Ниже приводится список результативнейших советских асов корейской войны, за ним — биографические справки на трех лучших и трех «двойных» советских асов — летчиков, одержавших более пяти побед как на реактивных, так и на поршневых машинах; далее приводится список результативнейших американских асов, далее — биографические справки на трех результативнейших и трех «двойных» асов США.
Советские асы корейской войны 1950–1953 годов
Герои Советского Союза, получившие это звание за бои в Корее, отмечены звездочкой, награжденные ранее — звездочкой в скобках.
Все советские летчики одерживали победы на МиГ-15 и МиГ-15бис.
Николай Васильевич СУТЯГИН — 21 личная и две групповые победы в ходе Корейской войны, генерал-майор авиации, СССР.
Николай Сутягин родился 5 мая 1923 года в селе Смагино Бутурлинского района Нижегородской области, в семье крестьянина. Окончил 10 классов и аэроклуб имени Баранова в Горьком. В РККА с 1941 года. В 1942 году окончил Черниговскую военную авиационную школу пилотов.
Участник войны в Корее 1950–1953 годов. За время боевых действий (с 17 июня 1951 года по 2 февраля 1952 года) произвел 149 боевых вылетов, в 66 воздушных боях уничтожил 23 самолета противника, став официально результативнейшим асом в этой войне.
10 октября 1951 года заместителю командира эскадрильи 17-го истребительного авиационного полка капитану Сутягину за мужество и отвагу, проявленные при выполнении воинского долга, было присвоено звание Героя Советского Союза.
Менее чем за полгода боевых действий в Северной Корее Сутягин одержал 21 личную и две групповые победы исключительно над реактивными истребителями.
Служил он в составе 5-го истребительного авиаполка на Дальнем Востоке. Летал на И-16, а с 1944 года — на Як-7Б и Як-9. Летом 1945 года ему было присвоено звание младшего лейтенанта. Во время кратковременной войны с Японией участвовал в воздушных штурмовках японских войск, произвел несколько разведывательных полетов на Як-9.
В 1946 году прошел курсы повышения квалификации, а затем получил назначение в 17-й иап, который был вооружен самолетами МиГ-15, и летом 1950 года отправлен на Дальний Восток.
Весной 1951 года 17-й иап (303-я иад), где в должности заместителя командира эскадрильи служил капитан Сутягин, прибыл на аэродром Аньдуна, и уже через несколько дней летчики полка провели первый бой с американскими самолетами.
Свой первый боевой вылет Николай Сутягин совершил 14 апреля 1951 года. Через 5 дней одержал первую победу — сбил истребитель F-86, а к концу июня — еще три (22 июня сбивает сразу два F-86, потом еще один).
Однажды в момент разворота звену советских летчиков во главе с Николаем Сутягиным стала заходить в «хвост» четверка F-86. Умелый маневр, и наши пилоты уже в «хвосте» «Сейбров». Заметив «миги», американцы после левого разворота пошли в пикирование. Сутягин с дистанции 400–500 метров открыл огонь по ведомому. Но вторая пара американцев зашла звену в «хвост», это заметил ведомый старший лейтенант Шулев — он резким маневром вышел из-под удара. Ведущий первой американской пары, заметив, что стреляют по ведомому, пошел на «косую петлю». Но он не смог противостоять мастерству Сутягина, который в верхнем положении, уже сблизившись до 250–300 метров, открыл по нему огонь. Американский F-86 запылал и стал падать. Чуть позже Сутягину был записан еще один сбитый «Сейбр».
Вспоминая о начальном этапе своей деятельности в Корее, Николай Сутягин позднее писал:
«Нас переодели в форму китайских добровольцев, и, глядя друг на друга, мы невесело посмеивались — уж очень непривычно выглядели в синих хлопчатобумажных мешковатых френчах, широких мятых брюках, фуражках с жеваным «блином» — козырьком и туфлях вместо привычных сапог и ботинок. Знаков различия никаких. На наших машинах — опознавательные знаки ВВС КНР. Но это был «секрет Полишинеля»: еще не прибыли первые контейнеры с «мигами», а командование США уже пообещало своим летчикам крупную награду за первый сбитый советский самолет. Над китайскими аэродромами сбрасывались листовки, в которых летчику-перебежчику гарантировалась премия в 50 тысяч долларов. Один из северокорейских летчиков перелетел на МиГ-15 на аэродром противника уже после войны.»
Лето 1951 года для Николая Сутягина стало особенно результативным — с июля по сентябрь он сбил 8 самолетов. Столь же результативной была осень — с октября по декабрь — 8 уничтоженных машин. В декабре 1951 года капитан Сутягин одержал пять воздушных побед.
В начале 1952 года он стал реже вылетать на боевые задания, как асу ему поручили выступать перед летчиками полков второго эшелона, готовившимися к боям. Тем не менее в январе 1952 года он сбил еще три самолета противника.
Всего через полтора месяца боев на счету капитана Сутягина было 15 побед. В августе за семь лично сбитых самолетов он был представлен к званию Героя Советского Союза. Указ о присвоении звания был подписан 10 октября 1951 года.
Взлет Сутягина как аса был столь стремителен, что он даже не успел получить ни одного любимого и распространенного среди летчиков ордена Красного Знамени, сразу став Героем Советского Союза, что является редчайшим случаем.
Наряду с талантом летчика, умением тонко чувствовать машину он обладал исключительной способностью терпеть запредельные перегрузки, когда «тек» металл самолета, подвергался аварийным необратимым деформациям его планер. Такие специфические способности организма раскрылись во многом благодаря регулярным и настойчивым занятиям спортом, которому летчик посвящал досуг.
Отличный спортсмен, выполнявший разрядные нормы по нескольким видам спорта (легкая атлетика, гимнастика, занятия с гирями), он был победителем ряда армейских соревнований.
Соратники, близко знавшие Сутягина, безусловно, высоко оценивали его незаурядное тактическое дарование, полководческие способности, которым, увы, не дано было раскрыться…
В январе 1952 года за победу в воздушных боях еще над 10 самолетами противника и проявленные при этом мужество и героизм Николай Сутягин был представлен ко второй Золотой Звезде. Однако это представление не прошло.
На счету Николая Сутягина 15 F-86 «Сейбр», два F-84 «Тандерджет», два F-80 «Шутинг стар» и два английских «Глостер метеора».
За исключением F-80 «Шутинг стар» и «метеоров», которые, несмотря на настойчивые модернизации, устарели ко времени корейской войны, соперники Сутягина летали на новейших машинах того времени и как воздушные бойцы отнюдь не были новичками. Советские асы одерживали свои победы на МиГ-15 — самолете, олицетворившем достижения советской техники и по большинству летнотехнических характеристик превзошедшем лучшие зарубежные истребители. Тем более нелепым кажутся тенденциозные материалы, публиковавшиеся на Западе, о воздушной войне в Корее, где приводится уничижительное для бывшего противника соотношение потерь. Цивильные потомки воинственных норманнов и саксов бойкостью повествования и яркостью иллюстраций словно пытаются добыть недостающую ратную славу.
Так, достаточно высокая тяговооруженность обеспечивала «мигам» превосходство над F-86 на вертикальном маневре. Разгонные характеристики МиГ-15 из-за большого миделя фюзеляжа и меньшей мощности двигателя были несколько ниже, однако и по стоимости МиГ был дешевле «Сейбра» на порядок!
Мощное вооружение МиГ-15 оказалось очень эффективным. Из 37-мм пушки Нудельмана и двух 23-мм пушек Нудельмана-Рихтера с дистанций до 500 м он наносил смертельные удары по неприятельским самолетам.
Двигатель МиГ-15бис, на котором, собственно, и воевал Сутягин — ВК-1 (доработанный и модернизированный В. Я. Климовым «роллс-ройсовский» «Нин»), обладал высокой надежностью и живучестью, даже когда выбивало до 10 лопаток турбины, падение тяги оставалось незначительным. Тормозные щитки из-за малой их площади были малоэффективны.
По сравнению с «мигом», американский истребитель F-86 обладал меньшим радиусом виража, большая площадь его тормозных щитков обеспечивала более резкое торможение самолета. Наличие предкрылков позволяло держаться на больших углах атаки (с меньшей скоростью) при маневрировании, а ТРД с форсажной камерой создавал более высокие разгонные характеристики.
Наличие оптического прицела, сопряженного с радиодальномером, повышало эффективность стрельбы из крупнокалиберных пулеметов, что частично компенсировало отсутствие пушек. В состав снаряжения летчика входил противоперегрузочный костюм, позволявший облегчить ведение боя с перегрузками, близкими к предельным. Просторная кабина «Сейбра», с высокорасположенным креслом, обеспечивала отличный обзор.
На протяжении всей войны оба самолета постоянно улучшались. Так, с апреля 1951 года «миги» оборудовались перископом для обзора задней полусферы и аппаратурой «Сирена», предупреждавшей летчика о работе радиодальномера Ф-86 — «прибор предупреждения об атаке с хвоста». Опытные летчики последними устройствами практически не пользовались.
На протяжении всей войны оба самолета постоянно улучшались. Так, с апреля 1951 года «миги» оборудовались перископом для обзора задней полусферы и аппаратурой «Сирена», предупреждавшей летчика о работе радиодальномера Ф-86 — «прибор предупреждения об атаке с хвоста». Опытные летчики последними устройствами практически не пользовались.
Катапультируемое кресло оборудовали автоматом раскрытия парашюта на заранее заданной высоте. На «Сейбре» также увеличивалась мощность двигателя, улучшалась аэродинамика, обновлялось оборудование. В целом же МиГ-15 и Ф-86 были равноценными истребителями, и исход боя во многом определялся индивидуальным мастерством пилота, выбранной им тактикой и умением использовать все положительные качества машины.
По возвращении из Кореи в феврале 1952 года Николай Васильевич продолжал служить в ВВС. В 1956 году подполковник Сутягин окончил Военно-воздушную академию. Освоил более 20 типов летательных аппаратов: У-2, УТ-2, УТИ-4, УТИ-26, И-16, Як-7б, Як-9м, Як-3, Ат-6С, Як-11, Як-17, Як-12, Як-18а, П-63, МиГ-15, МиГ-15бис, МиГ-17, МиГ-19, Як-28, МиГ-21, Л-29, Ан-2, Ли-2, Ми-8, Ми-24. Общий налет — 3298 часов.
После окончания в 1964 году Военной академии Генерального штаба до 1968 года был начальником Харьковского высшего военного авиационного училища имени дважды Героя Советского Союза Сергея Грицевца.
В 1970 году был направлен во Вьетнам в качестве военного советника (с 15 октября 1970-го по октябрь 1971 года). Во Вьетнаме генерал-майор авиации Сутягин совершил не менее 50 вылетов на МиГ-15 УТИ, МиГ-17, МиГ-21. Содержание полетов в рассекреченных документах не указано. За «вьетнамскую командировку» был награжден третьим орденом Красной Звезды. Командировка во Вьетнам подорвала здоровье стареющего аса. Вскоре после возвращения врачи запретили ему летать на реактивных самолетах, оставив допуск только на транспортные корабли и вертолеты.
В августе 1971 года Н. В. Сутягину было присвоено почетное звание «Заслуженный военный летчик СССР».
После командировки во Вьетнам назначен на должность заместителя командующего 16-й воздушной армией по истребительной авиации и ПВО в Группе советских войск в Германии.
С детских лет Сутягин был истинным поклонником рыбалки и «смиренной охоты брать грибы». Этим увлечениям он отдавал значительную часть свободного времени.
Еще одним увлечением аса была русская баня. И здесь Николай Васильевич знал толк, любил и умел со вкусом жарко попариться.
Демобилизовался он в звании генерал-майора авиации в мае 1978 года. После увольнения в запас жил в Киеве. Работал на спокойной должности начальника штаба Гражданской обороны Киевского научно-исследовательского института гидротехники и мелиорации.
Умер 12 ноября 1986 года. Похоронен в Киеве на Байковом кладбище.
Герой Советского Союза (10.10.1951) генерал-майор авиации Н. В. Сутягин награжден орденами Ленина, Отечественной войны I степени, тремя орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени, медалями.
Евгений Георгиевич ПЕПЕЛЯЕВ — один из лучших советских асов корейской войны — 19 личных побед, полковник.
Родился 18 марта 1918 года в городе Бодайбо Иркутской области в семье машиниста. Был он младшим в семье, имел сестру и брата. Иногда Евгений Георгиевич говорил, что родился в «Париже» — так назывался один из двух больших деревянных жилых бараков, стоявших в городке старателей Бодайбо, на берегу реки Вилюй (второй барак назывался, естественно, «Лондон»). Окончив школу ФЗУ и 1-й курс железнодорожного техникума в Омске, работал токарем в авиационных мастерских в Одессе, учился в аэроклубе. С 1936 года — в РККА. В 1938 году окончил Одесскую военную авиационную школу пилотов.
С декабря 1943 года участвовал в Великой Отечественной войне, находясь на фронте на стажировке.
В 1947 году окончил Высшие летно-тактические курсы усовершенствования офицерского состава.
Эра винтовой авиации дала немало славных имен. Но время брало свое. В конце 1940-х годов реактивная техника пришла на смену винтовым машинам. Новая плеяда талантливых летчиков подхватила эстафету мастеров воздушного боя периода Великой Отечественной войны. Одним из асов, добившихся выдающихся результатов в боях на реактивных самолетах, был подполковник, а затем полковник Е. Г. Пепеляев.
Командуя 196-м иап, полковник Пепеляев провел 108 боевых вылетов (из них 101 в 1951 году), в 38 воздушных боях лично сбил 19 реактивных самолетов противника. Еще 3 вероятные победы не вошли в его официальный счет. Его полк, наряду с 17-м иап, был лучшим по итогам боевой деятельности, уничтожив в воздушных боях 108 американских самолетов, потеряв при этом 10 машин и 4 летчиков.
В выборе пути первостепенным для него было влияние старшего брата — Константина, ставшего сильным военным летчиком, сражавшегося в составе славного 402-го иап и погибшего в воздушном бою над Ильмень-озером в 1941 году. До войны, переехав в Одессу к брату, Евгений добился приема в аэроклуб, после окончания которого поступил в Одесскую военную авиационную школу, которую окончил в 1938 году. Служил на Дальнем Востоке в 300-м иап. Летал на основных истребителях тех лет: И-16, Як-1, Як-7Б, ЛаГГ-3.
Великую Отечественную войну встретил в должности заместителя командира эскадрильи. Как многие летчики, несшие службу в восточных округах, Пепеляев стремился на фронт. Однако в действующую армию ему удалось попасть только в ноябре 1943 года, на стажировку в 162-й истребительный авиационный полк 309-й истребительной авиационной дивизии. Там Пепеляев на самолетах Як-7Б совершил 12 боевых вылетов.
С мальчишеских лет Евгений Георгиевич пристрастился к охоте. В те времена охота еще несла в себе элементы искусства, раскрывавшего свои тайны самым настойчивым, одаренным, внимательным.
Пепеляев был одним из немногих людей, кто охотился с боевого истребителя. 1943-й, да и 1944 год в Сибири были голодными: разграбленная противником в западной части страна прилагала все силы, чтобы обеспечить фронт.
Весьма несладко приходилось техникам, механикам, вооруженцам, членам их семей. Именно тогда Пепеляев разработал и применил на практике новый способ охоты. Однажды, возвращаясь на И-16 с дежурства, он заметил внизу, на краю урочища, фигурку медведя. Бросив истребитель в пикирование, он зашел на зверя, вспугнул его и погнал в сторону аэродрома. Повторив заход несколько раз, Пепеляев снял пулеметы с предохранителей и короткой очередью прекратил медвежьи метания. Надо ли говорить, сколько благодарных слов, смущаясь, выслушал не склонный к их проявлению Пепеляев, когда в часть привезли более 50 килограммов свежей медвежатины.
Свое умение строить воздушный бой, некоторые приемы и хитрости, а также безукоризненное искусство воздушной стрельбы Пепеляев относил на счет своих «охотничьих университетов».
Вернувшись со стажировки, Евгений Пепеляев продолжил службу в том же 330-м полку. В 1945 году эта часть входила в состав уже 254-й истребительной авиадивизии 10-й воздушной армии, которая с началом советско-японской войны поддерживала войска 2-го Дальневосточного фронта. Дивизия действовала по наземным целям японцев, так как в воздухе противник сопротивления не оказывал. В этих боях Е. Г. Пепеляев, будучи уже заместителем командира полка, совершил около 30 боевых вылетов на Як-9Т, уничтожив паровоз и потопив катер противника на реке Сунгари.
Сразу после окончания Второй мировой войны отношения СССР с бывшими союзниками быстро накалились. После ухода Советской Армии из Маньчжурии в китайских портах Желтого моря стали высаживаться американские войска. В ответ в Северо-Восточный Китай были вновь посланы части 6-й гвардейской танковой армии и авиация, в том числе и 300-й иап, которым командовал Пепеляев. Полк базировался в Мукдене. Самолеты выполняли разведывательные вылеты. Это продолжалось до весны 1946 года, когда американцы, наконец, ушли. Вернулись в Забайкалье и наши войска.
Осенью 1946 года Пепеляева направили на Высшие летно-тактические курсы усовершенствования офицерского состава в Липецк. О курсах Евгений Георгиевич вспоминает с благодарностью: «За год учебы на Липецких курсах я много познал в теории и практике военного дела. Узнал, как должен работать командир и штаб авиаполка на различных этапах проведения наступательной и оборонительной операций фронта. Более глубокие знания были получены в аэродинамике, самолетовождении, теории воздушной стрельбы и бомбометании, в изучении новых приборов спецоборудования».
Здесь же, в Липецке, Пепеляев встретил Майю, которую до войны в Одессе знал еще девочкой, а теперь это была голубоглазая стройная красавица с пышным убором светлых волос. Вскоре они расписались и идут по жизни вместе уже более 60 лет.
Надо заметить, что Майю Константиновну Пепеляеву, как это парадоксально ни звучит, связывают с авиацией глубинные родственные корни: отец ее был авиационным инженером в Одессе и погиб на летном поле при исполнении служебных обязанностей еще до войны. Там же, в Одессе, они жили в одном доме с первым дважды Героем Советского Союза А. И. Грицевцом. Майя дружила с его дочерьми и получила от него, после возвращения из Испании, подарок — нефритовое яичко, бережно хранимое ею и сегодня. Двоюродным братом Майи был выдающийся летчик-разведчик — А. И. Баршт, совершивший на Як-9 и Пе-3 более 300 боевых вылетов на разведку и сбивший в воздушных боях не менее пяти самолетов противника, представленный к званию Героя Советского Союза по личному ходатайству сурового маршала И. С. Конева. Ну а став женой летчика Пепеляева, она обрекла себя на порой неустроенную гарнизонную жизнь, быстрые кочевья, ожидания, встречи.