— Такие, как Тимофей, еще не то скажут, — снова завел свое Темыч.
— Ладно. Расходимся, — уже сворачивал к своему дому Олег. — Второпях такие дела не решают.
Остальные поспешили вниз по улице…
Утром они как обычно встретились возле школы. Там, прислонясь к толстому дереву, стоял Пашков. Вид у него был ужасный. Под глазами залегли синяки.
— Что с тобой, Лешка? — спросили друзья.
— Одним словом не скажешь, — загробным голосом отозвался Пашков,
— Скажи двумя, — посоветовал Женька.
— Опять сигнализация, — мрачно изрек Лешка.
— Ты же ее отключил, — уверенно сказал Олег. — И оставил у Моей Длины.
— Я-то отключил, а она… — Лешка махнул рукой.
— Кто «она»? — спросил Женька. — Моя Длина или сигнализация?
— Они обе, — последовало не слишком ясное объяснение Пашкова.
— Как так? — удивились друзья.
— Сам не знаю, — пожал плечами Пашков.
— Да говори же ты, наконец, что случилось? — прыгал на месте от нетерпения Женька.
— Скажу, — вздохнул Лешка. — Только давайте куда-нибудь отойдем.
Олег поглядел на часы. До начала уроков еще оставалось пятнадцать минут.
— Пошли, — поманил он остальных к пристройке для младших классов.
Едва ребята устроились подле нее, Пашков, нервно раскурив сигарету, выпустил изо рта несколько густых клубов дыма. Затем поведал Компании с Большой Спасской такую историю.
Вернувшись вчера домой, Лешка поделился с братаном Сашком неудачей, которая постигла их замечательное изобретение. Затем они поговорили о призраках и улеглись спать. Ночью Лешке под впечатлением от событий минувшего дня привиделся кошмар. Сперва он сидел во сне вместе с ребятами у Моей Длины. Затем все куда-то исчезли, а по огромной гостиной Школьниковых сама собою задвигалась мебель. Зловредный буфет, гремя антикварной посудой, надвинулся прямо на бедного Лешку и вдруг потребовал человеческим голосом, чтобы Пашков немедленно убирался из этого дома. Лешка попробовал растолковать буфету, что ни в чем перед ним не виноват, но тот вдруг превратился в Машкину мать. Лицо у Зинаиды Николаевны было бледным и страшным. Пашков во сне напрочь лишился дара речи. Зинаида Николаевна, напротив, проявила большую словоохотливость и принялась хриплым голосом объяснять, почему таким, как Пашков, в их доме не место. Затем случилось совсем уж страшное. Глаза у мамы Моей Длины налились кровью. Изо рта показались огромные клыки. И она, издав душераздирающий рев, потянулась к Лешкиной шее.
— Не надо, Зинаида Николаевна! Я и так уйду! — заорал Пашков и проснулся.
— Я тебе не Зинаида Николаевна! — раздалось у него над ухом.
Над Лешкой нависал отец. Квартира сотрясалась от ужасающего рева пашковской сигнализации.
— Откуда она? — еще плохо соображая спросонья, пробормотал Лешка.
— Сейчас же выключите эту дрянь! — орал отец.
Лешка вылетел к входной двери. Там в панике метался полусонный Сашок.
— Орет на полную громкость, а ее нигде нет, — поделился он впечатлениями со старшим братом.
— Я вот сейчас вам покажу «нет»! — перекрывая кошмарный рев, закричал отец.
— И меня вчера этим напугали до полусмерти, — очень некстати встряла бабушка.
— Она снаружи орет! — кинулся на лестничную площадку Лешка.
— На фига ты ее туда присобачил? *— спросил Сашок. — Ты же сказал, что она на дне рождения осталась.
— Ах, значит, ты это для меня специально подстроил! — совсем завелся отец Пашкова.
Лешка тем временем обнаружил коварную сигнализацию. Она оказалась спрятана за крышкой распределительного щитка рядом со счетчиками электричества. Лепнса нажал на знакомую кнопку. Рев смолк. Зато одна за другой начали открываться двери соседних квартир. Лешка, юркнув домой, быстро закрыл замок.
— Ну-ка, идите оба сюда, — поманил братьев к себе в комнату отец.
Там уже сидели мать Пашкова и бабушка. Выражение лиц старших членов семьи не предвещало братьям ничего хорошего…
На этом месте рассказа Лешка прервался. Шумно вздохнув, он полез в карман за следующей сигаретой.
— Слушай, кончай дымить, — осуждающе посмотрел на него Тема. — И самому вредно, и нас отравляешь.
— Нет уж. Я покурю, — зажег сигарету Лешка. — Хоть какое-то утешение. А у меня их теперь не так много.
— Сам виноват, — сказал Темыч. — На фиг ты снова связался с этой сигнализацией?
— Я? — вытаращился на него Пашков. — И не думал. Она же у Машки осталась.
— Так что же, это Моя Длина вам в распределительный щиток ее засунула? — спросил Олег.
— А кто же еще, — ответил Лешка. Видно, она мне за мать отплатить решила. Я сегодня проверил. Так все грамотно подключено. Я и не думал, что Машка сечет в электронике, — с восхищением произнес он.
Остальные переглянулись. Похоже, проделка Моей Длины лишь распалила чувства Пашкова.
— Сильно тебе от отца-то влетело? — спросила Таня.
— На этот раз да, — признался Лешка. — Вообще-то предок у меня спокойный. Но вчера для нас с братаном все неудачно совпало. Предка вызвали ночью в больницу на какую-то срочную операцию. Он домой возвращался без задних ног. И мечтал скорее спать улечься. А тут не успел дверь открыть, наша сигнализация и врубилась. А предок мой раньше ее никогда не слышал. Мы же до дня рождения ее только на бабке испытывали. И то совсем тихонько. А когда отец дверь открыл, эта штука врубилась на полную громкость. Предка моего чуть кондрашка не хватила. Хорошо еще, у него сердце здоровое. Ну, в общем, только я вырубил звук, отец нас с Сашком в свою комнату затолкал и как заорет: «Подлецы! Негодяи! Совсем потеряли совесть!» Мать его успокаивает, а он еще больше злится. «Мне главное, — кричит, — с двумя этими негодяями разделаться!» И на нас с Сашком волком смотрит.
— Ну, и что же он с вами сделал? — заинтересовалась Катя.
— Он не успел ничего сделать, — объяснил Лешка — Потому что как раз в это время нам в дверь позвонили. Отец велел всем умолкнуть. Мы на цыпочках к двери. На лестнице шум. Все обсуждают, откуда рев. А одна тетка говорит, что уже вызвала милицию, потому что такие жуткие звуки бывают только когда совершается какое-нибудь преступление. Тут предок мой побледнел и шепчет: «Для полного счастья мне только не хватает ночью с милицией объясняться». Сашку бы помалкивать, а он брякнул: «Можно подумать, что днем с милицией лучше объясняться». Отец про соседей забыл и как рявкнет: «Ах, значит, вы у меня и в милиции побывать успели? Не думал я, не гадал, что ращу малолетних преступников!» На лестнице услыхали и говорят: «Вот у Пашковых, видно, и вышло преступление». Это один мужик сказал. У него квартира рядом с нашей. А соседка такая визгливая подхватила: «Там же два хулигана живут! От них весь дом стонет. В таких семьях и вырастают преступники». А предок мой дверь распахнул и как крикнет: «Какое вы имеете право честных людей оскорблять? Мои дети никакие не преступники, а изобретатели! У них просто фантазия чересчур развита!»
— Вот и пойми этих предков, — живо отреагировал Женька. — У моих то же самое.
То вроде сами убить готовы, а то ото всех защищают.
— Вы лучше дальше послушайте, — продолжил Пашков. — Предок мой выступил, соседи совсем разозлились. И кинулись на него чуть ли не с кулаками. Отец отбивается, но силы неравные. Тут возникли два милиционера с автоматами. «Что, — спрашивают, — случилось?» А тетка та самая как завизжит: «Вот перед вами отец малолетних преступников! Арестуйте его вместе с двумя хулиганами!» А отец мой спорить начал: «Я не отец преступников. Я только что с операции». Мент глаза прищурил и спрашивает: «С какой такой операции?» Отец объяснил: «С хирургической». «Понятно, — кивнул головой другой мент. — Значит, зарезал кого? Говори адрес». А тетка визгливая снова в крик: «Говорила же вам, что у них в квартире преступление!»
Мент на отца напустился: «Показывай, где труп?» Тут отец посмотрел на него с таким возмущением: «Вы за кого меня принимаете? Я вам не какой-нибудь коновал. Я хирург высочайшего класса! У меня летальных исходов почти не бывает». А милиционер ему: «Это следствие покажет, какого ты класса и какие у тебя там исходы». А тетка та самая визжит: «Вы лучше скорей у них обыск в квартире делайте! Может, он там еще жив!» «Кто жив?» — спросили менты. «Покойник», — ответила тетка. «Какой покойник? — спрашивают менты. — Имя, фамилия, адрес?» А соседка вся аж трясется. «Почем, — говорит, — мне знать? Я только слышала, как он жутко орал, когда его резали».
Тут как раз и пожарные нарисовались: «Где тут горит? У нас в этот подъезд был вызов, а задымления вроде не видно».
— Кто же это пожарных вам догадался вызвать? — захохотали детективы.
— Да у нас этажом ниже бабка одна живет, — досадливо поморщился Пашков. — Ей, видите ли, показалось, что у кого-то сработала пожарная сигнализация. Предок мой к этому времени уже совсем доходить стал. И говорит: «Это не пожарная сигнализация, а детская». А пожарнику приспичило: «Какая такая детская? Покажите». Братан мой на кнопку и нажал. Соседи опять в крик: «Безобразие! Спать не дают!» Отец объясняет, что, между прочим, сам со вчерашней ночи глаз не сомкнул. А милиционеры ему так радостно: «Ничего, в КПЗ отдохнешь».
— Да у нас этажом ниже бабка одна живет, — досадливо поморщился Пашков. — Ей, видите ли, показалось, что у кого-то сработала пожарная сигнализация. Предок мой к этому времени уже совсем доходить стал. И говорит: «Это не пожарная сигнализация, а детская». А пожарнику приспичило: «Какая такая детская? Покажите». Братан мой на кнопку и нажал. Соседи опять в крик: «Безобразие! Спать не дают!» Отец объясняет, что, между прочим, сам со вчерашней ночи глаз не сомкнул. А милиционеры ему так радостно: «Ничего, в КПЗ отдохнешь».
Пашков закурил еще одну сигарету. Затем добавил, что, когда, наконец, все разъяснилось, уникальную сигнализацию унесли милиционеры. По их убеждению, детище братьев Пашковых представляло большую угрозу спокойствию мирных граждан.
— Ладно, Лешка, ты не расстраивайся, — хлопнул его по плечу Темыч. — Зато вместе пойдем к Тимофею.
— Кстати, ты предка не спрашивал про этого типа, который временно покойником был? — повернулся Женька к Пашкову.
— Нет, — покачал головой Лешка. — Предок утром был не в том настроении. И вообще, — мрачно добавил он. — Придется вам идти к Тимофею без меня.
— Почему? — удивились друзья.
— Мы с Сашком сегодня под домашним арестом, — объяснил Лешка. — А дальше предок сказал, что посмотрит. Так что лучше его зря не злить.
Тут раздался звонок. Ребята поспешили в шкалу.
— Ничего, Лешка, — ободрили его уже возле раздевалки юные детективы. — Мы тебе петом все расскажем.
Лешка, махнув рукой, первым вошел в раздевалку. Ему было ужасно обидно…
На первой же перемене юные детективы разыскали Мою Длину. Рассказав ей, что сегодня вечером собираются провести спиритический сеанс у Тимофея, они хотели одолжить магические принадлежности, но Школьникова их опередила.
— Заметано, — взмахнула она мощной рукой. — Идем вместе. Блюдце и круг захвачу с собой.
Ребята едва досидели до конца уроков. Им не терпелось узнать, что происходит в особняке Тимофея. Да и в спиритических сеансах никто из пятерых пока еще не участвовал.
Из школы они вышли вместе с Моей Длиной.
— Значит, без четверти пять встречаемся возле дома Олега, — сказала она.
— Кстати, как тебе удалось так ловко подключить сигнализацию у Пашкова? — повернулся Женька к Моей Длине.
— Это не я, — игриво подмигнула она. — Просто когда вы ушли, матери совсем сделалось плохо. Через час она оклемалась. Вот я ее и уговорила подшутить над ребенком. За то, что мне день рождения испортил. У матери в магазине такие мальчики работают. Для них любая электроника без проблем. Они по маминой просьбе поздно вечером все и проделали.
— Зря ты так, — с осуждением проговорил Тема.
— Тебя не спросила, — выпустила ему в лицо струю дыма Моя Длина.
— Сколько раз тебе говорил: не кури рядом со мной, — закашлялся он.
— Прекрати с ней ссориться, — прошипела сквозь зубы Катя.
Но Моя Длина их не слышала. Она уже шла дворами к Докучаеву переулку…
И вот теперь семеро участников спиритического сеанса стояли ни живы ни мертвы от ужаса возле дома Тимофея.
— Чуяло мое сердце, — угрюмо сказал Темыч. — Не надо было…
— Слушай, заткнись, пожалуйста, со своим сердцем, — перебила его Катя.
Женька по-прежнему, как заведенный, мерно размахивал из стороны в сторону погасшей свечой. Моя Длина, машинально расстегивая и застегивая дубленку, вращала глазами. Тимофей стучал зубами.
— Слушай-ка, Тимофей, — первым пришел в себя Олег. — Ты не знаешь, кто это был?
— Я? — вытаращился на него тот.
— Откуда ему знать? — наконец, оставив в покое свечу, ответил Женька за Тимофея.
— Лучше скажи, откуда он взялся? — вмешалась Таня.
— Я его знаю, — вдруг что-то вспомнив, произнес Тимофей.
— Что? — подались к нему остальные.
— Пошли, — двинулся Тимофей к подъезду.
Ребята нерешительно потоптались на месте.
— Я бы туда не торопился, — предостерег Темыч.
— Идемте, — уже отворил дверь Тимофей.
Остальным ничего не оставалось, как последовать за ним. Впрочем, передняя была ярко освещена. А навстречу Тимофею показалась из коридора домработница в ослепительно белом переднике.
— Ты ужинать будешь с родителями или пораньше? — спросила она.
— С родителями, — отвечал на ходу Тимофей. — Давайте скорей! — поторопил он ребят.
Он устремился бегом по длинному коридору. Остальные едва за ним поспевали. Миновав собственную комнату и гостиную, откуда они недавно тащили столик, Тимофей остановился возле двустворчатой двери, украшенной цветными витражами.
Распахнув створки, мальчик потянулся к выключателю. Комнату залил яркий свет. Ребята оказались в кабинете. Широченный письменный стол был покрыт темно-зеленым сукном. Тимофей, остановившись подле него, указал на пространство стены над массивным креслом. Там висел написанный маслом портрет. Ребята разинули рты. Прямо на них сурово взирал пожилой мужчина с окладистой бородой. Тот самый мужчина, который явился им во время спиритического сеанса.
— Кто это? — прошептал Олег.
— Мой прапрадед, — медленно произнес Тимофей. — Купец первой гильдии.
Глава IV
ИЗ ЖИЗНИ ДЕВЯТОГО «В»
Зачем же он приходил? — удивленно уставился на ребят Женька. — Не знаю, — пожал плечами Тимофей.
— Может быть, вы его чем-нибудь обидели? — предположила Таня.
— Ты что! — воскликнул Тимофей. — У отца вообще культ прадеда. Он о нем постоянно сведения собирает. Какому-то писателю биографию заказал. А потом еще хочет организовать музей.
— Тогда твоему прапрадеду вроде бы обижаться не на что, — серьезно заметил Темыч.
— А я о чем, — подтвердил Тимофей. — Этот наш прапрадед — гордость семьи.
— У нас вообще-то тоже в роду были какие-то незаконнорожденные дворяне, — тут же вмешалась Моя Длина. — То ли Гагарины, то ли Гусевы. Надо матери сказать, чтобы родословную заказала. Для людей нашего круга это очень важно.
— У нас она уже есть, — многозначительно произнес Тимофей.
— Не беспокойся. И у меня будет, — заверила Моя Длина. — Просто руки никак не доходят этим серьезно заняться.
Юные детективы украдкой переглянулись. Похоже, Мою Длину изрядно заел Тимофеев купец первой гильдии.
— Сейчас многие себе делают за деньги фальшивые родословные, — словно бы вскользь проговорил Тема.
Моя Длина сердито выпятила вперед подбородок. Кисть ее правой руки сжалась в кулак. Тимофей тоже смотрел на Темыча неласково.
— Давайте-ка лучше подумаем, что нам дальше делать, — спешно вмешался Олег.
— Что уж тут сделаешь, — вздохнул Тимофей. — Сами видели…
— Сделаем! — бодро заверил Женька. — На то мы и Компания с Большой Спасской…
— Вы бы еще сказали, что можете к прапрадеду на тот свет наведаться, — покачал головой Тимофей.
— Это совершенно не обязательно, — отозвался Тема. — Тем более, если твой прапрадед с нами сам идет на контакт.
— Действительно, — подхватила Таня.
— И вообще! Нам и здесь хорошо! — воскликнул Женька. — Чего мы там у твоего прапрадеда не видали?
— Туда, — указал пальцем вверх Тема, — вообще торопиться не следует.
— Пошли к Тимофею в комнату, — предложил Олег и первым направился вперед по коридору.
В центре комнаты по-прежнему стоял круглый" стол, который друзья притащили из кабинета. Нагнувшись над ним, Олег обнаружил несколько стеариновых капель на том месте, где стояла свеча. В остальном все в комнате вроде бы оставалось именно так, как было перед спиритическим сеансом. Даже окна плотно закрыты бархатными портьерами.
— Если бы я один проводил этот сеанс, то решил бы, что мне все приснилось, — пробормотал Олег.
— Всем вместе присниться ведь не могло, — возразил Тема.
— Вообще-то, наверное, я предпочла бы, чтобы приснилось, — испуганно сказала Таня.
— Я тоже, — сказал Тимофей. Ребята расселись за круглым столом.
— Может, еще один сеанс проведем? — подмигнул остальным Олег.
— Ну, уж нет! — немедленно воспротивился Тема.
— Не надо, — испуганно посмотрел Тимофей на Олега.
— Что-то у вас с чувством юмора стало плохо, — покачал головой тот. — Какой уж сегодня сеанс. Да и купец первой гильдии, наверное, уже дома.
— Где дома? — спросил Женька.
— Где, где, — буркнул Тема. — На том свете, конечно.
— А кстати, Тимофей, когда умер твой прапрадед? — полюбопытствовал Олег.
— Очень давно, — прочувствованно изрек юный потомок купца первой гильдии. — В тысяча девятисотом году.
— Ну да, — понимающе закивал Те-мыч. — Тогда ведь почти ни от каких серьезных болезней не лечили.
— Началось! — тяжело вздохнула Катя. — Нашему Темочке только дай о болезнях поговорить.