- Звук разрушения корпуса летательного аппарата отсутствует! - осторожно начал акустик доклад, - Цель превратилась в надводную-водомётную. Выключила двигатели, - продолжил он перечисление, - пеленг двести тридцать. Находится за кормой, - зачем-то пояснил он, - Легла в дрейф. Перешла в малошумный режим. Контакт с целью потерян. Кильватерного следа не имеет.
- Излучает в режиме радиолокационного поиска надводных целей. Ведёт радиопередачу. Имеет засветку по тепловому диапазону, - 'подхватила доклады' группа радиоразведки.
- Я что-то не понял? - первым на ЦП пришёл в себя адмирал Артемьев, - Что за ерунда? Летел вертолёт, потом превратился в самолёт. Далее - зашёл на посадку как гидросамолёт размером с крейсер? В море? Как в аэропорту, на стандартную Взлётно-Посадочную Полосу? Благополучно упал в воду. И стал кораблём с водомётом? Выключил его. Затихарился. Начал охлаждать движки. И взялся кого-то искать на воде и передавать радиосигналы? Винт спрятал в корпус. Сейчас остынет и исчезнет совсем? Может это те, кого мы ждём?
- Отходим подальше, и только потом всплываем под перископ. Бережёного и старпом бережёт, - решил командир 'Марса', выразив общее мнение, и все на Центральном с ним мгновенно согласились. Боцман энергично и плавно задвигал руками. Атомоход, резво прибавил ход и рванул по косой траектории подальше от неизвестного монстра на поверхности, к рубежу безопасной подводной атаки.
Тролль на заморачивался тем, что у него нет с собой таблицы регламентирующей порядок подачи аварийных сигналов специальными гранатами, а наизусть он её естественно не знал. Расчёт был прост. Компьютер атомной подводной лодки записал 'звуковой портрет' стандартной гранаты ещё во время своей настройки, когда в него вложили 'изображения' всех возможных шумов издаваемых, как нашими средствами ведения войны и прочими громкими предметами, так и всеми известными игрушками вероятного противника. Именно поэтому он просто открыл дверь фюзеляжа, ведущую на крыло. В нутро транспортного отсека ворвался яркий солнечный свет, отражённый от волн и заиграл подвижными бликами в темноте на металле корпуса, грузе, лицах людей. Игра света и тени волшебно и празднично мерцала переливами света.
- Ух, ты! - отреагировал Мамедов, зажмурив на секунду глаза. 'Орлёнок' лежал посреди спокойного моря. Чайки мелькнули в отверстии двери на просторе лазурного фона белыми силуэтами. Фигура Тролля на мгновение закрыла просвет выхода и вышла на крыло. За ним в проём света шагнул ещё один разведчик. Огляделись.
- Дядь Вась! - позвал каптри - техника.
- Да чего тебе? Прилетели ж уже? - не выспавшийся летун почтения никому оказывать не собирался.
- Дядя Вася, А можно тут? - я в первый раз увидел засмущавшегося Тролля.
- Можно бабу на диване! Чего? Поссать что ли? - от такого угадывания простых человеческих желаний и потребностей организма лицо разведчика неожиданно покраснело.
- Ну, да. А твои не обидятся?
- Что, мол, лошадка наша что ли? Не переживай. Космонавты вон, перед стартом в скафандре из автобуса выходили и делали. На удачу. Да ещё в традицию вошло. Давай - разрешаю, - тишина солнечного средиземноморья была разбужена звоном изливающейся из многочисленных мужских организмов жидкости. Подошли лётчики. Отметили море и своими метками, и ушли проверять агрегаты машины после полёта.
- Серый, гранаты? - спросил Тролль того, кто был дипломатом в Чулинской щели.
- Ось, - по-украински подтвердил камуфляжник и раскрыл обычный солдатский сидор перед командиром, распустив перед этим на горловине зелёный ремень затянутого узла.
- Командир, а как они поймут, что это мы? - на всякий случай спросил Серый, чтоб проверить свою собственную гипотезу.
- Серый, я тебя умоляю, не делай вид, шо ты ото хитрее меня, - подыграл ему главный ниндзя и улыбнулся. Вытащил из вещмешка три гранаты похожих на маленькие ручные фонарики. Взял одну в правую руку, а две других аккуратно положил мимо раскрытых клапанов в боковые карманы куртки.
- Первую гранату они просто услышат и 'навострят свои уши'. Звук разрыва стандартный. Вторую и третью бросим, чтоб поняли, что это им тут не какая-нибудь случайность, а задуманная акция. А таких гранат кроме как на кораблях и судах ВМФ больше вряд ли у кого найдётся. Если тихо сидят где-то на глубине, то всплывут под перископ и поглядят: 'А кто это там швыряется нашими морскими сигнальными гранатами в эту красоту и тишину утра? Пугает рыбу и атомную подводную лодку?', - и три гранаты последовательно и с равными промежутками булькнули в солёную воду, запущенные сильной рукой разведчика метров на семьдесят от места на крыле где мы стояли, наслаждаясь последними минутками тишины, спокойствия и безделия.
- Вот ты бы полюбопытствовал лейтенант? - все на крыле с интересом посмотрели на меня.
Три подрыва с равными промежутками как раз и есть "других способов связи не имею, прошу помощи".
- Я бы на вас тревожку спустил в погранзоне, с собакой и злым Виктор Ивановичем во главе, - вспышка смеха огласила простор.
- Молодец - погранец, - срифмовал Тролль и продолжил, - Значит так, четверо: лейтенант, его боец, Серый и Рыжий - наверх с биноклями. Каждому - по прямому углу на сектор. Искать перископ. Вперёд!
- Подводный взрыв малой мощности. Идентифицирую, как подрыв сигнальной гранаты СГР-66. Дальность пять миль. Глубина девять метров, пеленг двести сорок. С направления, где утихли шумы неопознанного летающего объекта. Второй подрыв, третий. Объективные признаки подачи аварийного сигнала. Все шумы из одного места, - акустики доложили и замолчали, ожидали реакции.
- Боцман - поднимаемся под перископ. Турбина - самый малый на винт. По местам стоять. Всплытие, - командир подводной лодки не собирался выскакивать на поверхность, не проверив, кто там бросает в море советские сигнальные гранаты.
Первым перископ заметил Серый в своём секторе.
- Перископ подводной лодки, азимут сорок пять, дальность - километра два, - Тролль тоже опасался не опознанных объектов. Кивнул одному из своих людей и на оба крыла вытянули 'Корнета-Д', щелкнули тумблерами включения питания, и завертели ручками наводки, загоняя бурун перископа в квадрат визира лазерного прицела ПТУРа.
- Так этож "Орлёнок", транспортный, деасантный! Ты смотри - флаг ВМФ СССР на хвосте! Акустик подпиши портрет!, - командовал капраз, - Экранолёт "Олёнок". Не, ну, ты глянь Василий Иванович! Ты глянь, какие они недоверчивые, - возмущался и оценил две треноги на крыльях 'Орлёнка' командир 'Марса' и посторонился, - Ага, ну, так значит - прячем перископ. Боцман подойти на кабельтов и продуть балласт на всплытии так, чтоб их волной на крыльях намочило. Ишь ты, на жопе сидят. Разведчики. Стоять надо, приветствовать, уважение оказывать, когда наша лодка из-под воды выходит. А не целиться в ласточку, из каких-то пукалок сухопутных, - ласково обозвал свою субмарину Бережков и плотоядно потёр ладони, довольно улыбаясь в предвкушении. На море стоял почти что стальной штиль.
- Тащ командир! Может в двух кабельтовых выйдем, а то в прошлый раз эМэРТэ* чуть не перевернули. Не дай бог затопим, у них вон двери открыты, опыта нет на всплытие. Хлебнут по самые пулемёты, а тут глубины не детские. Та и внутрь воды нанесут после купания, - старпом оторвался от перископа и беспокоился не за прилетевших гостей, а за то чтоб потом в лодке было сухо. Резон в словах офицера был.
- Ну, по просьбе старпома, давай в двух кабельтовых, - На ЦП народ дружно хмыкнул, представив явление на поверхность десятитысячетонной лодки сто сорока тонному экранолёту.
Задача в принципе окрыляла. Как в сказке: 'Пойди туда, куда только я знаю где, и сделай мне то, чего я не ведаю, ты не умеешь и никто не видел, но, чтоб было хорошо и много, и за это твоё "Хорошо", чтоб представили меня к Нобелевской премии за искусство провокации войны и ведение боевых действий с особой жестокостью'.
- Я тебя вынужден оставить лейтенант, - слова были сказаны и требовали разъяснения, вникания в суть и ответа, - и твоего бойца тоже, - огорошил Тролль.
- Как - оставить? Так вы ж сами сказали, что домой на обратном пути? - растерянно пробормотал я и чуть не штертанулся. Мамедов тревожно прислушался. Вокруг кипела суета. С АПЛ* выгрузили четыре резиновые лодки, надули, укрепили на транцах японские движки. И понеслась кутерьма погрузки-разгрузки. С борта субмарины спускался по штормтрапу и грузился экипаж 'Костромы' по нескольку человек в одно плавсредство. Затем резинка подходила к крылу экраноплана моряки выпрыгивали, знакомились с теми, кто был на 'Орлёнке' и подключались к погрузке имущества разведчиков и продовольствия в опустевшую резинку и процедуре закачки топлива из бочек в баки экранолёта. На надстройке прощались, обнимались, жали руки, принимали приветы, и письма для родных тех, кто оставался на 'Марсе'. 'Если получится!', - говорили подводники своим коллегам. Те кивали озабоченно, понимая всю трудность выполнения их просьбы. На атомоходе принимали провизию и шмотки водолазов-разведчиков. Остановиться громадина АПЛ не могла. Поэтому медленно кружила вокруг распластанного на волнах диковинного и тупоносого корпуса прилетевшей 'птички'. Чайки возбуждённо летали над обоими аппаратами, но ничего путного кроме выбрасываемых пустых бочек из-под топлива им не доставалось.
- Тащ командир! Может в двух кабельтовых выйдем, а то в прошлый раз эМэРТэ* чуть не перевернули. Не дай бог затопим, у них вон двери открыты, опыта нет на всплытие. Хлебнут по самые пулемёты, а тут глубины не детские. Та и внутрь воды нанесут после купания, - старпом оторвался от перископа и беспокоился не за прилетевших гостей, а за то чтоб потом в лодке было сухо. Резон в словах офицера был.
- Ну, по просьбе старпома, давай в двух кабельтовых, - На ЦП народ дружно хмыкнул, представив явление на поверхность десятитысячетонной лодки сто сорока тонному экранолёту.
Задача в принципе окрыляла. Как в сказке: 'Пойди туда, куда только я знаю где, и сделай мне то, чего я не ведаю, ты не умеешь и никто не видел, но, чтоб было хорошо и много, и за это твоё "Хорошо", чтоб представили меня к Нобелевской премии за искусство провокации войны и ведение боевых действий с особой жестокостью'.
- Я тебя вынужден оставить лейтенант, - слова были сказаны и требовали разъяснения, вникания в суть и ответа, - и твоего бойца тоже, - огорошил Тролль.
- Как - оставить? Так вы ж сами сказали, что домой на обратном пути? - растерянно пробормотал я и чуть не штертанулся. Мамедов тревожно прислушался. Вокруг кипела суета. С АПЛ* выгрузили четыре резиновые лодки, надули, укрепили на транцах японские движки. И понеслась кутерьма погрузки-разгрузки. С борта субмарины спускался по штормтрапу и грузился экипаж 'Костромы' по нескольку человек в одно плавсредство. Затем резинка подходила к крылу экраноплана моряки выпрыгивали, знакомились с теми, кто был на 'Орлёнке' и подключались к погрузке имущества разведчиков и продовольствия в опустевшую резинку и процедуре закачки топлива из бочек в баки экранолёта. На надстройке прощались, обнимались, жали руки, принимали приветы, и письма для родных тех, кто оставался на 'Марсе'. 'Если получится!', - говорили подводники своим коллегам. Те кивали озабоченно, понимая всю трудность выполнения их просьбы. На атомоходе принимали провизию и шмотки водолазов-разведчиков. Остановиться громадина АПЛ не могла. Поэтому медленно кружила вокруг распластанного на волнах диковинного и тупоносого корпуса прилетевшей 'птички'. Чайки возбуждённо летали над обоими аппаратами, но ничего путного кроме выбрасываемых пустых бочек из-под топлива им не доставалось.
- А я тебе не сказал, что самолётом назад полетишь, а ты не спрашивал, - отпарировал моё возмущение Тролль.
- Это вы пока мы сюда летели, придумали? - решил гнуть справедливость и 'требовать' возвращения домой я. Мамедов возмущённо нахмурил брови и мотнул головой, подтверждая, что он тоже надеялся на такой исход нашего прикрытия БТРов Змея возле маяка.
- Это не важно, товарищ лейтенант, когда я это придумал. Остановка изменилась. Вы и ваш боец мне нужны. Вернётесь на подводной лодке через месяц, - соврал он вполне правдивым тоном, - Точка. Я Вас мобилизую и принимаю под своё командование. Вам что? Приказ нужен от Змея письменный? - в голосе каптри появилась металлическая жесткость угрозы. И жалость, высшего существа к низшему, которое не может понять всего навалившегося на него и оценить разницу в кресте, который несёт разведчик, и в том небольшом грузе ответственности, что мы с Равилем могли взвалить на свои не обученные, и хилые по меркам спецназа ГРУ плечи. Он не говорил про долг, про исполнительность, про устав. Он нам приказывал и ставил в известность, что он так решил. Как будто нам от этого становилось легче.
- Нет - не нужен, - зло ответил я, - А пояснить по-людски можно, а не погонами и ВЫканием давить? - деваться было некуда. Равиль этого ещё не понял. Я уже въехал, но верить не хотелось.
- Тащ капитан третьего ранга. Вы же обещали? Помните? Когда мы к вам на резинке на крыло въехали? - глаза пулемётчика смотрели снизу своего роста с детской непринуждённостью и непосредственностью, - Товарищ лейтенант! Ну, скажите вы ему? Домой надо! Все сейчас на Уфу пойдут? - тронул он меня за рукав. Как то сразу обида за себя отошла на второй план. Офицер всё-таки. Знал, на что шёл, когда в училище поступал. Родина сказала устами Тролля - надо, лейтенант ответил есть. А Равиля было немного жаль.
- Да знает он Равиль, - я сел на крыло, снял панаму с головы и отвернулся от разведчика в сторону моря.
- Млять, - выразил своё отношение к ситуации Мамедов и с ненавистью зыркнул на капитана. Взляд не опустил, глядел с вызовом, гневом обманутого вкладчика, который не деньги, а время жизни и усилия вложил, чтоб исполнить свои обязательства, а в получении диведентов ему было отказано на неопределенный срок. Капитан смотрел спокойно. Опытный гад.
- Измена, обман, шантаж, называйте, как хотите. Причины объясню в подводной лодке по пути, научу кое-чему и постараюсь, чтоб вы поняли, что выхода у меня нет. А вы самые подходящие кандидатуры. Вы, оба, остаётесь и собирайтесь на лодку. Без вас мы не уйдём, а орлёнок с вами никуда не полетит. Всё. Исполнять. И хватит нюни тут распускать. Обидно им, конфетку не дали. Сладкое - закончилось. Теперь будем грызть сухари. В первой же партии - в лодку и на борт субмарины, - Тролль повернулся к нам спиной. И пошёл к люку в фюзеляж. Так много слов 'ВЫ' говорят начальники, вместо извинения за свои собственные огрехи. Когда признавать их нельзя - лицо потеряешь. А делать что-то надо, чтоб спасти ситуацию, так как обещание своё сам же и берёшь назад. Мамед матернулся, сел рядом и ударил кулаком по крылу с такой яростью, что дядя Вася и грузившие лодку подводники оглянулись на нас с недоумением. Наши безрадостные рожи, совсем не вписывались в атмосферу праздника возвращения домой экипажа 'Костромы' и летчиков.
- Слышь, погранец, ещё раз по крылу ударишь, и я тебя в воду остыть отправлю! - рявкнул дядя Вася и посмотрел на нас, ожидая реакции. Готовый в случае, если она будет не та, которую он ждёт - исполнить своё предсказание.
- Извини, дядь Вась, - похлопал я по плечу Равиля, - это не повторится.
- Ну-ну, - примирительно поглядел на нас техник и продолжил материть тяжёлый прямоугольник упаковки с оружием, что никак не хотел вписаться поперёк резиновой составляющей малого транспортного средства.
- Вот же, козёл! - согласился со мной Равиль, имея в виду ниндзя ТОФ. Услыхав такое Дядя Вася, чуть не уронил себе на ногу ящик с патронами.
- Ты что малец перегрелся? - излишне заботливо обратился к Мамедову он.
- Дядя Вася это он не вам, это он Троллю. Он нас с собой забирает. А Равиля пообещал домой вернуть прежде. Вот Мамед и ругнулся в сердцах.
- Куда он вас забирает? - техник удивился. К крепко сбитым зрелым водолазам наши, по их меркам, недоразвитые фигурки и действия, подходили - как розы танковой гусенице. Раздавит и не заметит.
- Не знаем, сказал в лодку грузиться, - неожиданно летун отложил патроны на крыло и подошёл к нам.
- Я вам пацаны скажу следующее, такие как эти, - кивнул в сторону разведчиков он, - редко возвращаются. Но стараются в свою игру со смертью никого лишнего не привлекать. И если он вас заставляет с собой идти, то значит припекло ему. В свою основную работу он вас врядли возьмёт - хилые больно, но на подхвате, чтоб подать-принести, использует. Так что - живы будете. Не огорчайтесь, а лучше ему помогите. Я вижу, что он и сам не в счастии от своего выбора. Так и выбирать не из чего.
- Вон, взял бы подводников, - смахнул слезу обиды Равиль и вздохнул ломая зарождающийся и недостойный мужчины всхлип.
- Загнул! - присел на крыло дядя Вася и достал сигарету. На удивление, никто ему даже слова не сказал о том, что бросил погрузку и занялся нашим психическим здоровьем, - Он конечно мог и их взять. Но сам посуди - они несколько месяцев были в закрытой металлической цистерне. Еле из неё выбрались. Подлодку похоронили. Только солнышко увидали и снова в темень автономки? Да и старые они все для игр разведывательных. А вы оба молодые, шустрые, жадные до жизни. Вас месяц в лодке не сломает- только крепче сделает. Вон оба какие злые и недовольные, - техник выпустил дымок. От сигареты осталась половинка,- А эти устали. Наши тоже не молодые. Ну, и кого ему брать с собой?
- Да понятно, дядь Вась. Только вот обидно почему-то.
- Тогда вы тут дообижайтесь и потихоньку собирайтесь, а у меня перекур закончился, - техник повернулся к нам спиной, оглядел рабочий беспорядок погрузки и заорал повелительно кому-то, - Куда ты бочку швыряешь, по курсу дрейфа? В сторону носа кидай! Назад же принесёт!
- Всё равно козёл, - уже как-то без надрыва и ненависти констатировал спокойно Равиль. Дядя Вася на секунду замер, расслышав сказанное, кивнул соглашаясь и продолжил руководить работами по наполнению лодок и извлечением из них подводников.
- Ну, работа такая, - Мамедов в ответ улыбнулся, - Ну, что, пошли за пулемётом и ботинками?
- Пойдёмте тащ лейтенант, кто-то ж должен козлов пасти, - я даже хмыкнул от такого перехода в душевном настроении пулемётчика.