Карина задумалась на секунду, потом отрицательно тряхнула головой:
— Вряд ли. Никогда про таких не слышала. Да и не дают химеры потомства, а ты говоришь, что они нормально размножаются. — Помолчав еще мгновение, она добавила:
— Если, как ты говоришь, прошли сотни лет, значит, точно не мы: в те времена только колдуны были, и химероводства не было и в помине. Что будем делать? — сменила она тему и потрепала Козю по голове. Тот смотрел на нас, раскрыв рот и развесив свои лопоухие уши.
— А надо что-то делать? — спросил я. — Живут люди и живут. Как-то справляются с трудностями. Если убрать проблемы — это неизбежно рано или поздно приведет к изменению положения людей, живущих тут. Набегут проверяющие, приближенные к королю люди, чиновники или просто богатеи захапают земли. Да и Оробосу вряд ли понравится, что у границы стало так шумно.
— Не знаю, — вздохнула Карина.
— Господин прав. Не надо ничего делать. — Из-за кустов вышел Рокот и низко поклонился мне. Признал, что я не простой охранник. Мы с Кариной медленно повернулись к нему. Разумеется, его появление не стало для нас сюрпризом — маги мы или нет?
— Не надо, так не надо, — согласился я. — Только вот в чем дело: со временем наложенное чародейство на поля совсем выдохнется, и жуковки будут лезть все время. Вряд ли вы вообще будете снимать урожай. Сколько? — Этот вопрос я уже адресовал чародейке, повернувшись к ней.
— Несколько лет еще продержится, — прикинула девушка время действия проклятья.
— Что же делать? — пригорюнился фермер и глянул исподлобья на забытого всеми Козю. Тот понял правильно беззвучный приказ и, сверкая пятками, припустил домой.
— Скажи, Рокот… — я взял под локоть мужичка. — У вас тут таких селений много вдоль границы?
Тот кивнул, заинтересованно глядя на меня.
— Есть такие люди, что могут провести в Оробос?
Мужик вильнул глазами, но почти сразу невинно посмотрел на меня.
— Можа и есть. Надо поспрашивать.
Я про себя хмыкнул: есть такие. Может даже сам Рокот, кто знает. Жизнь диктует людям свои правила, которые зачастую отличаются от законов, определенных государством. Еще мой дед, помню, совершенно искренне удивлялся: 'Как же можно — жить на реке и не ставить сети?' И плевать ему было на конституцию.
— Смотри. — Начал я говорить вполголоса, нагнетая таинственность. — Вас же хоть иногда посещают проверяющие? — Мужик кивнул. — Вот и хорошо! Я сделаю вам амулеты по количеству посевных полей, могу и больше, сам скажешь сколько. Там будет два режима работы.
— Чаго? — не понял Рокот.
— Говорю, амулет будет работать и так, и эдак. Захочешь — он засыпит всех жуковок. А надумаешь — наоборот их всех перебудит, чтобы повылазили.
— А это зачем? — выпучил глаза фермер и аж бородой затряс. Наверное, представил, как своими руками скармливает весь урожай ордам красных вредителей.
— Ну вот смотри — ставишь амулеты на поля. Жуковок нет, богатый урожай. Будут ехать проверяющие, а ты ведь заранее знаешь, когда их ждать? Вот и хорошо. Значит, сам смотришь, на каких полях по-другому амулет включить. Жуковки вылезут, проверяющие их увидят и в Тарфее доложат, что все как всегда плохо. Мол, все в порядке, все как обычно. А ты потом обратно амулет переключишь — жуковки снова зароются и спать будут. Ну, съедят, конечно кое-что, но вряд ли за день успеют все.
— Сильно, — почесывая бороду, сказал Рокот. — Только вот не пойму я одного: в чем тебе выгода? Амулеты дорогие, чародеи дорогие, ничего такого у меня, чем расплатиться, нет. За границу перевести? Так не стоит это таких денег — туда и обычно за десяток золотых можно найти проводника, конечно, если вас не ищут. — Озвучив свою мысль, мужичок подозрительно уставился на меня.
— Ну, ищут — не ищут, дело десятое и далекое. Тебя никак не касается. — Я махнул рукой, и довольно толстая ветка дерева, под которым мы только что прошли, упала наземь, срезанная начисто. Фермер обернулся и помрачнел. Впрочем, ненадолго. Угроз от меня никаких не было, одна прибыль предлагается, а нравы тут, как я сказал — пограничные.
— Мы с моей девушкой съездим в Тарфею, глянуть кое-что надо. — После того, как я сказал про Карину, что она моя девушка, Рокот явно сильнее зауважал меня. — Дашь нам лошадей, как обещал. За обещанную сумму. Перед отъездом я дам тебе амулеты, научу ими пользоваться. На запад от Тарфеи есть подобные поселения? — Мужик кивнул. — Хорошо. Скажем, через неделю мы подъедем туда, и там нас должен ждать человек, знающий дорогу в Оробос и вообще Пограничье. Но так, чтобы ни с этой стороны, ни с той никто не заметил, что мы прошли. Такое возможно? — Рокот снова кивнул, но тут же спохватился.
— Не знаю, надо поговорить.
Я усмехнулся про себя.
— Поговори. Проводник тоже получит золотой.
— Не надо. Если про амулеты правда — не надо платить.
— Как скажешь. По рукам?
Рокот серьезно посмотрел на меня, почесал бороду, тяжело вздохнул и пожал мою ладонь.
— Не сильно жирно будет для них? — спросила меня Карина, когда мы устроились в фермерской избушке: я — делать амулеты, она — страдать от безделья. Планы изменились, в город мы поедем завтра. Ночевать будем в своем коттедже, который я ближе к вечеру поставлю в саду. В доме Рокота хоть и было чисто, но, на мой избалованный вкус, слишком убого, да и стеснять хозяев я не хотел.
— Жирновато, — согласился я, откладывая в сторону очередную медную монетку, в которую внедрял плетение по управлению жуковками. Оно было совсем простое, мне даже не понадобилось ничего изобретать. Как я говорил, невидимая сущность насекомых оказалась интересной. На лицо явное внешнее вмешательство, причем их создатели однозначно делали это опосредованно, а не через информструктуры. Иначе они бы не допустили некоторые ярко выраженные косяки, которые теперь мозолили мне глаза. Я, честно говоря, вообще не понимаю, как можно работать, не видя первоисточник, основываясь лишь на следствии. Хотя и в моем мире врачи ставят диагноз по результатам мутной фотографии УЗИ или рентгена. Но все равно идея экспериментировать над живым организмом вот так, с заднего хода, лично меня смущает, ведь последствия могут быть самые непредсказуемые. Тем не менее, результаты были впечатляющими.
Хорошенько изучив информструктуру насекомых, я понял, что изначально они были управляемыми. Этот механизм остался, и мне оставалось лишь активировать его. То есть мне нужно было просто подобрать сигнал, передающийся, кстати, в чистом магическом поле, что нас окружает. Никакой кодировки, к счастью не было, да и жучки не тянут на орудие возмездия — так, неприятный, досадный, отвлекающий внимание врага фактор. Видимо, это еще архейское наследство. Явно делали впопыхах, но результат крайне интересный, в особенности с учетом долгоиграющих последствий. Чародеи же, когда ставили свое проклятие, воздействовали на другие, чисто природные органы насекомых, которые мейхи не убирали. Вот и получилось так, что как только проклятье стало слабее, снова включилась основная программа. Правда за прошедшие века жучки мутировали, а по сути, у них разрушились некоторые связи, изначально отвечавшие на наводку и смысл жизни, что и позволило местным жителям с горем пополам освоить эти территории.
Я с неудовольствием покрутил в пальцах монетку. Хреново держит магию. Пришлось ставить насосы, чтобы тянуть энергию из окружающей среды. Без накопителя плохо, но пусть будет так. Хотя… Я про себя хмыкнул и снова взялся за ранее обработанные монетки. Убрал плетения и внедрил инфомагические, выполняющие ту же функцию. Теперь хрен кто разберется. Даже если поймут, что местные что-то крутят — никакой искусник ничего не найдет. Ну, разве что по магическим флюктуациям — тот пресловутый "радио" сигнал, но тем даже лучше — всю голову себе сломают.
— Но? — Не дождавшись моего ответа, подала голос Карина, взяв в руку монетку и пытаясь разобраться, что я делаю.
— Не догадалась еще? — Я быстро глянул на девушку. — Смотри, крестьяне… да какие это крестьяне? Самые натуральные кулаки.
— Кулаки?
— Забудь! — Отмахнулся я. — Так вот, они поставляют зерно в город. Половину отдают за налоги, половину продают. То есть полностью подконтрольны властям. Так какой смысл им иметь такие амулеты?
— Думаешь, куда-то на сторону продают? — подняла брови девушка.
— Угу. И догадайся куда.
— Оробос? — еще больше удивилась Карина.
— Есть другие варианты?
— Пожалуй, нет. — Чародейка немного помолчала и вдруг спросила. — Но какой смысл? У нас урожаи хорошие, незачем везти из-за границы!
— Ну почему же, — пожал я плечами. — Если цены не задирать, то вполне можно сбыть товар и у вас. Тем более, что в этом случае они работают чисто на свой карман и не жадничают. А объемы поставок не настолько большие, чтобы сильно сбивать цены и зажимать местных производителей. Не удивлюсь, если они поставляют свои излишки в пару деревенек на вашей стороне и больше ни с кем не имеют дел. Ну, или связи какие с перекупщиками наладили. В общем, нам это не важно.
— Угу. И догадайся куда.
— Оробос? — еще больше удивилась Карина.
— Есть другие варианты?
— Пожалуй, нет. — Чародейка немного помолчала и вдруг спросила. — Но какой смысл? У нас урожаи хорошие, незачем везти из-за границы!
— Ну почему же, — пожал я плечами. — Если цены не задирать, то вполне можно сбыть товар и у вас. Тем более, что в этом случае они работают чисто на свой карман и не жадничают. А объемы поставок не настолько большие, чтобы сильно сбивать цены и зажимать местных производителей. Не удивлюсь, если они поставляют свои излишки в пару деревенек на вашей стороне и больше ни с кем не имеют дел. Ну, или связи какие с перекупщиками наладили. В общем, нам это не важно.
— А почему просто не продают излишки в городе?
— Ты прямо как маленькая! — я наигранно покачал головой. — Да все по той же причине — чтоб не думали, что им тут легко живется. С богатых и спрос выше. Особенно никак не защищенных законодательно. То, что Рокот рассказал — так, не закон даже. Поменять ситуацию можно одним росчерком пера. И даже в обход короля, хотя тут и могут быть некоторые сложности. Поэтому местным не выгодно, чтобы о них помнили или обращали внимание. А жить-то хорошо хочется всем…
— Так ты ради меня стараешься? Для Оробоса?
— Ну… — протянул я и ухмыльнулся. — Скорее, мне просто интересно. Да и просто забавно посмотреть, что получится. Есть лодка, плывущая по реке. Она слегка качается, скоро перевернется. Что будет, если ее слегка придержать и сказать тем, кто на веслах, что их ждет? Ведь на самом деле через несколько лет тут вряд ли что можно будет вырастить, а так у ребят появился шанс контролировать свою жизнь. Смогут ли они правильно им воспользоваться?
Карина, задумчиво глядя на меня, откинулась на стуле и надолго замолчала.
— Не боишься, что продадут нас?
— Не-а! — я снова ухмыльнулся. — Я контролирую ситуацию и знаю, с кем, когда и о чем переговорил наш фермер, и куда отправил своего сына. Так что, все будет путем.
— Зачем нам тогда в город?
Я подошел к окну и долго смотрел в небо.
— Ладно… Ты что-нибудь знаешь о цивилизациях, которые здесь были в древности? Старые карты, может быть, книги, артефакты из раскопов?.. — Я повернулся к девушке.
— Ну, да, — спокойно ответила Карина. — И у нас, и в Кордосе, да, в общем, во всех странах их ищут, и дают за них хорошие деньги. Находят, правда, не часто. А что?
— Археи?
— Да.
— Вот… Я знаю, что где-то там, как раз между Арфикой и Оробосом есть одно место… Очень старое… Одно из таких мест, где что-то еще осталось… Еще до археев…
— Ты вспомнил? — Карина намекнула на мою потерю памяти.
— Не все. Только вот это. Про старые места, где есть что-то интересное лично для меня.
— Ты ради них… — Карина споткнулась, подыскивая подходящее слово, — прибыл на наш материк? Или уже здесь узнал? — Задав этот невинный вопрос, девушка навострила уши. Я просто физически почувствовал ее напряжение.
— Знал давно — попалась мне в руки одна старинная карта… Но о своих целях, также как о самом прибытии — увы — ничего сказать не могу. Самому интересно. — Я виновато развел руками и улыбнулся, показывая, что расспрашивать дальше бесполезно. — Но мы отвлеклись. Точно, где находится это место, я не знаю. Но, возможно, в городе что-то смогут подсказать. Может, какие-то легенды, просто странности, разговоры. Ну и проводник из местных желателен.
— Давай Рокота спросим. Даже если он сам не знает, то ему легче будет с местными общаться — не чужак, как мы. А то у меня плохие предчувствия насчет города.
Я внимательно посмотрел на Карину.
— Это чародейское предсказание?
— Нет, я не вижу будущее. Но на душе как-то неспокойно. Наверное, просто отвыкла от людей и больших поселений.
— Не беспокойся, — ободряюще улыбнулся я. — Мы достаточно сильны, чтобы снести этот город до основания. А наш фермер ничего не знает, я уже говорил с ним. Не забывай, его семейство появилось тут двадцать лет назад, и все это время они обустраивались, тяжело работали, боролись за свое будущее. На всякие странности у них просто не оставалось времени. Что же касается 'свой-чужой', то вот это, — я погладил кошелек с золотишком, — развяжет язык любому.
Карина лишь кивнула и надолго замолчала. Я же вернулся к своей работе.
==Тарфея==Тарфея располагалась на границе между проклятыми территориями, то есть теми, на которых хозяйничали жуковки, и безопасными. Поэтому на подходах к городу уже встречалась довольно буйная растительность. По какой-то причине жуковки не покидали ареала своего проживания, причем довольно четко очерченного. Это было особенно хорошо видно по ровной, будто по линейке проведенной полосе небольшого леса, за которым собственно и располагался город. Тарфея с воздуха была похожа на колбасу, чем отличалась от подавляющего большинства людских поселений, растущих сразу во все стороны. С одного бока ее экспансию сдерживала неширокая, но глубокая и бурная речка, берущая начало в относительно недалеких горах, с другого бока дома жителей подпирал этот лес. Его запрещалось вырубать местными законами. Деревня, что раньше была здесь, с момента изменения своего статуса двадцать лет назад сильно разрослась, вытягиваясь по берегу на несколько километров. Домишки в большинстве своем остались все те же: деревянные избы с огородиками вокруг. Только ближе к центральной улице наметилось изменение архитектурного стиля в сторону каменных двух-трехэтажек с лабиринтом узеньких улочек-проходов. По словам Рокота, в городе сейчас насчитывалось несколько тысяч жителей, что по местным пограничным меркам было весьма внушительно. Вообще Тарфея несмотря на свое как будто неудачно расположение, явно не бедствовала. Отгремевшая двадцать лет назад война между великими империями Арфику не затронула, город растет и развивается, климат хороший, денежки поступают исправно, чиновничий аппарат еще не прогнил: впечатление у меня сложилось хорошее. Защитной стены как таковой не было, однако попасть внутрь было не так-то просто. Въехать в город можно только с торцов, и эти узкие 'бутылочные горлышки' оказались застроены зданиями муниципалитета. Я смог определить только казарму и контрольно-пропускной пункт. Впрочем, меня это мало интересовало. Такая расстановка никоим образом не защищала от проникновения нелегалов, но позволяла исправно отслеживать перемещения добропорядочных граждан: кто, что, сколько и куда привез или вывез. Наверное, еще и налог с купцов берут — за проезд.
С одной стороны в город въезжают жители "проклятых" земель, с другой, которая обращена в сторону центральных районов Арфики, заворачивают в поисках ночлега всевозможные путешественники. В последние годы по причине удобного с географической точки зрения расположения и недавно проложенной хорошей дороги, Тарфея стала привлекательным транзитным местом для людей, перемещающихся по северо-западу страны. Так что наше с Кариной появление вряд ли кого заинтересует.
Все это я узнал от Рокота, а теперь смог убедиться лично. Увы, кое-какие вопросы у меня остались: фермер, как только получил от меня амулеты и проверил их в деле, расплылся в глупой улыбке и стал вести себя слегка заторможено, отвечая невпопад. Наверное, зациклился на подсчете барышей, которые сулили ему мои игрушки.
Как я уже сказал, сам город мне понравился. Своим духом свободы и непорочности, если так можно сказать. Архитектура в основе своей была бестолковой — деревянные дома перемежались каменными, строгая планировка отсутствовала как класс, хотя центральная улица имелась в наличии. Именно та, что соединяла противоположные концы города. Мания у них, что ли, так строить города? Ведь деревенька оборотней тоже построена по такому же принципу! Хотя вряд ли: здесь очень сильное влияние оказывали внешние факторы. Похоже, главная улица единственная была прямой и относительно широкой: со всех сторон ее окружали какие-то кривые переулки, закутки, тупички, проходные дворы, и прочие красоты беспорядочного и бесконтрольного роста. И тем не менее, каким-то образом это не вызывало неприятия. Может потому, что город поддерживался в чистоте? Канализация хоть и была наружной, типа выложенных камнями закрытых каналов, но запаха сильного от них не чувствовалось. Даже в самых казалось бы темных и непосещаемых подворотнях поработали дворники. Как потом выяснилось, за наведение санитарных норм нужно было благодарить не столько сознательность местных жителей, сколько законы и заключенных. Да, тут практиковалась жесткая система наведения порядка, когда за плевок на центральной улице можно было загреметь на три дня на исправительные работы, либо, по выбору, в кутузку на неделю. При этом за убийства тут часто не карали, если это была самозащита, например. А за разбой просто отсылали на суд в областной центр. Люди в основе своей были улыбчивыми и радушными, что совершенно не вязалось с моим понятием пограничного города, где должны жить жесткие суровые люди. Да, встречались и хмурые лица, но чаще они принадлежали приезжими. Я даже в шутку заподозрил, что в здешней воде, еде или воздухе есть какие-то наркотические вещества, ведь и сам почувствовал какое-то умиротворение и спокойствие, разлитое в воздухе, но ничего не обнаружил. Даже если тут и есть какое-то магическое энергетическое поле, до сих пор действующее (кто их знает, этих археев!), то никакого вреда от него явно не было. Да и биокомп бы отреагировал. Хотя все же… все же, наверно, что-то такое было….