Большая книга ужасов – 39 - Ирина Андреева 12 стр.

Далее какое-то время мы ехали на удивление тихо и спокойно. Видать, Даниила в леске цапнуло какое-то усмиряющее насекомое за нижнее полушарие мозга.

Но потом в лесок потянуло уже нас с Машуком, и дядя Володя рассвирепел. Баба Маня пыталась его успокоить, говоря: «Ну, это же дети, ну им же надо», а Машкин папа рычал: «Да чтоб я еще раз связался с этим детским садом».

Когда мы тронулись в путь после этой остановки, то Машин папа велел нам всем сидеть молча и наслаждаться музыкой, орущей из автомагнитолы. Даниил было предложил поиграть в молчанку:

— Кошка сдохла, хвост облез, кто скажет слово, тот ее и съест!

— Учти, Даниил, если ты скажешь еще хоть слово, то я и в самом деле найду дохлую кошку и заставлю тебя ее съесть! — предупредила его сестра, которая в лесу обожгла ногу крапивой, и теперь ее настроение окончательно испортилось.

Даня с испугом посмотрел на Марию и больше ни во что играть не предлагал.

Вскоре мы сделали еще одну остановку, так как на этот раз к природе потянуло дядю Володю. Тот вышел из машины, и сам отсутствовал где-то с полчаса. В это время Даниил рвался сесть за руль и обещал нам, что мы помчимся как ветер и в пять минут будем в Творожине у бабы Антонины. Баба Маня удивленно хлопала глазами. Она не могла понять две вещи: где десятилетний Данечка выучился водить машину и как он может бросить в лесу родного отца? На что Маша махала рукой и вздыхала: «Бабуль, ты такая несовременная!» Даниил все-таки забрался на место водителя и даже потянулся к ключам зажигания, но вернулся отец и дал ему по ушам.

Потом мы снова ехали чинно, мирно, благородно, напоминая вполне нормальных людей. Правда, вскоре стало ясно, что мы заблудились. Уже давно плутая по дорогам, мы проезжали деревни Корытино, Иваново и Загуляево, которые, судя по карте, располагались вообще в другой стороне от всех путей, ведущих в Творожино. Мы повернули, чтобы вернуться именно на нашу дорогу, и вскоре вновь выехали к Корытино. Тогда дядя Володя отловил аборигена и попросил подсказать, как нам попасть в Творожино, и следующие полчаса мы неслись какими-то неведомыми тропами через лес, чтобы выехать к деревне с поэтичным названием Лопухово. Взглянув на карту, Машин папа понял, что эта деревня находится от нужного нам населенного пункта еще дальше и в ярости хотел возвращаться обратно в Корытино, чтоб найти того аборигена и дать ему на орехи. Бабушка вздыхала, растерянно смотрела по сторонам и бормотала:

— Что за чертовщина, будто кто дороги путает!

Услышав это, я толкнула Машку локтем и с тревогой зашептала ей на ухо, не проделки ли это духа чернокнижника, который не оставляет нас в покое? Машка пожала плечами и ничего не ответила.

Тем временем Даня пытался успокоить психующего отца:

— Пап, чего ты кипятишься, ты же сам нас хотел от плохой экологии увезти, вот и увез. Меня и здесь все устраивает. Воздух свежий, чистый, вот лес, вот там озеро виднеется. Зачем нам ехать куда-то дальше, давайте тут остановимся, будем жить в палатке где-нибудь на полянке или прям на берегу!

— Ага, если б я начальника своего вез, то его бы я оставил в дремучем лесу, где желательно волков побольше! А тут ты с Машкой и мать родная, да еще и ребенок! — прыгал рядом с машиной дядя Володя.

— Маш, почему твой отец все время называет меня ребенком? — снова зашептала я на ухо подруге.

— Забей, не видишь, папик расстроен, что с нами нет его начальника, — махнула рукой Никитина. — Сейчас он отловит кого-нибудь, спросит про Творожино, и мы снова двинемся в путь. — С этими словами Манюня сладко зевнула. — Интересно, мы хоть к утру в эти «в гости» приедем? Отцу ведь еще завтра на работу вставать.

Машин папа в самом деле еще немного попереживал, бегая возле автомобиля кругами, а потом спросил дорогу у проходившего мимо мужичка с граблями и мешком сена. Выслушав ответ, он любезно предложил его подвезти. Тот, усмехнувшись, отказался, а Машкин папа стал настаивать. Мы смотрели на них из окон, и все жутко удивлялись, зачем дядя Володя приглашает его в машину, если нас тут уже и так пять человек? Куда он его собрался посадить? У меня, правда, был вариант, что тот решил все-таки выгнать Даниила…

В конце концов мы действительно вырулили на нужную дорогу и начали проезжать именно те деревни, которые были на пути к нашему дорогому Творожину. В четыре часа пополудни мы подкатили к нужному дому на нужной улице в нужном населенном пункте. Вообще-то планировалось, что мы прибудем туда три часа назад, но, как шепнула мне на ухо Маша, мы опоздали совсем ненамного, так как поездки с Даниилом обычно проходят куда веселее…

Глава 6

Первые семь слов заклинания

Бабушка Антонина оказалась пухленькой низенькой старушкой с седыми волосами, аккуратно собранными в пучок, и добрыми голубыми глазами. Она расцеловала нас всех, потрепала по голове и скорее стала накрывать на стол, чтобы накормить гостей с дороги.

Дядя Володя поел и заторопился в обратный путь. Обе бабушки упрашивали его остаться и «маленько отдохнуть», но тот только махал руками.

— Нет уж, мне надо засветло домой вернуться, а я так и не понял, по какой дороге мы сюда ехали, так что неизвестно, сколько я на обратном пути плутать буду.

Машкин папа уехал, а бабушка Антонина показала нам огород, где росли огурцы, помидоры, картошка, редиска и много всякой другой всячины. Посреди огорода красовался погреб, на его крыше стояла палка с вертушкой. Осмотрев земельные угодья, мы вышли на улицу и пошли гулять в лес. Тропинка привела нас на солнечную полянку, где бабушки решили передохнуть, присев на бревна.

— А вот туда, туда дальше еще чуть-чуть пройти, и будет озеро! — сказала баба Тоня. — Вода в нем чистая: ни заводов, ни фабрик рядом нет, а сами мы в него мусор не кидаем.

Мы хотели прогуляться и до озера, но баба Маня сказала, что она очень устала и дотуда не дойдет, и все вернулись домой.

Дома две бабушки-подружки засели болтать, а нам было предложено отдохнуть, подремать, подышать свежим воздухом, пойти поиграть, в общем, действовать на наше усмотрение. Даниил тут же умотал на улицу, чтобы разыскать местных детей-разбойников и примкнуть к их банде. Мы с Машкой тоже решили не терять зря времени и, взяв под мышку карту-покрывало, отправились разгадывать тайну.

Побродив немного по деревне, мы решили, что лучше всего нам уйти куда-нибудь в лес на поляну. Там вроде бы гуляет немного людей, во всяком случае, когда мы ходили с бабушками, то нам навстречу попалось всего несколько человек.

Пройдя по уже известной тропинке, мы с Машей вышли на знакомую солнечную поляну.

— Так-с, давай начинай, — и Манюня разложила нашу волшебную карту.

— А… а почему опять я? А вдруг кто-нибудь подойдет? Что обо мне подумают?

— Ой, Ирка, не вредничай. Читай, пока никого нет, — велела мне подруга.

Я огляделась по сторонам и, вздохнув, не слишком громко и внятно начала чтение:

— Прям поэзия, — вздохнула Машка.

— Ну, что? Ты чувствуешь какие-нибудь импульсы, волны? Какие знаки мы должны увидеть? Где они будут? — И мы с подругой завертели вокруг головами.

— Честно говоря, я думала, что вдалеке появится мужик в черном, помашет нам рукой, мы радостно побежим в ту сторону и там найдем что-нибудь типа выдранного листка, на котором старинной славянской вязью[1] будут написаны слова, — поделилась своими мыслями Мария. — Ты никого не видишь?

— Нет, по крайней мере пока что. Может быть, надо подождать?

Минут десять мы стояли на поляне и ждали чего-нибудь необычного, но все было как всегда. Светило солнце, дул легкий ветерок, пели птички. В общем, чудная картина, но вот хотелось чего-то еще!

— Кар-кар, — пролетела над нашими головами ворона.

Мы обе вздрогнули от неожиданности.

— Как ты думаешь, это знак? — спросила у меня Маша.

— Не знаю. Эх, что же Еремея не объяснила нам подробнее, как эти самые знаки будут появляться, — вздохнула я.

— Ворона улетела куда-то в лес. Нам бежать за ней? — недоумевала Никитина.

— А вон какой-то человек идет, — указала я на паренька, несшего под мышкой надувной матрас. — Может быть, он послан чернокнижником, который возжелал поведать нам свою тайну?

— Не думаю, что посланцы чернокнижника ходят в шортах и шлепанцах, поэтому мне кажется, что скорее всего он послан сюда родителями.

— Привет, — подошел к нам парень. — Я видел, вы сегодня приехали к бабе Тоне Прохоровой? А как вас зовут?

— А вон какой-то человек идет, — указала я на паренька, несшего под мышкой надувной матрас. — Может быть, он послан чернокнижником, который возжелал поведать нам свою тайну?

— Не думаю, что посланцы чернокнижника ходят в шортах и шлепанцах, поэтому мне кажется, что скорее всего он послан сюда родителями.

— Привет, — подошел к нам парень. — Я видел, вы сегодня приехали к бабе Тоне Прохоровой? А как вас зовут?

— Меня Маша.

— Ира.

— А я — Олег. Вы что тут стоите?

— Да так, ничего, загорать вот собрались, — сказала я и легла на покрывало.

— А на озеро не хотите? Если не знаете дорогу, то пойдемте со мной, я вам покажу, — предложил Олег.

— Ну, вообще-то мож… — начала говорить Машка, но я тут же ее перебила:

— Нет-нет, мы хотим просто позагорать. Да, на сегодня у нас только такие планы.

— Ну, как хотите, — пожал плечами парень и, обнимая матрас, пошел по тропинке дальше в лес.

— Никаких знаков нет! Похоже, этот чернокнижник с нами общаться не желает! — возмутилась я, когда наш новый знакомый скрылся среди деревьев.

— Но они должны быть! — рассудительно сказала Мария, смотря в ту сторону, куда ушел Олег.

— Да, должны быть, но либо мы их не видим, либо их все-таки нет! — Я поднялась с покрывала и еще раз внимательно огляделась.

— Давай попробуем еще раз, — Маша наконец перевела свой взгляд на меня. — Между прочим, ты читала очень… э-э… нечетко. Может быть, из-за этого мы и не видим знаков.

— Ну, знаешь что! Читай сама! С выражением, как на сцене, — я сунула Машке в руки листок. — Давай, твой сольный выход.

Никитина внимательно пробежала глазами по тексту и стала громко читать над покрывалом.

— Надо мне семь слов от одной судьбы, — закончила она.

И стоило только произнести последнее слово, как над ее головой откуда ни возьмись появилось большое черное перо. Оно кружилось в воздухе. Сначала оно летало только над нами и покрывалом, а потом неожиданно понеслось в сторону тропинки, приведшей нас на поляну. Мы устремились следом.

Перышко покружило на одном месте, словно подождало, пока мы подойдем поближе, а затем полетело над дорожкой туда, где должно было находиться озеро. Перо летело плавно, не спеша, и мы могли не бежать, а идти спокойно.

Я внимательно следила за кончиком пера, предполагая, что оно в любую минуту может начать выводить в воздухе буквы, а из этих букв мы должны будем составить слова. Но оно просто летело, чуть колеблясь от потоков теплого ветра.

— Ир, мы уходим все дальше и дальше от поляны, — осторожно, словно боясь звуком своего голоса нарушить безмятежное движение пера, прошептала Мария, — а там осталась наша карта-покрывало. Вдруг его кто-нибудь утащит, пока мы тут ходим?

Я, боясь раскрыть рот, бросила на нее вопросительный взгляд.

— Ну, так, может быть, я сбегаю, возьму его, а ты следуй за ним. — Маша кивнула на перо. — Я очень быстро. Я вас тут же догоню.

Я согласно закивала в ответ, и Манюня удалилась, громко топая по дорожке.

«Чего растопалась так? Не бегемот вроде! Вдруг это спугнет наш знак, и он исчезнет так же неожиданно, как возник», — подумала я.

Тем временем перо несколько изменило траекторию движения. Оно отлетело в сторону от тропинки и завертелось на одном месте, а затем неожиданно упало прямо в заросли крапивы.

«Ну, вот! Замечательно! Другого места никак нельзя было выбрать!» — подумала я и присела на корточки, силясь разглядеть, куда же именно упало это перо. Осторожно взявшись двумя пальцами за листочек крапивы, я чуть наклонила один из стеблей в сторону и увидела, что на земле лежит наше черное перышко. И в то же мгновение я вдруг увидела, что это не перо, а… черный свиток. Черный листок бумаги аккуратно свернут, скручен, перевязан белой тесемочкой и лежит на земле среди крапивы.

— Ура! Вот где наши первые семь слов!

Я хотела сперва дождаться Машку, но меня так и распирало от нетерпения. Сорвав большой лопух, я пригнула одной рукой часть кустов крапивы к земле, а другой потянулась к свертку. И пальцы уже почти коснулись его, как неожиданно откуда-то из травы выскользнула змея и в одно мгновение обвилась вокруг моей кисти. С тихим ужасом я смотрела, как блестящая черная лента делает оборот за оборотом на моей руке. Какая же она длинная!

— Мамочка-а-а! Где же Машка? Караул! Помогите мне кто-нибудь! — закричала я мысленно. Мне очень хотелось закричать во весь голос, но почему-то я не могла издать ни звука.

Змея смотрела мне прямо в глаза своими узкими черными глазками, на дне которых светились яркие желтые точки. Внезапно эти точки начали становиться все больше и больше, и передо мной поплыли два огромных светящихся круга, в которых вращались желтые струи, образуя воронку. Меня затягивало в этот водоворот, несло куда-то не то вверх, не то вниз. Голова сильно закружилась, и на меня обрушилась темнота.

Очнулась я от чего-то мокрого на своем лице. Открыв глаза, я увидела над собой голубое небо и солнце, проглядывающие сквозь макушки деревьев.

— Где я? Что случилось? — еле внятно пробормотала я.

— Ирка! Живая! Ирка! — услышала я голос Никитиной, и сознание как-то быстро встало на место. Так, мы шли за пером, Маша решила вернуться за картой, перо упало в крапиву, змея…

— Где? Где она? Где змея? — замотала я головой и поняла, что лежу на надувном матрасе на тропинке, рядом со мной сидит Маша, в руках у нее бутылка с водой, с помощью которой, по всей видимости, меня и привели в чувство. И еще рядом сидит этот темноволосый парень, как его там, Олег, кажется.

— Все в порядке, Ириша, змея обвилась вокруг твоей руки, но Олег подошел вовремя и стащил ее.

— Она меня не укусила? — пролепетала я, осматривая свою кисть.

— Следов от укуса нет. Все обошлось, — ответил Олег.

— А она была ядовитая? — не унималась я, приподнимаясь с матраса.

— Честно говоря, не знаю, — развел руками тот. — В первый раз такую видел. Черная, но не целиком, а с каким-то зеленоватым узором по бокам. И такая вся тонкая да длинная!.. В этих местах змей, вообще-то, не видно. Даже ужей не найдешь, и вдруг такая!.. Что ж ты ей позволила так на себя намотаться! Надо было сразу руку выдернуть, а не ждать, пока та петлей!.. Я как тебя увидел, и сам перепугался. Иду я, значит, по тропинке, вдруг вижу, ты сидишь как каменная и на эту змею уставилась. Да если б я не обнаружил, что у меня в пакете дыра и что через нее часы мои выпали, я б обратно не повернул и не увидел бы тебя!

— Ирка, как же так тебя угораздило! Я прихожу, ты в обмороке, Олег про какую-то змею твердит. Я так испугалась! Так испугалась!..

— Но все закончилось хорошо, сейчас уже нечего бояться, — внушительно сказал Олег и пожал Машкину руку.

— Это так здорово, что ты подошел! — ответила Мария, и голос ее при этом прозвучал как-то особенно нежно.

— Я рад, что пришел вовремя! Могу представить, как ты испугалась за сестру, — произнес Олег, не сводя с Никитиной глаз. — У меня тоже есть сестра, Рита. Я за нее всегда очень переживаю.

— Она мне не сестра, впрочем, это неважно. У меня есть младший брат, так я тоже за него так переживаю, так волнуюсь! Он же у меня единственный!

«Да-а! Кто-то недавно говорил мне, что лучше б у тебя не было этого «единственного»!» — подумала я и решила, что пора обратить на себя внимание. Ведь это я чуть не стала жертвой, это меня сейчас надо успокаивать и лелеять!

— А уж я-то как испугалась! Я вообще змей панически боюсь, а уж эта… Брр!.. У нее такие глаза были гипнотические.

— Да, тут еще вот что лежало, — и Олег протянул нам черный сверток. — Сверток какой-то.

— Это наше. Это мое. Это я уронила, ó и я поспешно взяла предмет из его рук.

— Откуда он у тебя? — Маша с удивлением посмотрела на свиток.

— Мне уже лучше, мы, пожалуй, вернемся домой, — поспешно объявила я и поднялась с матраса. — Манюня, пошли!

— Я вас провожу, а то мало ли что, — подхватил свой надувной матрас Олег и устремился за нами.

«Нас» провожали: по тропинке не спеша шла Никитина, рядом Олег, а позади этой парочки шла я и сверлила глазами спину подруги, внимание которой было полностью поглощено новым знакомым. Олег что-то рассказывал Мане, наверное, про свою сестру или про то, какие змеи с какой степенью гадюшности водятся в этом районе, — не знаю, я не прислушивалась. Я была занята — я мысленно взывала к Машкиной совести. Как она, лучшая подруга, могла оставить меня практически одну после такого драматического момента! Как могла она променять мое общество на общество этого человека с синим надувным матрасом! Синий матрас к его зеленым шортам — это же плохой вкус! Так, надо немедленно раскрыть Марии на это глаза.

Я попыталась напомнить Никитиной о своем существовании позади нее, но Машка только несколько раз обернулась, удостоив меня пары односложных фраз. И ее взгляд снова прилип к Олегу.