- Она не найдет никаких улик. Их просто не существует.
- Допустим, хотя против вас может быть выставлен ряд свидетельских показаний. Ну что ж, даже если полиция и не сумеет за что-нибудь зацепиться, все равно придется прикрыть ваши игорные вечеринки, а это прямые убытки. Не считая того, что я сохраню возможность шантажировать ваших клиентов напрямую. Список их - и, я думаю, достаточно полный вручила мне та самая молодая женщина. А уж если я возьму их в оборот, они наверняка подумают, что информацией меня снабдили вы...Видите, что полу чается?
Гастон "потек" - все мышцы его лица стали как бы расползаться во все стороны. Ценой неимоверных усилий он сумел вновь стянуть их воедино и пробурчал:
- Ладно. Вы получите эти пять миллионов.
- Шесть.
- Что?
- Теперь уже шесть. Не переношу угроз в свой адрес.
Человек просвещенный и прагматический, Гастон тем не менее в этот момент был недалек от мысли, что Череп - само воплощение сатаны. Он осознал, что укрощен, связан по рукам и ногам и целиком находится в его власти. Он выдохнул:
- В купюрах по десять?
- Не возражаю. В этом случае вся сумма уместится в ваших карманах. Когда и где мы встретимся снова? Предлагаю: завтра, в полночь, у вас дома.
- Нет, нет, - отчаянно запротестовал Гастон, лихорадочно ища выход. Лучше увидимся в пригороде... в Сю си-ан-Бри, два, авеню...
- Адрес я знаю. Предупреждаю ещё раз. Я человек недоверчивый. Даже очень. А многолетний профессиональный опыт научил меня, что только осмотрительные шантажисты доживают до старости. Поверьте мне и не пытайтесь хитрить.
- Я вам верю, - сказал Гастон, хотя не ставил слова собеседника ни в грош.
Череп встал, поднял с полу свою бесформенную шляпу. На миг он задержал на ней взгляд, затем обратился к совершенно подавленному шляпнику:
- Дорогой мой компаньон, в залог нашей дружбы вы подарите мне сейчас подобающую шляпу.
- Но... да, конечно. Это легко сделать. Извольте следовать за мной.
Окунувшись снова в будничное дело, Гастон провел своего странного посетителя в магазин. На мадемуазель Розу и молоденькую продавщицу Череп произвел заметное впечатление. Они прыснули со смеху.
Гастон спросил, какую марку предпочитает его новый компаньон. Последний предпочитал самую дорогую. Вздохнув с сожалением, Гастон продемонстрировал ему серию "Борсалино", приобретенную по импорту исключительно для его заведения. Череп, надвинув на лоб "специальную, с загнутыми полями и длинным ворсом, изумрудного цвета" шляпу, покинул магазин, оставив на выставочном прилавке замызганное рванье, которое когда-то называлось "Пуанкаре"*, по тридцать франков за штуку.
* * *
Вернувшись в кабинет, Гастон тщательно прикрыл за собой дверь. Затем один за другим стал выдвигать ящики стола, пока не нашел то, что искал. Он взвесил на руке великолепный, отливающий черной синевой пистолет калибра шесть и тридцать пять. У него была своя история. Пистолет случайно нашла в такси мадемуазель Роза. Потом о нем забыли, и он год томился в столе, откуда теперь был извлечен и вновь возведен в ранг боевого оружия. Гастон проверил, действует ли он, пересчитал восемь патронов в обойме, удовлетворенно хмыкнул и сунул его в карман. Посмотрим, так ли уж хитер этот потешный Череп, как он себя считает.
* Пуанкаре - видный политический деятель Франции.
* * *
Шляпник набрал номер шурина:
- Алло, Филипп, нужно немедленно встретиться.
- Я занят, - запротестовал тот, - неужели нельзя подождать до завтра?
- Вот именно, что нельзя. Сейчас же приезжай в магазин. Ты понял сейчас же, дело серьезное!
Филипп знал своего родственника и был уверен, что паниковать по пустякам тот не будет.
Поэтому, несколько забеспокоившись, но и сгорая от любопытства, он согласился:
- Бегу.
- Лучше езжай на метро. Так быстрее.
* * *
Узнав, в чем дело, Филипп мгновенно пришел к тому же выводу, что и Гастон. Решать надо было раз и навсегда.
- Этого типа следует устранить.
Договорились, что завтра вечером Гастон останется дома, а Филипп будет ждать Черепа в саду виллы. Уходя, Филипп посоветовал:
- Ты сам ничего не предпринимай, предоставь все сделать мне.
- У тебя есть пистолет?
- Нет, конечно.
- Тогда возьми вот этот и позвони мне, как только все будет кончено.
- Хорошо. Привет Франсуазе и поцелуй за меня ребятишек.
ГЛАВА 6
ЧАСЫ С МАЯТНИКОМ - домашние часы с пружиной или гирями, движение которых регулируется маятником. Напр., часы с репетицией.
Словарь Ларусс
В среду вечером семья Беррьенов, в кои-то веки в полном составе, смотрела телевизор. Показывали варьете, но каждый член милого семейства думал о своем, проявляя внимание к экрану только тогда, когда появлялся стоящий артист. Пока что выступала оперная певица - пышная дама с пронзительным и каким-то чирикающим голосом. Бельканто Гастона абсолютно не интересовало, и он задумался над тем, что в этот самый момент его шурин, вооруженный пистолетом, поджидает в вестибюле виллы в Сю-си-ан-Бри шантажиста. Тот появится только в полночь. Преступление состоится где-то в десять минут первого, и Гастону тут же позвонят, сообщив, что все прошло нормально. Шляпник был само спокойствие. Филиппу он доверял как самому себе.
Наконец оперная дива удалилась под гром аплодисменов и объявили шансонье. Гастон поудобнее устроился в кресле, приготовившись от души посмеяться.
Крупным планом подали артиста - хорошо упитанного, прекрасно одетого, со спокойной уверенностью на лице. В руке он держал листок бумаги. Манерой держаться на сцене он подчеркивал: видите, какой я шикарный, а сейчас послушайте, насколько я ещё и остроумен. Он начал:
- Так вот, не знаю, заметили ли вы, но наш бывший великий казначей месье Пиней* с превосходным ораторским пылом обещал нам уменьшить налоги и повысить покупательную способность...
Фредди стиснул зубы. Этому острослову с Монмартра одни и те же слова успешно служили уже при трех министрах. Между тем шансонье, очень собой довольный, продолжал:
- Итак, я исполню сейчас для вас куплеты, которые я весьма утонченно озаглавил: "Слава Пи-Пи, слава Пиней!"
Чувствуя нараставшее отвращение, Фредди взглянул на отца. Старик, естественно, излучал доверие, как будто не знал, что все шансонье состоят на содержании у политических деятелей!
Фредди полностью отключился, чтобы поразмышлять. Ограбление со взломом магазина головных уборов было назначено на эту ночь, в половине третьего. Он встретится с Бремезом на площади Опера под часами. Ему удалось сделать дубликат ключей от магазина, но комбинации шифра сейфа он раздобыть так и не смог. Да и серьезного оружия не было. Тем хуже, придется удовольствоваться наличностью в ящике кассы. Он посмотрел на часы, чувствуя, что взвинчен и его трясет. Тем не менее он был полон уверенности в успехе затеянного дела.
* Пиней - видный политический деятель Франции.
Шансонье, который по ходу выступления напыжился ещё больше, завершил свой номер тоже под аплодисменты. Далее шел джаз, и Фредди принялся ногой отбивать такт.
Франсуазу Беррьен не интересовали ни опера, ни шансонье, какими бы остроумными они ни были, ни джаз чикагского стиля. Уставившись невидящим взглядом на экран, она так и эдак перебирала в голове те вопросы, которые никогда не решится задать.
Почему Гастон раз в неделю регулярно отсутствует целую ночь под глупейшим предлогом подбора партии шляп? Если бы речь шла просто о любовнице, то Франсуаза имела бы добротный, полноценный мотив для беспокойства. Но когда у мужа есть любовница, об этом узнаешь сразу. Лили, например, прекрасно знала, что Филипп ей изменяет, но на днях заявила ей по этому поводу следующее. "Раз он возвращается после этого с подарками, то меня это не волнует, более того, дает моральное право самой завести любовника, когда я того захочу". Но у Гастона никакой любовницы не было. Это точно. Так в чем же дело?
Почему Фредди, у которого было все, чтобы чувствовать себя счастливым, постоянно воюет со всей семьей? Возможно, на него дурно влияют приятели? Или его разум замутили книги Жана Сартра*, которые он читает запоем?
Почему Эвелин, которая ещё несколько дней назад устраивала беспричинные истерики, с позавчерашнего дня так спокойна, раскована, счастлива, хотя и по-прежнему скрытна?
"Как бы узнать, какие мысли бродят сейчас в её голове?" - подумала Франсуаза, взглянув на дочь.
Оркестр сменила передача, озаглавленная: "Развивайте ваш интеллект". Телевизор немедленно выключили, и Га-стон закурил сигару. Он смачно зевнул и заявил:
- Не знаю почему, но я устал.
- Ты слишком много работаешь в магазине, - бесхитростно заметила Франсуаза.
- Несомненно, - согласился Гастон. - Сегодня выручка составила сто тысяч франков, а это кое-что да значит, дорогие мои!
Он поднялся и направился к двери, спросив по дороге жену:
* Жан Поль Сартр (1905 - 1980) - французский философ и писатель, глава французского атеистического экзистенциализма.
* Жан Поль Сартр (1905 - 1980) - французский философ и писатель, глава французского атеистического экзистенциализма.
_ Ты ещё не ложишься?
- Так ведь всего лишь десять часов. Я немного ещё повяжу.
- Тогда спокойной ночи.
Он вышел из столовой. Фредди прошептал ему вслед:
- Иди-иди, поспи. Завтра тебя ожидает хорошенький сюрприз.
- Ты что-то сказал? - спросила Франсуаза.
- Да ничего, мама, просто так. Я, пожалуй, тоже пойду. Завтра у меня письменная контрольная и мне надо быть в форме.
- Спокойной ночи. Постарайся выспаться.
- Всего, мама, пока, Эвелин.
Франсуаза молча продолжала вязать. Эвелин мечтательно откинулась в кресле, полузакрыв глаза. В воцарив^ шейся в комнате тишине между матерью и дочерью протянулась тонкая нить взаимопонимания. Эвелин поднялась с кресла и села на ковер у ног Франсуазы. Протянув руку, та ласково потрепала её по светловолосой макушке.
- Мамочка!
Франсуаза затаила дыхание, боясь спугнуть дочь. Ее ласка стала настойчивей, движение руки несколько замедлилось. Эвелин решилась:
- Мама, ты знаешь, я счастлива.
Все получилось как-то само собой. Разговор женщины с женщиной.
- Он хочет на мне жениться. Сегодня он намеревался прийти к отцу просить моей руки, но в последний момент что-то ему помешало. Как ты думаешь, папа не будет возражать, если я выйду за него замуж?
Франсуаза, прежде чем ответить, подтянула несколько сползших петель. Столь желанное сближение с дочерью длилось лишь мгновение, не более. Дочь снова уже отдалилась от нее. Она любит какого-то неизвестного ей юношу, У неё сложилась собственная внутренняя жизнь. Франсуаза вздохнула:
- Дорогая, твой отец и я сначала должны познакомиться с этим молодым человеком.
- О! Ты его сразу полюбишь, мамочка, я уверена в этом.
Неожиданно спокойствие дома было нарушено. Кто-то Дергал за колокольчик у внешней ограды дома.
- Визит в такой поздний час? Кто бы это мог быть?
В спальне Гастон уже облачился с пижаму, надел домашний халат, сунул ноги в шлепанцы. Сидя на кровати, он курил сигару и рассеянно рассматривал стоявшие на камине часы с маятником эпохи Людовика XV. Его лениво ворочавшиеся в голове мысли обстоятельно задержались на самой концепции "часы с маятником", затем отразили восхищение тем, что созданный почти двести лет назад механизм все ещё в отличном рабочем состоянии, наконец, сосредоточились на эстетической стороне предмета. Белый эмалевый циферблат, на котором отчетливо выступали стрелки и рельефно сработанные римские цифры, был обрамлен двумя бронзовыми статуэтками - молодыми обнаженными персонажами, должно быть олицетворявшими Амура и Разум, если не Гордыню и Леность.
"Часы эпохи Людовика XV являлись для Гастона неистощимым объектом раздумий. Высота примерно сорок сантиметров, ширина тридцать - тридцать пять. Вес около пятнадцати килограммов. Вовремя оное не скупились на сырье, и предметы обихода становились произведениями искусства. Мелькнуло сожаление, что часовых дел мастер не додумался защитить циферблат выпуклым стеклом, но разве можно предусмотреть все? Именно в этот момент часы пробили половину одиннадцатого и почти одновременно затрезвонил наружный звонок. Это что ещё за гость? Случилось что-нибудь серьезное? Или вызывающее беспокойство? Нет. Никаких досадных происшествий не предвиделось.
Постучали в дверь. То была Эвелин.
- Папа, там тебя спрашивает какой-то месье. Говорит, что по важному делу.
- Сейчас иду.
У Гастона Беррьена заметались тревожные мысли. А вдруг этот недоумок Череп отказался от своих первоначальных планов и заявил в полицию?
Он потуже затянул пояс халата и неуверенным шагом начал спускаться вниз. Одного взгляда через открытую дверь столовой оказалось достаточно, чтобы оценить масштабы разразившейся катастрофы: ироничный Череп нежился с сигаретой во рту в лучшем кресле и, судя по всему, прекрасно ладил с Франсуазой.
- Дорогая мадам, - вещал он, - интерьер вашего дома выдержан в самом изысканном вкусе, да, да, именно в изысканном.
- Вы, очевидно, оформитель? - жеманно вопрошала Франсуаза.
- Не совсем так, но к искусству отношение имею. Я преподаватель пения*.
- О! Как это интересно... а вот и муж. Я оставляю вас.
Человек в домашнем одеянии изначально чувствует себя неполноценным в присутствии того, кто одет полностью, пусть даже и в чересчур длинное, не по сезону теплое пальто. В прескверном настроении Гастон Беррьен уселся напротив Черепа на непривычный для него у себя дома стул, что лишь усилило его злобу.
- Что вам здесь надо? - прорычал он.
Череп сиял отражением люстры. В нем проглядывало что-то сверхъестественное. Ни отвислая губа, ни голос ничуть не изменились. Все тем же ровным голосом он изрек:
- Я пришел сюда и чуть пораньше с единственной целью, чтобы вы не утруждали себя поездкой на машине в Сюси-ан-Бри. Не говоря уже о том, что я спокойнее себя чувствую в этом доме, среди столь милых членов вашей семьи.
Обескураженный Гастон потребовал:
- Прошу вас, не вмешивайте мою семью в ваши грязные дела.
А ведь именно в этот момент Филипп поджидал Черепа в Сюси. С пистолетом в руках. Необходимо было любой ценой завлечь туда Черепа.
- Как видите, - продолжал Гастон, показывая на домашний халат, - я как раз переодевался, чтобы поехать на виллу.
- Ну вот, а теперь эти хлопоты ни к чему, поскольку я сам пришел сюда. Остается лишь передать мне деньги, и через десять минут вы можете сладко уснуть.
Гастон, профессионально разбиравшийся во всех азартных играх, сравнил свое положение с ситуацией игрока в покер, когда тот блефует наоборот: внушает, что игра не идет, хотя в руках хорошие карты. И он начал блефовать,
- Представьте себе, есть одно "но". Я назначил вам встречу в Сюси, а не здесь, по той причине, что все мои деньги находятся там, а дома я не наскребу и пятидесяти тысяч.
*См. сноску ранее: "шантаж" и "петь".
Впервые Череп улыбнулся. Гастон, завороженно наблюдая за этим новым для него зрелищем, понял, что его блеф не прошел. Поулыбавшись, Череп произнес:
- Вы что, принимаете меня за младенца, мой дорогой компаньон? Напрасно. Прошлой ночью я был в Сюси. До самого конца. И я видел, как вы вместе с родственничком (месье Фредом, с вашего позволения) покинули виллу с двумя довольно тяжелыми чемоданами. Это произошло в шесть часов утра, и я сомневаюсь, что вы смогли положить деньги в какой-нибудь банк на рассвете. Вчера я пришел в магазин вскоре после его открытия и застал вас уже на месте. Следовательно, у вас физически не было времени отвезти чемоданы в какое-нибудь иное место, кроме как в ваш так прекрасно благоустроенный дом в Сен-Клу.
Гастон почувствовал, как у него задергалось веко, хотя так и не смог разобраться, на каком глазу. Череп тем временем продолжал добивать его:
- Более того, настойчивость, с какой вы навязывали мне встречу в полночь в глухом месте, не предвещала ничего хорошего, и я подумал: не расставлен ли там на меня этакий прелестный капканчик? Вот поэтому-то я и пришел сюда.
Гастон нервно потер руку об руку, пожал плечами:
- Ну что ж, ваша взяла по всему фронту. Посидите здесь, я пойду за деньгами.
Клюнет ли Череп на эту приманку? Он клюнул:
- Извините, но, если вы не возражаете, я бы предпочел пойти вместе с вами. Это на тот случай, если в другой комнате у вас стоит телефон, по которому можно кое-кого вызвать, кто бы поджидал меня на выходе.
Гастон едва сумел сдержать вздох облегчения.
- Следуйте тогда за мной, но только тихо, на втором этаже все спят.
Вместе с замолчавшим и идущим за ним по пятам Черепом он прошел в вестибюль, удовлетворенно отметив в зеркале безразличное выражение своего лица, и поднялся по лестнице.
Прошествовав на цыпочках мимо комнаты Франсуазы, они вошли в спальню Гастона. Тот осторожно прикрыл дверь и приложил палец к губам. Череп, как всегда иронично, согласно кивнул.
Гастон прошептал:
- Садитесь.
__ Спасибо, - так же шепотом отозвался Череп.
Он устроился на кровати, и Гастон с ненавистью взглянул на этого типа, который хотел разом уничтожить всю его жизнь порядочного человека и принести несчастье в тесно спаянную семью. Гастона ждала тюрьма. Франсуаза с горя умрет. Фредди так и не поступит в "Большие школы". Ни в чем не повинная, несчастная Эвелин не выйдет замуж... О Череп! Как же я тебя ненавижу! Пусть твоя черная душа навеки корчится в аду!
- Ну, - процедил Череп, - так будут сегодня эти шесть миллионов?
- Секундочку, - засуетился Гастон. - Не хотите ли чего-нибудь выпить?
- Нет, спасибо, я плохо переношу мышьяк. Предупреждаю, вот-вот начну кричать.
- Ни в коем случае, ни в коем случае... видите ли, моя жена очень впечатлительна, дочь спит чутко, а сын готовится к экзаменам... Я мигом все сейчас устрою.
Все, время для переговоров миновало, наступил час решительных действий. Больше ни о чем не раздумывая, Га-стон подошел к камину и обеими руками ухватился за часы с маятником эпохи Людовика XV: правой - за статуэтку Амура, левой - Разума. Повернувшись к визитеру, он с придыханием попросил: