— Олег! А что с радиостанцией делать будем? Может получиться, у кого её переделать, а то из меня радиомастер хреновый, скажем так…
— Я не потяну. Я по компам спец, а не по рациям так что, увы, но без меня, — отозвался он.
— У нас — слишком высокая частота, больше сотни мегагерц, — влез Степан — Она зависит он приёмного и передающего контуров, точнее — от соотношения емкость-индуктивность в этих контурах. Без замены деталей, которых, нет, рация — бесполезная куча железа. Плюс там, возможны, заморочки с усилителями и модуляцией.
Фалангер
А я на стоянке с коллегами «опрашивал пленных». По одному отводили в сторону, расспрашивали, у тех, у кого были сапоги — просили снять один сапог и дать посмотреть — проверяли на предмет «квадратных гвоздей». Таковых не оказалось, как впрочем, и тех, у кого оказались «скрепки из нержавейки». «Шифрующегося командира» пока решили не «потрошить», потом народ умотал осматривать найденную Змеем технику и прочие трофеи, только я «выцепил» сапера и отведя в сторону начал разговор по душам.
Пацана-первогодка звали Сергеем, призвали его совсем недавно, и сапером его можно было назвать сугубо номинально. С взрывчаткой он дел еще не имел, зато в совершенстве успел освоить науку «стояния на тумбочке», подметания плаца и нарядов на кухне. Так что пришлось вспомнить поговорку про гербовую и туалетную бумагу… Серегу — «салагу» я своей волей определил себе в подчинение и провел с ним первое самое простейшее занятие по его будущей «профильной профессии» «Безумного Ивана».
Показал, как выглядит тротил в стандартном бруске, детонаторы, бикфордов и детшнур. Объяснил, что бикфордов шнур горит со скоростью 1 сантиметр в секунду, но на это надеяться не стоит особо, так как всякое бывает. И что будет, если он перепутает детшнур с бикфордовым… Потом еще немного порассказал и попоказывал ему «прописных истин» и на первый день урок закончил. Завтра спрошу, что он запомнил из моих «расспинаний»…
А потом мы уже вместе стали «носить круглое и катать квадратное» помогая обслуживать технику, разбираться с грузом…
Саня
Собрав танкистов и несколько человек пехоты, мы с Олегом направились за Змеем. Тенгу носился вокруг с бешеной скоростью. И откуда в нём столько энергии? Мы, перенесенцы, привыкли к грозному виду пса, а вот местные его явно опасались.
Вот и обещанный Змеем оркестр — ну Т-26 с конической башней и антенной — ничего неожиданного, я внутренне был готов к такому, но вот то, что стояло за ним, заставило меня вспомнить столько матерных выражений сразу, сколько я обычно использую за неделю
— …Четыре оси… полнолапый! Во громадина, сколько же он весит?… а жрет, наверное… Это мне, наверное, восьмидесятка отомстила, что перешел на срочке из водителей в пассажиры… Олег! Нет слов! Я на этой хреновине до Берлина доберусь!!! Можно даже сказать, от Аргуна… Да что там Берлин!!! Я эту хреновину на её родной завод доведу, со списком рекламаций, и требованием поменять, в соответствии с законом о потребителях — распалялся я.
Танк я оставил Олегу, а сам резво полез в броневичок. Первым делом отыскал бирку — Бюссинг — НАГ, что-то непроизносимое и 231
Влез за руль — зажигание включил, вроде все в порядке, топлива — полбака. Нажал стартер — раздались щелчки, но двигатель так и не ожил.
Олег
Поскольку Саня плотно занялся трофеем, я естественно полез в танк. А один из наводчиков в башню полез.
По его словам, кстати, представился он Иваном Костренко, орудие было в норме, даже полста снарядов было. И патронов к пулемету почти комплект. Визуально танк тоже в норме был, даже заправлен на 3/4. А вот, заводится танк не хотел, хоть ты тресни… Даже не жужжал. Я в начале я уж было расстроился. Думал движку конец, а потом обратил внимание — лампочка то еле тлеет. Аккум умер у танка. Думали ручкой завести, но ее в танке не оказалось.
Вылез я из него с довольной мордой как кот, что сметаны объелся.
— Ну, Ваня, послужит еще нам этот Росинант. — Довольно протянул я. — Аккумулятор поменяем и вперед. Надеюсь что это у него единственная проблема. Значит надо в лагерь его тянуть.
— Саня! — крикнул я — Бросай броник и давай тягач сюда. И что там с броником? Порядок или труп?
— Жить будет! Прикурим или дернем — и завестись должен. Я за Гигантом! — отозвался он.
— Давай. Мы тут ждем. А с БК у него что?
— Полста больших и около трехсот винтовочных — бросил он на бегу
Саня
Когда я подогнал тягач, обе брони были готовы к буксировке. Олег даже оружие, найденное Змеем здесь и чуть раньше погрузить смог.
За руль Гиганта сел водитель из новеньких, я запрыгнул в НАГ — завелись с пол-оборота, а вот с двадцать шестым оказалось хуже — мотор сразу заводиться отказался.
Когда мы вернулись в лагерь с нашим «уловом» все были просто шокированы таким количеством роялей. Степан даже сказал мне несколько испуганно
— Может все-таки Б-4 в ПТО не надо? А то ты несколько раз шутил об этом на форуме?
— Наверное, не стоит, — согласился я — там снаряд слишком тяжелый, пупок развяжется…
Фалангер
Я «зацепил» оставшегося в лагере «не у дел» милиционера. Не в пехоту — же его совать… Потому немного поговорив с ним, назначил «в саперы». Помаялся, еще беспокоясь, огляделся и, отобрав своей властью, выставил из пехотинцев охранение. Поскольку оружия не было почти у нас — задача у охранения была только одна — нашуметь, если немцы нас обнаружат. И для этого был дан строгий наказ — если что — осторожно деру в сторону лагеря, без геройств.
Но расставить охранение не успел, народ радостно прискакал за тягачом, вытаскивать танк и броневик. Парни поделились новостями и опять умотали, а я опять-таки своей властью выслал охранение.
А милиционера, Серегу — «салагу» и еще одного из бойцов, на вид поопытней, вооружив мосинскими карабинами, расставил в часовые. Остальных — же мобилизовал маскировать технику. Правда пришлось внимательно следить за тем, что и как делается, а то бы эти умники «обрили» лесок пятнами, как стригущий лишай. А немецкие летуны могли бы это просечь и насторожится.
Саня
Т-26 дотащили на буксире, не завелся гад! Даже с буксировкой! Хотя чихал и хрюкал исправно, даже пару раз вроде начинал работать на несколько секунд.
— Блин. Не в батарейке дело! И бензин вроде поступает… Может свечи проверить? И почистить.
Поменяли мы на 26 батарею, а он все равно не заводится хоть и фырчит, а без толку.
— Не тут не в свечах дело… — пробурчал Олег — О! — вспомнил я о том, что он бензиновый — может у него карбюратор забит? Или с топливом, что не так? Может грязноватого залили…
Полез я проверять так и есть. Чистить надо по полной — какой то умник в бак сахару сыпанул вот он и не заводится.
Фалангер
Я посмотрел на танк поближе, поговорил с мехводом с 26-го и облегченно вздохнул. Танк 38 года, корпус старый только башня новая по тем временам коническая. Значит, если ему двигатель оживим — свои пол тонны брони лобик, добивающий до 60мм, потянет. По уму бы ему вообще ВЛД переварить под углом бы единой плитой да плюс сверху комбинированную… Но нам бы пока хоть найти, что и чем ему на имеющийся лобик приклепать. Благо все прикидки по модернизации в «Саблезубый» у меня на моей ЕЕЕ-ке были. Хотелось его достать и почитать скачанные недавно книги, но при всех — стрёмно…
А тут еще кто-то над 26 — м поработал. Хорошо, что не растяжка на люк и ящик тротила в БО, а сахар в бак… Но видно не только сахар в бак… Но там и без меня народ справится, танкисты есть. А я опять напряг пехоту подправить маскировку. А над будущим «Саблезубым» быстренько растянули мою маскировочную сеть. Потому что его в процессе «копания в потрохах» превращать «в куст» не получалось ну никак, по нему же активно народ лазил и в моторном отделении ковырялся…
Ника
Разговаривать по душам у меня всегда получалось плохо. Тем более с незнакомыми людьми. Этот издерганный мутный тип все норовил порасспрашивать меня. И все норовил куснуть, мол — женщина, а мужики слушаются — нужно наоборот. Ну, я ему по доброте душевной и объяснила насчет лишней головки, которая иногда мешает… особенно некоторым и особенно думать. Обиделся. Это в наше расспиздяйское время такое скажешь — глазом не поведут, пропустят мимо ушей. А тогда… Однако не рассчитала.
Остальные солдатики тоже косились исправно, но рот лишний раз не открывали.
Я сначала пыталась намекнуть парням, что много людей в диверсионной работе — это так же плохо, как и мало. Но они авторитетно заявили, что освобожденных гнать никто не собирается, а рейды по тылам с техникой — это тема новая. Я лично про такое не читала, а тем более, никогда не делала. Но все бывает впервые. Особенно перемещение…
Остальные солдатики тоже косились исправно, но рот лишний раз не открывали.
Я сначала пыталась намекнуть парням, что много людей в диверсионной работе — это так же плохо, как и мало. Но они авторитетно заявили, что освобожденных гнать никто не собирается, а рейды по тылам с техникой — это тема новая. Я лично про такое не читала, а тем более, никогда не делала. Но все бывает впервые. Особенно перемещение…
Форму я одевать не стала. С моей стороны это конкретная глупость. Мало того, что форма, как на подбор, мужская, так еще и, наверно, неудобная. Одела только гольф, чтобы майкой народ не пугать и скинула куртку, ибо жарко. За пояс сзади ТТ, а Вальтер в кобуру слева. У него предохранитель можно указательным пальцем отщелкнуть, так что слева удобней.
Фалангер
«Ряженый в сапогах» подкатился ко мне с вопросом, типа, где служил и кем, а я в ответ «профессионально прищурился» этак характерно, чему научился от знакомых «молчи-молчи» и спрашивают этак. — А с какой целью интересуетесь?!
Видно прищурится, и задать вопрос у меня получилось, так как он сразу поскучнел и быстренько срулил.
А я подумал, окинул «хозяйским глазом» лагерь и пошел проверять выставленные мной караулы с карабинами. «Серега-салобон» и немолодой уже пехотинец нареканий не вызвали, а вот милиционера пришлось «вздрючить» чтобы пялился не на новую технику, а осматривал свой сектор наблюдения. И что если он этого делать не будет — его такого раззвиздяя возьмут по-тихому «в ножи» враги, а потом отрежут голову. И атакуют наш «табор».
После «внушения» прошел и посмотрел «дозоры», в котором должны были быть отосланные ранее без оружия. Никто из пехотинцев не дезертировал и не спал. Что порадовало. Но и напомнило, что «стволов» на всех у нас очень уж мало… Хотя там «махра» вроде «Максим» приволокла откуда-то и «МГ-шку»…
А по возвращении в лагерь доложил Нике обо всей проделанной сегодня работе и полез в кузов грузовика с обмундированием переодеваться. Моя «перенесенная» одежда была не по сезону и не для леса.
Олег
После ковыряния с техникой, где мне пришлось вспомнить немало из того, что я знал о танках пока народ с «мутным» общался ко мне Ваня подошел и ненавязчиво так говорит
— Товарищ капитан, а ведь вы не совсем капитан то. Знания у вас специфические.
— Догадался? — спросил я — Военинженер 2-го ранга я. — Просто пока капитаном зови. Быстрее это. А то случись, что ты мое звание пока выговоришь поздно будет…
Саня
Я разбирался с броником, когда в стороне не подходя близко, остановился один из танкистов и кашлянул
— Что случилось, боец?
— Товарищ командир! Ну не хочет он заводиться! Мы уже и карбюратор промыли, и свечи почистили…
— Пойдем, зажигание, что ли покрутим… — отозвался я — знать бы, куда крутить.
Мы дошли до танка, вокруг него суетилось несколько пехотинцев, наводя маскировку. Что удивительно, они не мешали копавшимся в танке.
— Провода свечные целы? — Задал я первый вопрос
— Так точно.
— Тогда, наверное, угол сбился. Какой порядок работы цилиндров? Давайте первый в верхнюю мертвую точку.
— Товарищ лейтенант — вдруг распрямился один из танкистов — тут провода на двух цилиндрах местами переставлены! Если б Вы не вспомнили, про порядок работы, никто б не заметил, бросить бы пришлось…
Да уж, я то про порядок по другому поводу думал, но этого парня надо запомнить — далеко пойти может, если не убьют.
Док
Почти одновременно с Сергеем прибежал Саня с несколькими пехотинцами. Правда, деталей об оркестре у него не добились. Усмехнувшись и пообещав самый баянистый из всех возможных баянов, они укатили на тягаче. Фалангер между тем экспроприировал и мента в сапёры, выставил охранение. Увы, практически безоружных — на всех оружия элементарно не хватало — с приказом в случае чего без геройств по-тихому уходить к лагерю.
А затем послышался шум мотора тягача и мы ахнули. Потому что кроме ещё одного Т-26 на этот раз нормального танкового вида, с одной башней и орудием к нам приближался… Ну, как этот колесный БТР называется, я не знаю, но выглядит он впечатляюще. То, что надо для разведки и передового дозора! Правда поверх креста у него была изображена звезда, но её и затереть можно. Да уж, вот это что называется, повезло. Пока все сгрудились вокруг нового 26 — го я полез посмотреть на внутренности нового БТРа. Да, любят немцы удобства! Конечно, до Пумы или Ахзарита не дотягивает, но по сравнению с 26 — небо и земля! Порылся немного ещё внутри и обнаружил даже банку краски — так что чем звезду затереть имеем. Правда вот белой краски — навести заново крест, я не обнаружил… ну хрен с ней, грязью замажем — кто там разглядит — есть крест или нет. В конце концов, мы в России или где? А любой немец знает, что в России много грязи на дорогах. Да никакому встречному немцу в голову не придёт, что БТР захвачен.
Размышляя подобным образом, я вылез из немца и, подозвав двух не занятых парней из новеньких, поставил им боевую задачу по перекраске машины. Народ всё крутился вокруг нового «двадцать шестого», пытаясь сообразить, что не так с его движком, который упрямо не хотел заводиться. Несколько человек уже натягивали над ним масксеть. «Ну, правильно, о маскировке забывать нельзя» — подумал я и оглянулся, подыскивая себе занятие. Да, вроде бы все при делах. Фалангер, Олег, Сергей и Санёк занимаются с танком, вместе с кучей новичков из команды Олега (танкисты), водилы тоже там… Двое из команды Фалангера возятся с сапёрным имуществом, молодой что-то говорит, мент слушает… Степан отдыхает, вернувшись с охранения…
Так, а это что такое? Тот самый подозрительный рядовой из новых, единственный из всей колонны умудрившийся не потерять сапоги, налетел на двоих перекрашивающих «моего» немца и пытается вырвать банку с краской, которой уже замазали почти всю звезду. Аккуратно, кстати, замазали.
— Что здесь происходит, товарищи бойцы? — спросил я приблизившись.
— Товарищ старший лейтенант, да вот налетел этот… — сказал, было один из солдат.
— Да как вы смеете закрашивать опознавательные знаки Красной армии! Под трибунал пойдёте старший лейтенант! — повернулся ко мне непонятный рядовой.
— И с каких это пор красноармеец угрожает трибуналом командиру Красной Армии? — спросил я «рядового». На поляне мёртвая тишина.
— Я не красноармеец к вашему сведению. Я полковой комиссар Шульгин из штаба ЗапОВО. И с этого момента я принимаю командование этим отрядом!
Круто!
— Потрудитесь объяснить, что вы делали в колоне пленных среди красноармейцев? Где ваша форма и документы? — спросил я. Хотя какая на хрен разница, что он скажет. Выбросил он документы или сжёг. От формы избавиться тоже не проблема. Только сапоги вот оставил. Впадлу ему было босиком…
— Вяжем его парни! Провокатор это! и Диверсант — проорал Саня и бросился на «комиссара», но добежать не успел, я при помощи одного из маляров уже свалил «мутного».
Ника
— Товарищ, прав! — начала я, осторожно подходя к взъерошенным мужикам. — Он ведь добра всем хочет? Правда, товарищ комиссар? А добро, как известно, выражается в том, чтобы нарисовать красные звезды везде, где надо и где не надо тоже и под фанфары дружными колоннами пойти в плен к фашистам! А там, можно и скосить под рядового, до поры до времени — это называется военной хитростью. А то же самое, но без его ведома — предательством Родины…
— Я комиссар Красной Армии, а вы — пособники фашистов! Это вас надо под расстрел.
— Командование Красной Армии, наверное, дает разные приказы комиссарам и красноармейцам. Красноармейцам — сражаться с Гитлеровской Германией вторгнувшейся на территорию Советского Союза, а комиссарам — всячески способствовать немцам?
— Ты женщина! Что за бред ты несешь? Я выполняю свой долг перед Родиной.
— Абсолютно верно выполняешь! — я даже кивнула, глядя, как солдаты столпились вокруг полянки и внимают нам. — Сейчас ты хотел взять командование подразделением, о целях и задачах которого, ты не имеешь ни малейшего понятия. И следующий же твой приказ выведет эту часть под огонь фашистов. А уж звезды на немецкой технике их очень впечатлят. Тут даже в плен брать не будут! Расстреляют не глядя. Ты этого добивался! — внезапно заорала я. — Сколько колонн ты уже подвел под расстрел? Почему скрывался среди красноармейцев! Где ТВОИ ромбы?
— Я… я — перепугался «мутный». — Я еще…
— Ещё?! Ещё никого? Чей приказ выполнял?
— Родины! — закричал тот в ответ.
— Где же твоя родина? Там или здесь? Ты уже снял с себя ЕЕ знаки! И ты говоришь про Родину?
— У меня выбора не было…
— Выбора? Быть расстрелянным самому или привести под расстрел других? И ты выбрал жизнь? Ты купил ее ценой жизни этих мальчишек? Или наших жизней?