за границей, труппу возглавил Анатолий Эфрос. По адресу последнего Филатов наговорил кучу нелицеприятных слов, в том числе и в стихотворном варианте. А когда Эфрос, не вынеся издевательств части труппы, взял и внезапно умер от разрыва сердца, Филатов стал клясть себя за свою жестокость к покойному. А потом он точно так же стал клясть… Юрия Любимова, который вернулся в СССР триумфатором, но быстро показал свое истинное капиталистическое нутро – начал делить актеров на «нужных» и «ненужных». Филатова такой подход возмутил, и он вступил в открытую конфронтацию со своим бывшим кумиром.
А потом был расстрел Белого дома в октябре 1993 года, который Филатов с ужасом наблюдал по телевизору. Увиденное так его потрясло, что его сразил инсульт. От которого он, по сути, так и не оправился, хотя и прожил еще десять лет. И все эти годы с ним была Нина Шацкая, которая подставила ему свое плечо в тяжелую годину. О последних годах его жизни она рассказывает следующее:
«В любой больнице Леня первым делом пугал врачей вопросом: «У вас есть морг? Где он?» И если морг имелся, Леня отказывался есть местную стряпню. На съемках фильма «Чичерин» был эпизод в морге: вся съемочная группа наворачивала бутерброды, а Филатову кусок в рот не шел – он только что увидел, как мимо пронесли гроб с покойником… В больницах я кормила его домашними обедами и ужинами. Когда уставала, мы ложились на койку рядышком, «тарелочками», и я засыпала. А уходила – Леня провожал меня, стоя у окна, его подбородок дрожал…
В последнее лето Леня был одержим идеей написать пьесу о человеке, который победил смерть. Безусловно, такой сюжет был связан с его состоянием, но в какой-то момент Леня опустил руки: «Кажется, я исписался». Болезнь его побеждала…
Когда мы только встречались, он показывал свою ладонь. «У меня разрыв в линии жизни, видишь?» – переживал Леня. А поженились – линия срослась. Но в последнее лето на ней снова появился разрыв… Незадолго до трагедии я на даче вырыла под яблони две ямы метр на метр, а они вытянулись в прямоугольники. Один из друзей пошутил: «Для кого могилы?»
Владимир Качан сказал в одном интервью, будто Филатов ему признался: «Мне надоело жить». Но в последнее лето на даче Леня чувствовал себя значительно лучше, стал ходить, почти бегать… Веселил меня любимым «акробатическим номером»: делал «ласточку»… О том, что у Лени началась пневмония, я узнала, случайно померив температуру. Я была в ужасе, не знала, куда звонить, как мне спасать его… О том, что муж при смерти, врачи сообщили мне по телефону: «Скорее приезжайте! Можете опоздать…» По пути в больницу обгоняла машины, выезжая на встречную полосу… Ворвалась в палату – а Леню уже накрыли простыней… Сначала ушел Леня, а потом его мама…»
Леонид Филатов скончался 26 октября 2003 года. А спустя почти десять лет – 30 марта 2013 года – не стало и Валерия Золотухина. Нина Шацкая не общалась с бывшим мужем долгие десятилетия. До тех пор, пока их сын Денис, который стал священником, их не помирил. Это произошло в 2010 году. И последние три Новых года у них родилась традиция – отмечать праздник вместе с семьей Золотухина, общими детьми, внуками… И на этих встречах они обязательно вспоминали Филатова. Время всех исцеляет.
Об этом же и слова Лидии Савченко: «Не думаю, что наш брак был ошибкой. Значит, мне надо было это пережить. Я ни о чем не жалею. Ведь я уже говорила: «У меня была мучительная, но и прекрасная жизнь рядом с Леней…»
Виталий и Мария Соломины
Ревнивец «доктор Ватсон»
В первый раз Соломин женился в середине 60‑х, вскоре после того как окончил «Щепку» (1963). Он тогда уже был известен широкому зрителю по главной роли в фильме Павла Любимова «Женщины» (1966), где он сыграл роль молодого человека (Евгения Беднова), который влюбляется в женщину с ребенком и, несмотря на сопротивление матери, связывает с ней свою жизнь. Фильм вышел в прокат накануне Международного женского дня – 7 марта 1966 года – и был очень тепло принят публикой, собрав аудиторию в 35,6 млн зрителей (6‑е место). Как принято говорить в таких случаях: на следующий день Виталий Соломин проснулся знаменитым. Он играл настолько цельного и обаятельного человека, что миллионы советских девушек были бы счастливы выйти за такого замуж. Однако всем им не повезло: еще до съемок в этом фильме Соломин успел жениться на молодой актрисе Наталье Рудной (1942), дочери известного советского драматурга Владимира Рудного («Гангутцы», «Дети капитана Гранина» и др.). Они были однокурсниками по Щукинскому училищу. А их роман закрутился во время репетиций одного студенческого спектакля в 1962 году. А когда училище было окончено, молодые расписались.
Жить они стали в доме родителей Натальи, а работали в Малом театре. Однако молодой муж оказался слишком ревнив, а жена слишком свободолюбива. Однажды Виталию даже пришлось демонстрировать свои боксерские навыки, которые он приобрел в детстве в Чите, когда посещал спортивную секцию. Увидев, как Наталью провожает на улице какой-то кавказец, Соломин подскочил к ним и отправил в нокаут незадачливого ухажера. Но спокойствия в их семью это не принесло.
Вскоре молодые переехали от родителей в кооперативную квартиру. В то время Наталья уже начала сниматься в кино и записала на свой счет несколько ролей в фильмах: «Иоланта» (1964; главная роль – Иоланта), «Царская невеста» (1965; Любаша), «Лебедев против Лебедева» (1966; Ира). Естественно, на волне этой популярности у молодой актрисы появились поклонники, которые буквально не давали покоя Соломину. В конце концов, он обвинил жену в том, что она изменяет ему с одним известным театральным режиссером, а Наталья в ответ заявила, что муж слишком крепко дружит с актрисой Викторией Лепко (актриса Малого театра и пани Каролинка из телевизионного «Кабачка «13 стульев»).
Соломин ушел из дома, забрав с собой лишь белье, уместившееся в небольшой чемоданчик. О кооперативной квартире, в которую вложил солидную сумму денег, он даже не вспомнил. Сначала он жил у тещи своего двоюродного брата, а потом получил комнату в общежитии.
Что касается Натальи Рудной, то она вышла замуж за режиссера Андрея Смирнова и сыграла главную роль в его фильме «Осень». Но этот брак тоже просуществует недолго.
Между тем Соломин дал себе слово забыть на время о женщинах и с головой погрузился в работу, благо ее у него тогда было много. Помимо спектаклей, он активно снимался в кино, записав на свой счет роли в фильмах: «Старшая сестра» (1967; главная роль – Кирилл), «Бабье царство» (Костя Лубенцов), «Крепкий орешек» (главная роль – Иван Родионович Грозных), «Происшествие, которого никто не заметил» (Анатолий) (все – 1968). А в 1969 году он встретил девушку, которой суждено будет стать его новой супругой. Звали ее Мария Леонидова (1949).
Она училась в Мухинском училище в Ленинграде, и однажды к ней прямо на улице подошла ассистентка режиссера Петра Тодоровского с Одесской киностудии. Она пригласила ее на пробы фильма «Городской романс». Мария пришла, и ее сразу утвердили. А вот с ее киношными возлюбленными пришлось повозиться. Сначала им был Виталий Соломин, но затем не менее убедительно в этой роли выглядел и другой претендент – Евгений Киндинов.
Самой Марии хотелось сниматься с Соломиным, о чем она и сказала режиссеру, когда тот ее об этом спросил (Виталий понравился ей по фильму «Женщины»). С ними и начали снимать картину. Однако потом произошло неожиданное. Юной актрисой внезапно увлеклись как Соломин, так и режиссер фильма Тодоровский. Причем Соломин делал это весьма активно: он стал водить ее в театры, а в начале каждого съемочного дня преподносил коробку шоколадных конфет. В итоге, чтобы убрать конкурента, Тодоровский пошел на решительный шаг – он открепил Соломина от фильма и вместо него взял Киндинова. Причем Соломину режиссер сообщил это не лично, а прислал ему… записку. Это было настоящим оскорблением, после которого актер не мог бы переступить порога съемочной площадки, даже если бы его снова позвали.
После ухода Соломина Тодоровский почувствовал себя королем и уже сам стал оказывать молодой актрисе знаки внимания. Благо, что и она была не против этого – он ей сильно понравился. По ее же словам:
«Я была увлечена Тодоровским. Говорят, что я не была одинока: он человек такого бесконечного обаяния… Я сидела в номере у Тодоровского, смотрела на него собачьими глазами, а он играл на гитаре. Это были абсолютно чистые отношения: Петр Ефимович был влюблен, как любой режиссер, в актрису, которую он снимает, – без этого невозможно ничего…»
Но вскоре на горизонте Марии вновь «нарисовался» Соломин. Как гласит легенда, однажды в метро с ним случайно встретился звукооператор фильма и спросил напрямик: «Ну что же вы Машу совсем забыли?» Он тогда снимался в родной Чите в фильме «Даурия», но нашел время для того, чтобы вылететь в Одессу.
Вспоминает М. Соломина: «Однажды я шла по Дерибасовской с авоськой в руке и вдруг вижу – передо мной Виталий. Хотя я прекрасно знала, что он должен быть в Чите. Оказалось, прилетел буквально на полтора дня…
Я не сразу в Виталия влюбилась. Но меня, совершенно неискушенного тогда ребенка, поразило, как шикарно он за мной ухаживал. Я вообще очень задержалась в своем развитии. Как потом выяснилось, это сослужило мне большую службу и стало основным плюсом для меня как для кандидатки в его жены. Я была очень наивная, чистая: в свои 20 лет выглядела не больше чем на 16. Меня не пускали в рестораны, мне очень долго не продавали спиртное…»
Летом 70‑го в Одессе началась эпидемия холеры, и в городе объявили карантин – никого не впускали и никого не выпускали. Поэтому единственным средством общения между влюбленными были письма. В одном из них Соломин писал:
«Милая моя Машутка!
Соскучился я по тебе ужасно. И все время ждал телеграмму.
Сегодня у нас выходной день, поэтому я поздно спал и мать мне прямо в кровать принесла твою телеграмму. Теперь я все утро улыбаюсь.
Снимаем мы в таких красивых местах, что обалдеть. Все время меняются цветы, и жалко, что ты уже это не увидишь. Ничего, будут другие. (Увы, но эта мечта никогда не сбудется – свозить жену к себе на родину Соломину так никогда и не удастся – не выпадет подходящего случая. – Ф. Р.).
Много работаем, и я очень рад – мало остается свободного времени, а то затосковал бы я окончательно. Так я хочу тебя увидеть, что, когда вспоминаю, начинает кружиться голова.
Пишу я коряво, потому что сижу на подоконнике. Дождь только что кончился, и пахнет хвоей (в Киеве дядька).
Ты мне напиши, пожалуйста, о себе много-много, любой ерунды, а можешь и не ерунды, вообще какие-нибудь слова.
Восьмого прилетит в Читу Юрка на три дня – у нас с ним сцена есть. (Речь идет о брате Виталия Юрии Соломине. – Ф. Р.). Из Ленинграда мне еще ничего не сообщали. И вообще я письмо заканчиваю и жду твое.
Целую Вас, с Вашего разрешения, миллион раз и бесконечно без разрешения.
Ма-а‑а‑а‑шень-ка-а.
Преданный Вам Виталий Мефодьевич».
В «Даурии» Виталий играл главную роль – молодого казака Романа Улыбина, который в революционные дни 1917 года выбирает сторону красных. Брат нашего героя, Юрий Соломин, играл большевика, который в их казачьей станице много делает для агитации казаков. Так что в этом фильме братья играли близких друг другу людей.
Практически весь год Соломин разрывался между несколькими съемочными площадками (он тогда снимался сразу в двух фильмах) и только урывками виделся с Марией. Но в одно из таких «окон», когда он в очередной раз приехал к возлюбленной в Ленинград, они нашли момент и отправились в загс. На календаре было 28 октября 1970 года. Правда, свадьбу в общепринятом понимании справить не удалось. Дело в том, что Соломин мечтал сделать это у себя на родине, в Чите, но из-за эпидемии холеры в Одессе оттуда никого не выпускали, поэтому добраться до Читы Мария так и не смогла. А в Ленинграде молодые решили отметить это дело скромно.
В тот день Мария собиралась идти в Текстильный институт, но жених предложил по пути заехать в загс и подать заявление. Расписали их сразу. Оказалось, что Соломин заранее договорился со служащими учреждения, придумав какую-то историю о том, что ему срочно нужно уезжать на гастроли. Событие отметили дома со случайными людьми из съемочной группы – с тех пор невеста их никогда не видела. А вечером Соломин сел в поезд и уехал на павильонные съемки «Даурии». Попутно он снимался еще в одном фильме – «Расскажи мне о себе» на «Ленфильме» (он исполнял роль Ленчика Пименова).
Около года молодожены жили раздельно, даже в разных городах: Соломин – в Москве, а Мария – в Ленинграде. Потом воссоединились. Жить стали в общаговской комнате Соломина, которую ему дали от Малого театра. Жили весело. Там регулярно собирались компании друзей, молодожены часто совершали набеги на театры и концертные площадки. Но и без ложки дегтя не обошлось. В соседней комнате кто-то из актеров хранил свой мотоцикл и заводил его каждый вечер. В другой жила дворничиха, которая была страшной матерщинницей. Марию это соседство по-настоящему шокировало. А тут еще и муж взял за моду периодически погружаться в себя и сутками молчал. Мария удивлялась: «Виташ, в чем дело, почему ты так изменился?» На что тот отвечал: «Ну что же, я своей цели достиг, тебя уже обаял».
В 1973 году у молодых родился первенец – дочь Анастасия.
В те годы Соломин был чрезвычайно востребованным актером, и только в первой половине 70‑х он снялся в шести фильмах: т/ф «Вот моя деревня» (1972; директор сельской школы Дмитрий Николаевич), «Последние дни Помпеи» (1973; Аркадий Степанов), «Открытие» (1974; Андрей Сергеевич Юрышев/Дмитрий Каточкин), «Мальчик со шпагой» (Олег Петрович Московкин), ф/с «Свадьба Кречинского» (Владимир Дмитриевич Нелькин) (оба – 1975).
Из названных картин выделим «Открытие» режиссера Бориса Халзанова, где у Соломина случился конфликт с исполнительницей главной женской роли – Ириной Печерниковой (1945), которая играла роль его киношной возлюбленной Лизы. Что же произошло между актерами?
До этого Виталий и Ирина в совместной работе ни разу не встречались, поэтому, назначая их на роли, ни у кого даже мыслей не возникало о том, что между ними могут возникнуть какие-либо трения. Но они произошли, причем чем дальше двигались съемки, тем этих трений становилось все больше и больше. С точки зрения астрологии все было закономерно. Несмотря на то, что по годовым знакам (Змея и Петух) они были однокомандниками, однако по месячным знакам они были антагонистами (практичный Телец не «переваривает» энергичного идеалиста-Стрельца). Именно последнее обстоятельство и сыграло свою пагубную роль.
В итоге во время натурных съемок в Вильнюсе в начале октября 1973 года конфликт обострился настолько, что из Москвы специально вызвали сценариста фильма Эдуарда Тополя. Тот провел примирительные беседы с обеими сторонами и, кажется, помирил их. Но идиллия длилась недолго – ровно до дня начала съемок.
В тот день снималась кульминационная сцена: расставание возлюбленных на летном поле аэродрома. Однако с первой попытки снять ее не удалось, поскольку Печерникова на реплику Соломина ответила гробовым молчанием. Режиссер беспомощно всплеснул руками и остановил съемку.
– Вот так в каждой сцене, – пожаловался он Тополю. – То он ее сажает, то она его. Что делать?
Сценарист вновь бросился примирять враждующие стороны. Он взял под локоть Печерникову, отвел ее в сторонку и стал уговаривать не срывать съемку. Дескать, сама же обещала отыграть главную сцену достойно. Печерникова в ответ произнесла неожиданный монолог: