Исцеление мыслью подобно растаскиванию этой горы песчинка за песчинкой. Кто в состоянии наладить собственную целесообразную систему транспортировки своих песчинок, тот легко справится с этой работой. Это означает, что он способен развеять по ветру целый совок песчинок, или, иными словами, резко уменьшить масштаб своей болезни. А тот, кто надеется растащить свою гору чужими руками, тот может плакать, молить, клянчить, требовать или повелевать, но помощи он так и не дождется – только поучения. Свой образ мыслей человек может изменить лишь сам. Исключение составляют маленькие дети, не обладающие самостоятельным мышлением, – их мир мыслей и жизнь формируются матерью.
Изменение мира мыслей называют изменением самого себя. Якобы это является величайшим и наитруднейшим изменением. Я бы так не сказала, поскольку пытаюсь не изменять себя, а изменяться. Иначе говоря, насилие над собой я стараюсь заменить на потребность делать хорошее для себя. Такой вариант опять-таки будет неприемлем для человека скептического, со старым складом мышления, который хочет всего добиться лишь физическими усилиями, но это уже его проблема. С Вами же, людьми будущего, стремящимися к самосовершенствованию, людьми, желающими познать себя – коих на свете 51 % – мы вместе пойдем дальше.
Если первичная энергия движется в своей невидимости, то в зримости ее именуют энергией любви, а если она в своей невидимости пребывает в неподвижности, то в зримости она именуется злобой. Таким образом, проблема заключается лишь в видении или отношении, которое мы формируем при помощи видения. Видению следует учиться у тех, кто видит эту невидимость и искренне в нее верит. Подчеркиваю: нужно учиться, а не верить вслепую.
В беседах с людьми, которых одолевают желания, я часто использую фразу: желание – это из области воздушных замков, а свершение – совсем иное. Желать мы можем, но это не значит, что желаемое должно свершиться. Оно свершается, если в этом есть потребность. Причем зачастую это оборачивается страданием для нас же самих. Если бы при возникновении желания мы догадались задаться вопросом: «Нужно ли мне это?», то, возможно, избежали бы и самого желания, и страданий. Причем душа была бы спокойной и тело – здоровым. Мы были бы счастливы от одного того, что не получили ненужного.
Возможно, вам досаждают мои речи о желаниях, ведь о них я достаточно много говорила в предыдущих книгах. Спешу вас заверить – это заверение действует успокаивающе на многих – в том, что пишу я, по правде говоря, для себя. Фактически каждый человек все делает для себя и лишь с виду – для других. Мои книги – это история моих открытий и развития. Перечитываю их и открываю себя. Каждый раз заново. Увлекательнейшее занятие. Читаю словно в первый раз. Не говоря уже о процессе написания.
Люди непрерывно развиваются из жизни в жизнь, изо дня в день, проделывая одно и то же, каждый раз открывая для себя нечто новое. Это новое – собственный скрытый потенциал.
Кому надоедает рутина, тот действует без души, а потому не воспринимает житейского урока. Человек, выполняющий с радостью одну и ту же работу в течение десятилетий, может решить, читая эти строки, что он-то все делает правильно. Если он здоров духовно и физически, то так оно и есть. Если не здоров, значит, он привык симулировать радость, поскольку имеет дело с хорошо оплачиваемой или выгодной в ином отношении работой. Он выполняет эту работу, невзирая на нежелание, отчего и заболевает.
Напомню, что:
• желание и нежелание – две грани единого целого. Когда желание доходит до критической черты, то есть когда оно надоедает человеку до чертиков, то перерастает в нежелание. Обратного превращения нежелания в желание не происходит в случае, если человек заболевает. Болезнь служит ему самозащитой от желаний, хотя сам человек этого может и не сознавать. Сознательно он желает выздороветь, но подсознательно не желает, поскольку не хочет, чтобы продолжилось то, что сделало его несчастным;
• желания сопровождаются обидой, которая зашлаковывает лимфу, из-за чего тело не может очиститься. Чем больше желания, тем выше зашлакованность тела;
• мышцы выражают силу, с которой реализуются желания, то есть силу воли.
Обычно под мышцами подразумеваются поперечнополосатые мышцы, которые с точки зрения медицины именуются подчиняющимися воле. От свободной воли мышцы не болят. А от силы воли болят. Чем больше сила воли, тем потенциально больнее сама мышца. Болезнь проявляется, когда человек сознательно, волевым усилием заставляет себя делать то, чего в действительности не желает. Подобное подавление негативного желания во имя некоей цели есть достижение цели силой, то есть злобой.
Жизнь человека – это всего-навсего урок, для усвоения которого мы по своей доброй воле являемся на этот свет. Жизненный урок – это время познания чувства. Жизнь за жизнью, урок за уроком – так и накапливается жизненная мудрость. Из всех своих жизней в цепи возрождений, или реинкарнаций, мы берем с собой жизненную мудрость – рассудительность. Она служит нам опорой в каждой из последующих жизней, даже и когда мы практически ничему новому не научаемся. Разум нынешней жизни не помнит жизней предыдущих, но кто верит в их существование, тот часто примечает у себя неизвестно откуда взявшуюся рассудительность и понимает, откуда она берется.
Современная цивилизация, – истоки которой, овеянные туманными теориями, уходят в глубь веков и воспринимаются с неверием и раздражением как атеистами, так и религиозными фанатиками, – является той самой большой школой материализма, или одностороннего видения жизни, которую мы проделали почти до конца – урок за уроком, из класса в класс. Кто не желает пройти повторный курс обучения в той же школе, где учатся по методу проб и ошибок, т. е. через страдания, у того есть право по своей доброй воле перешагнуть через порог манящей высшей школы либо не делать этого.
Высшая школа – школа посложнее. Чтобы там учиться, нужно не бояться ее. Чтобы ее не бояться, нужно освободиться от своего страха. Кто понимает, что жизнь движется только вперед, и считает это правильным, у того и меньше страх перед будущим. Иными словами, кто правильно рассуждает о жизни, у того жизнь не застопорится.
Жизнь продолжается
В начале каждой беседы я говорю то, что человеку следует знать, чтобы понимать меня. Чтобы вообще понимать кого-либо или что-либо, нужно помнить:
Не бывает плохих людей, но в каждом человеке есть плохое.
Мы являемся на этот свет, чтобы плохое исправить.
Каждый является исправлять свое плохое – это и есть жизнь.
Жизнь продолжается, пока есть плохое, требующее исправления.
Проще говоря – жизнь продолжается, пока есть работа.
Пожалуйста, не читайте дальше, пока Вы не уяснили смысла этого абзаца!
К сожалению, в нас настолько силен страх меня не любят, что стоит лишь заговорить с человеком о том, что в нем гнездится плохое, дожидающееся освобождения, как человека мгновенно блокирует страх, и он уже не в состоянии воспринять то, о чем я говорю и ради чего он, собственно, и пришел. Ведь не я же к нему пришла. Страх перед обвинением в том, что я плохой и сознательно делаю кому-то плохо, парализует способность мыслить даже у сильнейшего человека.
Свою речь я часто начинаю словами: «Постарайтесь правильно меня понять…» и затем повторяю общую теорию в необходимом для конкретного человека ракурсе, после чего перехожу к толкованию его личных проблем. Большинство сразу говорит, что понимают меня – все-таки воспитанные люди, но я-то вижу, что это за понимание.
Вижу, как иной тщится понять, ибо беда загнала в угол, но отношение у него скептическое. Он надеется, что если будет поддакивать мне, то я избавлю его от недуга. Не верит, что избавлю, но надеется. И на том спасибо.
Бывают и такие, которые заходят в кабинет, злясь на себя из-за того, что пришли. Беда заставила, но страх и уверенность в том, что все равно их будут ругать, не проходят до конца приема. Они настолько привыкли к ругани в общении, что иного и не слышат. И если потом кто-то спросит, о чем шла речь, скажет: «Да ни о чем. Обругали почем зря, вот и все». И все верят. Наверное, Вы спросите, зачем я вообще занимаюсь такими людьми. А потому, что они – больные, которых я все еще притягиваю к себе. Чем больше я освобождаюсь от страха оказаться виноватой и от страха оказаться мишенью для злословия лицемеров, тем меньше приходит таких людей.
Приходят родители, которые, несмотря на скептицизм, позволяют супругу притащить их с собой во имя здоровья ребенка. Может ли удержаться на плаву корабль, если его корму или нос тянет на дно? Любому скептику следует знать, что скептицизм – это страх лишиться прочной опоры. Скептику неизбежно придется когда-нибудь пострадать от своего скептицизма, ибо он вынуждает жизнь стоять на месте. Скептику подавай доказательства того, что еще не родилось. Он сам не даст материализоваться невидимому, скорее торжествующе воскликнет: «Ведь этого не существует!»
Приходят родители, которые, несмотря на скептицизм, позволяют супругу притащить их с собой во имя здоровья ребенка. Может ли удержаться на плаву корабль, если его корму или нос тянет на дно? Любому скептику следует знать, что скептицизм – это страх лишиться прочной опоры. Скептику неизбежно придется когда-нибудь пострадать от своего скептицизма, ибо он вынуждает жизнь стоять на месте. Скептику подавай доказательства того, что еще не родилось. Он сам не даст материализоваться невидимому, скорее торжествующе воскликнет: «Ведь этого не существует!»
Что делать, если Вы очень хотите помочь своему ребенку с помощью прощения, а Ваш супруг высмеивает Вашу затею? Либо это делает кто-то другой, кого ни объехать, ни обойти. От этого Вам очень больно. От жалости к себе Вы можете разгневаться, поскольку гнев возникает как раз от жалости к себе. Осознайте, что наилучшее лекарство – просьба о прощении. Я не ошиблась, говоря так. Именно попросите у супруга от всего сердца прощения – прежде всего мысленно – за то, что взрастили свой страх до злобы на его негибкое отношение ко всему новому и невероятному и не заметили, как стали думать, что все равно он не захочет понять. Постарайтесь представить себе диапазон последствий такого отношения.
В какой-то миг Вас озарит: «Боже правый, что же я натворила!» Как только Вы поймете враждебность своих мыслей по отношению к себе и к другим, Вы сразу же сможете попросить прощения от всего сердца. Вы почувствуете, что сами хотите этого, а не действуете по принуждению. Очень хотите, потому что нуждаетесь в этом. Попросите прощения за то, что своим скептицизмом спровоцировали его скептицизм, не имея представления о своем заблуждении. Попросите прощения за все недоброе, что сопряжено со скептицизмом или что вспомнилось в данный момент. Простите себе свою ошибку. Попросите прощения у своего тела и у ребенка за то, что эта мысль не посетила Вас раньше и потому Вы подвергли их страданиям.
Если Вы почувствуете, что на сердце полегчало, то, значит, супруг стал более податливым. Лишь теперь настало время просить у него прощения на словах за свою ошибку, причем так, чтобы снова не спровоцировать в нем непокорности. Малейшая нотка обвинения в голосе уже провоцирует. Поэтому освобождение от страха оказаться виноватым имеет первостепенное значение в лечении. В ком нет чувства вины, тот не становится обвинителем.
Мне также приходится иметь дело с людьми, необыкновенно хорошо воспитанными и во всем послушными, которые сидят и ждут, чтобы я вложила им в голову мысли, которые они потом так же механически повторили бы дома, а потом недоумевают, почему проблема не разрешилась. Такие люди держатся лишь благодаря надежде, что жизнь станет хорошей, что жизнь сделают хорошей. Их жизненная пассивность поразительна. Им невозможно втолковать, что они достойны своей судьбы.
Встречается и другая крайность – человек, живущий легко, как бы играючи. «На то и телефон, чтобы по нему звонить», говорит он и набирает номер: «Скажите, пожалуйста, какой стресс я должен развязать?» У него потрясающая леность мысли. Если бы я ответила ему его же вопросом, то это огорошило бы его. Меня охватывает грусть, когда приходится говорить, что это не телефонный разговор. Такого человека нельзя даже по-матерински пожурить за столь легкомысленное отношение к серьезным вещам, потому что он обиделся бы и заработал по крайней мере насморк, если не что-нибудь похуже. А он говорит: «Мне можно сказать о плохом прямо, я ничего не боюсь». В мольбе о помощи возвожу взор к небесам – один Бог знает, насколько мучительно вести подобные вежливые разговоры, которые ни к чему не приводят.
Качество жизни выявляет пассивность или активность человека в деле преобразования этой жизни в достойную для проживания.
О каком деле идет речь? Кто делает? Как делает?
Когда я об этом спрашиваю, то возникает впечатление, будто человеку влепили пощечину. Кстати, именно пощечиной пробуждают к жизни человека, потерявшего сознание, или, иначе говоря, призывают дух снова вернуться в тело. Это очень эффективное средство для тех, кто не испытывает физической боли от своего недуга.
Боль – превосходное средство для пробуждения от душевного равнодушия, она делает человека активным борцом за жизнь. Хотя борьба и означает увеличение энергии злобы, но она все же лучше, чем апатия, вялое безразличие, когда человек рассчитывает лишь на других и в конце концов начинает их же и обвинять. Такой человек будет приходить на прием снова и снова, пока я не причиню ему боль, сказав требовательно: «Мы не встретимся прежде, чем Вы начнете заниматься исправлением своего умонастроения».
Я уже говорила, что когда я была глупее, то мне дозволялось делать ошибки и меня не наказывали свыше. Я исцеляла людские болезни, добивалась удивительных результатов и была счастлива до небес. Так меня учили верить в себя – ведь мы всего лишь испуганные люди и поэтому нуждаемся в подтверждении своей теории, или ощущений. Нам необходим хороший результат в работе.
То, что я всякий раз благодарила Бога, а не била себя кулаком в грудь и не заявляла горделиво: «Это я! Я!!! Я его вылечила!!!» – было моим счастьем. Для меня характерно состояние, когда ощущение собственной ничтожности сменяется ощущением своей сопричастности к тому необъяснимому, что служит опорой и придает силы. В такие минуты я обретаю смелость поверить своим мыслям, возникшим в момент озарения, и действовать согласно им.
Себе я все чаще говорю: Бог помог, но людям говорю такое очень редко. Не хочу отпугивать бывших атеистов упоминанием имени Господа. Пока человек не познал, что такое Бог, нет смысла ему это навязывать. Пусть у Бога нет имени, главное, что он есть. Бог потому от нас не отворачивается, что относится с пониманием к своим детям. Он – Всё сущее.
Сама я лишь в последние годы стала именовать это необъяснимое Богом, удивляясь тому, как по мере возрастания веры в себя расширяется и мое представление о Боге, придавая мне все более ясное и совершенное ощущение уверенности. Лет десять тому назад я постыдилась бы признаться в этом кому бы то ни было. Страх оказаться предателем в стане атеистов вызывал чувство стыда. Когда человек стыдится признаться в своей вере, это означает отсутствие уверенности в себе.
Эта уверенность является верой в себя, или душевным покоем, что дает возможность видеть и познавать мир все шире и глубже. Для меня все яснее становится постулат: помоги себе сам, тогда тебе поможет и Бог. Бог может проникнуть в человека в той степени, в какой человек впускает его в себя, то есть в той степени, в какой он верит в Бога, или в какой он не боится верить в Бога.
Проповеди о Боге и цитирование Библии еще не есть вера.
Чем человек становится мудрее, тем большей прозорливостью и тем большим терпением он должен обладать для веры в правильный результат. По своему опыту я также знаю, что единственно положительным и устойчивым результатом бывает тот, которого человек достигает сам, когда осознает свою ошибку.
Что такое чудо?
Является ли исцеление от рака чудом? По Вашему мнению, да. А по моему мнению и по мнению выздоровевшего, нет, поскольку нам известно, какая работа над собой проделана ради исцеления. Чудо здесь ни при чем. Недаром пословица гласит: дело мастера боится.
Разные псевдопонимающие
Псевдопонимающие могут быть очень разными. Приведу наиболее типичные примеры.
1. Напротив меня сидит человек, у которого глаза загорелись восторгом от первых же моих слов. Я говорю с ним о том плохом, что в нем есть и что дожидается освобождения, тогда как он восторгается мною. Он готов визжать от восхищения, поскольку я говорю о нем правду. Вот это да! Какая проницательность! Я делаю серьезную работу, а он от радости не может усидеть на месте.
Для него я словно дождь, что начисто отмывает оконное стекло, то есть его самого. Он любуется дождем и своим чистым ликом, не понимая, что стекло было вычищено для того, чтобы через него смотреть – внутрь и наружу. И не только смотреть, но и видеть. Этот приятный во всех отношениях человек должен будет приложить много усилий, прежде чем работа его мыслей начнет приносить плоды. Однако он не безнадежен.
2. Напротив меня сидит человек с серьезным видом всезнайки. Весь его облик излучает непоколебимость. К тому же у него есть козырь: сознание того, что он сам оказывал помощь страждущим. Рассказываю ему о том, что в нем плохого, и наталкиваюсь на неизменную реакцию: «Я это и так знаю. Это я уже давно выправил». Я объясняю, что если бы он освободил стресс полностью, то я этого стресса больше не видела бы и недуг бы прошел. Он же привык лечением считать коррекцию биополя с помощью энергии или же, выражаясь попроще, лечение руками, и поскольку он не видит движения мыслей, то и не верит.