Пока что разрешить ситуацию дипломатическим путем явно не удавалось, - эти сведения Иван почерпнул из переданной ему командиром базы информационной справки, помеченной грифом «для внутреннего пользования». Из отчета аналитического отдела становилось ясно: насекомоподобные существа неохотно шли на контакт, памятуя о своей жестокой, тысячелетней борьбе с расой Харамминов, которые несколько миллионов лет назад полностью контролировали скопление, куда, спасаясь от миграции Предтеч[4], были вынуждены эмигрировать расы инсектов и логриан. Рабское, зависимое положение инсектов сохранялось очень долго. Исторические свидетельства той эпохи были чрезвычайно редки и расплывчаты, не вызывал сомнения лишь факт массового восстания инсектов, изгнавших голубокожих гуманоидов из большинства систем скопления О'Хара.
Историю древнего мира приходилось собирать буквально по крохам. Но легче от воссоздания событий миллионолетней давности не становилось. Потомки строителей знаменитой Сферы Дайсона, не желали подчиняться чьей-либо воле, и даже не принимали к рассмотрению вопрос о массовом переселении на просторы постепенно восстанавливаемой Сферы. Каждая, отдельно взятая Семья инсектов, проводила собственную политику, преследуя узкие, сиюминутные цели и интересы. Между отдельными планетами вспыхивали и угасали кровопролитные войны, часто целые флотилии насекомоподобных существ начинали миграцию между мирами, отвоевывая для себя новые жизненные пространства, при этом любые корабли, оказавшиеся на пути подобной миграции, захватывались, либо уничтожались, без надежды на переговоры.
По сути, между людьми и инсектами лежала бездонная семантическая пропасть, которую еще только предстояло преодолеть.
Теперь Иван понемногу начал понимать, почему от рядовых граждан Конфедерации тщательно скрывают истинное положение дел в скоплении.
Если сложить вместе население сотен подконтрольных инсектам планет, то цифра получалась внушительной, а, учитывая агрессивность «Диких Семей», и наличие у них космических средств передвижения, обнародование некоторых данных могло вызвать непредсказуемые последствия.
Сейчас главной задачей для ВКС Конфедерации являлось изучение и картография скопления. Среди сотен миров находились незаселенные инсектами системы, чаще всего непригодные для жизни вообще. Терраформирование мертвых планет, создание на их базе космических инфраструктур навигации и связи в конечном итоге позволит цивилизации людей в буквальном смысле «просочиться» сквозь заслон скопления О'Хара и вновь выйти на просторы неосвоенного космоса.
Именно такая цель ставилась перед личным составом немногочисленных передовых постов.
* * *
Планета росла на экранах обзора.
Штурмовой носитель класса «Нибелунг», приближался к одному из незаселенных инсектами миров, который ко всему прочему таил загадку тысячелетней давности, - на поверхности планеты был обнаружен покинутый людьми Цоколь - зародыш города-мегаполиса, который обычно возводился машинами в местах посадки колониальных транспортов, эпохи Великого Исхода[5].
Археологическая экспедиция Совета Безопасности Миров, как раз занималась поиском ответа на вопрос: почему не состоялась колония, и куда исчезли триста тысяч колонистов, которых неисследованная в ту пору гиперсфера занесла сюда, в скопление О'Хара?
Связь с археологами прервалась трое суток назад, но в глубине души Иван все же надеялся, что ничего трагического за это время не произошло.
Учитывая, что непосредственно в системе звезды не было зафиксировано появления кораблей инсектов, надежда на благополучный исход его миссии была велика, однако, получив ряд предупреждений, Дорохов не спешил с окончательными выводами.
Два орбитальных витка на зондирование, затем, если дистанционная разведка не даст результата, снижение и посадка.
Он спокойно работал, не поддаваясь предчувствиям, не строя ложных, преждевременных выводов.
Легкий толчок возвестил о старте атмосферных зондов.
Пока они сближались с планетой и выполняли маневр для плавного снижения, с широким охватом сканирования, Иван связался с навигационным спутником, оставленным на орбите еще в период первоначальной картографической разведки системы.
Ничего примечательно ему обнаружить не удалось. Данные предварительного сканирования полностью подтверждались - никаких аномалий метрики пространства, кроме явного следа гиперсферных маневров «Раптора» сенсоры спутника не зарегистрировали. Значит, постороннее присутствие исключено. Но почему в таком случае нет результатов от постоянных, выполняемых в автоматическом режиме попыток связаться с исчезнувшей группой археологов?
Аппаратура спутника, исправна, тест «плавающего» канала гиперсферных частот дал положительный результат.
Может, возникла природная аномалия на самой планете? Например, резкое ухудшение погоды, ливневые дожди или напротив - песчаная буря?
Иван терялся в догадках. Возможно, тут оказала влияние солнечная активность, - вариантов было множество, и он надеялся, что сейчас сканеры зондов дадут, наконец, конкретный ответ или, по крайней мере, подскажут направление поиска.
…
Тридцать минут спустя, когда штурмовой носитель вышел в зону низких орбит, маневрируя, чтобы в любой момент начать вхождение в атмосферу, Иван, получив подробную информацию от зондов, понял, что простыми явлением молчание группы археологов вряд ли удастся объяснить.
Планета, как и говорилось в описании, принадлежала к мирам кислородного типа, с так называемой «дружественной» биосферой; благодаря наклону оси на поверхности происходила смена времен года, местные сутки равнялись тридцати с половиной часам универсального времени[6].
Картографической миссией Совета Безопасности здесь был обнаружен покинутый «цоколь». Собственно группа археологов была прислана сюда для выяснения обстоятельств исчезновения людей. По мнению Ивана вариантов могло быть два - колонисты либо пропустили что-то важное в исследовании биосферы, либо здесь имело место недружественное отношение «Диких Семей» инсектов, населявших планеты соседних систем.
К сожалению, археологическая партия только приступила к изысканиям, и никаких предварительных отчетов в распоряжении Дорохова не оказалось.
Значит, буду разбираться на месте, - подумал он, отдавая автопилотам «Нибелунга» приказ на осуществление маневра снижения и посадки, место для которой он избрал в двухстах километрах от заброшенного «цоколя».
Садиться подле древнего сооружения было рискованно, - Иван всегда предпочитал действовать исходя из наихудших предположений, так было надежнее, а все неожиданности при подобном подходе автоматически превращались в приятные сюрпризы.
На борту «Нибелунга» большинство ангаров, предназначенных для подразделения серв-машин, пустовали, только в двух технических боксах возвышались в ожидании своего часа два легких разведывательных «Хоплита».
Вот они и помогут мне разведать цоколь, и определить местоположение базы археологов , - мысленно рассудил Иван.
На быстрый и благополучный исход спасательной операции он уже не рассчитывал, - «Нибелунг», начиная снижение, постоянно транслировал запрос, на всех возможных частотах связи, но планета немо, непонятно молчала. Предположить, что все без исключения передатчики, включая личные коммуникаторы участников экспедиции, вдруг оказались неисправны, было бы глупо.
А Мищенко и не говорил, что будет просто.
Единственное, что вселяло надежду, - это политика Совета Безопасности при подборе кадров для подобных экспедиций. По имевшимся у Ивана сведениям все археологи в прошлом были людьми военными.
Пока он размышлял над нюансами складывающейся ситуации, штурмовой носитель прекратил попытки связи и, задействовав режим максимальной маскировки, начал снижение.
Несколько сообщений, появившихся на информационном экране свидетельствовали, что обе серв-машины находятся в режиме активации.
Иван следил за показаниями приборов, но в зоне эффективного сканирования все оставалось спокойно, никаких чужеродных кораблей, техники, впрочем, как и явных признаков недавнего человеческого присутсвия.
* * *
ПланетаY-406. Двумя часами позже…
А какой прекрасный был день.
Солнце светило по-весеннему тепло, ласково, снег таял, ноздреватые сугробы истекали мутными ручейками талых вод, кое-где уже виднелись пучки пожелтевшей прошлогодней травы, над землей плыли свежие, пьянящие ароматы, предрекающие обновление жизни.
ПланетаY-406. Двумя часами позже…
А какой прекрасный был день.
Солнце светило по-весеннему тепло, ласково, снег таял, ноздреватые сугробы истекали мутными ручейками талых вод, кое-где уже виднелись пучки пожелтевшей прошлогодней травы, над землей плыли свежие, пьянящие ароматы, предрекающие обновление жизни.
В такие дни хочется отрешиться от суеты и дышать, созерцать, душой вбирая признаки обновления, думать о чем-то, не относящемся к заботам повседневной службы.
Но запахи смешивались, в пьянящий весенний воздух вкрадывались иные флюиды, - вот легкий ветерок донес со стороны реки особый, неповторимый букет ароматов: пахло нагретой броней и резким, несвойственным природе концентратом озона.
Тревожные, зовущие ароматы, которые сбивают лирический настрой.
Галактлейтенант Дорохов встал с поваленного ствола дерева.
Справа высился лес, впереди туманилась пойма реки, слева и сзади простирались покрытые снегом поля.
Практически «земной эталон», - подумалось ему. - Даже метаболических имплантов не потребовалось, разве что антибактериологические дыхательные фильтры, которые пропускали запахи, но уничтожали все микроорганизмы.
Расчехлив электронный бинокль, Иван осмотрел горизонт.
До угловатого, местами обрушенного временем «цоколя» оставалось двести два километра. Зародыш несостоявшегося мегаполиса возвышался на равнине за рекой. Два часа пристального наблюдения не выявили недавних следов человеческой деятельности, либо энергетической активности механизмов. Судя по всему, древняя постройка, относящаяся к эпохе Великого Исхода, в данный момент была полностью заброшена. Даже тепловые аномалии отсутствовали. Не просматривался ни термальный всплеск от работы термоядерного ректора, ничего, что свидетельствовало бы о функциональности систем титанической постройки, возведенной более тысячи лет назад на месте посадки не идентифицированного (пока не идентифицированного - мысленно поправился лейтенант) колониального транспорта.
Вообще, странная планета. Мир, входящий в состав одной из окраинных систем скопления О'Хара не заселен ни инсектами, ни людьми. Ну, относительно насекомоподобных существ понятно: климат для них не подходящий, слишком холодно, но люди? Почему все же не состоялась колония? Что помешало развитию мегаполиса?
Именно на этот вопрос искала ответ археологическая экспедиция Совета Безопасности Миров
Не могли у них отказать все рации вплоть до личных коммуникаторов, - Иван все более убеждался, что не зря посадил «Нибелунг» на солидном удалении от цоколя. С археологами что-то случилось. Возможно у древней постройки его так же ожидают неприятные сюрпризы. Датчикам спутника можно верить лишь до определенной степени, в конечном итоге одиночный корабль инсектов вполне мог проскочить, прикрывшись от сенсоров планетой.
Не зверье же пожрало археологов . - Мрачно размышлял Дорохов, направляясь к своему «Хоплиту». Против представителей местной биосферы у археологов имелось адекватное оружие, да и сами они, судя по прочитанному отчету, мужики не робкого десятка. В скоплении О'Хара работали специалисты «двойного профиля», ученых мужей из числа йогов-теоретиков суда не посылали, подбирая кадры для экспедиций из числа бывших военных.
Нет, местные формы жизни отпадают. - Иван поднялся в рубку серв-машины, сел в кресло пилот-ложемента и, пока система закрепляла выдвижные дуги амортизационного каркаса, взглянул на датчики сканирующих систем.
Тишина. Зловещая, не предвещающая ничего доброго тишина.
Иван?
Он невольно вздрогнул, когда в его сознании прозвучал переданный через имплант синтезированный голос бортовой киберсистемы.
В разговоре с капитаном Мищенко Дорохов сказал, что не испытывает никаких фобий относительно «Одиночек». В тот момент он был уверен, что говорит правду, но на поверку все оказалась много сложнее. Конечно он проходил полную виртуальную подготовку, однако первый практический опыт ясно дал понять, что между симуляторами и реальными ощущениями лежит настоящая пропасть.
Он привык управлять «Тайфуном», - машиной рассчитанной на непосредственное управление человеком. Кибернетическая система многоцелевого истребителя являлась набором исполнительных программных модулей, которые не пытались интерактивно общаться с пилотом, и никак не тянули на определение «искусственный интеллект».
Слышать в своем рассудке голос кибернетической системы, которая по всем признакам осознавала факт собственного бытия, было жутковато. С первых минут общения Иван старательно давил в себе чувство подсознательного недоверия к искусственному разуму. У него попросту не было времени на адаптацию, и приходилось стоически переносить факт явной неполноценности пройденной несколько лет назад виртуальной подготовки.
Слушаю. - Так же мысленно ответил он. -Докладывай.
У Ивана не вызывал удивления тот факт, что в его сознании звучит женский голос - так проектировались все «Одиночки» - для мужчин включался женский аудиоряд, для женщин-пилотов соответсвенно мужской. Психологи считали, что таким образом быстрее возникают устойчивые взаимосвязи между кибернетическим ядром серв-машины и человеком.
Возможно, они знали свое дело, но Ивана здорово напрягал этот голос, чьи хрупкие интонации плохо ассоциировались с мощью сорокапятитонного сервомеханизма.
На сенсорах только фоновая активность. Напоминаю - инсекты не имеют собственной температуры тела.
Это ты к чему ? - Насторожился Иван.
Есть доля вероятности, что в руинах цоколя засада. Мои сканеры не могут обнаружить термальных всплесков, но это не значит, что впереди все чисто .
Принял к сведению. Начинаем движение.
Он указал взглядом ориентир, и «Хоплит» выпрямив ступоходы, широкой тяжелой поступью направился к серому, местами разрушенному сооружению, на наклонных стенах которого уже растаял снег.
Ведомая машина, так же управляемая «Одиночкой», двигалась следом, соблюдая боевую дистанцию.
* * *
Времени на адаптацию у него действительно не оказалось.
Мнемонический удар обрушился внезапно, когда до сорванных с направляющих створов исполинских ворот, открывающих доступ в недра цоколя, оставалось не более пятисот метров.
Ивану казалось, что он готов к немедленному отражению любой опасности, но воздействие на его рассудок оказалось столь внезапным, сокрушительным, что на миг помутилось в глазах. Не обладай он специальной подготовкой, удар такой силы вырубил бы его сознание, но в спецбригаде Логриса практиковалась жесткая система тренинга, - пилотов обучали противостоять не только физическому противнику, но и ментальным атакам.
Сознание помутилось, но не погасло…
«Хоплит» даже не сбился с ритма тяжелой поступи.
В следующий миг воздействие истончилось, и он услышал, как включилась внутренняя аудиосистема.
- Мнемонический блокиратор активирован дистанционной командой. Ядро системы в боевом режиме. Имплант заблокирован, задействована громкая связь.
Дорохов с трудом сглотнул вставший в горле ком.
Ни фрайга себе, шарахнуло …
Он знал, что «Одиночка» фиксирует его взгляд, направляя сенсоры и нацеливая орудия[7] в точку, куда смотрит пилот.
Реверс.
«Хоплит» на миг остановился, затем начал медленно отступать, удерживая под прицелом темный провал, ведущий в недра цоколя.
- Выше. За осыпью.
Иван поднял взгляд в указанном направлении.
Точно. За иззубренной, осыпавшейся стеной, из которой торчали прутья проржавевшей арматуры, внезапно промелькнула сгорбленная тень, и вдруг руины на краю исполинской постройки осветила вспышка ракетного запуска.
Нервный звуковой сигнал взвизгнул и смолк одновременно с резким разворотом торсового привода и сухим трескучим залпом двух подвесных орудий. Первая очередь поразила выпущенную ракету, вторая хлестнула по пролому в стене, где промелькнула фигура инсекта.
Кустистые, белесые разрывы щедро осыпали непрочную, растрескавшуюся стену, вниз посыпались обломки бетонных конструкций, пролом расширился вдвое, на миг показав узнаваемые фигуры насекомоподобных существ, карабкающиеся по древней осыпи к верхним полуразрушенным этажам возведенных на цоколе зданий.
Сзади с утробным рокотом разрядились орудия ведомой машины, одна из построек (где скрылись инсекты), не выдержав, начала оседать, поднимая облако бетонной пыли…
Хорошая работа, нечего сказать. Так можно с успехом снести половину цоколя.