– Чтобы я в полубессознательном состоянии в бой не рвался.
– Выходит, спас тебя Хамелеон, – бригадир Островский хитро взглянул на Джонатана. – Какой поворот!
– Будешь должен, дядечка, – добавила Женя.
– Не тебе, дорогуша, угомонись, – сказал Туманов. – Предлагаю окончательно прояснить ситуацию, а уж после делать выводы. Джонатан, ты согласен? Сможешь вспомнить дорогу к логову Хамелеона?
– Согласен, съездим, что нам терять? А насчет дороги, не волнуйся. В навигаторе все сохранилось. У машин память гипнозом не обнулишь…
…Островский не высказал желания присоединиться к коллективу, и его никто за это не осудил. У бригадира накопились дела в Цехе. К тому же при современном развитии технологий какая разница, где ты находишься физически? Можно быть в курсе всех событий страны, загорая в этот момент на другой стороне планеты. Собственно, так обычно и делалось – Джонатан работал в поле, Островский следил за процессом по видеосвязи. Нарушать заведенный порядок объективных причин не было. Да и чем меньше узнаваемых людей в кадре, тем лучше. Меньше излишнего внимания.
Зато, когда группа товарищей по несчастью подошла к лифту, откуда ни возьмись, появился Мартов. Адвокат, как заядлый скептик, без энтузиазма отнесся к идее навестить Хамелеона, но от предложения составить компанию не отказался. Особенно после того, как Джонатан вкратце пояснил, что случилось вчера вечером.
– Хотя бы один человек с трезвым взглядом среди вас должен быть! – торжественно заявил адвокат, попутно приложившись к заветной фляжке с коньяком. – Только я дико сомневаюсь, что Хамелеон задержался в засвеченном убежище. Какой ему смысл сидеть в бункере? Враг его тоже не любит, а вдруг явится поквитаться? Да и мы для Хамелеона нежелательные гости. Могу на литр коньяка поспорить, нет его в убежище.
– Против литра виски, – уверенно принял пари Джонатан. – Храмовников не только сидит в бункере, но еще и ждет, когда мы к нему явимся.
– Только если он сошел с ума.
– Увидим…
…Выиграл Джонатан. Храмовников был в здравом уме и действительно ждал делегацию, правда, не в бункере, а неподалеку от него. Нет, Хамелеон не прятался в кустах на случай, если вместо Вечных к нему в гости заявится Враг. Он просто загорал на небольшой, вытоптанной в бурьяне лужайке, покачиваясь в ротанговом кресле. На лице у Хамелеона отражалось полное душевное спокойствие и даже безмятежность. Словно ему не было никакого дела до окружающего мира со всеми его опасностями и проблемами.
Довольно странное поведение Храмовникова вызвало недоумение лишь у Жени. Джонатан и Туманов восприняли дислокацию и благодушие Хамелеона как должное, а Мартов, обернувшись к спутникам, состроил понимающую мину и покрутил пальцем у виска.
– Ничего подобного, – Виктор помотал головой. – Вы просто не все знаете, господин адвокат.
– Ну конечно! – Мартов неприязненно ухмыльнулся. – Я снова что-то пропустил. Трагедия всей моей жизни.
– Привет, привет, – открыв один глаз, пробурчал Хамелеон. – Женька, шаг влево, солнце заслоняешь.
– Смотри не обуглись! – Женя демонстративно отошла метра на три в сторону и отвернулась.
– Что-то долго вы собирались, – Храмовников открыл другой глаз. – Не могли прийти в себя после вчерашнего?
– А ты? – Туманов присел на корточки напротив Хамелеона и сорвал травинку. – Тебе вчера не досталось, верно?
– Чего? Подзатыльников? – Хамелеон коротко рассмеялся. – Нет. На меня у гада пороху не хватило. Я вообще его чуть не пришил.
– Герой, – Джонатан потер затылок. – И меня заодно.
– Ты обиделся? – Хамелеон, щурясь, взглянул на Вечного. – Не обижайся. Для твоей же пользы все сделал. Хотя было такое желание, не скрою. Инстинкты – штука трудная.
– Вы, позвольте уточнить, кого чуть было не пришили, метиса? – поинтересовался Мартов.
– Его, – Хамелеон нехотя перевел взгляд на адвоката. – Только это нереально. Теперь я точно знаю. Я ведь уже во второй раз попытался. Два магазина в него разрядил. И два контрольных в голову сделал – без толку все. Одно утешает: и он не всемогущий. С нами у него тоже ничего не выходит.
– Во-от в чем дело! – протянул Мартов. – Вы, получается, господа хорошие, теперь еще и неуязвимые! Поэтому страх потеряли, даже перед Врагом. Понятно.
– О чем я и говорил, – заметил Джонатан. – Литр с тебя, не забыл?
– Ты сжульничал, – Мартов погрозил Смотрителю пальцем. – Я тебе ничего не должен. Ты знал, что эти типчики окончательно переродились. В кого конкретно они переродились, не успел выяснить? Может быть, они теперь все трое заодно?
– Четверо, – негромко сказала Женя. – Я тоже всего вторые сутки живу. Ну, в смысле, по новому кругу.
– Еще забавнее. – Мартов выразительно взглянул на Джонатана: – И тебя это не беспокоит?
– А должно? – Смотритель усмехнулся.
– Постой, может быть, мы тоже теперь неуязвимы для Хамелеонов? Тоже переродились?
– Ты что-то почувствовал? – продолжил подтрунивать Джонатан. – Новый Оптимум?
– Можем проверить, – лениво процедил сквозь зубы Хамелеон. – Давно хотел размяться.
– Только дернись! – Мартов выхватил из кармана небольшой пистолет и сунул ствол под нос Храмовникову.
– Лучше так: а-а, – Хамелеон открыл рот, будто бы собрался проглотить ствол.
– Цирк какой-то устроили! – возмутилась Женя. – Мы для чего сюда приехали? Сравнивать, у кого длиннее и толще, или делом заниматься?!
– Получите, – хмыкнув, сказал Туманов. – Делом, Женя, делом. Хамелеон, вопрос номер два: что за оружие применяет Враг? Джонатан назвал это пси-ударом, но для меня этот термин ничего не значит. Ты что-нибудь об этом знаешь?
– Гипноз, – Храмовников пожал плечами. – Или что-то в этом роде. Особого оружия у него нет. Я думаю, теперь он и обычным оружием перестанет пользоваться. К чему оно? Нас из него не убить, а на Вечных ему сейчас размениваться некогда. Ну, а для всех прочих у него подручные имеются с пушками, из Конторы. Вон Джонатан их командира знает. Шустрый такой майор.
– Федотов? – Смотритель удивленно взглянул на Хамелеона.
– Скажешь, не знал?
– Плохо дело, – Джонатан нахмурился. – Это тебе не Эфиоп. Этот барбос упрямый, хуже некуда. Должность в Конторе, опять же, приличная. На этот раз Враг хорошего подручного заимел. Качественного.
– Мы тоже не бракованные, – твердо заявил Туманов. – Володя, как мы со стороны выглядели, можешь описать?
– Тебе зачем? – Хамелеон взглянул на Туманова с иронией. – Не стриги верхушки, сыщик. Зри в корень. Вон лучше Женьку спроси, что она чувствовала. Вас-то всех Враг просто оглушил, как бы по темечку – тюк! – и отдыхайте, а ее он пару раз до того пришпиливал. Помнишь, на МКАД? А потом ты ее на плече, как мешок, тащил по болоту, помнишь? Я к тому времени уже вернулся, видел все. Издалека, правда.
– Неужели? – вдруг вмешался Мартов. – Вернулись через минуту после появления Врага на сцене? Какое совпадение!
– Ой, только не надо гнусных намеков! – Храмовников поморщился. – Не делайте из меня Врага – и не услышите, куда вам идти. У меня свидетель имеется, наемник. Мы вместе с Эфиопом гада мочили. Кстати, полковник, твой «глок» утонул в болоте. Если хочешь, покажу место, но нырять будешь сам.
– Куплю новый. – Джонатан задумчиво взглянул на Женю, затем обернулся к Туманову: – А действительно, Витя, спроси.
– Только время тратим, – пробурчал Мартов. – Спроси – не спроси! Гипноз есть гипноз. Ничего она не чувствовала.
– Говорите за себя! – Женя вздернула носик. – Спрашивайте, дядечки. Только без интимных подробностей.
– Все равно не понимаю, – проворчал адвокат. – Мы для чего сюда приехали? С Хамелеоном беседовать или друг с другом? Девицу можно было и в офисе допросить.
– Andy, shut up! [3] – резко приказал Джонатан и, смягчив тон, добавил: – Je vous remercie d’avance [4].
– Zu Befehl Herr oberst! [5] – Мартов изобразил пародию на строевую стойку.
– Насобачились в языках за столетия, – хмыкнул Храмовников.
– Женя, только спокойно и неторопливо, вспомни, что ты чувствовала, когда Враг тебя гипнотизировал? – Туманов взял девушку за руки. – Может, были какие-то образы, слова, картинки?
– Образы… были, наверное, – Женя задумалась. – Мутные. И краски – как в радуге, полосками, только размытыми. Будто бы сквозь марлю смотрела. А чувствовала… трясло меня. Мелко-мелко, и всю, от макушки до пяток. По всему телу такой зуд от этой тряски шел! Почесаться хотелось ужасно! Только я даже шевельнуться не могла, и от этого было еще хуже.
– Очень ценная информация, – Мартов ухмыльнулся.
– А еще… на меня словно кто-то смотрел, – торопливо добавила Женя. – Нет, даже не на меня, а будто бы внутрь. Этот Враг, он будто бы изучал меня всю до последней клеточки, только изнутри. Прямо вот так, заглядывал внутрь и все там подробно рассматривал, как под микроскопом. Может, мне просто казалось, но ощущения реально были такие. Неприятные, честно говоря.
– До последней клеточки? – уцепился Туманов. – До последней… может, хромосомы?
– Это что? – Женя на миг удивленно вскинула брови, но быстро спохватилась. – А, ну да, может, и до нее. Или вообще… как там их называют, до генов, да? Короче – глубоко копал вражина.
– Слабые места Избранных искал? – предположил Хамелеон. – Понял, что Женька тоже Избранная, и решил для начала ее прощупать. Или еще что-нибудь искал. Например, хотел откопать информацию о воротах в Вечность.
– О чем? – Туманов удивленно уставился на Храмовникова.
– Ну, о воротах, не помнишь, что ли, мы в бункере эту тему обсуждали, – Хамелеон кивком указал на Смотрителя, как бы переадресовывая вопрос ему. – Может, вся эта беда где-то в нашей генетической памяти упрятана?
– «Генетическая память» – это такая фигура речи, – возразил Джонатан. – Хотя… что-то в этой мысли есть.
– Вакуум, – попытался съязвить Мартов.
– Не мешайте академикам думать, сударь, – Храмовников исподтишка показал адвокату кулак.
– Андрей, ты обещал воздержаться от комментариев, – напомнил Джонатан, а затем внимательно посмотрел на Хамелеона. – А ты, кстати, откуда про ворота знаешь? У Чеснокова выпытал?
– Чтобы выпытать, нужно знать, о чем пытать, – Хамелеон смерил Вечного неприязненным взглядом. – Эта информация мне в наследство от наставника досталась. Ему еще Смотритель Жерар рассказал и о Черной скале, и о воротах в Вечность.
– Смотритель Жерар? – Джонатан недоверчиво хмыкнул. – Он был убит двести лет назад. Это сделал твой наставник? Отец?
– Он самый, – Хамелеон с вызовом взглянул на Джонатана. – Не знал?
– Нет, – Вечный задумчиво потер подбородок. – И твой отец не пытался найти это место?
– Зачем? – Хамелеон пожал плечами. – Он был очень рациональным Хамелеоном. Тратить время на проверку легенд было не в его стиле. К тому же он был уверен, что, даже если легенда о Черной скале и воротах правдива, использовать артефакт против Цеха не получится. У отца не было ключа от ворот. Со слов наставника, я понял, что его нет и у Цеха. Утерян тысячи лет назад. Верно?
– Вроде того, – Джонатан отвел взгляд.
– Ключ? – Туманов поднял глаза на Джонатана. – О чем речь?
– Да так, – Смотритель махнул рукой. – Легенда в чистом виде, не загружайся. К текущему делу это вряд ли относится.
– Вряд ли? – Туманов погрозил Вечному пальцем. – Я ведь сыщик, Джонатан, ты забыл? Если у меня нет ясного представления обо всем, что происходит, я начинаю нервничать и копать. Так что говори сам, пока я не начал открывать все ваши шкафы со скелетами.
– Ладно, не кипятись, – Джонатан вздохнул. – Ничего особенного, легенда – как легенда. Тысячи таких в любом эпосе. Мы, бессмертные, попали в мир людей из Вечности. Это ты уже знаешь?
– Островский просветил, – Виктор кивнул. – Но зачем вы сюда явились, никто не знает. Или не помнит. Как вернуться домой – для вас тоже загадка. Дальше что?
– Да, собственно, и все, – Джонатан развел руками.
– Что за ворота? И ключ.
– Согласно легенде, вернуться все-таки можно, но для этого следует открыть ворота в Вечность. Говорят, в архиве хранятся координаты ущелья, посреди которого возвышается Черная скала. Один ее бок гладкий, как стекло, и является запертыми воротами в Вечность. Но открыть эти ворота можно, только если написать на них Формулу Вечности, своего рода код доступа, или, иначе говоря, ключ. Проблема в том, что Формула действительно была утеряна задолго до того, как наша община организовалась в Цех и начала вести архивные записи.
– Странно, – осмысливая информацию, заметил Туманов. – Координаты записать успели, а ключ нет?
– Довольно долгое время поблизости от Черной скалы существовало первое поселение Вечных. Но уже они не помнили Формулы. А когда поселение было уничтожено Хамелеонами… В общем, сохранили что смогли.
– И то не факт, – вмешался Мартов. – Что-то я ни разу не слышал от архивистов о карте с координатами ущелья. Треп был, но официального подтверждения, по-моему, не было ни разу.
– Погодите! – потребовал Туманов. – Формула Вечности… согласно вашей легенде… это что? Какая она – математическая? Или заклинание на древнем языке? Или что-то еще?
– Никаких данных, – Джонатан покосился на Хамелеона. – У нас, по крайней мере.
– Не зыркай, – Храмовников покачал головой. – Я тоже не знаю, что это за Формула. Я вообще думал, что это реально ключ, как было у Буратино. Наставник Бриан именно так и говорил – ключ.
– Ключ, формула, заклинание, код… – пробормотал Туманов. – Код? Может, все-таки код? Код… Постойте, постойте… Женя! А ну, повтори, что ты чувствовала?!
– Когда?
– Не тормози! Когда тебя Враг гипнотизировал. Как бы внутрь заглядывал, да? До самых генов тебя сканировал?
– Это твоя версия, – Женя помотала головой. – Я говорила, что он копал глубоко.
– Вот оно! – Туманов щелкнул пальцами. – Код!
– А еще меня трясло как припадочную…
– Это уже не важно.
– Это тебе не важно! – возмутилась Женя. – А мне так хреново было, что до смерти не забуду!
– Женька, угомонись, – на редкость спокойно попросил Хамелеон и с интересом уставился на Туманова. – Что ты открыл, Архимед? У тебя на лбу крупными буквами написано «Эврика!». Поделишься?
– Все внутри нас! – В глазах у Туманова полыхнула вспышка озарения. – Я понял! Весь мир, вся Вселенная – все в нас! Нам трудно это понять, но так оно и есть. Враг был прав, когда разбирал Женю до самых крохотных винтиков! Чтобы найти нечто снаружи, загляни сначала внутрь себя. Вот в чем соль! Заглянуть внутрь и увидеть то, что, казалось, спрятано где-то снаружи.
– Что за бред?! – Мартов поморщился. – Похоже, пси-удар не прошел для вас бесследно, Виктор Алексеевич.
– Именно так, Андрей Григорьевич! И я даже благодарен Врагу за встряску! Стараясь сбить с истинного пути, он подтолкнул нас к ответу на главный вопрос! К цели моей миссии! Если бы не его гипноз, я никогда не додумался бы, что и, главное, где следует искать!
– Может, коньячку? – предложил Мартов. – От бреда избавляет мгновенно.
– Или наоборот, – Джонатан поднял руку, призывая всех к молчанию. – Виктор, будь любезен, поясни. Что ты имел в виду?
– Попытаюсь, – Туманов потер виски и покосился на Мартова.
Адвокат мгновенно протянул фляжку. Сыщик пару секунд поколебался, но в результате отрицательно покачал головой.
– Зря, – Мартов приложился сам.
– Я имел в виду Формулу Вечности, – медленно, тщательно подбирая слова, сказал Туманов. – Формула – это не закорючки, нацарапанные на древних скрижалях, и не слова, спрятанные в глубинах памяти бессмертных. Формула – это что-то внутри нас, возможно, особая комбинация генов или какая-нибудь лишняя пара хромосом. Фактически – это мы сами! Формулу следует не написать на воротах Вечности, а предъявить! Как действует она и что конкретно в нас является ее составными частями, я пока не знаю, но уверен, что Формула – это не золотой ключик, а действительно код! Генетический код Избранного! Враг, похоже, о чем-то таком тоже догадывается, вот и шарит у нас в мозгах, копая так глубоко, насколько это возможно.
– Круто тебя ошпарило, – одобрительно кивая, сказал Хамелеон. – Я не догадался бы ни в жизнь. Хотя вроде бы все очевидно: ключ, формула, код… Здорово соображаешь, сыщик.
– Не совсем, – скептически заметил Мартов. – В теории господина сыщика нет места для вас, господа Избранные Хамелеоны. Да и для Врага тоже. Его сверхспособности вполне укладываются в понятие Избранности, но такое количество единственных и неповторимых противоречит здравому смыслу. Нонсенс! Избранный должен быть либо один, либо ни одного.
– Необязательно, – горячо возразил Туманов. – Я вполне допускаю, что Формула состоит из нескольких частей. Первая – генетический код Вечных, а вторая – Хамелеонов!
– Тогда уж таких, как мы, – вставил реплику Хамелеон. – Избранных.
– Да, я это и имел в виду, – Туманов торопливо кивнул. – Вот почему нас несколько, а не я один. От каждого вида по Избранному! В Формуле даже код людей может учитываться.
– Ерунда, – Мартов помотал головой. – Бредовые домыслы! Особенно в отношении людей. Допустим на секунду, что вы правы насчет генетического кода. Но из Вечности в этот мир пришли только мы, бессмертные, значит, и Формула должна быть исключительно генетическим кодом Избранного Вечного. То есть вашим, господин сыщик.
– А кто сказал, что из Вечности явились только вы, то есть мы? – Туманов указал на Хамелеонов. – А они откуда взялись? Да и с людьми, если копнуть, не все понятно. В то, что они произошли от обезьян, лично мне верится с трудом. Но главное – это же вполне логично – разделить ключ на три части. Самое надежное средство от случайного открытия ворот.
– А смысл? – упрямо спросил адвокат. – Зачем прятать ключ от нас? Почему Вечности потребовалось запирать нас в этом мире, зачем она лишила нас права вернуться домой, когда мы этого захотим?