Ююко Такэмия
ТораДора! Том 4
Глава 1
Да, симпатичным он не был.
Как не был ни храбрым, ни сильным, ни умным.
И у него был ужасно жалкий вид. Он выглядел отощавшим, ничтожным и явно подавленным.
Короче говоря, он был псом.
Он был один, когда заметил, что произошло. Даже от простой ходьбы он задыхался, а поскольку он был одиноким, помочь ему было некому. Выбора не было. Лежать — вот и всё что он мог делать.
Он униженно распростёрся перед «этой девушкой» и умолял её. «Пожалуйста, будь со мной» — сказал он. «Я не могу жить как пёс-одиночка, пожалуйста, выходи за меня замуж» — сказал он.
«Ничего не поделаешь» — сказала она, наступая туфлей ему на голову и тяжело выдыхая через нос. Её губы скривились, на лице появилось замысловатое выражение — смесь сочувствия и презрения. Она сказала ему «Если ты зашёл так далеко, что смог сказать это, то, думаю, ты уже готов».
Вот так пёс и «эта девушка» соединились.
Их новым домом стало жилище Такасу. Оно появилось из ниоткуда. Но он затруднялся описать, что с ним произошло. Двухэтажный дом полностью преобразился, теперь он выглядел как обычная конура с треугольной крышей…
«Рю-тя-ян, иди сюда… Посмотри, сколько детишек родилось. Этот белый, этот пятнистый, этот каштановый, только посмотри, сколько щеночков. Это всё Тайга-тян постаралась».
Похоже, Ясуко стала бабушкой этих щенков.
— …
Наконец он открыл глаза.
И даже после этого он чувствовал, как сильно сжимается его сердце.
Даже выйдя из первого в его жизни полупаралича, Рюдзи Такасу не мог утереть холодный пот со лба. Сделав несколько глубоких вдохов, он наконец смог выбраться из постели, просто выкатившись из неё. Словно пёс, он пополз на четвереньках по чистому, но старому татами. Затем, лёжа лицом вниз, он начал набирать воздух в лёгкие…
— Это… был… со-о-он?
…пока наконец у него не перестали течь слёзы. Продолжая чувствовать напряжение, он оставался неподвижным. Футболка вся промокла от холодного пота, а тело продолжало дрожать после пережитого кошмара. Он запустил одеревеневшие пальцы в волосы, тоже мокрые, словно только что из душа, и с силой дёрнул их.
Ну и сон. Точнее, кошмар.
Он, пёс-неудачник, распростёрся перед Тайгой и умолял её быть с ним. И у неё даже появились щенки. Существуй будущее хуже этого, он был бы поражён. Существуй оно, он бы хотел его знать, действительно хотел бы о нём услышать, чтобы хоть чуть-чуть ослабить потрясение от такого сна. Такая мрачная перспектива просто шокировала его. Пёс, униженная поза, Тайга и конура, и в довершение всего полная нищета — как минимум, такое у него сложилось впечатление. Бабушка Ясуко и Тайга, держащие в руках щенков, носили примитивную одежду из звериных шкур. Шкура Тайги была тигровой расцветки.
Довольно неожиданно, что это случилось в четыре утра. За окном разгоралась летняя заря. Он даже слышал стрекотание цикад.
Тяжело дыша, он чувствовал себя измученным. Покопавшись в своих мыслях, он кое-что вспомнил.
Это было прошлым вечером после ужина. Стояла жара, кондиционер сломался, по телевизору не было ничего интересного, и делать было решительно нечего. Им с Тайгой захотелось посмотреть фильм ужасов, и они взяли диск в прокате.
Правдивые истории: Ужасный Архипелаг Японии. Так назывался фильм. Почему-то они остановили свой выбор на нём, но он оказался такой дешёвкой, что они засомневались, а не пародия ли это. Более чем очевидная компьютерная графика, чётко просматривающаяся верёвка, на которой висел манекен, изображающий труп… В довершение всего, был виден ещё и человек, смахивающий на члена съёмочной группы, который эту верёвку тянет. Не стоит и упоминать, что тот же человек в следующей серии выступал уже как актёр, преследуемый женщиной-охотницей с длинными волосами, одетой во что-то вроде плаща.
Просмотр этого трёхсерийного на редкость паршивого продукта до конца, сопровождаемый критикой всего подряд, он не мог объяснить ничем другим, кроме редкостной скуки.
Похоже, это третья серия во всём виновата. Ужасный Архипелаг: Кансайская история — Я родила щенков! Единственное, что хоть немного пугало — это жутко визгливый голос какой-то безымянной актрисы. «Йя-а-а-а, на моих детках появились пятнышки!» Она баюкала щенка далматина и отважно пыталась имитировать кансайский акцент.
Они старательно смеялись на протяжении всего фильма, говоря друг другу «Это ж просто деньги на ветер» или «Пустая трата времени», пока наконец Тайга не утомилась и не отправилась домой в соседнее здание.
То, что ужасный фильм вызвал такой кошмар, заставило его почувствовать презрение к самому себе. Неужели это тот результат, который он хотел получить за потраченные деньги, подумал он. Если это и есть «испуг», такого ему и даром не надо. И даже если ему за это деньги предложат.
— Н-ну и ну… это было донельзя ужасно, это…
Ему даже не потребовалось уточнять, что именно он имеет в виду под «донельзя ужасно». Донельзя ужасным было всё, во всех смыслах этих слов. Непроизвольно вздохнув в который уже раз, он потёр лоб, застывший и намокший от холодного пота.
Желая хотя бы глотнуть свежего утреннего воздуха, в надежде избавиться от этого кошмарного ощущения, Рюдзи открыл окно напротив кровати. Но неожиданно спёртый воздух заставил его с омерзением высунуть язык.
А затем…
— …!
Он оцепенел.
Снаружи оказалось нечто более ужасное, чем его сон.
На той же высоте он видел второй этаж шикарного соседнего здания, отделённого забором. Перед открытым окном спальни Тайги Айсаки, одетая в грязную рубашку, на Рюдзи уставилась не кто иная, как сама Тайга.
Он удивился, что же такого с ней могло случиться. Её лоб прорезался морщинками, плотно сжатые губы дрожали от омерзения. Взъерошенные волосы торчали во все стороны, словно после взрыва бомбы как это обычно показывают в мультиках. На лице гримаса отвращения, словно у тигра, одним глотком пытавшегося проглотить ядовитую змею, но подавившегося ей. Она смотрела на Рюдзи, словно спрашивая «Ну и сколько ты тут уже торчишь?». Смотрела прямо в окно квартиры Такасу.
Он засомневался, стоит ли говорить ей даже простое «Доброе утро», поскольку всё её тело словно искрило ужасающими и недоброжелательными импульсами.
— Рюдзи…
С дрожью он ощутил, как холодная кровь поднимается из глубины живота. Затем…
— Я видела ужасный сон. Правда, очень… ужасный сон… Ты был псом, пёс был моим мужем, наши дети были щенками, я была в тигровом окрасе… В общем, это было самое ужасное, что только могло быть…
Сглотнув, он не нашёл ответа.
Невозможно.
Не могло быть простым совпадением, чтобы знакомые соседи видели один и тот же сон в одну и ту же ночь, в одно и то же время. Их синхронизация достигла такого максимума, что съёмная халупа и шикарный дом сливаются в одно целое?
Возможно, это был всего лишь сон. Надеясь на это, Рюдзи медленно закрыл окно, сделав вид, что он ничего не слышал, и улёгся на постель прямо поверх покрывала.
Он больше не хотел думать об этом…
* * *— Кэйкокуму, — пробормотала Тайга Айсака.
— …Кэйко точка ком? Смахивает на порнографический сайт… Ох!
— Да не то, идиот. Я говорю сон-пре-дуп-реж-де-ние.
Просто потому, что он её не расслышал, эта девчонка прицелилась ему в глаза и метнула с помощью своих палочек для еды кусочек какого-то овоща.
— Я говорю об этом действительно ужасном утреннем кошмаре. Я думаю, что это может быть сон-предупреждение. Возможно, наше подсознание показывает нам такие вещи, потому что мы завтра отправляемся в поездку.
— …О чём ты говоришь?
Взглянув на Рюдзи, вытирающего соевый соус с лица, она глотнула своей лапши. Глядя на её рот, Рюдзи откусил кусочек японского имбиря. Его до невозможности кровожадные глаза испускали почти невероятное сияние, блестя, словно лезвие японского меча. Но не потому, что он принял какой-то препарат, вогнавший его в наркотический транс. Просто всё ещё оставались неприятные ощущения от того сна.
За окном уже ярко светило солнце, и пусть даже его лучи не могли попасть в квартиру напрямую, в двухэтажном доме в одиннадцать утра было всё так же тепло и сыро.
Хоть и наступили летние каникулы, в доме Такасу не было места такому понятию, как «слишком поздно для завтрака».
Напыщенно бормоча через стол «У тебя нет здравого смысла», Тайга жадно попыталась подцепить побольше лапши…
— Ох-х!
Лапша свалилась с палочек. Ловко набрав более подходящую порцию, Рюдзи молча пристроил её в соус Тайги. Как обычно, не выказав и крупицы признательности, Тайга всосала белую лапшу поджатыми розовыми губами, прикончив её через мгновение. И проглотив всё…
— …Говоря иначе, это похоже на сигнал. Этот сон — предупреждение. Видимо это то, что может случиться, если мы не постараемся избежать этого.
— Понятно… То есть ты говоришь, что это не имеет ничего общего с тем странным фильмом, что мы смотрели на сон грядущий. Тогда какая связь между этим сном и поездкой на виллу Кавасимы?
— Ха-а-а-а… — Она глубоко вздохнула и положила палочки, словно не находя слов. Вздёрнула подбородок, высокопарно подперев его ладошками, и свысока посмотрела на Рюдзи.
— Сегодня твоя тупость уже достала. Это изрядно действует мне на нервы. Я из-за тебя даже аппетит потеряла, так что можешь всё убрать.
— …Если ты в одиночку слопала два полных пакета лапши… позаботься хотя бы о своих чашках.
— Я так наелась, что не могу двинуться.
— Знаешь, ты так толстой коровой станешь.
— Уж лучше, чем бездарным псом.
Кажется, убрать самому будет несколько быстрее и не так утомительно, чем придумывать остроумные ответы. Обдумывая, как бы обругать её, вроде «Ну и становись коровой, а я тебя доить буду», Рюдзи начал собирать пустые чашки. Жить фермером с коровой тигрового окраса казалось привлекательнее, чем влачить дни подневольным псом.
— Ладно, вернёмся к теме. Этот сон, иными словами, наш сон, где у тебя даже не было возможности признаться Кусиэде, а у меня — быть с Китамурой, право, уже достаточно печальное будущее. Вы же не хотите, чтобы всё так повернулось, правда? Это ужасно, разве нет? Если так, то вы должны очень постараться! Вот что он говорит нам. Ты ведь тоже думаешь, что это было бы неприятно, правда?
— Да… Кажется, мы уже выяснили, что не хотим этого, — недовольно пробормотал Рюдзи, взглянув своими тускло блеснувшими глазами на Тайгу, и пальцем не шевельнувшую, чтобы помочь ему убрать со стола.
— …Ты довольно нахален, если учесть, что это ты во сне на коленях ползал… Но как бы то ни было, это верно. По существу это предупреждение, что если мы не добьёмся решающего успеха в предстоящей поездке — а это отличная возможность — то нас ждёт именно такое будущее. Вот что я вынесла из него.
Говоря это, Тайга сложила подушку, на которой сидела, и пристроила её под голову, улёгшись на татами. Развалившись на полу, она подняла свою белую ногу строго вверх, как в синхронном плавании, а затем упёрлась ступнёй в стену.
Что за дурные манеры, нахмурился Рюдзи, но возможности поспорить по основной теме не нашёл. Он просто хотел, чтобы она не выискивала сомнительные намёки, называя сон предупреждением.
Упомянутая Тайгой отличная возможность, иначе говоря, предстоящая поездка на три дня с двумя ночёвками на виллу Ами, намечалась на завтра.
В конце первого семестра они крепко поспорили, кто едет, вовлекая в это оставшуюся часть класса, и в конечном итоге решили вопрос состязанием по плаванию. В конце концов решили, что в поездку отправляются пятеро: Китамура, Минори, Ами и Рюдзи с Тайгой. Для Рюдзи и Тайги, обычно не участвующих в семейных поездках по разным причинам, это было важнейшим событием их унылого и скучного лета. Хотя сейчас они не были честны друг с другом. На самом деле они были настолько взволнованы, что буквально считали дни, оставшиеся до начала. Они даже запланировали на сегодня большой поход в привокзальный универмаг за покупками для этой поездки.
Главной причиной волнений была перспектива ночёвки под одной крышей с предметом своего обожания… Они оба рассчитывали, что может случиться что-то хорошее. Для Рюдзи, разумеется, это означало побыть вместе с Минори Кусиэдой.
Не прерывая работу, Рюдзи позволил себе расплыться в счастливой улыбке.
— Тебе действительно не стоит опираться на такие невнятные вещи, как предчувствия. Вряд ли такое случится. У меня действительно не получается поговорить с Кусиэдой в школе, так что если это возможно, я надеюсь, что теперь мне повезёт и я стану хоть чуть-чуть ближе к ней.
— Вот оно. На это ты мастер.
По-прежнему развалившись, Тайга посмотрела на Рюдзи своими пугающе яркими глазами.
— Ч-что?
— Это потому, что тебе это нравится. Вот почему мы дошли до такого кошмара, как тот сон-предупреждение.
Смахнув свои длинные волосы, мягко струящиеся до талии, Тайга подпёрла подбородок руками, по-прежнему лёжа на подушке и глядя вверх. Сквозь просветы в её длинной чёлке просматривались тонкие линии её лица, бровей, носа. Её тонкие губы напоминали бутон розы, а сонные глаза, глядевшие на Рюдзи, смахивали на мерцающие драгоценности. Хоть их и прикрывали длинные ресницы, сквозь них пробивался мерцающий свет…
— Блин, ты действительно до невозможности тупой пёс. Твой даси[1] слишком крепкий, знаешь ли. Только для законченных маньяков.
Если не принимать во внимание её характер, перед ним была действительно прекрасная девушка.
— …На что это ты уставился? Мне закутаться?
— …
Эта девушка слов на ветер не бросала — она что говорила, то и делала.
В созвучии со своим именем, Тайга Айсака была девушкой со свирепостью и отчаянностью тигра. Её так и называли — Карманный Тигр. Несмотря на 140 сантиметров роста, небольшую фигурку, не слишком подходящую старшекласснице второго года обучения, её энергия, темперамент и свирепость заставляли окружающих в страхе держаться на расстоянии.
С учётом сказанного, Рюдзи, сидящий рядом с ней по-японски, выглядел как минимум подходящей парой Карманному Тигру. Его глаза с маленькими зрачками сверкали безумной яростью — будь он обычным хулиганом, то мог бы ухлопать пятерых за раз, лишь взглянув на них. Но на самом деле это была лишь унаследованная от отца внешность, не более того.
Методичный, нескладный и мягкий человек, не слишком сильный, для кого заниматься домашней работой столь же естественно, как дышать — вот каким был Рюдзи Такасу. Рюдзи про себя думал, что для такого, как он, просто невероятно проводить время с такой девчонкой, как она.
Но конечно, он не собирался позволить Тайге узнать о таких своих мыслях.
— Ну так что? Так и быть, я объясню подробно, раз уж ты такой тупой, так что слушай внимательно, договорились?
— Угу.
Она сильно толкнула Рюдзи снизу в подбородок своим тонким пальцем и продолжала давить. Её глаза, взглянувшие на него, блестели презрением, граничащим с возмущением.
— Ты сказал что-то вроде «если это возможно», «хоть чуть-чуть» и «если повезёт», так?
— Т-так. И что с того? И прекращай тыкать людей в подбородок.
— Ты всегда так говоришь. «Если возможно», «если всё хорошо», «будет замечательно, если всё пойдёт хорошо», «уф-уф» (корчась), и так далее. Уже столько времени ты… Нет, мы оба так себя ведём, робеем и ждём, пока повезёт, а в результате всегда облом. Разве не прослеживается эта схема? Если мы и дальше так будем себя вести, то всю жизнь проживём таким макаром. Если мы не обратим внимания, что пора действовать, ты будешь псом, а я его женой, и на нашей свадьбе в собачьей конуре Минорин и Китамура, наверно, скажут что-нибудь вроде «Мы всё время поддерживали эту парочку!!», произнося искренний тост.
— Не… не может быть… это…
Он не припоминал «уф-уф» или корчи, но… Её мысль, что они вязнут в этой схеме, выглядела вполне резонно. Так могло быть. Он не мог этого отрицать. Взглянув на лицо Рюдзи, Тайга решительно кивнула…
— Верно? Вот почему мы увидели этот сон-предупреждение. Всё окончательно решится именно сейчас, так что если вы не покончите с этой схемой облома, вас действительно ждёт псиное будущее — вот о чём он говорит. Это тот долгожданный и единственный в жизни шанс, так что если мы упустим его, другой может уже никогда не представиться.
— …Иначе говоря, в этой поездке мы должны будем действовать совместно и надеяться на лучшее…
— Опять ты со своим пессимизмом! Всё тот же ход мыслей. Нет, мы должны сделать всё возможное именно сейчас. Мы совершенно, абсолютно не хотим закончить так, как в этом кошмаре. Ты не думаешь, что мы должны сконцентрировать все наши усилия, чтобы один из нас помогал другому? Это лучше, чем наш общий крах, верно?
— У-угу…
Поскольку её палец по-прежнему упирался ему в подбородок, он не мог кивнуть, но она, пожалуй, была права. Похоже, раз в жизни и Тайга могла сказать что-то умное…
— Хорошо, тогда забудь о своей собственной ситуации и помогай нам с Китамурой, потрудись как следует, лады? На кону наше будущее, займись им.
— …А?
Она говорила до смешного быстро. Верный признак того, что где-то таится подвох, словно глубоко запрятанный мелкий шрифт в письменном контракте. Полностью ошарашив Рюдзи своим беспрекословным высказыванием, она улеглась обратно на подушку для сиденья.
— А-а, пить хочу. Эй, ты, подай мне ячменный чай. И лёд туда кинь.
Немедленно подумав «Эй, погоди-ка!», Рюдзи продолжал сидеть по-японски, сурово глядя сверху на лицо Тайги, небрежно развалившейся на полу.