Фитт Мэри
Лабиринт
Мэри Фитт
Лабиринт
Супериндендант Маллет и доктор Фицбраун
перевод М.Павлычева
Глава 1
* 1 *
Мнения всех сходились к одному: тот, кто дал имена сестрам Хатли, был наделен своего рода даром предвидения и действовал из злости. Алитея {Истина (др.- греч.)} не имела ни малейшего представления об истине, и это знали все ее друзья, а Анджела {Ангел (лат.)}, обладательница длинных золотистых волос и ангельской внешности, была самой настоящей дьяволицей.
Их отец Августин - все трое жили в поместье Мизмейз - рассказывал, скромно опустив глаза, что в тот момент, когда он давал имена своим девочкам, на него снизошло озарение. Он также не скрывал того, что им двигало злорадство. Его отец назвал сына именно так в надежде, что тот будет стремиться к праведности, а сын своим образом жизни - возможно, неправедным, подмигивая, добавлял Августин,- пытался доказать самому себе, что он далек от святости. Ему все всегда сходило с рук, так как большинство окружающих были склонны к сентиментальности и считали, что добро есть в каждом из нас и никому не дано право судить других.
Non sequitur {Нелогичное заключение (лат.)}, заявлял Августин своим слушателям, которые восхищенно внимали ему, уверенные, что он говорит совсем не то, что думает. Почему нельзя осуждать того, чья вина очевидна? Каково соотношение добра и зла в преступнике, который сошел с преступной стези? Если праведник или тот, кого считают праведником, ударит кого-то топором по голове, человек умрет. Разве скорбящие родственники не имеют права - тут он бросал злобный взгляд на свою жену, а потом, когда та умерла, на Анджелу осуждать убийцу?
- Как бы то ни было,- заключал он,- я не могу этого объяснить. Я никогда не скрывал, что являюсь отнюдь не праведником, а скорее его противоположностью, и мне всегда - да и сейчас тоже - было очень выгодно нежелание окружающих верить в это.
Окружающие - особенно молодежь - внимательно, даже внимательнее, чем самую вдохновенную проповедь, слушали наставления Августина. Однако в душе некоторых вскипала ненависть, причем настолько сильная, что они готовы были убить его. Они видели в нем воплощение дьявола.
И кто-то действительно убил его.
Это произошло в один жаркий августовский день. Его нашли в центре лабиринта, который носил то же название, что и поместье. Череп был проломлен ударом сзади. Орудием убийства являлся крокетный молоток, которым утром того же дня забивали в землю ворота для крокета. Молоток лежал рядом с Августином, возле его правой руки, и создавалось впечатление, будто он сам нанес себе удар, что, естественно, было невозможно.
* 2 *
- Наконец это произошло,- сказал доктор Фицбраун.
Суперинтендант Маллет что-то проворчал.
- Я хочу сказать,- добавил Фицбраун,- что кого-то наконец-то убили молотком {Маллет (Mallet) переводится как "крокетный молоток"}.
Суперинтендант снова что-то пробурчал. Он был не в духе, и шутку насчет его имени настроения ему не прибавила. Они с Фицбрауном шли по полю, которое отделяло поместье от площадки для игры в гольф. Их партия была прервана телефонным сообщением об убийстве Августина Хатли.
- Забавная ситуация,- продолжал Фицбраун.- Отец и две дочери, обе красавицы, причем каждая в своем стиле.
- Вы знакомы с ними?- Маллет впервые проявил интерес.
- Немного,- ответил Фицбраун.- Однажды я был у них вместе с отцом - он делал анестезию Хатли. Я тогда только-только получил диплом и совсем не имел опыта. Когда Хатли пришел в себя, он обругал меня на каком-то странном языке - я имею в виду, в нем было много незнакомых слов. Наверное, это был англосаксонский. Думаю, он набросился бы на меня, если бы отец не ударил его в солнечное сплетение. У Хатли на какое-то время сперло дыхание. Отец, упокой Господь его душу, был стреляный воробей и умел справиться с любым, самым буйным пациентом. Так я познакомился с Августином Хатли. Это была наша единственная встреча - старый сквалыга терпеть не мог врачей. Он с упоением обзывал всех докторов, а также наших предшественников, брадобреев, убийцами, которым запрещено переступать порог дома благородного джентльмена. Полагаю, он мог часами распространяться на эту тему. Сам я не слышал его выступлений, но знаком с теми, кто удостоился этой чести. За последние десять лет он стал своего рода затворником, во всяком случае в отношении нашей округи. К счастью, все клубы, в том числе и гольф-клуб, отказались принимать его в свои члены.
- А вы знакомы с его семейством? Вы что-то говорили о дочерях.
- Не сказал бы, что знаком. Я видел их. Время от времени о них начинают судачить.
- Почему?
- Старшая, Алитея,- она темноволосая - разведена. Она вышла замуж за некоего Баттеруорта, Бена Баттеруорта, мануфактурщика, второго в династии мануфактурщиков. Купалась в деньгах - у него большие магазины в Бирмингеме. Потом развелась с ним. Не знаю деталей, но любая местная сплетница с радостью расскажет вам всю историю.
- Она снова вышла замуж?
- Кажется, нет.
- А другая сестра?
- Анджела. Тоже красивая, только светловолосая. Незамужняя, насколько мне известно.
* 3 *
Пройдя вдоль высокой стены, они добрались до кованой калитки. На калитке висел замок, но увидевший их пожилой садовник уже спешил к ним с ключом.
Прихрамывая, садовник ковылял впереди Маллета и Фицбрауна по длинной узкой дорожке, которая сначала поворачивала к заднему крыльцу, а потом, расширяясь, вела к парадному подъезду. Всю дорогу старик то и дело ворчливо бросал через плечо:
- Должно было случиться. А все старый лабиринт. Тяжелый хозяин - ни тебе доброго слова, ни благодарности.
- А где лабиринт?- спросил Маллет, когда они подошли к дому.
Садовник мотнул головой вправо.
- Вон там. Эти тисы - сколько ж сил надо потратить, чтобы обрезать их. Жуть какие высокие. Семь футов. Хозяин так захотел. Глупость. Нужно было сажать самшит - он невысокий, все видно. А так люди теряются. Я сам однажды заблудился.
- А теперь вы знаете, как найти выход?- поинтересовался Маллет.
- Нет, сэр. Не знаю. Захожу в него только тогда, когда надо показать рабочим, как обрезать эти проклятые деревья. И потом, я беру с собой лестницу, чтобы найти выход.- Он хмыкнул.
* 4 *
Через минуту они уже были у террасы.
- Забавно,- сказал Фицбраун,- в большинстве лабиринтов очень легко найти выход. Такое впечатление, что старик боится лабиринта. Вам так не показалось?
- Что называется "Мизмейз" - поместье или лабиринт?- спросил Маллет, ставя ногу на нижнюю ступеньку.
- И то и другое,- ответил Фицбраун.- Поместье назвали в честь лабиринта, который в той или иной форме существует здесь уже много столетий. Кажется, первоначально он был из трельяжей {Трельяж - шпалера, оплетенная вьющимися растениями}, а потом высадили тисы. В библиотеке в Чоде есть книга об этом лабиринте. Я возьму ее для вас.
- Спасибо,- поблагодарил Маллет.
- И поговорю с Биллом. Вы с ним знакомы? Отличный парень - один из немногих библиотекарей, которые действительно знают свои книги. Он эксперт в лабиринтах вообще, а в этом - в особенности.
Они поднялись на террасу.
Внешняя дверь была открыта, а внутренняя открылась, когда они подошли к ней. Слуга повел их через просторный мрачный холл к кабинету.
* 5 *
Дверь кабинета внезапно распахнулась, из комнаты вышел высокий молодой человек и, ни на кого не взглянув, размашистым шагом направился к парадной двери. Маллет и Фицбраун отличались высоким ростом, более шести футов, но молодой человек возвышался над ними почти на голову. Незнакомец был худ, костюм из серой фланели болтался на нем как на вешалке, и от этого он казался еще выше.
- Примерно шесть футов и восемь дюймов,- прикинул Маллет,- если не больше.
Фицбраун согласно кивнул.
- Гипофиз.
- Он выглядит больным. Лицо все желтое.
- Он действительно болен,- сказал Фицбраун.- До ста лет точно не доживет.
Слуга доложил о них, и они вошли в кабинет. Алитея и Анджела сидели на некотором расстоянии друг от друга спинами к окну.
- Миссис Баттеруорт?- проговорил Маллет, шагнув к Алитее.
- Добрый день,- сказала та.- Это моя сестра. Анджела, дорогая, думаю, тебе следует покинуть нас.
- Я не уйду,- заявила Анджела.
Сестры действительно оказались красавицами - память не подвела Фицбрауна. Доктор остался стоять у двери и разглядывал девушек. Он отдал бы пальму первенства темноволосой Алитее: она буквально ошеломляла своей красотой. Какое совершенство черт, особенно она прекрасна в профиль, с восторгом отметил он, когда девушка повернула голову к Маллету. У нее гладкая и очень светлая, почти белая, кожа, причем отсутствие румянца не портит ее, никогда не скажешь, что у нее болезненный вид. "Крепкая как лошадь",- решил Фицбраун, когда она протянула мягкую, округлую, покрытую легким золотистым загаром руку. Какой гладкий лоб, как будто за всю жизнь она ни разу не испытала тревог и волнений. А еще гладкий лоб свидетельствует о ее стойкости опытной лгуньи - Фицбраун сделал этот вывод, несмотря на то что слишком мало знал девушку. Темные завитки обрамляли точеное личико - "с фиалкой в косе, с нежной улыбкой на медовых устах", почему-то вспомнилось ему. Ради женщин с такими лицами, как у Алитеи,- именно с такими, как сейчас, когда она не пускает в ход свое очарование,- мужчины идут на убийство. Фицбраун переключил свое внимание на Анджелу, Она тоже выглядит крепкой как лошадь. У нее тоже точеное личико, как у сестры, но на этом сходство кончается. Вообще-то с первого взгляда их никто не назовет похожими. У Анджелы лицо длиннее, возможно, оно чересчур длинное и узкое. Сейчас это не имеет значения, но с возрастом может повлиять на ее внешность. Самое поразительное в ее облике - это золотистые волосы, длинные золотистые локоны, которые она выставляет напоказ, раскладывая по плечам и спине.
Сейчас на ее щеках розовел сердитый румянец.
- Я никуда не уйду!- еще более раздраженно повторила она.- Я останусь здесь. Мои свидетельские показания не менее важны, чем твои, к тому же они будут более точными.
- Хорошо, дорогая,- мягко проговорила Алитея.- Давай не начинать с ссоры. Наши гости хотели бы присесть и задать нам несколько вопросов.
Она плавно повела рукой. Маллет и Фицбраун, выбрав наименее хрупкие стулья из тех, что стояли поближе к сестрам, сели.
* 6 *
- Сначала я попросил бы вас сообщить мне основные факты,- начал разговор Маллет.- Мне известно следующее: ваш отец, мистер Хатли, Августин Хатли, час назад был найден в сердце Мейза. У него был проломлен череп, причем совершенно очевидно, что рана не могла быть получена в результате несчастного случая. Удар нанесен тяжелым деревянным предметом...
- Крокетным молотком,- подсказала Алитея таким тоном, что всем стало ясно: забавное совпадение названия орудия убийства и имени суперинтенданта не ускользнуло от нее.
- ...который был найден рядом с ним,- мрачно продолжал Маллет.- Моей первой задачей является осмотр тела. Не могли бы вы попросить кого-нибудь проводить меня в лабиринт? Как я понял со слов вашего садовника, в нем легко заблудиться.
Алитея посмотрела на Анджелу. Анджела никак не отреагировала на ее взгляд. Она сидела сложив руки на коленях с таким видом, будто размышляла о чем-то более важном, чем случившееся несчастье.
Обе девушки молчали, и Маллет встал.
- Подождите минутку,- сказала Алитея.- Вашу просьбу непросто исполнить. Видите ли, единственные, кто знает дорогу в лабиринт,- это я и моя сестра. Отец, естественно, тоже знал. Мы намеренно скрывали это от посторонних.
- Зачем?- спросил Маллет.
- Так казалось забавнее,- ответила Алитея.
- Так пожелал отец,- заявила Анджела.- Ему нравилось заводить гостей в лабиринт и оставлять их там. Они часами искали выход.
- Тогда, боюсь, одной из вас придется сопровождать меня,- сказал Маллет.- Сожалею, что должен поторопить вас, но время дорого. Возможно, вы, миссис Баттеруорт?
- Почему я?- удивилась Алитея.- Анджи, дорогая, иди ты. Тебе же так хотелось поучаствовать во всем этом.
- Нет,- отказалась Анджела.
- Разве у вас нет плана?- поинтересовался Маллет.
- Отец уничтожил все планы,- ответила Алитея.
- Возможно, кто-нибудь из слуг проводит нас.
- Отец запрещал слугам заходить в лабиринт.
- Но они же обрезали тисы. Садовник рассказал нам, что брал с собою лестницу, чтобы видеть весь лабиринт.
- Он делал это только в присутствии отца,- пояснила Алитея.- Отец держал лестницы под замком и выдавал их только тогда, когда требовалось обрезать деревья. Как бы то ни было, никто из челяди и тем более старый дурак Портер не запомнил план лабиринта.
- Тогда,- сказал Маллет,- если дамы не в состоянии сопровождать нас, нам придется самим воспользоваться лестницей.- Он направился к двери.
- Подождите,- окликнула его Анджела и спросила у сестры: - А разве Бен не знает дорогу?
- Естественно, не знает,- ответила Алитея. Фицбрауну показалось, что этот вопрос немного смутил ее.
- Вы же встречались с ним в лабиринте,- язвительно Проговорила Анджела,- чтобы вас никто не видел - во всяком случае, вы считали, что вас никто не видит. Отец застукал вас именно там, верно?
- Вполне возможно,- сказала Алитея, справившись со смущением.- Но в тех обстоятельствах Бену было не до запоминания дороги.
- Кто такой Бен?- прервал ее Маллет.- Он здесь?
- Бен - мой бывший муж,- ответила Алитея.- Он гостит здесь со своей женой Сарой. Мы все большие друзья.
- Это тот высокий молодой человек, который вышел отсюда перед нашим приходом?- поинтересовался Маллет.
- Нет,- покачала головой Алитея и тихо рассмеялась.- То был Хорик, Хорик Лэнсон, наш сосед. А Бен - мой Бен - толстый и низенький.
- А в доме живет много народу?- спросил Маллет.
- Ну, немало,- ответила Алитея.- Гости, родственники. Если хотите, я представлю вам список.
- Спасибо,- поблагодарил Маллет, восхищаясь ее хладнокровием.- Однако моя первоочередная задача - найти человека, который проводил бы нас в сердце лабиринта.
- Я провожу,- вдруг заявила Анджела.
И они отправились в путь.
* 7 *
Они шли - Маллет с одной стороны от Анджелы, а Фицбраун с другой - по ухоженному саду и забрасывали девушку вопросами. Анджела оказалась высокой, пяти футов и восьми-девяти дюймов, и очень грациозной. Теперь, когда рядом не было сестры, она разговорилась.
- Простите, мисс Хатли, что доставили вам столько хлопот,- извинился Маллет.
- О, мне это несложно,- проговорила Анджела с таким видом, будто ее попросили всего лишь отнести письмо на почту.
- Но ведь для вас это, должно быть, тяжелое испытание,- предположил Маллет.
- В некотором смысле, конечно,- согласилась Анджела.- Но первый шок уже прошел. Видите ли, ведь это я нашла его, так что худшее мне уже известно. На этот раз я не пойду с вами до конца. В этом нет надобности. Последние повороты вы преодолеете без меня, а я подожду вас.
Против ожиданий Анджелы, мужчины промолчали. Она посмотрела сначала на одного, потом на другого. Сообразив, что их молчание имеет определенный смысл, она продолжила:
- Не ждите от меня проявлений скорби. Я предоставляю это сестре, она лучшая актриса, чем я.
Снова повисло молчание, и наконец Фицбраун набрался храбрости и спросил:
- Вы хотите сказать, что не сожалеете о смерти отца?
Теперь они шли по желтой гравиевой дорожке через розовый сад. Аромат роз был одуряющим.
- Да,- холодно проговорила Анджела.- Я не сожалею о смерти отца, хотя, конечно, мне его жалко - жалко, что его настигла именно такая смерть. Мне было бы точно так же жалко любого другого. Августин любил жизнь. До такой степени, что при любой возможности вытягивал ее из других.
- Что вы имеете в виду?- уточнил Фицбраун, чувствуя напряжение в ее голосе.
- Ну, так же, как плющ вытягивает жизнь из дерева. Думаю, отца нельзя осуждать за это, как нельзя осуждать плющ. Его жизнь - это единственное, что имело для него значение, следовательно, он должен был обладать всем необходимым, чтобы подпитывать ее. Он считал это само собой разумеющимся.Она неожиданно повернулась к доктору: - Вы понимаете?
- Наверное,- ответил Фицбраун.- Профессия сталкивала меня с множеством случаев родительского эгоизма.
Анджела отвернулась с презрительным смешком.
- Эгоизм. Это слово не подходит для характеристики Августина. Нужно другое.
- Правильно ли я понимаю,- осторожно вмешался в разговор Маллет,- что вы были жертвой?
- Правильно,- ответила Анджела.
- А ваша сестра?
- Алитея?- Девушка рассмеялась.- Надо же, Лети - жертва! Оригинально! Лети никому не позволяла мучить себя, даже Августину. Она сама законченная эгоистка. Если надо кого-то помучить, она будет первой в очереди.
Дабы сменить тему разговора и отвлечь Анджелу от мрачных мыслей, Фицбраун сказал:
- Как я понял, в вашем доме кто-то гостит? Это обычная ситуация для выходных?
- Это стало обычным с тех пор, как Алитея вернулась домой после развода. До этого Августин запрещал приглашать гостей. Но Лети настояла.
- Ваша сестра имела большое влияние на отца - большее, чем ваше, да?
- Он обожал ее,- ответила Анджела.
Они добрались до входа в лабиринт.
* 8 *
Лабиринт находился в юго-западной части сада и занимал около акра. Тем, кто попадал в лабиринт, он казался огромным. Вход, вырезанный в плотной стене тисов, был шести футов в высоту и трех в ширину. Над искусно вырезанной аркой были также искусно выстрижены две птицы с длинными распушенными хвостами.
Фицбраун остановился и сделал вид, будто разглядывает птиц, на самом же деле ему просто захотелось чуть подольше побыть на солнышке прежде, чем они погрузятся в мрачный сумрак лабиринта.
- Это павлины,- ответила Анджела на невысказанный вопрос Фицбрауна.Августин говорил, что они через Алитею и меня олицетворяют всех женщин. Он страшно презирал женщин.
- Но это же самцы!- воскликнул Фицбраун.
- Не придирайтесь,- сказала Анджела.- Августин всегда игнорировал факты ради идеи. Он вообще ненавидел все научное.- Фицбраун заметил, что в голосе девушки против ее воли прозвучали восторженные нотки.
- Пошли!- нетерпеливо позвал их Маллет из тени арки.
Он пропустил Анджелу вперед, и она уверенно повела их за собой.
* 9 *
Фицбраун восхищался высокой и стройной фигурой Анджелы. Девушка вела их по мрачным проходам, куда не проникал ни один лучик солнца. Она поворачивала то налево, то направо, минуя при этом те проемы в плотной зеленой стене, куда, по мнению Фицбрауна, следовало бы повернуть, и в конечном счете доктор запутался. Он уже не представлял, где находится выход, и не исключал того, что этот лабиринт является тем самым знаменитым Лабиринтом из греческой мифологии.
- Вы чертите план?- спросил он у шедшего позади него Маллета. .