До конца этой недели я также как и в первый раз, беспрепятственно покидал и входил в замок, ветка также лежала на месте, а Ал'лилель не было видно. Мои успехи в постановке копии, а также в скрывании и восстановлении её достигли совершенства. И теперь я по ночам только тренировался, и перечитывал книгу, чтобы всё запомнить, когда-то же Гита заберёт её у меня.
Всё произошло в понедельник, покинув как обычно замок ночью, я пришёл на место тайника и ждал там до рассвета, когда лучи солнца ещё не показывались, но ночная прохладу уже отступала, я заметил, эльфийскую ауру на краю Леса. Стоит заметить, что после всем моих экспериментов с аурой, я теперь постоянно и чисто автоматически контролировал состояние своей копии и заодно наличие других аур возле себя.
Вскочив, я оглянулся и, увидев ее, бросился со всей скоростью, что мог навстречу ей, увидев меня, она тоже побежала на встречу. Встретившись, я, от переизбытка чувств молча, обнял её, и сильно сжав, прижал её к себе, она заплакала. Увидев её слёзы моё сердце чуть не разбилось на части, поэтому я стал гладить её по голове и быстро рассказывать, почему меня не было столько времени. Про свои эксперименты с аурой я тоже ей рассказал, сказав, что теперь мы можем встречаться каждый день, так как я уже неделю беспрепятственно покидаю замок. Она подняла на меня свои прекрасные заплаканные глаза и тихо сказала:
- Я точно знала и была уверена, что тебе что-то мешало прийти на встречу, поэтому даже не минуту не сомневалась и приходила к нашему тайнику. Так обнявшись, мы и простояли до рассвета, увидев первые лучи, мы с трудом смогли расстаться, пообещав, друг другу, встретится завтра.
С того дня, как она меня поцеловала, прошло уже несколько месяцев, мы также тайно встречались, моя копия работала безупречно, а время, которое мы были с Ал'лилель вместе нас настолько сблизило. Я уже не представлял себя отдельно от неё, и было, похоже, что такие же чувства она испытывает ко мне. С каждой встречей мы всё больше узнавали друг друга, она мне рассказала, откуда ей отец знает моего, кто он сам и почему её мамы нет рядом.
Оказалось, что Ал'гиел - это действительно один из самых старых эльфов и раньше состоял в Совете Старших, города эльфов Алондруина, как Старейшина своего Рода, он тоже участвовал в войне, и знает Повелителя по полю битвы, где им приходилось сталкиваться. Во время войны он вроде бы потерял двух дочерей, старших сестёр Ал'лилель, которых она никогда не видела. После этих событий его жена бросила его, с маленькой Ал'лилель на руках и он добровольно уехал в самую дальнюю деревню своего Рода.
Я в свою очередь рассказал всё о себе, о своей жизни, о том, что никогда не знал маму, и что в замке эта тема находится под запретом. С каждой встречей мы полностью раскрывались друг перед другом, и с каждым днём расставаться было всё мучительней и мучительней. Однажды я даже предложил ей уйти со мной, подальше от всех, и моих и её, но, не закончив сам, понял, что сказал глупость, посвящения не было ни у нее, ни у меня, принадлежать сами себе до него мы не могли, и если я ещё мог скрывать свою ауру, то, как мы выяснили Ал'лилель не смогла проделать тоже самое до своего посвящения. Организованные поиски нас, со стороны наших Родов быстро нас выловили по следу её ауры, так что даже совершать подобную глупость было незачем, мы бы лишились даже того, что было сейчас.
Все дальнейшие недели я жил как в тумане. По-настоящему я существовал только во время встреч с Ал'лилель, всё остальное время за меня действовал как будто другой Каин, он ел, работал, говорил с Гитой, тренировался. Истинный я оказывался только после выхода из замка и встреч с ней.
Глава 8. Удар
Удар, который настиг нас и перевернул всю нашу дальнейшую жизнь, был сначала ужасен, но как потом показали события развивавшиеся со скоростью самого быстрого жеребца, самое худшее ждало нас впереди.
Эн'рил, не забывший унижения от отца Ал'лилель, стал всегда следить за ней и вскоре начал подозревать об её отлучках, и как бы та не скрывала своё отсутствие, смог заметить её частые пропадания на несколько часов из деревни. Оскорблённое самолюбие, помноженное на огромную ревность, разъедало его каждый день, и то, что Ал'лилель не обращала на него ни капельки внимания, жутко его бесило. Это он устроил тогда ловушки, чтобы Ал'лилель в них упала, она сам хотел спасти её и получить благодарность её отца и благосклонность девушки. Чёртов вампир, нарушил все планы, явившись первым и спас девушку. Тщательно разработанный план, недели построения ям, недели распускания слухов у девушек о месте, где растёт много травы для приправы, - всё было зря. Поэтому, вспоминая, как смотрела на своего спасителя Ал'лилель, его разум заслоняла пелена бешенства. На него она должна была так смотреть, а не на этого вампирского выродка, ему она была должна дарить улыбки. Твёрдо решив покончить с вампиром, он стал вынашивать планы, как можно его убить, при этом чтобы подозрение на него не падало.
Прошлая попытка провалилась, гадкий вампир смог в одиночку пробраться к деревне, обойдя все ловушки, кроме самого Эн'рила в этой истории никто больше не пострадал. Месяц, проведённый вдали от дома, с табунами, ещё больше накалил его ярость к вампиру. После той истории, когда вампира забрали свои, его достать он больше не мог, по этому Эн'рил обратил всё своё внимание на Ал'лилель. Только он один заметил, что она иногда куда-то исчезала.
Проследить за ней ему не удавалось, так как Ал'лилель была всё время бдительна, и всегда следила, чтобы за ней не было слежки и чужих аур. Поэтому ничего не добившись, он пришёл и выложил все, что знал Старейшине. Тот раньше подозревал, что его дочь куда-то отлучалась, и, решив прояснить, задал её этот вопрос на прямую, и тогда ей пришлось соврать ему первый раз в жизни, о том, что к её отлучкам Каин не имеет никакого отношения, просто она нашла себе достойного парня из другой эльфийской деревни и встречается тайно с ним, так как пока не проверит свои чувства, не хочет знакомить его с отцом. Тогда Старейшина поверил ей безоговорочно, и даже не стал посылать за ней своих следопытов, чтобы не травмировать случайно дочь. Он настолько обрадовался, тому, что дочь, наконец, забыла того вампира, что даже не подумал о том, что дочь могла соврать ему, ведь у них были очень доверительные отношения и они никогда до этого друг друга не обманывали.
После слов Эн'рила, Старейшина задумался, и решил проверить правдивость его слов. Вызвав начальника следопытов, он попросил незаметно проследить за дочерью, само собой об этом поручении никто не должен был знать. Следопыты быстро установили слежку за Ал'лилель, и она даже не замечала, как они провожали и встречали её со встреч с Каином. Да и что могла сделать непосвящённая девушка, против опытных следопытов.
Поэтому о фактах встреч с вампиром, было быстро доложено Старейшине.
Вначале он хотел поговорить с ней, но потом понял, что это будет бесполезно и, несмотря на все запреты встречи продолжатся. Портить отношения с дочерью ему категорически не хотелось, и он спланировал, как можно всё устроить и не допустить дальнейшего развития отношений дочери и вампира. С помощью летучих мышей он списался со своим старым другом из Совета Старейшин, и попросил того, чтобы его дочь приняли в ученики Школы Магии столицы эльфийского королевства города Алондруина, на любой факультет, но именно сейчас, посередине семестра. В Школу на первые года обучения принимали непосвященных по протекциям Совета Старейшин, так что это не было редкостью. И пришедшее бы приглашение от Школы Магии не кидало бы тень на него, что это всё подстроено им. Друг, конечно же, быстро всё устроил, тем более, что Эл'гиел объяснил ему причину своего поступка, заменив только историю с вампиром, на ту, что соврала ему дочь. Сказав ему, что не хотел бы, чтобы дочь до посвящения увлеклась на столько, что бросила бы его одного.
- Ал'лилель, - тебе письмо закричали подружки, окружая её, когда она вернулась из Леса собрав необходимые травы. - Смотри, смотри, на нём штамп Школы Магии Алондруина, неужели это вызов? - щебетали они вокруг неё. - Повезло тебе - начали вздыхать они, когда обнаружилось, что действительно, это вызов в столицу с зачислением её на курс алхимии и травничества, с датой прибытия две недели.
- Как тебе повезло,- повторяли они, - в столице куча прекрасных юношей, красивые одежды, лучшие менестрели, столичная жизнь и конечно обучении в Школе Магии, учеников окончивших её, принимали без экзаменов в Академию Магии. А это было крупным достижением для девушки из одной из самых отдаленных деревень эльфийского королевства. Так продолжая говорить, они проводили её до дома и только там отстали от неё.
Ал'лилель не слушала их, её казалось, что жизнь рухнула, вызов стал для неё как ведро холодной воды, вылитой на спящего человека. Она стояла на пороге дома, и смотрела на вызов, он был подписан по всем правилам, и не подчинится ему, было нельзя. Она не знала, что ей делать, как её быть, она обязана была ехать,…но как же Каин? За те месяцы, что его не было, она плакала каждую ночь, но каждый день, а потом и неделю ходила проверять тайник, ожидая вестей от него, она твердо знала, Каин прейдет. В тот день, когда они встретились после долгой разлуки, она была готова бросить всё и уйти за ним хоть куда. Все последующие недели их встреч только утверждали её в мысли, такого чистого и яркого чувства, что она питала к нему, у ней никогда не будет. Когда она прижималась к нему, а он обминал её и они, сидя так, делились своими воспоминаниями, мыслями и чувствами. Ей казалось, так будет всегда, и она была счастлива, как никогда ранее. Письмо, разбило все надежды и мечты. "Как сказать о нём Каину, - подумала она. - Для него это тоже будет страшным ударом, а просто уехать и не сказав ему ничего я сама не смогу так поступить с ним."
- Ал'лилель, - тебе письмо закричали подружки, окружая её, когда она вернулась из Леса собрав необходимые травы. - Смотри, смотри, на нём штамп Школы Магии Алондруина, неужели это вызов? - щебетали они вокруг неё. - Повезло тебе - начали вздыхать они, когда обнаружилось, что действительно, это вызов в столицу с зачислением её на курс алхимии и травничества, с датой прибытия две недели.
- Как тебе повезло,- повторяли они, - в столице куча прекрасных юношей, красивые одежды, лучшие менестрели, столичная жизнь и конечно обучении в Школе Магии, учеников окончивших её, принимали без экзаменов в Академию Магии. А это было крупным достижением для девушки из одной из самых отдаленных деревень эльфийского королевства. Так продолжая говорить, они проводили её до дома и только там отстали от неё.
Ал'лилель не слушала их, её казалось, что жизнь рухнула, вызов стал для неё как ведро холодной воды, вылитой на спящего человека. Она стояла на пороге дома, и смотрела на вызов, он был подписан по всем правилам, и не подчинится ему, было нельзя. Она не знала, что ей делать, как её быть, она обязана была ехать,…но как же Каин? За те месяцы, что его не было, она плакала каждую ночь, но каждый день, а потом и неделю ходила проверять тайник, ожидая вестей от него, она твердо знала, Каин прейдет. В тот день, когда они встретились после долгой разлуки, она была готова бросить всё и уйти за ним хоть куда. Все последующие недели их встреч только утверждали её в мысли, такого чистого и яркого чувства, что она питала к нему, у ней никогда не будет. Когда она прижималась к нему, а он обминал её и они, сидя так, делились своими воспоминаниями, мыслями и чувствами. Ей казалось, так будет всегда, и она была счастлива, как никогда ранее. Письмо, разбило все надежды и мечты. "Как сказать о нём Каину, - подумала она. - Для него это тоже будет страшным ударом, а просто уехать и не сказав ему ничего я сама не смогу так поступить с ним."
- Привет, моя девочка, - услышала она голос отца. - Почему ты такая задумчивая? - спросил он, подходя ближе. - О, - воскликнул он, увидев письмо, - вызов в Школу Магии столицы. Какая же ты у меня умница, раз тебе прислали приглашение, после учёбы тебя могут взять в Академию Магии, а это всё - поклонники, деньги, признание, известность - радостно говорил он, словно не замечая моего настроения.
- Когда тебе необходимо прибыть туда? - спросил он меня.
- Через две недели, - смогла ответить я.
- Нужно будет поторопиться тебе, путь в столицу займет от семи до десяти дней, так что тебе нужно поторопится и отправится пораньше, чтобы не опоздать, - он произнес эти слова и вышел.
С трудом вспоминаю остаток дня и вечера, так как не знала, что говорить Каину, и что дальше нам делать, отец был прав, уезжать надо было очень скоро, на сборы оставалось всего четыре дня. Так ничего и, не решив, я пошла ночью на встречу с ним. Увидев его, у меня защемило сердце и, расплакавшись, уткнулась ему в грудь.
- Ну что ты, моя хорошая, ну не плачь, что случилось моё солнышко? - говорил он в волнении, пытаясь меня успокоить. Я не могла ничего сказать, поэтому просто протянула ему письмо. По мере прочтения, лицо его менялось. - Насколько это серьёзно? - спросил он меня. Я снова не смогла ничего ответить, только снова расплакалась.
- Давай убежим, - предложил он.- Может, удастся скрыться от наших в населённых людьми местах, там много аур, нас долго искать?
- Нас найдут очень быстро, - сказала я, - я видела следопытов, встречающихся сегодня вечером с отцом, и мне кажется, я видела одного из них, идя сегодня к тебе, в Лесу.
- Наверно, твой отец узнал о наших встречах, - пробормотал Каин, - как вовремя для него пришло это письмо.
- Может быть, - сказала я - прижимаясь к нему крепче. - Я так боялась тебе его показать, я просто не знала, что мы будем делать теперь.
- Если твой отец знает, что мы встречаемся и если это письмо его рук дело, то нам не дадут убежать, - против свой воли сказал он. - Хоть я и никого не чувствую рядом с нами, но это говорит только о том, что если за нами и следят, то делают это не простые воины.
- Что мы будем делать, Каин? - спросила я его. - Игнорировать вызов не удастся, даже если я откажусь, меня никто не поймет, и просто силой увезут в столицу, иначе это будет оскорблением Школы Магии, а таких вещей не прощают у нас.
- Когда тебе надо уезжать? - спросил он.
- Через четыре дня, - ответила я.
- Как скоро - прошептал он. - Что же, у нас есть целых четыре дня - сказал он, сделав попытку приободрить меня, и подхватив на руки, побежал к реке.
- Каин, ты меня уронишь,- сквозь слёзы улыбнулась я.
- Никогда, Ал'лилель, никогда, - улыбнувшись, ответил он.
"Четыре дня, четыре дня, четыре дня" - эти два слова били меня с того момента, когда мы сегодня расстались с Ал'лилель. "Я не увижу её надолго через четыре дня" - эта мысль не давала мне покоя весь день, и всю ночь я не мог заснуть, думая, что можно сделать". Побег виделся единственной возможность избежать разлуки, но я прекрасно понимал, что если за Ал'лилель следят следопыты, то нас не отпустят. А если ещё Старейшина поговорит об этом с моим отцом, и тот узнает, что я снова с ней встречаюсь, я вздрогнул, об этом лучше было не думать. Сама мысль о расставании с ней причиняла мне боль, не говоря уже о мысли, что мы с ней долгое время не сможем увидеться. Но чем больше я думал, тем больше понимал, разлука неизбежна. Я смог бы последовать за ней, только после своего посвящения, но девять лет жить вдали от неё не представлялось мне возможным. Надо найти способ пройти быстрей посвящение придумал я, Зира ведь прошла высшее посвящение раньше срока, значит, и моё посвящение можно будет ускорить. Обрадовавшись этому, я решил завтра же поговорить с Зирой, и рассказать, об этом Ал'лилель.
Вечером, после работы я нашёл Зиру и заставил её со мной поговорить, так как с того случая она даже не здоровалась со мной при встрече. Полученные новости были не слишком утешительны. Да, первое посвящение можно сделать раньше, но чтобы это сделать, нужно было приложить невампирские усилия. Во-первых, продержаться 3 минуты против лучшего ученика Мастера по Оружию, и, во-вторых, самостоятельно показать судьям превращение в боевую форму. За все времена существования Рода, проскочить, таким образом, первое посвящение удалось только десятерым, последним, проскочившим первое посвящение, был мой отец. "Придется идти к нему за советом" - подумал я.
- Пап, можно войти? - спросил я, постучавшись в кабинет отца.
- Входи, присаживайся, - ответил он. - Я тебя слушаю.
- Пап, научи меня обращению в боевую форму, - попросил я его.
Он посмотрел на меня внимательно и неожиданно спросил:
- Настолько уверен, что выстоишь три минуты против Тарна? Этот вопрос сбил меня с толку. "Неужели он обо всём догадался", - пронеслось у меня в голове. "Нет, не должен" - постарался успокоить я себя, иначе последствия уже оказались бы на моей голове.
- Да, я хочу пройти посвящение раньше, также как и ты, - произнёс я спокойным тоном.
- И только, - задумчиво спросил он?
- Хочу стать одиннадцатым кому это удалось, - правдиво ответил я.
- Хорошо, начнём занятия на следующей неделе, - сказал он, и посмотрев на меня. - Что-то ещё, сын?
- Нет, это всё, - по возможности твёрдо сказал я. - Я буду в понедельник в это же время у тебя. С этими словами я встал и вышел.
Сердце радостно забилось и я вытер рукавом внезапную испарину со лба. "У меня получилось, он будет меня учить", - радостно думал я, от предвкушения рассказать всё Ал'лилель у меня зачесались ладони. Вот, он выход из ситуации, посвящённый вампир, становился взрослой особью, и мог беспрепятственно уходить из Рода и приходить когда ему вздумается, в мирное время. За все, что с ним произойдёт, во время его отсутствия, Род не нёс никаких обязанностей и последствий. Единственно исключение была война, во время войны вампиры Рода принадлежали только Роду, но меня это не пугало, так как воин пока не наблюдалось.
Встретившись ночью с Ал'лилель, я радостно рассказал ей всё и она вместе со мной начала радоваться. Она может уехать, а я, когда пройду посвящение, найду её и смогу передать весточку в город эльфов. И это время было не девять лет, а только то, за какое я смогу пройти посвящение. Обрадовавшись, мы весело проболтали остаток ночи, строя планы, как будем встречаться в будущем и с приподнятым настроением расстались, пообещав, встретится завтра.
Весь следующий день я просто летал на крыльях, счастья и всё у меня в руках делалось с ускоренной скоростью, поскольку если отец займётся со мной обращению в боевую форму, то мне осталось теперь устоять против Тарна. Я видел многие бои с его участием, и шанс продержатся три минуты, у меня был, так как мои ежедневные тренировки приносили свою пользу, и я в своих движениях и выполняемых комплексах я замечал всё меньше ошибок, которые поправлял Мастер у других учеников. Правда, практических навыков боя у меня не было, но я рассчитывал на то, что во время тренировок с отцом я смогу восполнить и этот пробел.