Зато теперь я могу полежать одна, полюбоваться колечком, полистать книги, съесть несколько любимых конфеток… Вот нипочем не пойду я в гостиную, труп я уже видела, а ритуал открывания подарков теперь испорчен напрочь.
Колечко блестит на пальце так, как блестит только новое золото и камень, за окном, так сказать, мороз и солнце, и я могу рассмотреть драгоценность во всех деталях: овальный камешек такого оттенка, какой бывает у цветов клена, прозрачный и отлично ограненный, а вокруг него восемнадцать белых циркончиков. В общем, как раз то, что я люблю, – классика. Теперь нужно будет найти похожие серьги, а если повезет, то и подвесочку.
Дверь открылась, и вошла Вика. Этой юзерше с ником Гейша я всегда симпатизировала, и когда наше общение из вирта плавно перетекло в телефонные разговоры, мы вдруг поняли, сколько у нас общего. Внешне, правда, мы оказались даже приблизительно не похожи: я практически бесцветная блондинка, а она очень жгучая брюнетка с потрясающими карими глазами – не очень большими, но какого-то кофейного оттенка. Вика такая же не худая, как и я… Ну, это мне приятно говорить в вирте, что я не худая, и людям задвигать политкорректно, а так вообще-то при росте метр семьдесят семь вешу я полный центнер, что огорчает меня несказанно. И радует только то, что Вика весит примерно столько же. Впрочем, это не помешало ей в первый же наш реальный вечер заарканить Ирвина, да так крепко, что тот глаз с нее не сводил, а Ирвин – парень весьма видный, как оказалось. И уж они-то этой ночью не скучали, как пить дать, и тут я их понимаю.
– Там труп. – Вика села на кровать рядом со мной. – Новое колечко? У меня тоже, смотри.
На ее руке блестит тонкое колечко с гранатом, ограненным в форме капли. Значит, свою коробку она тоже достала. Да, с Гейшей нас объединяет и рациональность тоже.
– Алекс вдвоем с Ирвином сбросились. – Вика легла рядом со мной. Ее атласная вишневая пижама красиво блестит. – Да, наши мальчики лучшие. Я решила, что коробки надо оттуда забрать, чтобы полиция не прихватила с собой, ищи-свищи тогда.
– Ага. – Я рассматриваю колечко Вики и вздыхаю – красивое. Но мое мне нравится больше, вот если бы я сама их выбирала, то из этих двух я бы выбрала свое. – Ты нашла труп?
– Нет, Анетта.
Анетта – наша третья грация, но она как раз и есть грация, не то что мы с Гейшей. Анетта стройняшка, в рыжих задорных кудряшках, подстриженных чуть ниже ушей, с голубыми глазами и веснушками. Вот есть рыжие страшненькие – да почти все рыжие страшненькие, – но не Анетта. Она красивая тетка, и то, что она оказалась в компании незнакомцев, говорит только о том, что счастье или социальные связи от внешности зависят гораздо меньше, чем принято считать.
– А кто этот мужик, Алекс знает?
– Нет. – Гейша положила руку на подушку и скосила глаза на кольцо. – И с размером угадали…
– Ага, скажи? У меня конфетки, будешь?
– Нет, я такие не люблю. – Гейша вздохнула: – Я так понимаю, шашлыки на Острове отменяются.
– Да, мать их растак, все пропало.
Переглянувшись, мы умолкли. Вот так мы могли часами болтать по телефону, радуясь тому, что нашлась родственная душа, а в реале появилась какая-то неловкость, что ли? В общем, легкости нет, и я не знаю почему. Вчерашний вечер был отличным.
– Ты с Нордом переспала?
– Нет. – Я фыркнула: – У него трусы в клетку и на груди волосы.
– Понятно. – Гейша потянулась. – Так я и думала, что ты не захочешь. А мы с Ирвином…
– Ну, это было ясно с самого начала. И как он?
– На четверку с минусом.
Мы переглянулись и засмеялись.
Нет, все-таки ничего не изменилось, мы по-прежнему можем болтать о всякой чепухе и смеяться над только нам понятными вещами.
– Отличная была вечеринка, да? – Гейша поднялась и потянулась. – Пойду, пожалуй, приму душ и переоденусь.
– Так а с трупом что?
– А бог его знает, что они решили. Как по мне, завернуть его во что-то да вывезти, и все, забыли. Никто его не знает, и как он там оказался, тоже загадка. Увезти подальше и не портить себе праздник.
И тут я с ней тоже полностью согласна. Ничто так не портит праздничные планы, как некстати образовавшийся труп.
2
Вообще-то я не очень люблю праздники. Может, оттого, что мне некуда пойти – не вижу я смысла в шатании по городу. Как-то так получилось, что в последние годы все мои прежние подруги куда-то подевались. Ну, не куда-то, конечно, а просто повыходили замуж и утонули в болоте повседневных забот и супружеского долга. Иногда мы видимся – меня по-прежнему приглашают на дни рождения, но в последнюю пару лет я заметила вдруг появившуюся снисходительную жалость – дескать, да что же ты, бедняжка, все никак замуж не выйдешь! Меня это начало потихоньку бесить, и я практически оборвала все социальные связи в реале, потому что считаю, что живу отлично. Да, у меня нет вечно недовольного мужа, который иногда пахнет не слишком приятно, нет сопливых детей и нет каждодневной каторги в виде готовки, проверки уроков, секса по привычке, сидения в офисе с восьми до шести, засолки огурцов и бог весть чего, что необходимо делать замужней женщине и матери семейства. Но это не значит, что я несчастная или неполноценная, что бы там ни считали окружающие. И когда я на мнение окружающих плюнула, сразу почувствовала себя гораздо лучше.
Мужа я не завела, потому что не попался еще мужчина, которого я бы могла вытерпеть дольше, чем пару ночей, и который не пытался бы требовать от меня… всякого: чтоб я не сидела в Интернете, чтоб варила какой-то борщ и гладила стираные вещи. Мужчины находятся в плену совершенно диких предрассудков, считая себя вправе требовать от женщины самых разнообразных вещей, вплоть до секса. И секса требовать даже тогда, когда мне, например, и приблизительно его не хочется. А еще деторождения, которое пугает меня до одури, сама концепция даже.
Дети – это вообще отдельная песня. С детьми у меня сложные отношения: младенцы не умиляют, потому что они бессмысленные, громкие, слюнявые и немного страшненькие; малыши, бестолково шумные, сующиеся повсюду, траектория передвижения которых напоминает броуновское движение безо всякого смысла, меня также раздражают. А вот когда детям лет семь-восемь, это уже вполне личность, с которой можно общаться на равных. Но нигде не выдают семилетних детей с твоим собственным набором генов, а вариант с младенцами меня не устраивает.
Мне надоело объяснять все это и видеть жалость в глазах подруг и родственников, словно я и правда неполноценная. А я не считаю, что отсутствие мужа и детей делает меня неполноценной! Я сама зарабатываю на жизнь и живу как хочу. И приобретать какие-то девайсы только ради того, чтобы в глазах социума выглядеть состоятельной, не собираюсь. Потому что, по моему мнению, заводить семью и тем более детей нужно только тогда, когда человек сам сможет обеспечивать их. А не так, как, к примеру, Олька: ни дня не работала, родила двоих детишек, а потом муж ее бросил и нашел другую, и теперь все разговоры Ольки вертятся вокруг того, как она выбивает из него ежемесячное содержание для себя и детей.
Она в подробностях описывает новую пассию бывшего супруга и свои унижения. Все сочувственно охают: «Надо же, какая бедняжка! Ах, какой негодяй!» Олькины приключения превратились в вялотекущую шизофрению вкупе с местной санта-барбарой, в которой появляются все новые серии, и конца этому не предвидится, но в глазах социума Олька – личность состоявшаяся, а я нет. И когда она ноет, пытаясь вызвать сочувствие, она его получает, более или менее искреннее, ей как бы априори полагается это сочувствие.
А вот мне всегда хотелось спросить: а какого, собственно, лешего ты, Оля, не работаешь? Но я, по понятным причинам, не спрашиваю, просто молчу.
Мы знакомы с института, и я думала, что уж кто-кто, а Олька добьется успеха. Но она на четвертом курсе вышла замуж, диплом защищала перед самыми родами и с тех пор не работала, занимаясь домом и детьми, как того и хотел ее ненаглядный Юрочка. А Юрочка тем временем не зевал, пока Олька обеспечивала ему «крепкий тыл», он сделал хорошую карьеру, и вокруг Юрочки в какой-то момент появился хоровод из молодых ногастых девок, которые были готовы на все. А Олька в халате, и разговоры только о детях и борщах, и в постели не фонтан, потому что устает же она и не следит за собой – ну а зачем? Муж есть, дети есть, она же мать, а не фотомодель.
Но Юрочка, как оказалось, мечтал о другом. И теперь вся Олькина жизнь сосредоточена на том, чтоб выклянчить у него денег. Юрочка, надо заметить, зарабатывает столько, что может совершенно свободно содержать десяток детей и жен, но ему, по-видимому, нравится ставить «бывшую» в положение просительницы. И Олька, занятая теперь еще и жалением себя, смачно, со знанием дела рассказывающая о своих злоключениях и унижениях, по-прежнему вызывает всеобщее сочувствие, а хором, напоказ, жалеют меня: ах, бедняжка, не повезло, не вышла замуж! И даже Олька жалеет, вот что смешно.
А я считаю, что это она неполноценная, умственно отсталая курица. И когда Олька звонит, чтобы рассказать мне очередную серию своего жизненного сериала, все сложнее становится сдержаться и не задать ей неудобные вопросы, попутно объяснив, что почем, фигурально выражаясь. Но сие будет означать полный разрыв дипломатических отношений, а я пока к такому повороту не готова.
Но разлад в подходе и взглядах между мной и человечеством наметился, и если сначала он выглядел как небольшая трещина, то с годами эта трещина превратилась в канаву, потом в овраг, а теперь, боюсь, это уже пропасть с очень шатким мостиком, который вот-вот окончательно прохудится и рухнет вниз вместе с моими социальными установками. Потому что уже сейчас разница между мной и прежним кругом общения оставила меня в некоем вакууме, который я заполняла различными тематическими семинарами, чтением и походами по интернет-магазинам, а для общения остался Форум.
Да, наш Форум, и ребята оттуда. Мы каждый день встречаемся и радуемся этим встречам по-настоящему, искренне.
Я попала на Форум случайно. До этого использовала Интернет только для работы – искала информацию, поставщиков, размещала объявления, пыталась развивать свой бизнес.
И когда я попала на Форум, то вначале рассматривала его как площадку для покупок, но потом втянулась. Оказалось, что там тусит столько народу, и среди них множество забавных персонажей. И я сначала читала их, а потом и сама стала отписываться. И вопрос насчет «чем заняться в свободное время» очень быстро отпал сам собой. Форум оказался именно тем местом, куда можно прийти и общаться с людьми, не опасаясь при этом, что кто-то тебя осудит или неправильно поймет, потому что, даже если такое и случится, ну что за беда? Какое мне дело до виртуального персонажа? Он не станет мне звонить, устраивать истерики или порочить мое честное имя среди знакомых… В общем, вначале так и было.
А потом виртуальные друзья один за другим начали выходить в реал. Кто-то с кем-то пересекся, чтобы выпить кофе и поглазеть друг на друга, кто-то собирал «прыгалки», так называли на Форуме встречи, где знакомые незнакомцы тусили вместе, пили чай или пиво, болтали – и расходились по своим жизням, чтобы на Форуме стать еще ближе друг к другу. Я заметила, что в вирте мы и так ближе, чем в реале, возможно оттого, что здесь над нами не тяготеют социальные установки и правила.
В общем, многие ребята общались и в реале, кто-то, но не я. Мне никогда не требовались эти социальные ритуалы, а даже если я подумывала встретиться с кем-то, чтобы посмотреть, как они выглядят, то одергивала себя. И нас, таких отшельников, тоже оказалось немало.
Но вчера мы все-таки встретились в реале впервые, собрались у Алекса. Здесь оказались те из нас, кто не ходит ни на какие «прыгалки» и прочие форумные мероприятия. Каждому из нас по разным причинам вполне хватало вирта и телефонных разговоров. Не знаю, какие причины были у остальных – настоящие, а не те, что они озвучивали, – но моя причина только одна: много лет мне никак не удается похудеть.
Не знаю, в какой момент я начала набирать вес, – ну, мне кажется, где-то после тридцати. Постепенно масса росла, и неожиданно я превратилась в то, что есть сейчас, и хотя в реале мне это жить не мешало, но форумным друзьям я показываться стеснялась. Нет, ничего уродливого или ужасного, но мне давно уже не нравится мое отражение в зеркале, а это для меня важно.
Дело в том, что наш Форум в своем роде очень жестокое сообщество. Он несет в себе все хорошие и плохие черты любого виртуального общения, приумножив их многократно, потому что люди здесь общаются на абсолютно любые темы, рассказывая вещи, которые никогда не рассказали бы реальным друзьям или своим родным, даже самым близким. У каждого есть слабые места, есть прошлое, есть поступки, которыми мы не гордимся, и есть раны, которые никогда не заживают. Эти раны наносят зачастую очень близкие люди, иногда сами того не осознавая, и напоминать им об этом нехорошо. Но держать обиды в себе годами так себе вариант, а Форум как раз то место, где можно как бы между делом рассказать нечто, ставшее определенным опытом. Каждому есть что скрывать, вот в чем беда.
Но есть люди, которые приходят на Форум, чтобы находить информацию об остальных. Выяснить, кто прячется под ником, и вывалить его жизнь на осмеяние. Хотя чаще всего это самая обычная жизнь, но кто не лгал иной раз, чтобы выглядеть лучше? Все время от времени привирают, кто больше, кто меньше. И чем меньше достиг человек в реале, тем больше он лжет о себе в Интернете. И среди юзеров есть умельцы, которые раскапывают настоящие жизни участников дискуссий и вываливают это на Форум под дружный гогот присутствующих. Диссонанс между ложью и реалом иногда бывает и правда смешной, но я считаю, что делать подобные вещи мерзко.
И я знаю этих форумных папарацци, и все, как один, они противны мне именно своей моральной нечистоплотностью, потому что иногда из-за таких действий происходили очень неприятные вещи, причем – в реальной жизни людей. Я думаю, грани между виртом и реалом постепенно стираются. Такова цена мгновенной коммуникации.
И только мы семеро никогда не попадались этим форумным могильщикам. Хотя мы как раз из тех, кто был бы интересен всем. Никто не видел нас вживую, никто не знает наших имен, а даже если выяснили бы – толку от этого мало. Мы не светимся ни на каких мероприятиях, ни у кого из нас нет аккаунта в соцсетях, по крайней мере такого, по которому можно идентифицировать. Но наша команда часто наводила шороху в разных разделах Форума, причем общаемся мы иной раз достаточно жестко, и мне как-то даже деньги предлагали за любую информацию об Алексе. Но даже если бы она у меня была, я бы ни за что ее не предоставила, а форумных вуайеристов я знаю всех наперечет – не лично, а ники. Да все их знают.
Вот вы скажете: ну вот какая беда, если какие-то виртуальные персонажи что-то там о тебе узнают? Просто уходишь с Форума, и все. Потом можно зарегистрировать новый аккаунт и снова общаться. И если вы так говорите, значит, вы никогда не были на нашем Форуме. Скажу одно: удалить свой аккаунт означает гражданскую смерть в сообществе. А когда тусишь с людьми много лет, начинаешь дорожить ими, особенно если в реальной жизни у тебя нет альтернативы Форуму. В общем, объяснить это достаточно сложно, просто поверьте мне на слово, я лгу крайне редко. Правда, это не из-за моральных принципов, а от лени. Ну лениво мне запоминать, что и кому я приврала, и записывать глупо.
Но к чему я перед вами полдня распинаюсь, пытаясь открыть то, чего вы все равно никогда не осознаете до конца? А к тому, чтобы вы поняли, как семеро незнакомцев оказались в одной квартире и даже разделили постели. В вирте мы были знакомы уже давно, я сама на Форуме восемь лет, Ирвин и Алекс – и того больше. И как можно назвать незнакомцем человека, с которым близко общаешься годами, о ком знаешь то, чего о нем не знает даже родная мать? Он уже не незнакомец, а близкий друг. Это я о стирании граней.
Сначала мы перезванивались – тоже годами. Если менялся телефон, то новый номер сбрасывался сперва форумным друзьям, потом остальным заинтересованным гражданам. Мы дорожили друг другом, являясь неким сообществом единомышленников. И когда Алекс вдруг предложил собраться под старый Новый год и устроить праздник по всем правилам, идея показалась очень заманчивой. К тому же у Ирвина и Гейши, роман которых намечался еще на Форуме, наступил период, когда нужно было наконец встретиться и что-то предпринять. Ну, это гормоны, конечно. Но, с другой стороны, лучше, чем на Форуме, человека все равно не узнаешь.
И мы решили устроить посиделки, нарушив собственное правило никогда не светиться в реале. Мы подумали, что раз уж встречаемся только своей компанией, то юридически это не будет нарушением конвенции.
И, надо сказать, праздник удался.
У Алекса оказалась просторная берлога в новостройке на Набережной, пентхаус. Ну, насчет пентхауса я, наверное, погорячилась, наверное оттого, что я пентхаусов никогда в жизни не видела, а квартира Алекса, расположенная на верхнем этаже двенадцатиэтажного дома, вызвала у меня именно такую ассоциацию.
Анетта и Гельмут пришли поодиночке, хотя мне показалось, что они знакомы, но, поскольку никто из них не прояснил этот вопрос, я сочла неудобным спрашивать. Что бы ни было, то их личное дело. Гельмут оказался невысоким темноволосым крепышом с быстрым взглядом темных глаз. Но, как только он заговорил, я поняла: это и есть наш Гельмут, он точно такой же, как на Форуме. И сел он рядом с Анеттой. А меня усадили рядом с Нордом, и зрелище мы двое представляли собой, наверное, то еще: таких бесцветных, как мы с ним, немного ходит по улицам. Но я-то могу накраситься и стать поярче, а он – нет.
Я по случаю наших посиделок нарастила ресницы, так что хоть здесь была уверена в себе. Но, конечно, при пятьдесят втором размере одежды хоть ресницы наращивай, хоть на голове стой, а никто к духовной красоте присматриваться не станет – незачем. Я это понимаю и почти смирилась с данным обстоятельством.