Леший, услышав мат Яги,
Не смог не свернуть со своего пути.
– Сёдня мне не до козы,
Не могу я слышать мат Яги.
Надо ее спасти, палку ей принести.
– Ты чего тут так кричишь? Демьянку
все ругаешь. НехАрошим словом его
вспоминаешь?
Спросил он, подавая бабке поклон.
Кланялся Леший не зря,
В руках у него палка была.
Леший из болота Ягу потянул,
Правда, сам в нем чуть было не
утонул.
Ягу он спас, должна она просьбу его
выполнить сейчас.
– На Демьянку я серчаю, обиду ему кидаю.
Я просила его помочь.
А он, решил меня на тот свет отволочь.
Сволочь, поганый он, ждет его вечный сон.
– Ты так не кричи! Ты в моей беде помоги.
Коза моя сбежала, видимо ласки моей
ей было мало. Моему ты горю помоги,
А с Демьянкой расправиться не спеши.
Сильный парень он, просто так не
выбьешь из него дух вон.
Ты сейчас свое волшебное слово
скажи – козу мне верни.
С губы пиявку убери, со лба улитку
сними.
И с груди змею сгони. —
А то попрощаешься с жизнью ты.
И вообще ты теперь вся тине,
Как в болотной паутине,
Не видал ужасней я картины.
Яга ничего не могла сказать,
Но ей самой, захотелось Лешего в
болото отослать, однако сдержалась, —
Ведь сказочную братву она собрать
пыталась.
– Ща, волшебное слово скажу.
И козу твою верну, а тебя я попрошу. —
Демьянке привет передать. И варенья
ему отдать.
– Просьбу выполню твою, к Демьянке я
схожу.
Взяв у Яги варенье, Леший побежал в
нужном направленье.
Леший, варенье и терпенье
Всегда в шестерках Леший был.
Свое он место знал, чего и не скрывал.
Теперь с Ягой сбратовался,
Ни дать ни взять – зазнался.
Она козу ему вернет,
И к Демьянке на разборки он с ней
пойдет.
Леший все бежал, неловко ему было,
В ноге что-то саднило.
Решил он присесть и варенья поесть.
Сел на пень, бежать ему стало совсем
лень.
Зря баба Яга забыла и Лешего не
предупредила,
– Варенье есть нельзя. А то с животом
проблемы случаться у тебя.
– Мне-то что, Демьянка не узнает ни за
что, сколько варенья бабка ему
передала.
Жаль, что ложку мне не дала.
Но есть у меня рука, ей варенье я
возьму, потом и руку оближу. Мням —
мням-мням.
– Сладкое варенье, но вот огорченье —
Много есть нельзя, и разбавить его
нельзя.
– Еще немного съем на вид и вкус как
джем.
Пришел к Демьянке Леший
И передав варенье и привет,
Смелости говорить с ним больше нет!
Ведь не каждый, мог смелость на себя
взять,
Бабу Ягу в болото отослать
И побежал от Демьянки он скорей,
Чтобы самому не получить от него пилюлей.
И по козе Леший скучал давно, не
видел он ее давно.
Но тут, приспичило его.
В кусты он побежал и надолго там
застрял.
Козу хотел он быстрее повидать,
И ее расцеловать.
Но, увы… пришлось опять вот ждать.
Через некоторое время
Леший понял, что козу
Увидать еще не время.
Часто бегал по кустам,
И сидел он долго там.
– Это что ж сегодня с животом, у бабки
я спрошу потом.
Подумал он, когда ходить нормально
мог. Вышел болезни его срок.
– Это что на меня нашло, это сколько ж
времени прошло? Не удобрял я так
лес давно.
Все думал Леший, и еще ускорил шаг
свой пеший.
Баба Яга на козе
Пока бежал вприпрыжку Леший,
Варенья Демьянке передать.
Баба Яга успела наколдовать.
Коза к ней прибежала,
По Лешему она скучала.
Яга неловко на козу взобралась
И к Змей Горынычу ехать собралась.
– Поеду на козе, худо ходить мне. —
Так подумала Яга, и у Лешего козу
угнала.
Яга на козе ехала впервые,
И ощущения у нее были иные,
Нежели на ступе иль метле летать.
– Это как же Леший мог ее оседлать,
Не могу понять?
Еле я на ней держусь, но всеми
силами клянусь, долго так я не
проеду.
И до Горыныча доеду, таким ходом,
Только к завтрашнему обеду.
– Не могу я ездить на козе! Медленно
мне!! Демьянка!!! Ступу возвращай —
иль жизнь свою отдай!!!!
Закричала Яга, голос свой повысив
слега.
Коза тут же помчалась, —
На повышенный голос отозвалась.
– Так вот как надо тобой рулить,
С тобой надо громко говорить.
А если говорить потише,
Будешь ходить ты тише.
Так научилась Яга козой управлять,
Но положено по статусу ей в ступе летать.
А на козе ей ездить, владения свои не
объездить.
– А в ступе, на высоте – все сразу
видно мне.
Демьянка! Претензию нашла к тебе.
Или ступу собирай, иль жизнь свою
отдай.
Куница и баба Яга
Увидев по дороге Куницу,
И зная ее былицу,
Поспешила бабка к ней.
– Эй, Куница, не спеши, куда
бежишь-то, подскажи?
– По следам бегу, правду про Демьянку
узнать хочу.
– Так что о нем узнать-то хочешь ты?
– Кто таков, не носил ли он оков?
Когда напьется – он смирен
Иль начинает все крушить?
А то вдруг, моя хозяйка захочет его
напоить. А он начнет ее бить?
– Я знаю этого молодца и подлеца.
По трезвому крушит он все подряд.
А если его напоить, то и ума не
приложить. Что он может натворить.
Мою он ступу развалил, а меня чуть не
убил.
– В нашем доме он остался,
Добрым молодцем назвался.
– Добрым молодцем, ну что ж.
Так сначала, значит, он пригож.
Я сама к нему зашла, – просьбу
попросила
А он применил свою силу.
Пойду его убить, здесь ему не жить!
– Очень строгий приговор,
Не вернуться ли мне
И доложить все своей госпоже?
– Нет, Куница, превращенная девица,
Беги ты по следам, что вынюхивала ты там.
Узнав от Куницы, где Демьянка решил
приютиться,
Хотела Яга отомстить молодцу:
– Ему обиду я не прощу.
К Гадалке я пойду
И змей Горыныча с собой возьму.
То любовь моя страстная
И в то же время опасная.
Леший
Тот, догнав Ягу и любовь свою козу,
Услышав разговор Яги с Куницей
В кустах сначала решил затаиться,
А то вдруг с животом чего случится.
Поняв, о чем с Куницей речь идет,
выбежал вперед,
И сразу возмужал, не то, что возмужал,
А ровно как-то встал – козу он увидал.
Ее поцеловать захотел, и даже
немного повеселел.
Увидев его бабуля, не ждала от него
поцелуя,
А то мало ли чего, Леший поцелует и
её.
– Ну что ты скажешь про него? —
Спросила Куница у него,
Перебив любовные намерения его.
– Силен, умен и очень добр.
Варенье я ему отдал, и привет от Яги
передал.
– Хватить о нем говорить!
Пойдем его убить, – Сказала так Яга,
Сказочную братву почти собрала она.
Как сказочную братву собрать Яга
смогла,
Про это потом расскажу вам я.
А пока про отношения бабы Яги и
змей Горыныча расскажу вам я.
Баба Яга и змей Горыныч
Яга хоть и в годах была,
Но в Горыныча была безумно
влюблена.
Давно про него она мечтала, —
Любовь к нему питала.
Другой мечты не знала, как его
заполучить. И хорошо с ним жить.
Правда, в «отношеньях» они были,
Один день, – который забыли.
Потому что пьяные оба были.
Любовники, после ночи, втихаря, говорили.
– Мы пьяные оба были, не знали что
творили.
– Это ж, какой-то суицид. – Горыныч
бабке говорит.
– Никому про эНто дело не говори, и со
мной живи.
– А что скажет народ?
– Не догадается ни один урод.
О чем мы тут говорим и что тут творим.
– Потом поговорим.
Горыныч отрубился. Видимо, он в нее
влюбился.
Мечтала так Яга, когда постель делила
с ним она.
С утра, Яга позабыла все любовные
дела.
И свою забывчивость не могла себе
простить.
– И как же самый интересный момент
могла я позабыть?
О чем жалела до сих пор.
Змей Горыныч не замечал ее в упор.
Змей Горыныч авторитет
Горыныч-змей, авторитетом был.
Смотрящий – про него так говорили,
Потому что три головы у него были.
Куда не посмотрит трехглавый гад
Увидит все подряд:
Слева, справа, сзади – на все он
смотрит разом глядя.
Три головы Горыныча судили верно
все. Никто не мог перечить мудрости
его.
Одна защитницей была,
Вторая – прокурором,
А средняя – судья,
Она всегда главная была.
– Как хорошо вам людям жить,
Не трех чиновников кормить,
А мне одному дань платить.
И не подкупен я,
Ведь не лезу я, в ваши людские дела.
Так змей говорил, все верно он судил,
И народ сам на суд к нему ходил.
Правда, дань ему платил.
Но тот оброк, народ обделить никак не
мог.
– И не говори, какой удобный ты, —
Заговорила баба Яга,
Подхалимкой она всегда была.
– Три в одном: судья, прокурор и
адвокат,
Любой народ такому будет рад.
А как экономично и выглядит прилично.
Говорила ласково Яга, когда в
отношеньях с Горынычем была.
Как Змей Горыныч суд над мудрецом свершил
Как Змей Горыныч судьей в народе
Как Змей Горыныч судьей в народе
стал, авторитет его крепчал.
И мудрый был такой,
Что трое мудрецов переспорить его не
смогли,
И были Горынычу на обед поданы.
Горыныч как-то к делу,
Мудреца пришил к темному делу.
Лева голова его спалила,
Она прокурором себя возомнила.
И своим головам говорила:
– Мудрец у народа ворует смело.
Мудрец, все время отрекался,
На речи Горыныча не отзывался,
Все время скрывался.
Горыныч-то же хитрый был,
Народ весь опросил,
О Мудреце узнав, что надо.
– Стрелку с ним забить мне надо. —
Подумал так Горыныч-змей
И Мудреца позвал скорей.
Мудрец не отказался, свою братву
собрать пытался.
Привел с собой своих братков – таких
же стариков.
Горыныч на разговоры времени
тратить не хотел.
– Давно мудрецов я не ел, да и не
очень-то хотел.
Но таков Мудреца удел.
– Короче, есть к тебе предъява,
В народе о тебе не добрая слава, —
Сказал Горыныч-змей.
– Ты, народ не слушай, ты овечек
кушай. Как тут не было меня, народ
пенял на тебя.
– Я народ не трогаю, не кажусь ему
заботою. Дань на него я наложил, на
то я и старожил.
Про меня не один человек историй
сочинил. На то я дань и собираю,
народ свой уважаю.
– За уважения народа,
Ты полыхаешь огнем на него вроде, —
Сказал другой Мудрец. Подумал что он
хитрец.
– Пожаров я не делал, полыхал огнем?
Ну что ж, авторитет я так свой сделал.
А потом, на землях всех своих,
Народ собрал у ног своих.
Небольшим налогом обложив их.
Но, как Мудрец, ты тут появился,
Народ налогом оскупился.
И больше ропщет на тебя, чем на
меня.
– Я в народе… – Эээ… дурак, что-то
вроде.
– Дураком не притворяйся, а в делах
своих сознайся.
– Дел-то нет у меня, народ завидует
мне зря.
– В делах своих признайся, и раскайся.
Но Мудрец отрекался, в
мошенничестве не признавался.
– Ты все честно расскажи,
А то ненароком, все встанет для тебя
боком. Говорил Горыныч-змей, —
Да таким, – что по улицам будешь
бегать ты нагим.
Мудрец забоялся и немного
растерялся.
– Я это… Ничего не брал,
Народ мне сам помогал, и деньги давал.
Сознался тут Мудрец, видя разговора конец.
– Ага, и ты помощью такой, построил
дом ты свой.
Земли все купил, но ты перемудрил.
Народ тебя приговорил, и хочет,
Чтоб я тебя проглотил.
– Так я же это, и того… Не со зла я это всё.
Горыныч засмеялся, Мудрец опять замялся.
– Я тебя приговорю, я тебя проглочу.
Сделал так Горыныч-змей.
И сожрал Мудреца и всех его друзей.
Такой вот жесткий приговор
Посеял в народе долгий спор:
– Верно, все судил наш змей,
Надеемся, к нам он будет подобрей.
У Мудреца богатства отобрали,
Людям обедневшим раздали.
Налог Горыныч по-прежнему собирал,
А народ больше на него не роптал.
Как Баба Яга любовь Змей Горыныча потеряла
Их отношенья становилось все
сквернее с каждым днем,
И все меньше они ютились
В любовных отношениях вдвоем.
Яге обидно было. Но обиднее всего —
Перестал Горыныч замечать красоту
ее давно.
И так сердит все время был.
В общем, он к ней остыл.
– Неужели такая старая стала я?
Иль разлюбил он меня.
Но любовь наладить не получалось,
Яга заволновалась.
Волноваться было из-за чего,
Горыныч в упор не замечал ее.
А по ночам Горыныч покидал постель
свою, и дожидался он зарю.
Как сядет тихо, ровно,
И, как статуя словно.
Так и сидит до зари, – Не моргает почти.
– Что за столбняк в тебя вселился?
Может ты ума лишился? —
Вопрошала так Яга, сама не своя она
была.
Но не услышала ответ. —
А, может, кто рисует с тебя портрет?
На дерево залезла Яга,
Посмотрела на землю свысока.
Что Горыныча ночами занимает,
Ее любовь отбивает.
Но ничего не увидала,
Только прыщ на носу почесала.
Не знала Яга, как тут быть,
Какое колдовство ей применить?
– Ты чивой-то тут сидишь, со мной не
говоришь?
Спросила у Горыныча она,
Но опять не услышала ответ Яга.
– Ишь статуй какой нашелся, даже не
шелохнулся. Может, мраморный ты
стал?
Спросила она и Горынычу,
Со злости, захотела дать пинка.
Но, как ногой замахнулась,
Чуть носом в землю не уткнулась.
Хвостом ее сбил змей, показал кто в
доме сильней.
Яга не обиделась, конечно,
Но в зачетку занесла,
Что с Горынычем не справиться она.
– А, может, медитируешь ты?
Ты мне скажи, я те средство подскажу,
К звездам тебя отнесу, – предложила
Яга.
– Неужели разговорить его смогла?
– Не мешай бабуля дзэну,
Средств своих не предлагай,
Видишь, медитацией занялся —
Ты нам не мешай.
Яга растерянна была
И решила она поколдовать,
Чтоб про Горыныча все узнать.
Как наколдовала, ответ узнала.
– Что б, Горыныч змей, любил меня
сильней,
Самогоном нужно его напоить и в
постель затащить…
Как Яга самогонный аппарат
Горынычу подогнала
– Что-то холоден ты стал, милок,
Прими самогона чуток.
– Понравился аль нет? – ждала Яга
ответ.
– Ну, что-то вроде есть, а в честь чего
такая честь?
Что за зелье-то такое – не пойму,
Но еще его хочу.
Захмелел Горыныч-змей.
– Стало жить ему веселей!
– Вот подарок с Лешим тебе принесли,
Самогонный аппарат для тебя изобрели.
Объясняла подробно все Яга,
Как самогон варить узнала она.
– Сюда ты сыпь зерно, – с народа
собирай его.
Потом водой залей его, но не трогай
ничего —
Три недельки жди,
Потом в котел огнем пыхни, и жди…
Сюда самогонка вся стечет.
С нее будет у тебя приход.
Правда с нее похмелье случается,
Но к этому привыкается,
Клин клином вышибается.
А когда поймешь ты кайф, в своих трех
головах,
Будет у нас молодежный кайф.
Захихикала Яга, прошептав
Последнее заклинание втихаря.
Так хотела она Горыныча в любовники
получить.
Что проявила всю свою колдовскую
прыть.
Но, однако, – промахнулась, старая
была
И эффект самогона не учла.
Горыныч-змей алкоголизмом заболел,
И только выпить он хотел.
Как Змей Горыныч спился
Не учла еще один момент Яга,
Когда самогонный аппарат Горынычу
дала.
Ведь с утра, у Горыныча болела не
одна голова.
Все три головы его болели – похмелья
хотели…
Одна не выдержит, какая голова и
похмелится с утра.
Так, до запоя недалеко, ведь на троих
сообразить Горынычу было легко.
И спорили, три напившись головы,
От зари и до зари, кто первым похмелился:
Кто, когда отрубился.
И на другие темы был такой базар,
Что чуть было до драки не дошло.
Когда две крайние головы доспорились
до мордобоя
И начали бить, душить друг друга.
– Как бы мне не было худа, —
Подумала так средняя голова,
И в спор подумала вмешаться она.
Выпила немного: – Эх, базара будет
много, подожду и помолчу,
Пока они проголосятся и начнут
обниматься.
А пока самогоновареньем могу
заняться.
Средняя голова лишь немного
улыбнулась,
Когда ее соседи в тугой узел
свернулись.
Пришлось средней голове дышать за
всех троих
И примирять родных голов своих.
Однажды как-то он, по пьяни, чуть Ягу
и не сожрал.
До того он был пьян, что не ведал что
творил,
Что делал и говорил
И Ягой чуть было не закусил.
Своих обижать нельзя – таков закон,
И его исполнять обязан он.
Ягу тут же выплюнул он вон.
Что бы та его инстинкты не смущала
И о голоде его не напоминала.
Ведь любил в запое змей,
Бросаться на всех людей,
Что мелькают перед ним.
Народ перестал к нему ходить
И сам себя начал судить.
Теперь Горыныч за слова не отвечает
И что происходит в народе, не знает.
В общем, авторитет он свой теряет.
Но это было ему все равно,
В самогонке потребность появилась у
него.
И по пьяни, голодом сильным он страдал,
Давно в округе всю живность распугал.
Все поел, наш редкий гад, – обжора,
Объедался до упора.
Пока не съел он всё, что было
– И как пуза твоего хватило? —
Удивлялася Яга, когда в отношениях с
ним была.
– Ты же темпами такими сожрешь весь
белый свет!
Как же жить тогда ты будешь,
вразумился али нет?
– Ты Ягуся, не ругайся, на меня ты, не
кричи, – видишь, обжорством я
занялся, предо мной не мельтеши.
Народ уходит из Лукумья
В общем, жизнь теперь другая стала.
И о Горыныче, в народе, пошла другая
слава.
– В запой ушел наш змей,
Станет ли нам жить от этого веселей?
Говорил народ среди себя смелей.
– Но веселья мы не ждали и от
Горыныча убежали.
Потому что чуть было Ягу
Не сожрал он однажды поутру.
– А если в деревню он придет,
То всех людей сожрет, решил народ.
И подальше ретировался. —
К Горынычу на обед никто не