— Да, дела! — протянул начальник РОВД.
— Работаем, Леонид Павлович.
— Работаем.
Начальник отдела ФСБ по району вместе с сопровождением, спутниковыми станциями и Гамсадзе отправился в центр, где размещался отдел.
Герасимов же позвонил начальнику отделения МЧС:
— Володя? Леонид.
— Узнал!
— Слушай, Вова, срочно нужен мощный автокран, дабы вытащить из омута легковую машину, ну и пара-тройка водолазов, естественно.
— Это связано со взрывом гипермаркета?
— Да!
— Мне нужно распоряжение главы администрации.
— Позвони Гутову, он тебе все организует. Ты не просто распоряжение районного главы получишь, а приказ своего министра.
— Все так серьезно?
— Более чем. К нам уже летит комиссия центрального аппарата ФСБ во главе с генерал-лейтенантом Володарским.
— Серьезно. Хорошо. Пришли своего человека ко мне. Все, что надо, я выделю.
— Благодарю. Мой заместитель приедет.
— Хорошо.
В то время, когда вся поселковая власть, заместитель губернатора области, начальство МВД и ФСБ по Переславской области находились на месте подрыва строящегося гипермаркета, когда личный состав областного Управления МЧС расчищал завалы, на плацу отдельной войсковой части главного разведывательного управления Генерального штаба ВС РФ приземлился вертолет «Ми-8». По трапу на бетонку спустились генерал-лейтенант Володарский, майор Скоробогатов, капитан Басов и старший лейтенант Топалов. Генерала и офицеров антитеррористического управления встречал начальник управления ФСБ по Переславской области генерал-майор Черкасов Константин Анатольевич. Володарский и Черкасов были хорошо знакомы, начальник Переславского управления когда-то служил под началом Володарского, поэтому встреча носила неформальный характер.
Володарский представил сопровождавших его офицеров, после чего генералы отошли в сторону, и он спросил:
— Где сейчас находится захваченный полицией боевик?
— В отделе Службы по району, — ответил Черкасов.
— Его допрашивали?
— Пытались. Молчит.
— Мне доложили, что на него вышли благодаря какому-то рыбаку?
— Да, Александр Михайлович, но рыбак оказался не простой, подполковник запаса, в недавнем прошлом командир разведбата. Боевой офицер.
— Надеюсь, он тоже в отделе?
— Так точно.
— Едем в отдел.
— Извини, Александр Михайлович, — проговорил Черкасов, — а чем вызвал Гамсадзе интерес самого начальника антитеррористического управления? Устроенный подрыв носил явно предупреждающий или запугивающий характер. По данным регионального подразделения МЧС, в гипермаркете погиб всего один человек, бездомный, судя по всему, обитавший там, не считая женщины — террористки-смертницы.
— Вот это, Константин Анатольевич, как раз и интересно. В Борск прибывает боевая группа, главарь которой, Рустам Гамсадзе, используя новейшую спутниковую станцию «SP КОН», образцов которой нет даже у нас, поддерживает связь с неким Абдуллой. По информации же внешней разведки, в последнее время в Афганистане, в провинции Кандарам, активизировал свою деятельность руководитель террористической организации «Халифат» Абдулла Мирзади, по приказу которого, как мы подозреваем, в России совершено несколько убийств чиновников и бизнесменов разного ранга неизвестной нам группой боевиков. Но это отступление. Так вот Борск — ничем особо не примечательный поселок, районный центр, за исключением, пожалуй, того, что здесь дислоцируется секретная часть ГРУ. Но к этой части боевики группы интереса не проявляют. Они устраивают подрыв строящегося гипермаркета. Заметь, не торгового центра, не многолюдного рынка, не другого какого-нибудь места массового скопления людей, а строящегося безлюдного объекта, который даже не охраняется. При этом используется смертница, а после акции главарь группы уничтожает всех подельников.
— И хозяина дома, в котором проживали боевики, — добавил Черкасов. — Его тело обнаружено внутри дома, об этом доложил местный начальник полиции. Внешне все выглядит как несчастный случай, гражданин Алтунин, хозяин этого дома, найден с разбитым виском у стола, угол которого в крови. Но понятно, что это не несчастный случай. Бандиты имитировали его. С этим сейчас полиция разбирается. Они же совместно с подразделением МЧС работают на реке, достают трупы подельников и машину Алтунина, которую те использовали для отхода.
— Ну и пусть работают. Мне нужен Гамсадзе.
— Что ж, хорошо, едем. Вот только я приехал на служебной «Вольво», все не усядемся.
— Вызывай вторую машину. — Володарский повернулся к офицерам: — Скоробогатов со мной, остальные ждут автомобиль районного отдела.
— Есть, товарищ генерал, — ответил капитан Басов.
Генералы Володарский и Черкасов, а также майор Скоробогатов вошли в здание отдела ФСБ по Борскому району в 14.30. Их встретил районный начальник майор Гутов. Он начал докладывать, но Володарский прервал его:
— Не до формальностей, майор. Где сейчас находится рыбак, свидетель убийства у реки?
— У меня в кабинете.
— А Гамсадзе?
— В кабинете заместителя.
Володарский повернулся к Скоробогатову:
— Рома, возьми под охрану главаря банды. Как подъедут твои ребята, пусть будут с тобой. К Гамсадзе никого не допускать!
Начальник управления взглянул на Гутова:
— Вы слышали приказ, он касается всех. Вашего заместителя в том числе.
— Так точно, товарищ генерал.
— Ведите в свой кабинет.
— Пожалуйста, на второй этаж, лестница справа.
Генералы и начальник районного отдела поднялись в кабинет. Сидевший на диване мужчина в одежде рыбака, но с характерной военной выправкой поднялся.
Гутов представил мужчину:
— Иван Семенович Грызло, подполковник запаса, свидетель убийства у реки.
Начальник центрального управления представился сам:
— Генерал-лейтенант Володарский Александр Михайлович. — Грызло подтянулся, кивнул седой головой. — Со мной генерал-майор Черкасов, руководитель Управления ФСБ по Переславской области.
— Очень приятно.
— Вы не напрягайтесь, Иван Семенович, и не обращайте внимания на должности и звания. Поговорим спокойно, по-простому.
— Я готов доложить о том, что видел и слышал.
— Вы не докладывайте, вы расскажите, как и что произошло на берегу реки. С момента появления там людей в «Жигулях».
— Хорошо.
Грызло обстоятельно все рассказал.
Выслушав отставного подполковника, Володарский спросил:
— Значит, эти двое, Назар и Гаврик, допускали вариант их устранения Рустамом?
— Более того, они готовились к отражению нападения, но недооценили противника.
— Не просчитали, что тот сможет стрелять с левой руки.
— И это стоило им жизни.
— Гамсадзе выходил на связь с Абдуллой после того, как зачищал территорию. А он не говорил, когда следующий сеанс связи?
— Подождите, что-то такое было, мне надо вспомнить.
— Вспоминайте.
Грызло задумался, потом проговорил:
— Напрямую о следующем сеансе связи речи не было, но убийца сказал в трубку, что он может прибыть в Москву поздно вечером. И тогда где-то, где конкретно не запомнил, будет уже ночь. Видимо, тот, с кем он говорил, не обратил на это внимания или сказал, что в этом ничего страшного нет. Убийца, по-моему, ответил — хорошо, до связи. В общем, как-то так.
— Из этого следует, что следующий сеанс связи с Абдуллой все же запланирован или должен состояться по прибытии Гамсадзе в Москву, а это может быть поздно, возможно ночью, — заметил на это Черкасов.
— Скорее всего, так и есть. Подробности, надеюсь, узнаем у самого Гамсадзе.
— Сомневаюсь. Ему нет смысла сливать Абдуллу.
— Главное, точно установить, кто этот Абдулла. Нужный нам Мирзади или кто-то другой.
— Вопрос, как это сделать?
— Сделаем. Время у нас есть.
Володарский поблагодарил Грызло за помощь, попросил изложить все сказанное в протоколе и вместе с Черкасовым прошел в кабинет напротив.
Гамсадзе сидел в наручниках на стуле посреди кабинета и неотрывно смотрел в окно. Напротив в кресле находился майор Скоробогатов, у дверей — подъехавшие Басов и Топалов. Последних начальник антитеррористического управления попросил выйти в приемную. Басов и Топалов подчинились.
Володарский взял у стены стул, поставил его прямо напротив Гамсадзе, присел. Черкасов встал у стола.
— Молчим, господин Гамсадзе? — спросил Володарский.
— А мне не о чем с вами говорить, не знаю, кто вы, — усмехнувшись, ответил бандит.
— Я — генерал Володарский, антитеррористическое управление.
В глазах Гамсадзе промелькнула тревога. Он не ожидал, что по его душу в провинциальный поселок заявится столь высокий начальник Федеральной службы безопасности.
— Я — генерал Володарский, антитеррористическое управление.
В глазах Гамсадзе промелькнула тревога. Он не ожидал, что по его душу в провинциальный поселок заявится столь высокий начальник Федеральной службы безопасности.
— Молчание, Гамсадзе, далеко не всегда золото. Иногда молчание — свинец.
— Вы мне угрожаете?
— Нет! Это не в моих привычках. Угрозы и шантаж — ваши методы. Я даю минуту на принятие решения, либо мы нормально говорим здесь, ты правдиво отвечаешь на мои вопросы, и мы, скажем так, заключим что-то вроде сделки, либо немедленно вылетаем в Москву, где я передам тебя офицерам спецотдела, которые вытащат из тебя все, что ты знаешь, после чего тебя пошлют в одиночную камеру нашего СИЗО, куда мало кто желает попасть. А далее — быстрое оформление дела и суд, нетрудно догадаться, какой он вынесет приговор. Минута на размышление, время пошло. — Володарский повернулся к Скоробогатову: — Майор, свяжись с экипажем вертолета, им быть в готовности к немедленному убытию в столицу.
— Есть, товарищ генерал-лейтенант.
Гамсадзе прекрасно понимал, что ждет его в Москве, офицеры спецотдела, медики, введут ему препарат, который полностью лишает воли, блокирует все защитные функции, включая инстинкт самосохранения, и заставляет правдиво отвечать на любые вопросы. Знал бандит, что этот препарат далеко не безобиден. Кто-то после его применения становится инвалидом, кто-то вообще загибается после того, как отвечал на вопросы. Коварный препарат, но он разрешен законом в отношении лиц, совершивших преступления, относящиеся к особо тяжким и по максимуму к террористам.
— Минута прошла. Слушаю решение.
— Один вопрос, генерал?
— Вообще-то вопросы задаю я.
— В порядке исключения.
— Слушаю.
— Что вы подразумеваете под сделкой?
— Ничего не меняется в этом мире. Самое главное — сберечь шкуру, так, Гамсадзе? — иронично усмехнулся Володарский.
— Вы не ответили, генерал.
— Под сделкой я подразумевал возможность рассмотрения вопроса о смягчении наказания. Тебе прекрасно известно, что суд иногда принимает просто парадоксальные решения. Чиновнику, растратившему миллиарды, дают три года условно, и эти три года следствие держит казнокрада под домашним арестом, а человека, случайно сбившего пешехода, причем не на смерть и не на пешеходном переходе, приговаривают к тем же двум-трем, но не условно, а с отбыванием наказания в колонии или поселении. Совсем недавно один областной суд приговорил мужчину, который, защищая себя и семью, убил двух вооруженных бандитов, к пожизненному заключению, не найдя в его действиях признаков самообороны. А подонку, который убил семью из трех человек ради пятидесяти тысяч рублей, другой суд дал пятнадцать лет.
— Вы намекаете, что я могу рассчитывать на небольшой срок, а не на пожизненное?
— Я ни на что не намекаю, — повысил голос генерал, — и это уже второй вопрос. Теперь их задаю только я. И повторяюсь — какое решение ты принял?
— Естественно, сотрудничать с вами.
— Хорошо. Вопрос первый и главный, кто такой Абдулла?
— Руководитель афганской организации, которая противостоит американцам, Абдулла Мирзади.
— Противостоит американцам в России?
— Я назвал тот род деятельности организации, которую декларирует сам Мирзади.
— Это он снабдил банду новейшими спутниковыми станциями?
— По-вашему, я их купил в Борске?
— Не забывайся, вопросы задаю я!
— Эти станции были переданы мне недавно человеком Мирзади, имени которого я не знаю.
— Где происходила передача?
— В Москве, на конспиративной квартире, откуда группа выехала в Борск и куда я должен был вернуться.
Володарский поднялся, прошелся по кабинету и повернулся к допрашиваемому:
— Кто входил в боевую группу?
— Старший — Назаров Виктор Атаевич, он был завербован Мирзади еще во время афганской войны, и его напарник, Гавриленко Степан Анатольевич.
— А женщина-смертница?
— Ее привлекли только к последней акции. Это Людмила Нестерова, отчества не знаю, проститутка и наркоманка двадцати шести лет.
— Она сама подорвала себя в состоянии наркотического опьянения?
— Нет. Людмила ничего не знала, ее использовали вслепую, накачав наркотой.
— Дистанционный подрыв?
— Да.
— Почему Мирзади объектом террористического акта выбрал строящийся безлюдный гипермаркет, а не место массового скопления народа?
— Ну, это, генерал, знает только он. Думаю, Мирзади планировал не террористический акт, а акцию устрашения.
— Кого и в каких целях он хотел запугать?
— Сказал же, не знаю. Меня тоже удивил его приказ.
— Ну хорошо, допустим, ты действительно не был посвящен в планы Мирзади, но почему он отдал приказ ликвидировать всю группу, должен быть в курсе.
— Абдулла принял решение на ликвидацию группы неожиданно. Ранее планировалась ее доставка в Переславль, позже в Москву. И вдруг он изменил решение.
— Как объяснишь это? Только не говори, что он ничего не объяснял, не поверю.
— Его объяснения звучали странно. Абдулла посчитал, что и Назар — Назаров, и Гаврик — Гавриленко больше использоваться в работе не могут. Назар имел связь с Мирзади и во время незапланированного сеанса оказался пьяным. После этого Абдулла связался со мной и приказал убрать Назара и Гаврика.
— А также хозяина дома, Федора Алтунина?
— Да, но с Федором должен был решить вопрос сам Назар. Убил же Алтунина Гавриленко.
— Женщина видела все это и пошла на задание?
— Людмила была под наркотой и во время ликвидации Алтунина находилась вне дома. Она ничего не видела. Да если бы и видела, не поняла бы, что происходит. Назар зарядил ее героином, как говорится, под завязку.
— Ладно. А откуда Абдулла знал тебя?
— Вторая Чеченская кампания. Мы в Грузии готовили отряд наемников для вторжения в Дагестан одновременно с боевиками из Чечни. Тогда на базу в ущелье прибыл Мирзади.
— Зачем? Тоже хотел участвовать в рейде?
— Нет. Ему был нужен человек для поездки в Москву.
— В Москву?
— Да. Мирзади хотел наладить контакт с одним высокопоставленным чином из Министерства обороны.
— Вот как? Кто же поехал в Москву?
— Я! Он предложил неплохую сумму, а по мне лучше было отправиться в Москву, чем в Дагестан.
— Логично. Ведь все боевики, что перешли границу, были уничтожены. С кем ты встретился в Москве?
— С генерал-майором Глобиным.
— Глобиным, Глобиным, это не с начальником управления ракетно-артиллерийского вооружения военного округа?
— Его должность мне была неизвестна. Неизвестна она и сейчас.
— Что ты передал Глобину?
— То, что Абдулла хорошо помнит его и, чтобы у генерала не возникло крупных неприятностей, ему следует поговорить с афганским другом.
— Мирзади предложил личную встречу?
— Нет. Я передал Глобину номер сотового телефона. По нему генерал должен был связаться с Абдуллой.
— Все?
— Да!
— Дальше?
— По возвращении в Грузию Мирзади предложил мне работать на него.
— Ты согласился.
— Конечно. Он обещал такую сумму, от которой отказываться было невозможно.
— Обещание-то выполнил?
— До сих пор выполнял, — вздохнул Гамсадзе. — Да только толку-то от этого. Вы ведь найдете и заблокируете все мои счета.
— Ты их сам назовешь, а заблокировать мы всегда успеем. Но денег этих тебе точно уже не видать.
В дверь кабинета постучали.
— Войдите, — сказал Володарский.
На пороге появился капитан Басов.
— Товарищ генерал, вас хочет видеть начальник местного РОВД.
— Пусть подождет немного, — кивнул Володарский и повернулся к Скоробогатову: — Перерыв. Смотри за этим агентом Мирзади. Константин Анатольевич, — обратился он к Черкасову, — пойдем послушаем начальника местной полиции.
— Не думаю, что он скажет что-то, чего уже не знаем мы.
— Но не отказывать же ему? Человек работал. Это надо ценить. Пойдем!
Генералы направились к начальнику РОВД.
— Товарищ генерал, при активном участии подразделения МЧС мы смогли достать из речки и трупы, и машину. У одного из них два пулевых ранения в голову, у другого две пули в грудь и одна в голову, — с ходу доложил тот.
— Контрольный выстрел?
— Судя по всему, да. В машине ничего интересного, перед тем как пустить ее в омут, третий бандит обыскал «копейку».
— Он забрал спутниковую радиостанцию.
— И откуда у них такие средства связи?
— Разберемся. Что еще?
— Обнаружен труп Федора Григорьевича Алтунина. Посторонних следов в доме нет.
— Почистились бандиты, прежде чем покинуть лежбище.
— Это вы точно заметили, лежбище. Федор пил по-черному. Видно, из-за денег и пустил квартирантов. Пустых бутылок в сарае уйма.