Они объединили силы лишь однажды – против общего врага, вора в законе со странной кличкой Чепчик. Чепчик захотел подмять под себя и Туманова, и Дмитриева. По отдельности он, наверное, смог бы их одолеть и подчинить себе, но они сделали то, на что Чепчик, ныне в очередной раз находящийся в местах не столь отдаленных, никак не рассчитывал: пошли против него одной командой.
Ребята Чепчика выкрали вторую жену и четырнадцатилетнюю дочь Туманова, чтобы заставить его платить дань в воровской общак. Валентин Петрович до сих пор не мог без содрогания думать о том, что пережили его родные… Он больше не женился, решив, что лучше не иметь никаких привязанностей: тогда ни у кого не будет средств давления на тебя. С первой семьей он контактов не поддерживал уже много лет, так что шансов врагам не оставлял.
Ему прислали видеозапись изнасилования жены и дочери. Один боевик сменял другого. Дочь в итоге скончалась. Жена долго лечилась, но так и не отошла от пережитого и в один из моментов просветления оставила Валентину письмо, объяснив, что не может больше смотреть ему в глаза, не может больше терпеть и хочет на небеса, к Риточке… Аня выбросилась из окна. И хотя они жили на третьем этаже, все же разбилась насмерть – ударилась головой об асфальт.
Вот тогда, переступив через себя, Туманов пошел к Дмитриеву и предложил объединиться… Прокофий согласился сразу же, что несколько удивило Туманова, но Дмитриев объяснил: он не хочет, чтобы с его семьей случилось то же, что с семьей Туманова. И Валентин Петрович навсегда запомнил слова Прокофия: «Я могу послать своих мальчиков, чтобы убрать конкурента, могу проучить несговорчивого чиновника, показать ментам, что у меня все равно больше власти и возможностей. Тебя бы, Валя, я придушил голыми руками, правда, тогда жизнь стала бы менее интересной: соперничество с тобой стимулирует меня; но я считаю, что ни жены, ни тем более дети не должны становиться жертвами разборок из-за деяний их отцов и мужей. Найди экономические методы давления, самому конкуренту паяльник в задницу всади – но дочь его не трогай. Если бы Чепчик тебя пытал, Валя, я тебе честно скажу: позлорадствовал бы я, как и ты, не сомневаюсь, если бы я оказался у его орлов. Но за то, что он с женщинами твоими сделал – именно с ними, учти, не потому что у тебя сейчас в сердце незаживающая рана, – я согласен на временное сотрудничество. Может, я слишком сентиментален. Но… у каждого своя слабина. Честно скажу: если бы ты не пришел ко мне, я сам бы предложил тебе объединиться. Порознь мы ничего не сможем сделать. Нет, сделаем, конечно, но полностью не разобьем общего врага, а вместе мы – сила…»
Кое-кто из команды Чепчика потом перекочевал к Валентину Петровичу, несколько ребят осели у Прокофия Васильевича. До последнего времени они не перебегали друг другу дорогу, и вот оказывается… Или еще рано бить тревогу? Может, хитрый швед надувает всех подряд и Дмитриев до сих пор пребывает в полном неведении, как и несколько минут назад Туманов? Но нельзя исключать варианта, что все делается с его санкции и при полном одобрении и следующая поставка металла может привести его к… Только вот к кому?
Раздел сфер влияния никогда нельзя считать окончательным. Многие заинтересованы в их переделе. На арене постоянно появляются новые люди, недовольные тем, что им не осталось сладкого кусочка… Да и честолюбивый Прокофий не должен бы остановиться на достигнутом. Святое дело – убрать с пути конкурента; причем самому же интереснее сделать это не руками профессионального киллера, потому что пулю человеку в лоб пустить проще всего, да и стоит не так дорого – по меркам Туманова и Дмитриева, – а просчитать хитрые ходы, долго выслеживать дичь с азартом профессионального охотника… Охотиться же, насколько знал Валентин Петрович, Дмитриев любил, даже в Южную Африку специально за этим делом летал.
Валентин Петрович поднял глаза на Равиля и Игоря. Парни молча сидели и ждали, когда шеф переварит полученную от них информацию.
– Чьи именно телефоны из «Инвест-Девелопмент»? – спросил Туманов.
– Седых Святослав Алексеевич, один из замов управляющего. И Жировецкий Павел Владиленович, начальник кредитного отдела. У обоих – рабочие, личные, домашние и мобильные. Плюс номер факса в кредитном отделе.
Туманов сидел, раскрыв рот. Увидев выражение лица шефа, Равиль с Игорем одновременно спросили:
– Вы их знаете?
– Да. То есть нет. Черт побери! – взревел Туманов, ударив кулаком по столу. – Кто?..
Валентин Петрович вытер пот со лба и попросил Игоря достать из бара коньяк.
Игорь встал, взял бутылку и стакан, наполнил его до половины и протянул шефу. Ни себе, ни Равилю он не наливал: оба находились за рулем.
Туманов выпил залпом и жестом попросил налить еще. Что Игорь и исполнил. Валентин Петрович принял вторую дозу, утер губы рукавом пиджака за полторы штуки баксов, посмотрел на ребят и сообщил, что Жировецкого вчера убили. Вернее, позавчера. Это его труп ехал вместе с Ленкой из Москвы.
– Труп точно опознали? – спросил Равиль.
– Не знаю, – ответил Туманов.
– Тогда откуда вам известно, что это был Жировецкий?
В кармане пиджака покойника лежал паспорт. Ливанов записал фамилию и имя и сообщил Туманову. Алевтина, которая, кажется, всех помнила, сказала, что ни разу про такого не слышала. Как и Лена с ее прекрасной памятью. Сам Валентин Петрович планировал дать Равилю задание – поинтересоваться этим самым Жировецким в понедельник – решил, что записная книжка шведа гораздо важнее.
Ни Лена, ни Алевтина Георгиевна не могли его знать. Как заметил Игорь, Жировецкий возглавлял кредитный отдел банка, с которым Туманов не поддерживает никаких связей. Если, конечно, можно говорить о Жировецком в прошедшем времени.
– То есть? – не понял Туманов.
Фотографию в паспорт вклеить – не проблема. Жировецкий сейчас может преспокойно кататься на лыжах где-нибудь в Швейцарии, снимая денежки с номерных счетов. Или загорать на Канарах, или охотиться в Кении. Ни Туманов, ни Кильдеев, ни Серафимович не знают точно, что это труп Жировецкого. И Лена его ни разу в жизни не видела и вообще не представляет, кто это такой.
Туманов покачал головой.
– Я прямо сейчас позвоню по своим каналам и выясню, провели ли точное опознание, – сказал Равиль. – Жена, мать, банковские – кто там еще был у этого Павлика? Правда, это тоже не дает полной гарантии. Будем искать фотографию настоящего Жировецкого и дадим Ленке. Так надежнее.
Туманов кивнул.
– Лена вам сегодня нужна? – спросил он.
Равиль с Игорем переглянулись.
– Пожалуй, нет. Сегодня мы навряд ли раздобудем снимок, – сказал Игорь.
Но Равиль хотел бы лично ее выслушать: как его «привели», кто, как он свалился?..
Туманов набрал Ленин домашний телефон. Трубку снял девятилетний Вовчик.
– Здравствуй, Вова, это дядя Валя, – поздоровался Туманов. – Как дела в школе?
– Хорошо. Вчера две пятерки получил. Маме подарок после командировки.
– Молодчина. А мама уже встала?
– Да, сейчас позову.
Лена взяла трубку.
– Доброе утро, Валентин Петрович.
– Для кого утро, для кого давно день, спящая красавица. Как самочувствие? Кошмары не снились?
– Да нет, шеф, – усмехнулась Лена. – Я к встряскам привычная. Как раз рутину не люблю.
– Мать, я ведь не только справиться о твоем здоровье звоню…
– А я-то размечталась! Думаю, какой у меня начальник заботливый. Ан нет – в своем стиле.
Лена посмеялась и спросила деловым тоном, не случилось ли чего.
Всего, что случилось, Туманов пока не знал и сам. Вернее, может, и знал, но не мог «завязать все узелки». Туманов точно знал, что труп из вагона – человек Прокофия. Начальник кредитного отдела «Инвест-Девелопмент».
Лена присвистнула.
– Но мы не уверены, что это был Жировецкий, – продолжал Валентин Петрович. – Сейчас у меня сидят Равиль с Игорем, они поработали над телефонами из электронной книжки Юханссона, он там есть. Меня как обухом по голове шарахнуло. Только ребята говорят, что паспорт в кармане еще ничего не значит…
– Все правильно, – согласилась Лена.
Туманов сообщил, что Равиль просит с ней свидания, и поинтересовался ее планами на ближайший вечер.
Лене только что звонила Вера Григорьевна – попутчица из филиала морга в «Красной Стреле», приглашала вечером к себе вместе с Вовчиком. У нее внук на год младше. Лена согласилась, но, естественно, может отказаться – работа прежде всего. И Вера, кстати, это прекрасно поймет.
Туманов задумался.
– Вот что, – сказал он наконец. – С Равилем ты и завтра встретишься. Поезжай-ка к этой самой Вере. Она нам может очень пригодиться. Это во-первых. А во-вторых – не исключай варианта, что ты зачем-то нужна ей.
Лена пыталась возразить, сказала, что они просто друг другу понравились, ведь могло же такое случиться…
Туманов заметил, что Лена наивной никогда не была, вернее, когда-то была, но в своей прежней жизни. Совпадений случается, конечно, много, но все ли они случайные? Человек Прокофия, вернее, его труп, оказывается с ней в одном купе. И вдруг к ней в доверие втирается неизвестная ранее тумановским мадам, которая, кстати, Лене в матери годится. Какие они, к черту, подруги? Ни с того ни с сего приглашает Лену к себе. Туманов вообще считал, что у Вериного подъезда должны дежурить две укомплектованные машины, пока они там с Вовчиком будут отдыхать…
– Вот что, – сказал он наконец. – С Равилем ты и завтра встретишься. Поезжай-ка к этой самой Вере. Она нам может очень пригодиться. Это во-первых. А во-вторых – не исключай варианта, что ты зачем-то нужна ей.
Лена пыталась возразить, сказала, что они просто друг другу понравились, ведь могло же такое случиться…
Туманов заметил, что Лена наивной никогда не была, вернее, когда-то была, но в своей прежней жизни. Совпадений случается, конечно, много, но все ли они случайные? Человек Прокофия, вернее, его труп, оказывается с ней в одном купе. И вдруг к ней в доверие втирается неизвестная ранее тумановским мадам, которая, кстати, Лене в матери годится. Какие они, к черту, подруги? Ни с того ни с сего приглашает Лену к себе. Туманов вообще считал, что у Вериного подъезда должны дежурить две укомплектованные машины, пока они там с Вовчиком будут отдыхать…
Лена спросила, надеть ли ей специальный сигнальный медальон.
– Да, конечно. На телефонный звонок времени может просто не оказаться. А его ты быстро сломаешь… Кстати, вы на сколько договорились?
– На шесть. Она живет на Наличной.
– Ты сказала, что сама за рулем или…
– Нет, пить будем. На тачке.
Туманов решил, что Лену отвезет Равиль. Как раз по пути и пообщаются, пока из Купчина на Васильевский поедут. А когда домой Лена соберется – опять Равиля высвистает. Остальные же водители на месте сориентируются, где встать. Туманов попросил вытянуть побольше из этой самой Веры свет Григорьевны…
– Не волнуйтесь, шеф. Сами готовили по высшему разряду.
Туманов рассмеялся.
– Еще вопросы есть? – спросил он.
– Раз уж вы вдруг стали Веру подозревать, кто собирается заняться нашим третьим попутчиком? Тем, который Сергей…
– Вот идиот! – Туманов хлопнул себя ладонью по лбу.
– Забыли про него, Валентин Петрович? А меня вечно ругаете…
– Да уж прости меня, старика. Не могу все в голове удержать, как в молодые годы, – улыбнулся Валентин Петрович. – Швед меня, честно говоря, гораздо больше волнует, но дам сейчас ребятам задания, дам, не волнуйся. А ругаю я любя, ты же знаешь. Равиль будет у тебя в пять.
Туманов посмотрел на Кильдеева. Тот кивнул.
– Он в квартиру поднимется? – уточнила Лена.
– Да, – кивнул Равиль.
– И будь осторожна, девочка, – предупредил Туманов.
Валентин Петрович повесил трубку, внимательно посмотрел на Татарина и Игоря и приказал задействовать все резервы. Проработать Жировецкого, Седых, Окорока, Куприянова и Веру Григорьевну со всеми ее многочисленными помощниками. С каждой минутой Туманову это дело нравилось все меньше.
– Есть! – по-военному ответили орлы и встали.
Когда они вышли из кабинета, Туманов налил себе еще коньяку, откинулся на спинку кресла и принялся пить янтарную жидкость маленькими глотками, в задумчивости уставившись в одну точку.
* * *В то же самое время Олег Леонидович Рысин общался по телефону с Витей Сидоровым. Витя недавно проснулся и отходил после вчерашнего.
Когда Рысин позвонил в первый раз, жена Сидорова, решив, что это кто-то из собутыльников мужа (что соответствовало действительности), довольно грубо ответила:
– Не проспался еще. Вчера сам себя превзошел. Сегодня из дома не выпущу.
Она уже собиралась повесить трубку, когда Рысин представился вице-президентом «Сапфира».
– Ой… – сказала жена. – Простите, я подумала, что его опять приятели вызванивают. Уже один тут сегодня заходил – за пивком к ларьку приглашал.
– Простите, как ваше имя-отчество?
– Да просто Ольга.
Рысин попросил сказать Вите, чтобы позвонил ему на работу, когда встанет. Ольга предложила растолкать мужа. Такой срочности у Олега Леонидовича не было, но ему требовалось, чтобы Витя обязательно сегодня с ним связался.
Рысин повесил трубку и принялся за подготовку ответного послания датчанам. После разговора с Сидоровым оно, конечно, будет несколько изменено и дополнено, потому что Витя задаст конкретные вопросы, но в общем и целом подготовить «болванку» следовало. В понедельник с утречка Лена все переведет на датский. Раз уж вы нам на русском запрос прислать постарались, то и мы в грязь лицом не ударим, не на английском, как обычно наши фирмы в Скандинавию факсы шлют, а на вашем на родном отправим. Тоже не лаптем щи хлебаем.
Туманов не утруждал себя такой мелочью, как ответы на послания партнеров и заказчиков. Это входило в обязанности Рысина, которому из всей троицы приходилось выполнять больше всего черновой работы, но он не обижался, поскольку понимал: его приятели мыслят глобально, а он – их помощник, без которого им, однако же, не справиться. Кто-то должен их иногда опускать на грешную землю, прорабатывать детали, на которые у Вали с Родиком времени просто нет. Этим и занимался Рысин.
Александров просчитывал проекты, Туманов их «запускал». Рысин же проверял мелочи, иногда подкидывал идеи.
Вскоре примерный вариант ответа был готов. Рысин подумал, что лучше вначале ответить факсом, а потом, через несколько часов, позвонить и переговорить с кем-то из руководства фирмы «Уффе».
Сидоров проснулся в половине двенадцатого.
– Ну что, тяжко после вчерашнего? – спросил Рысин, услышав хриплый Витин голос.
Сам Рысин чувствовал себя прекрасно. Здоровьем он обладал отменным, а после вечерних пьянок наутро никогда не опохмелялся. Пил очень крепкий кофе, взбивал три яичка всмятку со сливочным маслом – по рецепту своего отца, крупного специалиста по части избавления от похмельного синдрома, принимал холодный душ и мог ехать на работу и переделать кучу дел, провести массу встреч, и никто бы не догадался, что в первый момент после пробуждения Рысину вспоминался Высоцкий: «Ой, где был я вчера…»
– Как всегда, – ответил Витя. – Сейчас пивка попью, и полегчает. Тебе первым делом звоню. Чего стряслось-то?
– Вить, ты в состоянии до института добраться?
– С радостью, – ответил Сидоров.
Рысин помолчал секунду-другую, а потом сообразил, что Витя, наверное, уже получил дома хорошее «вливание», да и Олегу Леонидовичу Ольга заявила, что сегодня Витю из дому не выпустит. А Сидорову, естественно, хотелось пробежаться за пивом. Вызывают на работу – прекрасный повод вырваться из дому. В том, что Виктор приедет в институт, Рысин не сомневался – вот только доберется ли он потом домой? А если доберется, то когда? Но это уже были проблемы семьи Сидоровых.
– Вить, мне нужно твоей женке подтвердить, что ты в самом деле на работу едешь?
Сидоров задумался.
– Если что, я перезвоню, – сказал он наконец.
Виктор действительно перезвонил минут через десять. И тут же трубку взяла его жена.
– Олег Леонидович?
– Да, это я, Олечка. Витя ваш нам здесь очень нужен. Датчане новый проект заказывают. Ответ необходимо дать с самого утра в понедельник. А ваш Витя у нас – лучший специалист. Никто, кроме него, быстро не сообразит, какие вопросы им задать. Я вот над ответом скандинавам бьюсь. Витина помощь нужна.
Ольга не была уверена, что это Олег Леонидович мужа вызывает. Подозревала, что опять кто-то из собутыльников. Она попросила Олега Леонидовича проследить, чтобы муж хоть на работе не пил.
Рысин, не кривя душой, ответил, что Витя ему самому трезвый нужен, и обещал прислать за ним машину, а потом отвезти обратно.
Сидоров снова взял трубку, чтобы договориться о времени.
* * *Витя прибыл вместе с пожилым Иваном Денисовичем, бывшим интуристовским шофером, которому Лена, помня все хорошее, что он для нее сделал, пока она работала гидом, помогла устроиться после выхода на пенсию в гараж «Сапфира». Иван Денисович занимался мелким ремонтом машин сотрудников и иногда выполнял функции шофера. Мужик он был работящий, приветливый и доброжелательный. Его любили и руководство, и рядовые сотрудники. Сам же он по старой памяти предпочитал возить свою любимую Леночку, что частенько и делал, когда она в очередной раз сопровождала иностранцев. Обычно же Лена сама садилась за руль и уже успела сменить несколько машин. Начинала с «восьмерки», потом была «Ауди-100», теперь ездила на «пятерке» «БМВ».
Рысин, услышав за дверью смех Ивана Денисовича и Сидорова, встал из-за стола, чтобы их встретить.
Мужчины пожали друг другу руки.
Олег предложил Ивану Денисовичу посидеть в кабинете.
– С удовольствием, а то чего-то в гараже сегодня никого нет. Заскучал я, ребятки.
– По кофейку? – предложил Рысин.
Сидоров с Иваном Денисовичем кивнули.
Рысин включил кофеварку «Филипс».
– Ну, расскажите, чего это вы так веселились? – спросил Олег. – Я тут бьюсь над посланием турецкого султана датским проектировщикам, а вы ржете как лошади.
– Вить, – повернулся к Сидорову старик, – ты уж и Олежика повесели. Я-то от души посмеялся. – Иван Денисович взглянул на Рысина и добавил: – Витя мне про свои вчерашние приключения рассказывал.
Рысин вопросительно посмотрел на Сидорова, имевшего обыкновение попадать по пьянке в разные забавные истории, о которых потом, умея посмеяться над собой, рассказывал друзьям. А раз его Ольга с Рысиным сегодня с утра не очень-то церемонилась, значит, вчера Витя выкинул очередной фортель.