— Мало охраны. За класс «В» много не выручить. Зато классы «А» и «Б» могут принести бандитам целое состояние. А компанию я определил так: на боку каждого грузовика есть код, надо лишь знать, как его расшифровать.
Конвой скрылся из виду, но они так и остались на обочине узкой дороги.
— Когда мы поедем дальше? — спросила сестра.
— Не торопись, — остерег он.
Она поерзала на сиденье и несколько раз вздохнула. Тогда Сандор пояснил:
— Не следует ехать за ними слишком близко. Кто-нибудь может это неправильно понять. Соображаешь, о чем я?
И ее храбрый, почти бесстрашный брат так и остался на обочине, стискивая руль.
— А что, тебя уже не раз неправильно понимали? — спросила вдруг Кала.
— О чем ты?
— Сандор… сколько конвоев ты преследовал за свою жизнь?
Выражение его лица не изменилось. Потом легкая улыбка неожиданно тронула уголки губ, и он тихо, почти как заговорщик, признался:
— Пятьдесят… может, шестьдесят.
Она не удивилась, но не ожидала, что его слова настолько ее огорчат.
— Выходит, ты так сильно этого хочешь? Стать Отцом?… Ты готов украсть пробойник, лишь бы получить шанс?
Он едва не кивнул, но затем снова взглянул на сестру и напомнил:
— Я все еще здесь. Так что, пожалуй, я не настолько одержим этой идеей.
— А что случилось? Работа оказалась слишком опасной для тебя? Теперь исказилось его лицо. Выпрямившись, он завел машину и тронулся, разгоняясь долгую минуту. Выдержав паузу, он наконец сказал:
— Знаешь, в том конвое было тридцать два охранника. Ну, на который напали «Дети вечности». И еще дюжина водителей и три представителя корпорации. Их всех убили.
— Знаю…
— Почти всех бедняг уложили в придорожную канаву и прикончили выстрелом в голову. Чтобы те, кто станет проезжать мимо, не заметили тел. — Сандор стиснул руль с такой силой, что тот скрипнул, и медленно произнес: — Вот тогда я и отказался от своего желания. Стать Отцом даже в лучшем из миров — недостаточный повод, чтобы убить хотя бы одного несчастного парня, который хотел лишь заработать и прокормить свою семью.
Два горных хребта уходили островами далеко в Мормонское море, и брат с сестрой потратили несколько дней на прогулки по самым высоким пикам. Затем снова отправились к гейзерам, наслаждаясь долгой поездкой через горы к северу от этой вулканической местности. Потом август стал подходить к концу, и они направились обратно к дому Калы. Впереди была еще одна остановка, приберегаемая до поры до времени по сентиментальным причинам.
— Наш лучший отпуск, — негромко сказала она. Молчание Сандора выражало согласие.
В заповеднике они остановились в палаточном лагере, предназначенном для сотрудников, и Кала представила Сандора нескольким знакомым рейнджерам. В целом настроение у всех было прекрасное. Бывшие коллеги проявляли интерес к ее исследованиям, задавали компетентные вопросы и даже кое-что советовали.
Один из пожилых сотрудников — он никогда ей особо не симпатизировал — кивнул, услышав, чем она занимается, а потом сказал участливо, почти по-отечески:
— Кала, я знаю место, где обитает нужный тебе жук. Как этот вид называется, сказать не могу, но вряд ли ты такое встречала раньше.
— Правда? И где это?
Он принес карту и показал на ней узкую долину на другой стороне континентального водораздела.
— На вид она слишком невысоко над уровнем моря. И там сейчас много можжевельника. Но если подняться по этой извилистой дороге…
— Спасибо, — поблагодарила Кала.
— Помог, чем умел, — отозвался пожилой рейнджер. Затем скатал карту и предложил: — Я сам могу тебя туда отвезти. Твой брат, если захочет, может остаться здесь и отдохнуть.
— Спасибо, нет, — сказал Сандор.
Он постарался произнести это подчеркнуто вежливо. Какое-то время никто из них не мог догадаться, что происходит.
11.Как и обещал рейнджер, среди местных деревьев стояли и можжевеловые. Скворцы и ручейники поедали ягоды можжевельника где-то за пределами заповедника. Поскольку их едкий желудочный сок был жизненно необходим для прорастания этих ягод, то везде, где птички оставляли свои жемчужные метки, появлялся новый лес уродливых серо-зеленых деревьев, колючих и безжалостных. Большинство биологов утверждало, что это взаимовыгодные отношения между видами. Но у Калы имелась другая интерпретация: птицы четко знают, что делают. И всякий раз, когда скворец вываливал помет, он сообщал миру: я сажаю здесь лес. И я принесу вам смерть, глупые старые деревья.
Сандор присел на корточки, поковырял крепкими пальцами в опавшей хвое и выудил толстого розового червя. Наблюдая за деятельностью Калы целое лето, он теперь стал экспертом по конкретному виду псевдонасекомых.
— Тут нам ничего не светит, — объявил он.
Земляные черви были еще одним главным захватчиком из их прежнего мира. И они обычно не уживались с теми насекомыми, которых изучала Кала.
— Может, стоит подняться чуть выше? — предложил он.
Но пожилой рейнджер утверждал, что здесь то самое место, и это предполагало: синие жуки здесь выжили, несмотря на соседство червей и деревьев — героический образ, в который Кала хотела верить еще какое-то время.
— Сходи посмотри, — ответила она. — Если ничего не найду, то поднимусь к тебе.
Сандор подмигнул и шагнул под сень черных теней.
Двадцать минут спустя Кала бросила поиски. Выйдя на полянку, она уселась на каменную скамью, вытащила из рюкзачка бутерброд и успела разок от него откусить, когда на тропу позади нее вышел незнакомец.
— Извините?
Вздрогнув, Кала быстро обернулась, свободная рука скользнула за пояс, к пистолету. Но перед ней стояла девушка, причем невысокая, большеглазая и хрупкая — на вид лет на десять моложе Калы. Выглядела она усталой и встревоженной. Юбка порвана, а на левой руке длинная царапина с уже подсохшей кровью.
— Вы можете мне помочь, мэм? Пожалуйста…
Кала осторожно поднялась, засовывая бутерброд обратно в рюкзачок и тем же движением проверяя, что второй пистолет находится там, где должен находиться. Затем настороженно спросила:
— Ты потерялась?
— И потерялась тоже, — ответила девушка, оглядываясь и отходя от края леса. — Я уже несколько дней в лесу. По меньшей мере.
Кала поразмыслила и быстро спросила:
— А где ты была?
— Сзади.
— Сзади чего?
— Автобуса, — огрызнулась девушка, словно Кале полагалось это знать. — Он сунул меня в автобус, и других тоже, в темноту…
— Других девушек?
— Да, да. — Хрупкое создание приблизилось, держа руки под мышками. — Он такой злой…
— Из какой секты?
— Что?
— Он член какой-нибудь секты?
— «Дети вечности», — призналась странная девушка. — Вы о них знаете?
Правой рукой Кала вытащила из-за пояса пистолет, а левой придерживала на плече лямки рюкзачка. Среди деревьев никакого движения. Вполне могло показаться, что кроме нее и девушки в мире никого нет.
— Он собирает жен, — поведала девушка. — Он мне сказал, что хочет набрать десять.
— Подойди, — велела Кала и спросила: — А сколько у него сейчас девушек?
Девчушка сглотнула:
— Три.
— И он один?
— Да. Один. — Девушка распахнула глаза. — Три других и я. И еще он.
— Где?
— В той стороне. Возле автостоянки, автобус спрятан между больших старых деревьев.
К машине Кале надо было идти в том же направлении. Но Сандор ушел в противоположном.
— Ладно. Я постараюсь тебе помочь, — прошептала она незнакомке.
— Спасибо, мэм!
— Тише!
— Извините, — пробормотала девушка.
— А теперь пошли.
Девушка зашагала рядом, потирая на ходу окровавленную руку. Дышала она тяжело и часто. Еще несколько раз сказала «спасибо». Но оглядывалась гораздо реже, чем Кала, и как раз это настораживало.
Через несколько минут быстрой ходьбы Кала поинтересовалась:
— А как тебе удалось сбежать? Девушка оглянулась, кивнула и ответила:
— Выбралась через люк в крыше. И порезала руку о металлический край.
Рана была воспалена, но кровь давно свернулась. Кала согласно кивнула, хотя полного доверия рассказ девушки не вызывал.
— Если он меня найдет, то изобьет.
— Я ему не позволю, — пообещала Кала.
— В автобусе еще три девушки, — повторила незнакомка. Потом снова сунула руки под мышки, обнимая себя, и сказала: — Мы должны их спасти, если сможем. Подкрасться к автобусу, пока он ищет меня, и освободить их.
Но Кала хотела отыскать Сандора. Она едва не упомянула о нем девушке, но передумала: брат был ее тылом. Вместо этого она сказала незнакомке:
— Потом. Сначала я должна убедиться, что ты в безопасности. Девушка взглянула на свою защитницу, но промолчала.
— Поторопись, — велела Кала.
— Я хочу подстраховаться.
— Именно это я и делаю…
— Нет.
И тут девушка вытянула руки из-под мышек. Одна была пуста, а во второй оказалась коробочка с торчащими из нее металлическими вилками. Они выскочили из коробочки, впились Кале в кожу, и внезапно ее тело пронзила раскаленная голубая молния.
Девушка разоружила Калу, захватила ее рюкзак, а саму пленницу связала пластиковыми ремешками. Потом ушла по тропе и скрылась из виду. Боль стихла до такой степени, что Кала смогла усесться лицом к склону холма, представляя, как по нему спускается брат. Но ушел он в другую сторону и так и не появился к тому времени, когда обманщица возвратилась вместе с Отцом. Из его наплечной кобуры торчала рукоятка автоматического пистолета. На вид ему было лет сорок или сорок пять — высокий, сильный и некрасивый мужчина с грубыми руками и несвежим дыханием.
— А она чертовски мила, — оценил он, взглянув на свое новое приобретение. И добавил, подмигнув: — Он пообещал, что ты мне понравишься. И не соврал.
Выходит, ее подставил старый рейнджер.
— Что-то я не вижу никакого брата, — встревожилась девушка.
— Это было бы слишком легко, — заметил мужчина. Он вручил свое оружие помощнице, поднял Калу и перебросил ее через плечо. — Вряд ли он представляет для нас угрозу. Но все равно пойдем, дорогуша. Как можно быстрее.
Они вышли на опушку, пересекли парковку, где все еще стояла машина Калы, и стали подниматься по другому склону, густо заросшему высокими местными деревьями. В полумраке этого леса вскоре отыскался длинный автобус, да еще два тяжелых грузовика в придачу. Кала увидела, что невест гораздо больше трех. При первом подсчете их оказалось двенадцать, при повторном — четырнадцать. Все были моложе двадцати. Смотрелись они школьницами на пикнике — хихикали и дразнили новую жену:
— Такая старая, что сама ходить не может.
— Ага, свежая кровь в генофонде…
За появлением Калы молча наблюдали трое молодых мужчин. Судя по внешности, сыновья. Не старше двадцати пяти.
— Красотка, — прокомментировал один из них. Двое других кивнули и заухмылялись.
Проявив заботу о драгоценном грузе, старший мужчина усадил Калу под деревом, прислонив к черному стволу, и заново связал ей руки и ноги — для страховки. Кала быстро переводила взгляд с лица на лицо, надеясь увидеть хоть какие-то признаки сочувствия. Бесполезно. А девушка, посланная в роли приманки, простояла возле Калы несколько минут, и выражение ее лица оказалось самым жестким.
— Он за мной придет, — пообещала Кала.
— Да, твой брат наверняка придет, — согласился Новый Отец. — Но я за вами наблюдал. У него с собой нет ничего серьезнее того длинного пистолета, а у нас здесь такая артиллерия, против которой он полезть не осмелится.
Словно подтверждая его слова, сыновья достали из автобуса автоматическое оружие.
— И что дальше? — спросил один из них.
— Оставайтесь здесь, — велел отец.
Но старшему сыну такая тактика не понравилась:
— Мы можем зайти ему в тыл и шлепнуть, когда он покажется.
— Нет.
— Но…
— Я сказал!
Молодой мужчина помрачнел.
— Господь привел нас на это место, — продолжил более мудрый отец. — И он же послал нам этот жаркий сухой день. Молитесь о грозе. Вот вам мой совет. Тогда мы сможем пробить дыру в облаках и добыть энергию, чтобы наконец-то уйти…
Он говорил о молнии. Кала слышала о таком приеме: если запустить в небо ракету с достаточно длинным проводом, то можно во время грозы направить молнию в нужную точку. Канал ионизированного воздуха станет проводником между грозовым облаком и заземлением в грунте. Молния ударит в заранее установленный громоотвод… а вот и он, на дереве у дальней стороны лагеря. Она заметила высокий черный стержень и толстые провода, ведущие к пробойнику в центре автобуса — аппарату класса «В», голодному и ждущему своей пищи.
Теперь Кала сообразила, почему эти люди приехали в горы. Их привлекли безлюдность и дешевая энергия, да и полиция искала убийц охранников конвоя где угодно, но только не здесь.
Сандор где-то неподалеку, твердила она себе.
Наблюдает за ней.
Она почти расслабилась, представив, как брат затаился в тени большого старого дерева и ждет, когда похитители допустят роковую ошибку. Дожидается своего шанса. Она даже вообразила его появление: вечером пойдет дождь, крупные капли образуют ручей, и пока благочестивые парни и девушки будут высматривать Господа в разгневанном небе, брат тихонько подкрадется и освободит ее.
Скорее всего, так оно и будет.
Кале этот план так понравился, что она удивилась не меньше остальных, когда из теней на опушке выскользнула фигура — не очень высокий мужчина, бегущий босиком, чтобы не производить лишнего шума. Двигался он быстро, но что-то в его движениях создавало впечатление неторопливости. И безмятежности. Он выглядел примерно как бегун, потерявший тропу, но теперь обнаруживший тех, кто может подсказать ему направление. Возможно, именно такое впечатление Сандор и хотел произвести. Но лицо его было угрюмым и сосредоточенным, ни одно движение не пропало зря. Все — женихи, невесты и даже их пленница — на мгновение замерли, разглядывая незнакомца, внезапно оказавшегося среди них. И тут пришелец сунул руку под рубашку и выхватил длинный пистолет. Первая пуля с мягким кончиком разнесла затылок отца, вторая уложила наповал маленькую девушку. Затем Сандор опять побежал, лавируя между невестами, один из сыновей наконец-то поднял автомат и начал палить, пока три девушки не упали, а его брат не уткнул ствол в землю, завопив:
— Хватит, да хватит же!…
Сандор в это время уже держал третьего брата за шею, прижав его к толстому дереву. Взглянув на ошеломленную компанию, он приставил ствол пистолета к заднице парня и зловеще процедил:
— Положите свои пушки. Немедленно. Или я нарисую на дереве картину… кисточкой из его лобковых волос.
12.Серые одеяния дамы среднего возраста уже давно висели в шкафу, сменившись яркими нарядами, какие любят пожилые женщины. Сейчас мать носила платье из блестящей темно-красной материи, красную шляпку, широкий золотой пояс и такие же туфли. Диета и упражнения избавили ее от лишнего веса и сделали фигуру крепкой, но стройной. Она прекрасно соответствовала нынешнему положению удалившейся на покой вдовы. Увидев в дверях детей, мать улыбнулась — искренне и радостно, но улыбка быстро исчезла, когда она заметила тревогу на их лицах.
— Что случилось? Детки мои, что произошло? Кала взглянула на брата, затем выглянула на улицу.
Там стоял обычный торговый фургон. Ничем не примечательный, кроме одного — его задние рессоры просели под неумолимой тяжестью пробойника класса «В» и небольшой, но мощной лебедки.
Фургон стал их четвертой машиной за три дня, и Сандор завтра его заменит, если почувствует в этом необходимость.
— Я как раз собиралась уходить, — сообщила мать и, не дождавшись ответа, пояснила: — Обычно я так не одеваюсь…
— Не уходи, — попросил сын.
— Ты шла на встречу с друзьями? — уточнила Кала. — Если не придешь, то кто-нибудь это заметит?
Мать покачала головой:
— По пятницам я просто хожу в чайный домик. У меня там знакомые, но сомневаюсь, что меня ждут.
— Можно поставить фургон в гараж? — спросил Сандор. Мать кивнула:
— Только сперва надо выкатить мою машину…
— Ключи.
Мать порылась в украшенной бисером сумочке, нашла ключи, и Сандор направился к гаражу.
Кала с удовольствием вошла в дом. За все эти годы меблировка гостиной не изменилась, хотя и слегка обветшала. Оказавшись в этой поразительно знакомой обстановке, она неожиданно расслабилась. Кала ничего не могла с собой поделать. Как-то вдруг стало невозможно стоять, а едва она уселась, ее начала одолевать сонливость.
— Так что случилось? — повторила мать.
— Мы все объясним, мама.
— Ты ужасно выглядишь, дочка. И Сандор тоже. — Пожилая женщина села на кушетку рядом с Калой, погладила ей колено. — Но я рада видеть вас вместе.
Кала заплакала.
— Расскажи мне все, дорогая.
И дочь торопливо заговорила. На нее посягнули второй раз в жизни, но теперь Сандор убил двоих похитителей, освобождая ее.
Вторая невеста погибла в перестрелке, и еще две оказались тяжело ранены.
— Нам пришлось их оставить, — призналась Кала. — Когда мы разоружили братьев и невест, мы оставили им аптечки и два исправных грузовика… только Сандор прострелил им шины, прежде чем мы уехали на их автобусе, просто чтобы получить хорошую фору…