Ох. Прошлое никогда не бывает столь безоблачным, как нам хотелось бы. И никогда нас не отпускает.
Крысюки зашептались. Тара Чейн пискнула: между нами начали просачиваться очень крупные обычные крысы. Маленькие пострелы заставляли ужасную Лунную Гниль нервничать.
– Они выдвигаться, как ты думать, – сказал Дэн. – Мы – готовность быть.
74
Маришку Махткесс сопровождали четыре человека, окружив ее неровным прямоугольником. Передний левый и задний правый были серыми крысюками вроде тех, что мы встречали раньше. Ни Доллар Дэн, ни Грязный Человек о них не упомянули.
Намеренно? Возможно. Но особого значения это не имело.
Лунная Плесень не выглядела пленницей. Она постоянно говорила, слишком тихим, но явно недовольным голосом. Жаль, что мое волшебное ухо истощило свой ресурс. Интересно знать, что ее огорчило.
Вскоре узнаем. Я собирался затащить ее прямиком на Макунадо-стрит.
Я подал гениальный сигнал:
– Взять их!
Атака! Со всех сторон! Плохие парни были обезврежены прежде, чем поняли, что на них напали. Точно так же – и особенно, – как Лунная Плесень. Долю секунды она словно намеревалась сопротивляться, а потом смирилась с видом, говорившим: «Это слишком хорошо, чтобы быть правдой».
– Тара Чейн. С возрастом ты становишься все коварней. Я ничего не почувствовала. А ведь мы близнецы. – Драматичный вздох. – Я уже махнула на тебя рукой.
– За тобой постоянно следили, – ответила Лунная Гниль. – Мои друзья-крысюки все время находились здесь. Судя по всему, опасность тебе не грозила. Но когда ситуация изменилась, я решила тебя освободить.
Дневной свет почти иссяк. Точно судить не берусь, однако мне показалось, что Лунная Плесень слегка посерела.
Мы с Паленой переглянулись. Определенно нужно отвести ее к Покойнику.
Тут глаза крысючки расширились. Я стремительно развернулся.
Освещение было ужасным. Начался дождь. Но Маленькую Блондинку на крыше сарая изготовителя цемента сложно с чем-то спутать.
Паленая подобралась ближе, вцепилась в мою левую руку двумя своими. Засопела носом. Поднялась на цыпочки и прошептала:
– Мы не одни.
Тут появился капитан Дейтер Сизе.
– Что за проблемы, Гаррет?
Он захватил друзей. Тени вокруг шевелились и смыкались.
Следовало избавиться от маячка Стражи.
– Вы когда-нибудь отдыхаете?
Нет смысла добавлять, что постоянное присутствие Гражданской Стражи в моем заднем кармане причиняет мне неудобство. Сизе все равно не поверит.
– Мне не дадут отдохнуть, пока вы не прекратите шалить. Угадайте, кого моя жена ненавидит больше свекрови?
– Кто-то похитил сестру Лунной Гнили. Связи Паленой помогли нам отыскать ее. Мы пришли ее спасти.
– Начинаю понимать, почему начальник с генералом Тупом развели вокруг вас истерику. Похоже на правду – но пахнет как ее огрызок. Подобную работу следует предоставить Страже. Нужно было сообщить нам, когда это случилось.
– Не только у вас проблемы с доверием. – Я пожал плечами.
– Еще бы. Интересная у вас компания.
Я решил, что он имеет в виду моих спутников, и, возможно, так оно отчасти и было, но смотрел он на плохих парней.
– Ага. Редко встретишь серых крысюков, работающих с другой расой.
– Вам видней. Мои боссы этим заинтересуются.
Я сосредоточился на самоконтроле. Это был один из тех моментов, когда, оставшись самим собой, я мог заработать отвратительную грядку для дальнейшего вскапывания.
– Мысль такова, – продолжил Сизе. – Начальнику это не понравится, но я – главный на месте, с полной свободой действовать по обстоятельствам. И по правде сказать, вы с друзьями сделали всю работу. Будет несправедливо конфисковать у вас весь урожай, хотя на моей стороне закон.
Я прикрыл руками задницу. Сейчас кого-то от души пнут в нее.
Секунда ушла на то, чтобы догадаться: Сизе со мной играет. Намеренно тянет время.
– Давайте разделим добычу, – предложил он. – Крысюк и бандюк вам, крысюк и бандюк мне.
– Годится.
Перед Сизе возникла Каштанка. Она встала в боевую позицию, оскалилась и зарычала, скорее сердито, чем угрожающе.
Сизе ухмыльнулся.
– Свирепая подруга, Гаррет. Собираешься обделать мне брюки, девочка?
– Никогда не знаешь наверняка, – заметил я. – Она с характером.
Умница-разумница хитрюга Тара Чейн Махткесс воспользовалась суматохой, чтобы увести Маришку подальше от капитана. Маришка не сопротивлялась. У нее не было желания отправляться в не слишком гостеприимное заточение. Обитатели Аль-Хара переродились в своей вере в закон. Маришка же предпочитала традиционные привилегии.
Одна из сестер – или обе – сделали нечто, чтобы стать менее заметными.
Но обмануть Сизе не удалось.
– Мисс Махткесс, мадам, я понимаю, что вы хотите предаться эмоциональному воссоединению после счастливого спасения. Но вашей сестре следует как можно скорее навестить нас в Аль-Харе, чтобы мы могли собрать информацию о преступниках. – Он подмигнул мне. – У вас будет время свести истории воедино.
Сизе имел в виду не совсем то, что сказал. В действительности он рассчитывал на более совершенную технику допроса Покойника.
Он подмигнул еще раз, и в этот момент наглая дождевая капля размером с яйцо малиновки ударила его прямо в лоб.
Сизе взвизгнул.
– Стенг, Сплит, возьмите этого и вот этого и идем. Может, я успею поужинать до полуночи.
Каштанка снова зарычала. К ней присоединились подруги. Но на этот раз объектом собачьего внимания был не Дейтер Сизе. Псицы смотрели на нагревательную башню изготовителя цемента, где на фоне тускло-серого неба вырисовывался силуэт спутника Маленькой Блондинки. Он шагнул с задней стороны башни и исчез.
– Что это было? – спросила Тара Чейн.
– Меня все больше занимает, почему эта девчонка постоянно возникает в тот момент, когда моя жизнь становится интересной.
– Правда? Всякий раз?
Я пожал плечами. Может, и нет.
– Ну, не совсем. Часто. – Иногда я ее не видел. Но из этого ничего не следовало. Она могла наблюдать. – Просто мне интересно, почему.
– Давай-ка отведем сестренку к тебе на обед.
– Отличная идея.
75
Я не окончательно заплутал в бесплодных землях собственных мыслей – опыт, приобретенный за годы в роли мишени шутников, строивших козни под сиденьем небесного сортира, гарантировал, что мы наткнемся на очередную засаду, не успев добраться до дома, – но глодал корку любопытства. Куда девать наших пленников после того, как Покойник вскроет им мозги?
Скоро придется складывать их штабелями.
Тара Чейн может делать с сестрой что угодно, когда мы закончим с ней. Может, Стража передаст остальных в трудовые лагеря.
Барат плюнул нам в лицо очевидностью.
– Темно.
Он выбрал себе на складе деревяшку, отломанный кусок обшивки. Помахал им, словно тренировочным мечом.
– Я начеку, – запротестовал я.
Паленая и ее бамбуковая палка пребывали в большей готовности.
Собаки держались поблизости и шли крадучись, ожидая неприятностей.
– Прошлой ночью произошла трагедия с близнецами Хедли-Фарфоул. По-видимому, это была первая официальная турнирная схватка. Так?
– Насколько я понимаю. – Я встревоженно оглянулся. – Намекаете на что-то конкретное?
На улице были другие люди. Гражданские, причем многие двигались в том же направлении, что и мы. Однако Тара Чейн не выглядела встревоженной, и я решил, что это дружественный трафик. Условно. Например, тайная полиция, надеющаяся, что наш мед привлечет новых мух. Мед, я сказал! Не лошадиное дерьмо. Вообще не дерьмо, не лошадиное, не собачье и не коровье.
На задворках моего сознания воображаемое дерьмо украсило графу рядом с позицией «Корова, товарного качества».
– Следует учесть вероятность того, что сегодня ночью суматоха продолжится. Возможно, последует несколько схваток, и все чрезвычайно жестокие.
– Ага.
Ситуация развивалась быстрее, чем нравилось нам или Операторам.
– В таком случае тебе следует проявлять большую озабоченность.
– Э?
– Насколько мы знаем, ты по-прежнему являешься Смертным компаньоном Кивенс, Бойца от нашей семьи. Смертный компаньон должен находиться поблизости от Бойца, чтобы оказать ему помощь, особенно когда Ужасный компаньон отсутствует. Ты знаешь, где Кивенс?
О. Нет. Я не знал, понятия не имел. Мне нечего было ответить встревоженному отцу, который уже понес страшную утрату.
– Нужно будет заняться этим, как только мы доставим мерзавцев.
Я напрягся еще сильнее и ускорил шаг.
Я заметил, что Лунная Гниль тоже готовилась к чему-то. Кажется, даже доктор Тэд собирался с духом.
А вот Лунная Плесень выглядела расслабленной.
Я заметил, что Лунная Гниль тоже готовилась к чему-то. Кажется, даже доктор Тэд собирался с духом.
А вот Лунная Плесень выглядела расслабленной.
Это был дурной знак.
Я уже не сомневался, что она связана с Операторами.
– Маришка и Мейнесс Сторнс когда-то были очень близки, – тихо прошептала Тара Чейн.
По моему мнению, она могла бы говорить в полный голос, поскольку сам я размышлял о том, что ностальгия становится важным стимулом по мере того, как мы стареем и тратим все больше времени на сожаления.
Происходящее в голове Лунной Плесени было меньшей загадкой, чем голова Мейнесса Б. Сторнса, собственный внук которого мог пасть жертвой жестокого замысла деда.
Возможно, старший Сторнс задумал смошенничать в пользу потомка.
– Эй, – сказал я Таре Чейн, и вовсе не мысленно. – Как думаете, кто-нибудь кроме нас догадывается о личности магистра Безмы?
– И несравненный Гаррет вновь вступает в очередную большую дымящуюся кучу, – пробормотала Паленая. – Серьезно, Гаррет, вы хоть когда-нибудь думаете, прежде чем открыть рот?
Она могла бы и промолчать. Я смотрел на Лунную Плесень, до сих пор пребывавшую в блаженном неведении: глаза широко распахнуты от ужаса, голова дергается из стороны в сторону в поисках возможности немедленно сбежать.
– Нечасто, – признался я. – Совсем не так часто, как следовало бы. Я ведь морской пехотинец. Бу-га-га, бу-га-га, прямиком и на врага, ломай, круши от всей души.
Некоторые из моих спутников умели соображать на ходу. Или на бегу. Сначала собаки, затем доктор Тэд и Барат сомкнулись вокруг Лунной Плесени. Тэд поддержал даму, когда она, совершив внезапный рывок к свободе, споткнулась о Помощницу.
За несколько секунд Лунная Плесень перешла от уверенного спокойствия к панике. Исключительно потому, что мы знали про Мейнесса Б. Сторнса? А мы действительно знали? Мне казалось, эта догадка пока не вышла за рамки предположений.
Тара Чейн дала мне подзатыльник.
– Гений. – И добавила: – Боги, как же повезло, что ты такой милашка.
Она попала в цель. Сарказм в чистом, неприкрытом виде.
– Я стараюсь, – возразил я. – Вы должны были заподозрить самое худшее, когда услышали, что меня подцепила Страфа.
– Самое худшее о ней, не о тебе.
– Говорить меньше, – сказал Доллар Дэн. – Люди, кого заботить ваша проблема, здесь нет. Нам надо сейчас слушать темнота.
Усы Паленой дрогнули. Она втянула воздух маленькими порциями.
Мы с Тарой Чейн переглянулись. Должно быть, Дэн принял горсть таблеток храбрости. Он никогда прежде не проявлял такой убедительности, равно как и ответственности.
– Что-то вот-вот случится, – прошептал я.
Лунная Гниль кивнула.
– Дэн, что бы ни произошло, не дай никому уйти.
Доллар Дэн напыжился. Крупная шишка с Холма обратилась к нему по имени, словно он был настоящим человеком.
Что-то произошло – но не с нами. Световое шоу, с грохотом и ревом, разразилось над Холмом. Огненные плети и копья хлестали и пронзали мрак, и разрозненные дождевые капли блестели, словно падающие бриллианты. Каждый заряд, врезавшись во что-то, порождал россыпь тускнеющих осколков.
Потрясающе. Великолепно. Замечательный отвлекающий маневр, от которого все охают и ахают. Но полностью отвлечь нас не удалось. Мы были готовы к потоку серых крысюков.
Их оказалось не меньше сорока, возможно, большая часть клана. Атака не имела смысла. Я видел самцов и самок, детей и хромых стариков. Ни у кого не было ничего опасней палки. Я мог бы посочувствовать, напади они на кого-то другого. Попытка выглядела такой жалкой.
Я не дал озадаченности помешать мне проламывать головы. Не дал глазу и совести отличать взрослого самца с палкой от его подруги, или бабушки, или детеныша. Ничем хорошим это бы не кончилось.
А вот Тэд засомневался. Глупая врачебная идея «не навреди». Он поплатился кровью и синяками, а мы все – Маришкой Махткесс.
Численный перевес едва нас не уложил. К счастью, размеры серых крысюков невелики. Им не хватает массы.
Разумеется, мысль заключалась в том, чтобы ошеломить нас.
Суть атаки не сводилась к освобождению Маришки, просто таков был ее результат. Целью являлся наш серый пленник. Впоследствии мы узнали, что его зовут Злобный Пэт, и он выполняет у серых роль Джона Растяжки. Злобному Пэту хватило ума скрыть свое имя и избежать встречи с Дилом Релвеем.
Который определенно проявил бы к нему интерес.
А вот его друзьям и семье ума не хватило. В выигрыше осталась одна Маришка Махткесс.
Волна крысюков схлынула, наградив меня новыми ссадинами и синяками. Я стоял, пошатываясь, желая только лечь и пожалеть себя. Тэду пришлось хуже. У него не осталось сил помочь кому-либо, включая себя.
– Что мы будем с ними делать? – спросил он.
Имея в виду брошенных крысюков. Освещение было плохим. Я насчитал приблизительно восемнадцать слабоумных идиотов, раскиданных по улице, в сознании и без. Надеюсь, никто из них не погиб и не пострадал серьезно.
– Захватим парочку, чтобы мой партнер выяснил их мотивы. Прочих оставим, пусть лежат.
Паленая, Доллар Дэн и остальные тяжело дышали и отмалчивались. Барат стоял на одном колене, склонившись над лужицей ланча. Какой-то крысюк врезал ему по самому ценному. Тара Чейн, пыхтя, пыталась подавить хихиканье.
– Что с вами? – спросил я, отрываясь от обсасывания костяшек на левой руке. Я не помнил, когда их ободрал.
– Маришка. – Она втянула воздух. – Некоторое время назад я посадила на нее маячок. Не с того седла, а старый маячок Стражи. Подумала, будет забавно, если она сбежит и попадет в лапы к жестяным свисткам.
Да. Именно так и следует поступать с родственниками, смеха ради. И это забавно, пока не прикинешь возможные последствия.
От нас сбежала Лунная Плесень, одна из высших чародеек Холма. У нее почти не осталось ресурсов, но красные береты – простые смертные. Лунная Плесень ловка, а нехватка арсенала быстро поправима.
Генерал, не страдающий недостатком людей, отправил бы к дому Махткесс батальон с приказом затаиться и ждать. Маришка появится. У нее нет выбора.
Лунная Гниль не стала высказываться напрямую, но сочла ход моих мыслей упрощенным и наивным.
76
Мы находились на Дороге чародея, вне зоны охвата Покойника, и приближались к перекрестку с Макунадо с южной стороны. Паленая пребывала в мрачном настроении из-за поведения серых крысюков.
Я попытался отвлечь ее беседой. Она твердо намеревалась злиться и дальше. Ее влияния на Джона Растяжку хватило бы, чтобы развязать войну. И серым придется туго.
Крысюки брата Паленой были повсюду. В больших количествах. Люди их преимущественно не замечали, а вот они не постеснялись бы причинить нам вред, случись у главного крысюка приступ дурного настроения.
Однако в таком случае он мог спровоцировать Дила Релвея. У начальника Релвея и генерала Тупа имелась банда намного крупнее.
Я накручивал себя поныть по поводу того, что Джон Растяжка принимает недостаточно активное участие в нынешних событиях, но тут на меня снизошло озарение. Подобная жалоба была необоснованна до абсурдности. Растяжка не работал на меня и не являлся моим подданным. Он был другом, уделявшим мне часть своей жизни, поскольку его сестра связалась со мной. Проклятие, он велел своему первому помощнику бросить все дела и таскаться с нами. И более того, сегодня лишь второй день активных действий.
Казалось, прошло намного больше времени.
– Вроде бы, это не кончаться, – заметил Доллар Дэн, когда мы добрались до перекрестка.
Световое шоу эпизодически возобновлялось. Сверкающие бриллианты продолжали падать. Дождь не усиливался и не ослабевал. Капли оставались удивительно большими.
– Напоминает вынужденный конфликт между равными противниками, которые с самого начала не хотели драться, – заметила Тара Чейн.
Мы надеялись, что она разовьет тему, но добавить ей было нечего. На улицах хватало других зрителей.
Никому не следовало жаловаться, что это плохое шоу, однако личность определенного типа все же хотела приуменьшить его достоинства. Личность, побывавшая в Кантарде и оставшаяся в живых, должна была сообщить всем и каждому, что видала она представления масштабней, пышней, громче, зловонней и, определенно, опасней во время любой крупной битвы (на ваш выбор). И хотя эту идею породил ограниченный ум, в ней крылось рациональное зерно. Когда могучие волшебники бодались в Кантарде, кипела и визжала сама земля. Небо рвалось. Лохмотья реальности кружились, словно хрустящий черный снег.
– Начинаю подозревать, что мы видим именно то, что они хотят продемонстрировать. Шоу.
– Э?
– В свое время мы поступили точно так же. Мы с Констанцией отдали предпочтение дыму, грому и землетрясениям, но стратегия заключалась в том, что затянувшаяся драма может выманить Операторов туда, где нам удастся причинить им вред.