— Судя по всему, конвой пойдет сегодня, — сообщил Шведов. — Так что, хлопчики, вечером вам нужно быть на месте…
Выдвинулись в 20.00. На этот раз Шведову пришлось уступить Антону свой «Лендкрузер»: в тех местах, где они собирались кататься, импортный внедорожник по многим параметрам побивал отечественный «УАЗ», если дело вдруг дойдет до экстренного удирания с места происшествия. Пленных загрузили в родную «Ниву» с коченевшим в багажнике трупом, в качестве конвоя приставили Мо и Севера. Антон, Барин, Мент и Сало с комфортом разместились в полковничьей машине.
— Когда дядю Толю заберут на повышение, буду кататься исключительно на «Лендкрузере», — серьезно заявил Антон, потыкав пальцем вверх, чтобы не оставалось сомнений, куда именно заберут полковника. — Хватит прозябать в отечественных тачках!
— Если его заберут куда ты показал, нас, пожалуй, тоже потянут вместе с ним, — философски заметил восседавший за рулем Сало. — Нет уж, ты, пожалуй, покатайся пока на «УАЗе» — потерпи маленько…
Перемещались с привычными потугами по самому неудобному, но вдоль и поперек истоптанному маршруту. До границ казачьих владений прокатились с ветерком и фарами, пересекли брод, затем затянули на крутояр «Лендкрузер» и «Ниву» и неспешно припустили в обход двух сел и заставы к Сарпинскому ущелью, погасив фары и включив ночные приборы.
Антон чувствовал себя прекрасно: Сыч — птица ночная, он страшно не любил дневные путешествия по ЗОНЕ и всегда яростно спорил с полковником, когда возникала необходимость переместиться куда-то в светлое время суток. Впрочем, не светофобия была тому виной — просто за годы функционирования в режиме «война» Антон, как и любой индивид, постепенно адаптирующийся к условиям среды обитания, вошел в ритм здешней специфической жизнедеятельности.
«…Когда на мир опускалась ночь, в Стране Дураков начинался рабочий день…» — это как раз то самое. Этот принцип здесь незыблем. Все нормальные ублюдки ЗОНЬ! работают ночью. Почему? Да очень просто. Не видно ночью. Если ты живешь в своей квартире с самого рождения, разбуди тебя ночью — с закрытыми глазами пройдешь на кухню, чтобы взять пиво из холодильника. Да как ловко пройдешь! И не проснешься толком, и жену с детьми не разбудишь, и на кота, развалившегося в коридоре, не наступишь — он тут всегда лежит, ноги твои запомнили это. А запусти в твою квартиру чужого? Не того чужого, что грабить пришел, а того, кого силком, помимо его воли, отправили за порядком присмотреть? Правильно — шарахаться по квартире ему ни в коем случае не стоит. А лучше всего ему будет сесть где-нибудь в уголке, сжаться в комочек, чтобы занимать как можно меньше площади, дабы не наступили ненароком злые люди да не изобидели, коли вдруг нашумит…
Поэтому все нормальные ублюдки ЗОНЫ и работают ночью — днем они спят. А если ты будешь гулять днем, шарахаясь от каждой возникшей на горизонте точки, тебе воленс-ноленс придется спать ночью. То есть в то самое время, когда все нормальные работают. А это, согласитесь, нехорошо…
В общем, путешествовали с максимально допустимым комфортом. Особенно торопиться не было нужды — в ущелье уже вторые сутки валял дурака в автономном режиме ас войсковой разведки Джо, который всесторонне готовил плацдарм для предстоящей акции.
Для тех, кто ранее здесь не бывал, следует обрисовать местность, где развернутся последующие события. Сарпинское ущелье очень удобно для всякого, кто желает прогуляться в ЗОНУ и обратно, но не уверен, что его с оркестром и георгинами встретят на КПП с нашей стороны или шашлыком из свежего барашка в первом же чеченском селе.
Это длинный и широкий проход в горной гряде, некогда проделанный вулканической лавой и благоустроенный умелыми руками многих поколений контрабандистов, наркокурьеров и людокрадов. Здесь при определенном навыке и сноровке можно исхитриться проехать даже на средней проходимости автомобиле, несмотря на кажущуюся неприступность и непроходимость: входы в ущелье с обеих сторон обильно заросли кустарником и прикрыты от назойливого взгляда нагромождением валунов. В зимнее время, правда, уровень комфорта перемещения резко падает в связи с вездесущей липкой грязью, в которую превращается смесь суглинка и каменного крошева, устилающего дно ущелья. Тут уже средней проходимостью не обойдешься. Нужен внедорожник хороший — типа «Чероки» или «Лендкрузера».
На момент описываемых событий ущелье уже входило в список территорий, декларативно числящихся под контролем федеральных сил. Но статус его оставался прежним — все, кому не лень, пользовались этим природным коридором для темных сил и цинично писали с крыши на потуги военных и структур правопорядка. И безалаберность властей тут ни при чем — просто обстоятельства так сложились.
В разное время различные товарищи пытались организовать контроль за ущельем, но попытки эти всякий раз заканчивались полным фиаско. Дело в том, что и с той и с этой стороны к ущелью вплотную подходит лесной массив, состоящий из огромных раскидистых дубов и буков, что напрочь исключает возможность организовать не то что разведку на дальних подступах к блокпосту или заставе, а даже элементарные меры сохранения собственной безопасности. Проще говоря, здесь неоднократно вырезали блокпосты и заставы — под корень. Нападавшим бандитам было нетрудно нанести сокрушительный удар, подкравшись к заставе вплотную, и раствориться в лесу, где им знакома каждая тропка.
Так вот, чтобы не губить понапрасну людей, командование федеральных сил пошло на компромисс со своей совестью и отнесло Сарпинское ущелье к юрисдикции «договорного района», центр которого располагается в селе Челуши. Представляете?! Вот это юмор так юмор — Задорнов и Жванецкий отдыхают!
Для тех, кто не в курсе, поясню: Челуши — вотчина бандитского клана Бекмурзаевых, который испокон веку занимается как раз тем, что организует бесперебойную проводку по Сарпинскому ущелью караванов с наркотой, рабами, оружием и всякой прочей благодатью. А теперь получается так, что глава бандитского клана — он же председатель местной администрации Махмуд Бекмурзаев, — благополучно проживающий в договорном селе Челуши, осуществляет контроль за ущельем и гарантирует нашему командованию в своем уделе полную безопасность. Чудеса! Копперфильд — в ауте. Жалкий недоучка с сомнительным одесским прошлым — куда ему до наших кудесников…
В настоящий момент у противоположного входа сидит круглосуточный пост гвардейцев Махмуда — точно так же, как и в эпоху его старшего брата, проворного таксидермиста Рашида (УАЕД)[31] (с которым многие из читателей имели сомнительное удовольствие познакомиться в «Кровник — дело чести»). Пост — не менее десятка стрелков, усугубленных противотанковыми гранатометами и приборами ночного видения. Любую тварь, рискнувшую высунуть нос из ущелья без ведома Махмуда, встретит кинжальный огонь в упор из десятка стволов. Пока хорошо оборудованный и защищенный аванпост сдерживает натиск внезапного агрессора, подоспеют основные силы — от Челушей по прямой с той стороны минут двадцать машинного хода. Об этом прекрасно знают все обитатели ЗОНЫ, и никто не рискует. И наши парни тоже не будут — им туда не надо. Джо должен был подготовить позиции как можно ближе к горловине ущелья, на нашей стороне…
У входа в горловину ущелья ожидал Джо. Обрадовался, как горячо любимым родственникам из деревни, приехавшим всего на пару дней, но притащившим с собой вкусной еды на неделю. Скучно ему тут было. Оказывается, бывший разведчик отыскал удобные позиции чуть ли не сразу же по прибытии, от силы пару часов потратил на их дооборудование и маскировку, затем бегло изучил окрестности (чего тут изучать — каждый камешек знаком, команда регулярно пасется в здешних местах не первый год!) и целые сутки мял бока в спальнике.
Провели короткое совещание, определились с координацией, разбились по расчету, затем Джо развел элементы боевого порядка по позициям.
Первая огневая группа, в которую входили Север, Мент, Сало и живые пленники, засела за большой каменной складкой, располагавшейся в двухстах метрах от горловины ущелья, на самом гребне южного склона. Природа, словно позаботившись о засадниках, приправила складку несколькими крупными валунами, образующими своеобразный бруствер и практически незаметными со дна ущелья. Задачу группы составляла организация «большого шухера»: залп из двух гранатометов и имитация плотного огня по флангу конвоя в течение двух-трех минут. Затем группе надлежало как можно шустрее удрать с места событий, использовав для этого капроновый трос, оба конца которого струились по обратному скату ущелья, а середина опоясывала валун весом тонны в три.
Вторую огневую группу составляли Мо и Антон. Джо нашел для них небольшой карман на противоположном склоне ущелья и тщательно замаскировал его ветками и камнями.
Вторую огневую группу составляли Мо и Антон. Джо нашел для них небольшой карман на противоположном склоне ущелья и тщательно замаскировал его ветками и камнями.
Карман располагался на значительном удалении от позиции группы № 1 — чуть ли не у самого входа в ущелье и метра на четыре ниже. Это заставляло внести некоторые коррективы в действия группы имитации, которой первоначально было позволено беспорядочно палить во все стороны для создания наибольшего ажиотажа. Тем не менее Антон признал, что позиция выбрана довольно удачно и товарищи, пожелавшие путешествовать по дну ущелья на протяжении первых нескольких сотен метров от горловины, будут видны из кармана как на ладони.
Убедившись, что группы наладили четкое визуальное взаимодействие посредством ночных приборов, Джо с Барином отправились к выходу из ущелья, чтобы замаскировать машины и подготовить небольшую инсценировку. Минут через пять после начала акции им предстоит развлечь публику каскадерским трюком, который будет состоять из стремительного буксирования «Нивы» с трупом за рулем на капроновом тросе длиной тридцать метров, затаскивания означенной «Нивы» на противотанковую мину и опять же, как и в случае с группой № 1, наишустрейшего удирания с места происшествия. Инженерную часть работ, разумеется, взял на себя сапер команды Барин. Ему придется в кратчайшие сроки установить мину после того, как арьергард конвоя минует горловину ущелья — Джо в это время будет занят грязным делом: опрыскивать салон «Нивы» и труп поросячьей кровью из пластиковой бутылки. В принципе это уже излишняя мера предосторожности — после взрыва противотанковой мины от «Нивы» останется груда дымящегося железа, разбросанного на большой площади. Но санитары ЗОНЫ, при своей рисковой работенке, до сих пор умудрялись оставаться в живых отнюдь не в силу прихоти своенравной Фортуны, а именно потому, что тщательно продумывают каждую деталь предстоящей акции и предварительно шлифуют все шероховатости, могущие возникнуть в ходе работы.
Задачи ясны, все расселись по местам, каждый занят подготовкой к надлежащей встрече конвоя. Пока наши парни трудятся, я вам расскажу, чем занимались Шведов и Барин в Стародубовске и что хорошего поведал Ахмед об арабском эмиссаре…
Итак, Ахмед сообщил, что Беслан встречает арабского эмиссара в Стародубовске. Встречает, берет под белы рученьки волосаты и с почетным эскортом прогуливает по Чечне, руководствуясь каким-то своим, смутно просматривающимся регламентом. Араб не знает русского языка — тем более чеченского, поскольку в первое посещение, что-то около двух месяцев назад, с ним были двое доверенных лиц, по совместительству исполняющих обязанности переводчиков. Поездка носит инспекционный характер: помимо экскурсии в отряды, находящиеся под его юрисдикцией, Беслан ставит задачу своим людям в Стародубовске, чтобы к приезду араба подготовили фото — и видеоматериалы, свидетельствующие об успешной деятельности ичкерских бойцов против федералов. Иными словами, эмиссар представляет интересы своего хозяина, который спонсирует деятельность некоторых НВФ[32] и желает знать, как тратятся его деньги.
Прокатив араба по живописным уголкам Ичкерии, Беслан вывозит его к границе с Ахметским районом сопредельной Грузии и сдает с рук на руки встречающим. На этом его функция исчерпывается. Куда потом гуляет араб, Ахмед, естественно, не знает, но через некоторое время эмиссар объявляется в Москве. Там он открывает несколько счетов (каждый раз — новых) на предъявителя и посредством шифрованной связи сообщает банковские реквизиты Беслану. Остается звякнуть доверенным людям в Первопрестольную, чтобы сняли денежки со счетов и перевели в определенное отделение одного из владикавказских банков.
Особого секрета из своих отношений с арабом Беслан не делает — скорее наоборот. У горцев не принято замалчивать свои заслуги перед близкими и родственниками. Напротив, чем больше приближенных знают о «заслугах» героя, тем выше его, героя этого народного, общественный статус. Другое дело — детали. Детали знают только особо приближенные. Благодаря степени родства Ахмед как раз и входит в круг таких приближенных.
Примерное время встречи Ахмед назвал. Маршрут указал. В первый раз Беслан вел конвой через Сарпинское ущелье, старший Бекмурзаев — наилепший кунак и тоже имеет кое-что от араба. Экстракция эмиссара осуществляется через перевал Руслана Умаева — те же пункты, что и у Махмуда Бекмурзаева, плюс личное обожание Беслана Сатуева.
Также пленник указал, где следует этого эмиссара «выпасать». Оказывается, в Стародубовске не первый год успешно функционирует филиал российской дочерней компании «Электролоджик» из Эмиратов, которая занимается оптовой поставкой на Северный Кавказ холодильников, кондиционеров, вентиляторов и сопутствующих аксессуаров.
— Ну и каким же местом наши СВР и ФСБ груши околачивают? — искренне возмутился полковник. — Да это же самая натуральная шпионская резиденция! И где? В самом удобном для просачивания в ЗОНУ месте!
Энтузиаистично воодушевившись всеми фибрами своей обугленной спецслужебной души, полковник приказал Бирюкам сторожить пленника (наши на следующий день собирались прокатиться насчет попариться в «Гарячем Ключье»), а сам с Барином, прихватив набор фото — и видеотехники, умотал в Стародубовск.
Компанию Шведов с Барином отыскали безо всяких справочников. Чуть ли не в центре Стародубовска торчал громадный плакат через весь главный проспект, возвещавший на трех языках, что воспользоваться услугами «Electrologic Caucasus» — лучший способ обеспечить свой офис ветром, холодом и оптимальным для плодотворной работы климатом.
Выяснилось, что в конференц-зале головного офиса «Электролоджик» как раз проводится двухдневный семинар представителей компании, работающих в России. Как ни странно, этот семинар был открытым и туда приглашали всех желающих сотрудничать с компанией — с целью ознакомления и обсуждения перспектив дальнейшей совместной деятельности. В конференц-зале в течение двух дней тусовались что-то около полусотни граждан, среди коих полковник, без труда организовавший две журналистские аккредитации, вычленил человек пять своих бывших коллег. Нюхом учуял, спинным мозгом почувствовал — так он Барину сказал.
— Значит, все-таки пасут эту организашку, — с каким-то странным удовлетворением заметил Шведов. — И правильно — неча бесконтрольно шастать. Только результатов пока что не наблюдаю — вот что удручает…
Попав в родную стихию, Шведов с ностальгической активностью принялся за работу. Выяснилось, что всего представителей — двадцать два человека, остальные — праздные присутствующие из числа заинтересованных в деятельности компании. Всех этих представителей удалось невозбранно заснять в разных позах на видеокамеру, потратив для этого дела целых две кассеты. Поработав ночь в гостиничном люксе, Шведов с Барином состряпали вполне сносные фото каждого в профиль и анфас. Внимательно изучив эти фоторожи, наши аналитики пришли к неутешительному выводу: с ходу определить эмиссара не представляется возможным. Во-первых, большинство этих представителей оказались похожи друг на друга, как монозиготные близнецы: курчавая шевелюра, борода, черные глаза и благородный нос с горбинкой. Во-вторых, когда Шведов, взяв за основу физиогномику и психологию межличностных отношений в коллективе, принялся вычленять потенциальных лидеров среди представителей, таковых лидеров оказалось аж шестеро. А теперь поди и определи среди них эмиссара!
К середине второго дня семинара, однако, на горизонте оперативной деятельности наших шпионов возникли замечательные по своей перспективности просветы. Выяснилось, в частности, что на 18.00 заказаны билеты на всю группу в количестве девятнадцати штук.
Информация Ахмеда подтвердилась! При наличии двадцати двух представителей билеты взяли на девятнадцать персон. Трое «представителей» останутся в Стародубовске — как раз эмиссар и двое его поверенных-переводчиков. Очень приятно.
Имело место огромное желание все бросить и сломя голову мчаться на базу — дабы все подряд предвосхитить и плотно позаниматься с фото — и видеоматериалом. Но Шведов стоически решил остаться до конца и спустя некоторое время имел возможность поздравить себя с долготерпением.
На подведении итогов семинара присутствовали всего 19 представителей. Засняв их всех на новую кассету, Шведов с Барином с чистой совестью покинули Стародубовск и спустя четыре часа уже прибыли на родной хутор.
Команда была на месте. По сравнению с Бесланом Сатуевым у наших парней имелась хорошая фора — минимум десять часов. Как бы там ни случилось, по самому кратчайшему и неудобному пути — через казачий брод у Литовской — конвой не пойдет. А любой другой маршрут займет вчетверо больше времени. Значит, следует ждать в ущелье завтра, ближе к рассвету. Если же по каким-то причинам не успеют — послезавтра. В дневное время Беслан путешествовать по опасному участку между границей и ущельем не будет, это однозначно.