- Тебя бы, мудака, ни одна баба так не причесала.
- И слава богу.
- Ах, ты вонючий козел, Да с твоей трахалкой, только в клозет смотреть...
Ее понесло. Я обхватываю Лидку и несу к двери, потом открываю ее ногой и выталкиваю бушующую женщину в коридор. После этого закрываю двери на защелку.
- Открой, - визжит Лидка и барабанит в доски.
Но я иду к своему месту и начинаю одеваться.
- Довел бабу, - комментирует Гошка.
Кого он подразумевал меня или Кольку - непонятно. Стук в дверь прекратился.
- Я тебе еще покажу, - раздался последний вопль и все стихло.
Я приехал домой около 12 ночи. Кошка не встречает, на кухне горит свет. На столе записка.
"Валя! Я тебе приготовила поесть. Все под полотенцем. Инна."
Под полотенцем жареная картошка и чай. Я на цыпочках прохожу к спальне. На кровати спит Инна в обнимку с кошкой. Ничего себе, прописалась девица.
Утром мы встречаемся за столом.
- Доброе утро, - говорю я, входя на кухню.
- Привет.
- Как спалось?
- Чудесно. У тебя так тихо, не то что дома. Там окна на шоссе и все время трещат автобусы и троллейбусы, а гул машин всю ночь... Я похозяйничала. Вот завтрак.
На столе опять яичница и бутерброды с колбасой.
- У тебя какие сегодня планы?
- Честно говоря, никаких. Начались каникулы и у меня масса времени.
- Может прогуляемся по городу. Зайдем в музей.
- Пошли.
Сегодня выставка - искусство резьбы по камню. Я вожу Инну от изделия к изделию и рассказываю о полудрагоценных и драгоценных камнях.
- Это флюориты, как интересно художник их приспособил в этой сценке. Сам камень красивый, от зеленого до сиреневого, но он очень часто в паутинках трещин и от этого не всегда используется камнерезами. Я когда то воровал их с завода мешками...
- Как это? Ты был на заводе по обработке камней.
- Нет. Это машиностроительный завод. Для получения крепких сталей, этот камень закладывали небольшими порциями в доменную печь. Там флюорит привозили вагонами и сбрасывали в сараи.
- Так ты работал на заводе?
- Пришлось, прежде чем поступить в медицинский, два года отработал там.
- А что ты делал потом с этими флюоритами?
- Ничего. Зимой закрывали окна и между окон, в ряд, закладывали красивые куски. Когда появлялось солнце, то камни начинали играть разным цветом.
- А откуда у тебя такие познания о камнях?
- Мама была геологом. Она собирала коллекцию. Потом, у меня много книг Ферсмана, Комаровского, американца Коллинга...
- Тебе еще не скоро на работу?
- Остался час.
- Я приготовлю вечером поесть.
- Купи, что-нибудь. У тебя деньги есть?
- Есть, но мало.
- На, возьми. Там дома, в кухонном столе, есть еще. Если надо, возьмешь от туда.
Работа началась со скандала. К главному вызвали Кольку и Лидку. Через пол часа, возбужденная Лидка прибежала ко мне.
- Ну, гад, я ему...
- Что, опять?
- Вчера будильник помнишь?
- Помню.
- Я его Колькиному пациенту в живот вшила.
- Как это?
- Так. Пока тот бегал кляузничать к главному, я, у только что проверенного им мужика, вспорола брюхо, сунула будильник и на три шва зашила. А сегодня утром в хранилище... представляешь, вдруг труп под простынею как заклацкает, все мужики - санитары со страху разбежались. Утренняя смена врачей, тоже чуть не обмочилась. Ну а когда разобрались, сразу схватились, кто его исследовал. Сначала потянули к главному Кольку, тот конечно понес на меня...
- Ты призналась?
- Не-а...
- Все равно дознаются. Ты же будильник у санитаров стащила...
- Никто ничего не скажет.
- Если что то раскроется, тебя выпрут.
- Не выпрут. Гошка уходит, врачей почти нет. Никто на эту сраную работу идти не хочет. Только мы идиоты, как ты говоришь, парии общества, можем копаться в этих гниющих телах...
- Ох, Лидка, плохо это все кончиться...
- Не каркай. Мы с тобой попозже поговорим. Я пошла в свою залу...
Только она уходит, вбегает Колька.
- Где Лидка?
- Пошла к себе.
- Ты уже слышал, что эта стерва сделала?
- Ты про что?
- Она, гадина, будильник вшила в труп.
- Коля, к ней лучше сейчас не ходи...
- В гробу я ее видел и в белых тапочках. Подумаешь, цаца какая. Главный еще, говнюк, сделал вид, что не ведает, кто это сделал. Говорит, надо разобраться и провести негласное расследование. Чего расследовать то, ясно, что она...
- Ты лучше сходи посмотри, почему мне сегодня никого не везут...
- Как не привезли? Я же наметил кого...
- Пойди разберись.
Разбирался Колька полчаса. Наконец появился Трофим со своей противной каталкой.
- Трофим, чего вы там так долго? Мертвых нет, что ли?
- Энтих... полно. У нас... энто... за-бас-тов-ка. Мертвяки... того... звенят...
- Понятно объяснил. Вали на стол.
Трофим скидывает труп.
Прошел час. Я уже закончил исследование и заполнял акты вскрытия, как вдруг в ко мне ворвалась Марта, с глазами, в размер с блюдце.
- Валька, Валька, беда. Там Лидка...
Она прижалась к косяку двери и завыла. Я бросился в Лидкину комнату.
На полу истекая кровью, лежит Колька. Его горло рассечено, от туда толчками идет кровь, рядом с ухом лежит окровавленный скальпель. Я сразу понял, он... мертв. В углу стоит Лидка и бьется в руках Гошки.
- Пусти..., так ему и надо, этому мудаку.
Я подошел и дал ей пощечину. Голова Лидки мотнулась и она затихла, обмякнув в Гошкиных руках.
- Отпусти ее.
Гошка осторожно отводит руки. Лидка шатается, потом хватается руками за голову и медленно идет в сторону раздевалки. В комнату вбегает главный.
- Жив?
- Нет.
Главный опускается над Колькой.
- Да, это конец. Валя, вызывай милицию. Гоша, проследи за ней, не выкинула бы она еще что-нибудь.
Морг заполняется милицией. Приехал следователь Мишка. Он отозвал меня в сторону.
- Ты здесь самый мудрый, старик. В двух словах, как ты смотришь на эту драму.
- Лида, постепенно сходила с ума. Не женское это дело заниматься такой грязной работой. У нее уже было несколько срывов, перед этой трагедией. Нервы Лиды были на пределе, вот и... Колька подвернулся. Я считаю, это надо рассматривать, как несчастный случай, связанный с болезнью.
- Спасибо, старик. Потом подробно поделишься с нами о ее срывах, а сейчас я отвезу подозреваемую в КПЗ, а ты побыстрей дай заключение... по трупу.
Мы сидим в комнатенке для отдыха и молчим. Гошка развалил на столе свой примитивный ужин и не притрагивается к нему. Марта, с глазами полными слез, уныло смотрит в окно. Я только что дал заключение по поводу смерти Кольки и теперь, расслабившись в кресле, переживаю случившееся.
- Ребята, - Гошка прервал молчание, - а я видел...
Я и Марта выжидающе смотрим на него.
- Видел, как душа выходила из Коли. Так... опять дымком и растаяла под потолком.
- Ты же говорил, что она выходит через несколько дней после смерти.
- А эта вышла сейчас...
Мы опять замолчали, а у меня тревожно сжалось сердце. Неужели еще один. Уходил бы он побыстрей, может у монахов успокоится и выздоровеет.
До конца рабочего дня время тянется медленно. Пытаюсь отвлечься работой и сегодня перекрыл норму, обработав после перерыва три трупа, вместо одного.
Я и Гошка уже вымылись, оделись, сдали халаты тете Даше и тут я схватился, Марта к нам не зашла.
- Гоша, не знаешь, где Марта?
- Там, наверно у себя.
Я бегом бегу в ее раздевалку. Полуодетая женщина плакала над столом.
- Марта, пора уходить.
- Валька, у меня ничего не осталось, понимаешь, ничего. Последняя надежда, Колька... и того не стало...
- Это еще не конец. Кто-нибудь еще у тебя появится. Надо надеяться...
- Никто... никто не появится. Нас все шарахаются, когда узнают чем мы занимаемся, так и... исчезают. Нормальные люди не воспринимают нас...
- Значит надо искать ненормальных.
- Сам ищи, а я еще хочу почувствовать себя женщиной, хочу капельку счастья и не с идиотами.
Она опять заплакала. В раздевалку ввалился Гоша.
- Марта, пойдем я тебя доведу до дома.
Мы ее одеваем и Гошка бережно ведет на улицу.
По прежнему у меня дома гостит Инка. Она сготовила ужин, накрыла его салфеткой и спит в спальне с ленивой кошкой.
После завтрака, я начинаю собираться.
- Ты куда? - спрашивает Инна.
- Схожу в институт к профессору Калмыкову, он меня зачем то просит зайти к себе в институт. Уже вызовов пять делал, а мне все некогда.
- Давай я тебя подвезу.
- Если это возможно, я не против.
Мы едем в ее "жигулях".
- Ты хочешь уйти из морга? - спрашивает она.
- Нет.
- Тогда зачем же вызывает профессор? Я с ним пару раз встречалась в коридорах, серьезный мужик.
- Не знаю. Я свою работу уважаю. У нас работает женщина-врач, она ненавидит эту работу и готова ее променять, хоть на каплю женского счастья. Ей нужен человек который бы ее любил, согрел, она даже не хочет от него помощи, только бы... любил. Я заметил, женщины в морге совсем бескорыстны и за каплю счастья готовы все отдать.
- Это женщины, а ты?
- Я тоже хочу быть счастливым...
- Я заметила, ты во всем отличаешься от моих друзей. В тебе какая то необычная сила, прожила в твоей квартире три дня и стала спокойней, почувствовала себя уверенней. Скажи я тебе не в тягость?
- Вдвоем веселее.
Она улыбнулась.
- Можно я приведу своих подруг.
- Только не испорти мне кошку?
- Как это?
- Разбалуешь ее, она совсем на меня обращать внимание не будет.
- Ты был женат?
- Был.
- Она ушла?
- Сбежала. Поманил мужик в Египет, она и помчалась за красивой жизнью.
- Мы приехали. Не против, если я пойду с тобой?
- Пошли.
Профессор попался нам в своей приемной, мы только с Инкой вошли в помещение, а он в этот момент выскочил из своего кабинета.
- Кого я вижу, Валентин Иванович. Здравствуй, здравствуй, - он энергично затряс мою руку.
- Здравствуйте, профессор.
- Валентин, ты когда у меня был последний раз? Год или два назад?
- Наверно, два.
- Вот, вот. А ведь я тебе в этом году посылал приглашения. Скажи, посылал?
- Посылали, последнее было месяц назад. Я тогда не мог подъехать, кажется застрял в Самарканде, после конференции по судебно-медицинской экспертизе...
- Ага. Я за тебя здесь отдувался. Два года назад, тебя ведь кажется посылали в Мали в составе комиссии ООН?
- Посылали. Но это была международная экспертная комиссия по поводу гибели жителей поселков...
- Вот видишь. Там говорят, ты всем показал класс... А сам президент республики решил сделать некоторым членам комиссии подарки, он прислал нам для тебя посылку. Признайся, совесть стала нечиста и ты пришел за подарком?
- Помилуйте, профессор, я даже не знал, что меня наградили.
- Хитришь?
- Да нет же. Сначала думал, переведете куда-нибудь...
- Зачем же это. Хороший суд эксперт на своем месте стоит десяток отличных хирургов. Каждый должен заниматься своим делом. Я еще тогда, когда направляли тебя в Мали, наводил справки. Все вскрытия которые делал, были совершены на самом высоком профессиональном уровне. Тебе же цены нет. Ни одной ошибки за столько лет... Нет, батенька, видно на роду написано, быть тебе тем, кем ты есть и не проси... не проси ничего. Я в глупых переводах не помощник. А сейчас стой здесь и не вздумай никуда удрать... Не удерешь?
- Нет.
- Хорошо. А вы зачем здесь, барышня? - обратился профессор к Инне. Чего-нибудь от меня надо?
- Нет... Я с Валентин Ивановичем пришла.
- Постойте, постойте. Вы Перфильева... Правильно я говорю, студентка второго курса?
- Да.
- Ко мне звонил ваш отец. Спрашивал о вас. Вы сбежали из дома?
- Нет..., я, профессор, нашла другой дом.
Он посмотрел теперь на меня.
- Ага. Тогда ждите здесь вдвоем.
Профессор резво выскочил из приемной.
- Валя, - обращается ко мне Инна, - я не вижу в твоих глазах радости.
- Прав он в одном, я действительно хорошо кромсаю людей, но он не хочет понять людей нашей профессии, общество нас воспринимает... по другому... Трудно жить в узком мирке.
- Это не так. Когда была практика в вашем морге, я ненавидела тебя и давила в себе чувство отвращения, но потом... потом поняла, есть всякие специальности, хорошие, плохие, но в основе их человек. И независимо от того где ты работаешь, можно быть очень хорошим...
- Или плохим.
- Или плохим. Действительно, я переборола себя на практике, а потом переборола себя в отношении к вам, всем...
В приемную врывается профессор с группой преподавателей института.
- Вот он, - торжественно кричит профессор и тыкает в меня пальцем, Сергеев, давай сюда подарок.
Выходит молодой парень и в руках он держит большой, серебристый чемоданчик.
- Валентин Иванович, извини, что награждаем не в торжественной обстановке, но зная твой дурной характер, что ты никогда не являешься на такие мероприятия, мы тебе вручаем от имени президента республики Мали, вот этот набор хирургических инструментов и наши грамоты и поздравления.
Мне передают чемоданчик и профессор жмет руку. Преподаватели тоже поздравляют.
- А теперь, Валентин Иванович, извини. Ты пришел в рабочее время и мы больше не можем уделить тебе ни минуты. Пока.
Так же пожимаются руки и мы с Инкой остаемся в приемной одни.
- Да... Когда же ты сумел так прославиться? - рассматривает грамоты Инка.
- Профессор же говорил, два года назад. Был за границей и работал бок о бок с иностранцами...
- Похоже, ты их там потряс?
- Ничего особенного, просто у нас больше трупов...
- Тебя куда отвезти? - спрашивает Инна в машине.
- На работу. Поедешь домой, захвати туда подарок.
- Договорились.
Машина тронулась с места.
Наш рабочий день начался необычно. Прибывший следователь рассадил нас по разным углам и заставил писать о вчерашнем событии. Мы поочередно ходим сдавать ему свои творения и после ряда замечаний, возвращаемся обратно, дописывать те или иные сценки из жизни Лидки.
- Миша, кажется уже все. Отпусти ты нас, - прошу я его.
- Валя, последние вопросы. Не для протокола. Вы были любовниками?
- Да.
- Ты... еще тогда... не заметил никаких... таких с ее стороны... отклонений.
- Если тебе показать мое тело, то ты ужаснешься увидев на нем следы ее зубов и шрамы на спине от острых ногтей. Но пойми, Миша, это сугубо наше личное дело, в которое мне не хотелось бы допускать следствие. Я прошу тебя, не затрагивай этой темы...
- Хорошо, Валя. Распишись под этими показаниями. Вот так... Теперь все... иди работай.
В курилке тоскливо, Гошки нет и я обрадовался когда вошла Марта.
- Валя, дай закурить.
Я ей протягиваю сигареты и спички. Она закуривает и жадно затягивается несколько раз. Я почувствовал как в комнате противно запахло спиртным. Этого у нас давненько не было.
- Марта, ты поддала?
- Немного хватала, за упокой души, Кольки. Чего то мне все надоело..., - она мучительно долго сосет сигарету. - Понимаешь, я теряю смысл жизни...
- Брось придуривать, у тебя дочь.
- Валька, ты потерял Лиду, я Кольку...
- Я ничего не терял...
- Понимаю, не потерял. Вернее, ее ты не увидишь несколько лет, но Кольку я например не увижу никогда. Так вот, почему бы нам теперь не объединится. Переезжай жить ко мне.
- Не могу. У меня дома живет красивая девушка.
- Не может быть, и давно?
- Почти неделю.
- А как же я?
- Значит, я к тебе не перееду...
- Вот..., - она сделала еще одну затяжку и, неудачно бросив окурок в урну, вышла, грохнув дверью.
Я только что отпилил затылочную кость мужчине, как услышал голос.
- Валя, оторвись.
Рядом стоял Гошка.
- Что такое?
- Пойдем..., я тебе покажу...
Он идет на выход. Я прикрываю стол простынею и спешно иду за ним. Мы доходим до морозилки и тут он останавливается и прикладывает палец к губам.
- Тише.
Дверь чуть приоткрывается и он кивает на щель. Я заглядываю в зал. Среди разложенных по стеллажам трупов, прикрытых простынями, замечаю Марту. Она склонилась над одним из столов и, тихо подвывая, целовала... Кольку.
- Ну и что? Пусть повоет, отойдет.
- Она пьяна до чертиков. Отхлебнет глоток водки, а потом чуть отливает Кольке в рот...
- Врешь.
Я заглядываю опять и ничего не вижу. Труп Кольки плохо виден из-за стоящих перед ним каталок.
- Я ничего не вижу.
- Я видел. Видно пока тебя звал, они допили бутылку...
- Вот черт.
- Я прошу тебя, не говори об этом главному. Иначе может быть как с Лидой.
- Хорошо. Когда его похороны?
- После завтра.
Мы тихо отходим от двери.
Кончилась смена и уже в раздевалке Гошка говорит.
- Я провожу Марту до дома...
- Проводи.
- Только не думай, я с ней ничего...
- Я не думаю.
- Ты, хороший парень, Валька, жаль, что мы с тобой после этой недели больше не увидимся.
- Мне тоже жаль. Ты так же неплохой мужик и действия твои я одобряю.
Мы крепко пожали друг другу руки.
Мой подарок лежит на диване. Я его вскрываю и вижу блестящие медицинские инструменты, подогнанные в углубления пенопластовой форм дна и крышки. Чего здесь только нет. Несколько видов скальпелей, ампутационных ножей, зажимы, ножницы, струбцины, отсосы и другие хирургические принадлежности. Как всегда Инка спит. Я поужинал и завалился спать.
- Эй, соня, - зовет меня Инка, - вставай.
- Нельзя, пару минут...
- Нельзя. Через три часа к нам придут гости.
- Какие гости?
- Я пригласила своих подруг...
- А... Сейчас.
Мы приводим квартиру в порядок. Совместными усилиями готовим чего-нибудь поесть. Когда прозвенел звонок, все уже было готово... К нам пришли две девушки, Юля и Марина, длинные, худощавые, обе со светлыми волосами, только глаза, да черты лица разные. Они радостно крутятся вокруг Инки и та, наконец, соизволила представить меня.
- Это Валя, знаменитейший хирург и его кошка.
Моя тварь сидела у ноги и с любопытством взирала на происходящее.
- Здравствуйте, - хором поздоровались девушки, да так дружно, что мы рассмеялись.