Для прорыва обороны противника в полосе 50-й армии командованием фронта было вновь решено применить частично сработавшую при прорыве через шоссе опергруппы Белова схему встречных ударов силами ударной группы армии с фронта и воздушно-десантных частей из тактической глубины немецкой обороны в районе севернее автомагистрали. Для выполнения задачи по нанесению вспомогательного встречного удара теперь привлекались 9-я и 214-я воздушно-десантные бригады 4-го ВДК.
Об эффекте внезапности выброски советского десанта в районе между н.п. Знаменка и Угра речь идти не могла, так как после выброски 201-й воздушно-десантной бригады и 250-го воздушно-десантного полка 5-го воздушно-десантного корпуса, состоявшейся в этом же районе около месяца назад, противник контролировал обстановку на подступах к автодороге с северного направления. Была создана целая линия обороны, прикрывавшая шоссе с севера: тактически удобные для обороны населенные пункты были прикрыты цепью проволочных заграждений, на наиболее опасных участках — еще и прикрытых минными полями. Как правило, в качестве минных заграждений против десантников противник выставлял прыгающие мины с взрывателями натяжного действия (солдаты прозвали их «лягушками»), эти мины выставлялись в два ряда с интервалом 3–4 метра и в зимних условиях были труднообнаружимы для саперной разведки наступающих десантников; наши саперы, зачастую не имея времени на разминирование, разгребали снег и втыкали возле крайних мин штыки, обозначая границы минного поля.
Тем не менее в ночь на 17 февраля с подмосковного аэродрома Внуково в воздух поднялись первые 20 транспортных самолетов с десантниками на борту. Первоначально осуществлялась выброска подразделений 8-й воздушно-десантной бригады юго-западнее Вязьмы, которые не удалось высадить в немецком тылу в конце января; к концу ночи 18 февраля эта задача было худо-бедно выполнена.
Ночами с 19 по 24 февраля 214-я и 9-я воздушно-десантные бригады 4-го воздушно-десантного корпуса были десантированы в районе Великополье — Луги, личный состав десантных частей в очередной раз оказался в беспорядке разбросан на большой территории. Ночью 23 февраля по трагическому стечению обстоятельств в самолете при атаке вражеского ночного истребителя погиб командир 4-го воздушно-десантного корпуса генерал-майор А.Ф. Левашов; командование принял на себя начальник штаба корпуса полковник А.Ф. Казанкин.
Утром 20 февраля штаб 4-й армии противника докладывал:
«…На всем участке армии имели место многочисленные воздушные операции противника. Многочисленные беспрепятственные посадки (минимум 114) машин и прыжки парашютистов отмечены в районе вокруг н.п. Великополье. Бомбардировка на железную дорогу и многочисленные населенные пункты…»[15].
В этот же день начальник Генерального штаба немецких Сухопутных войск отметил в дневнике:
«…В тылу группы армий «Центр» увеличивается количество выбрасываемых противником воздушных десантов…»[16].
Немного позже, 24 февраля, в секретной записке, адресованной Гальдеру, фон Клюге, являвшийся в то время командующим группой армий «Центр», отметит некоторые моменты, касавшиеся борьбы, разгоревшейся в тыловом районе группы армий:
«…Если ранее деятельность партизан ограничивалась нарушением тыловых коммуникаций, нападениями на отдельные автомобили и места расквартирования, сейчас все больше вырисовывается создание концентрированных соединений, руководимых русскими офицерами, хорошо организованных и вооруженных, пытающихся подчинить себе целые районы и выполнять боевые задания более крупного масштаба. В результате во многих местах власть переходит в руки противника…»[17].
Очевидно, что противник в цепочке штаб армии — штаб группы армий — Генеральный штаб Сухопутных войск был в курсе происходивших в его тылу событий, однако на активное противодействие у него не хватало сил. Единственной вражеской контрмерой было усиление гарнизонов опорных пунктов, прикрывающих подходы к транспортным артериям (в районе Угра, Знаменка и к северу от Варшавского шоссе), и их подготовка к появлению советской пехоты перед позициями.
22 февраля, не дожидаясь полного сбора всех подразделений, десантники перешли к активным действиям. Подступы к автодороге Вязьма — Юхнов за последний месяц противник серьезно укрепил, его боевое охранение ожидало новых попыток перехвата большака, обладавшего важным оперативным значением, поэтому части 4-го воздушно-десантного корпуса, начавшие было продвижение к Знаменке, были остановлены усилившимся противником.
Вечером 23 февраля 9-я и 214-я воздушно-десантные бригады перешли в наступление в южном и юго-восточном направлениях. Правофланговые части 9-й воздушно-десантной бригады 24 февраля, обеспечивая фланг наступления, успешно атаковали станции Вертерхово и Дебрянский, захватив пристанционные поселки и подорвав железнодорожное полотно, при этом в Вертерхово была уничтожена рота вражеской пехоты, оборонявшая станцию.
В полосе наступления 50-й армии определенный успех также обозначился уже в первый день операции. Пехота стрелковых дивизий при поддержке танков сбила немецкое боевое охранение, располагавшееся во многих местах на снежном валу, и вступила в бой за населенные пункты, стоявшие на пути к автомагистрали. К 18.00 1130-й и 1132-й стрелковые полки 336-й стрелковой дивизии заняли соответственно д. Савинки и Узломка (последний населенный пункт вскоре был оставлен), танки 32-й танковой бригады достигли кустарника в 250 метрах северо-западнее д. Узломка, слева 239-й стрелковый полк 239-й стрелковой дивизии ворвался в д. Сафроново и завязал уличный бой с противником[18]. На правом фланге к исходу 23 февраля на 248-м километре шоссе в районе д. Людково 1154-й стрелковый полк 344-й стрелковой дивизии на небольшом отрезке прорвался к дороге, наши пехотинцы успели организовать оборону и продержаться здесь двое суток, отбивая частые контратаки противника. Однако перехват короткого участка дороги еще не останавливал движение по ней: саперы противника в короткие сроки расчистили объездной путь, пролегавший в складках местности через заснеженные поля севернее опасного участка. Целостность магистрали немцы восстановили только 25 февраля, бросив на контрудар значительные силы.
10-й моторизованной дивизии противника для усиления мощи противотанкового огня из зенитных подразделений Люфтваффе были приданы 4 88-мм зенитных орудия Flak 8,8, которые были способны поражать Т-34 и KB со значительных дистанций. Перебрасываемые к участку боя на буксире 5-тонными полугусеничными тягачами, эти орудия являлись отличным инструментом для выбивания советских танков: высокий силуэт орудия, значительная дальность эффективного огня в сочетании с высококачественной оптикой ставили зенитку Flak на порядок выше всех противотанковых пушек вермахта того периода. Противотанковый огонь этих четырех орудий, быстро перебрасываемых по шоссе к участкам советских танковых прорывов, вместе с огнем 50-мм противотанковых пушек стал основной причиной уничтожения большей части советских боевых машин, несколько раз прорывавшихся к автомагистрали.
Ночью 24 февраля четыре машины 112-й танковой бригады на максимальной скорости прорвались к шоссе западнее д. Людково. Попав на шоссе под огонь и укрывшись за складками местности так, что виднелись только башни, советские танки своим огнем полностью остановили движение по шоссе. Занимавшие здесь оборону части 10-й моторизованной дивизии противника в течение нескольких часов пытались уничтожить заслон, но тщетно — танкисты отступили лишь тогда, когда противник отбил фронтальную атаку нашей пехоты и танков на Людково, а дальнейшее удержание обороны на шоссе могло привести только к уничтожению советских боевых машин огнем подкаченных на близкое расстояние противотанковых пушек. Этой же ночью армейская и фронтовая ночная — авиация Западного фронта активно бомбила населенные пункты в ближнем тылу противника у Юхнова, на сам город было сброшено большое количество фугасных и зажигательных авиабомб. Силы ночных истребителей Люфтваффе не смогли оказать советским бомбардировщикам серьезного противодействия, так как оказались отвлеченными на противодействие воздушно-десантной операции между Угрой и Знаменкой.
Из-за одновременного давления с двух сторон немецкие дивизии, оказавшиеся между двумя частями сжимающихся тисков, создавали двойной фронт обороны, дробясь на две оперативные группы, удерживающие свои диаметрально противоположные секторы обороны и слабо связанные между собой. Но даже в такой тяжелой ситуации старшие офицеры, противника не утратили четкости управления войсками и координации действий: разобщенные части дивизий стойко удерживали оборону, а артиллерия, разворачиваясь на 180 градусов, в зависимости от необходимости поддерживала то одну, то другую группу.
К исходу 24 февраля подразделения воздушно-десантного корпуса подошли к заранее подготовленному рубежу вражеской обороны: прорвавшиеся вперед бойцы 9-й воздушно-десантной бригады вышли к опорным пунктам Песочня, Ключи, Дертовочка на удалении всего около семи километров от Варшавского шоссе, где их встретил плотный огонь противника; на левом фланге 214-я воздушно-десантная бригада вошла в соприкосновение со 131-й пехотной дивизией противника у д. Иванцева, Татьянино, Жердовка.
Между передовыми частями 50-й армии и 4-м воздушно-десантным корпусом оставалось расстояние всего в 10 километров, преодолев которое и соединившись на как можно более широком фронте и максимально укрепив западный и восточный фланги образовавшегося коридора наши войска смогли бы поставить «неубиваемую» Юхновскую группировку противника в тяжелейшее положение. После соединения со слабыми частями десантников на освобожденную ими территорию, словно воздух в вакуум, хлынули бы мощные стрелковые дивизии, 32-я и 112-я танковые бригады — эти части получили бы полную свободу действий в результате прорыва на оперативный простор (хотя не надо забывать, что такое развитие событий могло быть возможным только после отражения фланговых контрударов противника по горловине прорыва, непременно последовавших бы за советским прорывом и расширения образовавшегося перешейка хотя бы до 10–15 км). Такое развитие ситуации, происходившее одновременно с начавшимся штурмом юхновских позиций немцев частями 49-й армии, поставило бы всю вражескую группировку в полуокруженном районе на грань катастрофы: удержание обороны после потери обеих снабженческих артерий становилось невозможным. До начала конца прочной обороны противника у Юхнова нашим войскам оставался путь протяженностью всего в десяток километров и пару опорных пунктов в деревнях, однако немцы отчаянно удерживались на позициях и не давали им сделать последнего шага. К сожалению, регулярная радиосвязь между командующими 50-й армией и 4-м воздушно-десантным корпусом налажена не была, поэтому согласовывать удары по месту и времени не было возможности. Этим пользовался противник, перебрасывая силы на ослабленные участки и используя артиллерию для заградительного огня именно там, где на тот момент это было нужнее всего.
25 февраля наступило относительное затишье, обе стороны стягивали силы к району противостояния и проводили разведку. Южнее шоссе в это время не прекращались позиционные бои за развалины деревень и высоты.
Встречные наступления 50-й армии и 4-го ВДК (второй штурм шоссе). 23 февраля — 8 марта 1942 г.
26 февраля сражение разгорелось с новой силой. Правофланговые части 9-й воздушно-десантной бригады атаковали станцию Угра и железнодорожный мост севернее ее. В полосе 50-й армии серьезный бой весь день шел за овладение д. Узломка и Медвенка в паре километров южнее автострады. Поддержанная танками атака на Узломку увенчалась успехом — части 10-й моторизованной дивизии противника были отброшены на север от населенного пункта. По итогам боя несколько машин 32-й танковой бригады были потеряны на окраине населенного пункта, потери среди атаковавшей пехоты 413-й стрелковой дивизии также оказались существенными. В районе Медвенки немцы смогли отбить атаку батальона советской пехоты.
На следующий день успех был у наших частей на севере. Начавшийся вечером 27 февраля бой за Ключи ночью 28-го закончился захватом этого населенного пункта бойцами 9-й воздушно-десантной бригады. По советским данным, в д. Ключи был разгромлен 12-й пехотный полк 31-й пехотной дивизии противника, захвачено большое количество трофеев. Хотя по информации из немецких источников Ключи оборонялись частями 10-й моторизованной дивизии, под сильным натиском отступившей из подожженной деревни.
27 февраля части советских 413-й и 173-й стрелковых дивизий вместе с танками 112-й танковой бригады, прорвавшись на участке Узломка — Медвенка, пытались смять немецкую оборону всего в километре от автомагистрали, отбросив пехоту 10-й моторизованной дивизии. Впервые за время наступления удалось подойти к автомагистрали на широком фронте, однако, проявив высокую стойкость, противник не отступил, а на правом фланге наступающих, в районе южнее Лиханово, немцами был нанесен ответный удар. Поддержанная машинами разделенного поротно 27-го танкового полка, атака у высоты 253,2 позиции 32-й танковой бригады и 336-й стрелковой дивизии увенчалась для немцев успехом — продвижение советских частей было остановлено. 28 февраля ночная атака одной-двух советских стрелковых рот на д. Халуи была также отбита противником.
В обстановке, когда позиции противника осыпались под ударами с разных направлений, держать 19-ю и 27-ю танковые дивизии в резерве как единое подразделение, предназначенное для ударов по фронту и во фланг наступающих советских частей, стало нецелесообразно. Оба танковых батальона полка постоянно дробились на группы по несколько машин, самостоятельно действовавшие на разных участках.
Генерал-лейтенант Болдин после печального опыта, полученного в первой половине месяца, также был вынужден менять тактику действий: теперь он выдвигал ударную группу 50-й армии на максимально широком фронте, не создавая растянутых и оголенных флангов, поэтому отсечь какую-либо часть наступающих дивизий было практически невозможно. Слабые в противотанковом отношении десантные бригады Казанкина рисковали намного больше, не имея достаточно сил для равномерного продвижения: они наступали во все более вытягивающемся в направлении к шоссе выступе, но, пока на их стороне еще было численное превосходство и инициатива, 4-й воздушно-десантный корпус продвигался вперед. Брошенная против десантников немецкая пехота из разношерстных подразделений 40-го танкового и 43-го армейского корпусов противника пока могла только обороняться. Сосредотачивать против десантных бригад драгоценные танковые резервы до отражения наступления на юге немцы не могли.
Южнее автострады, с самого начала наступления западнее долины Пополты, на взлом вражеской оборонительной линии задействовались все наличные силы артиллерии 50-й армии в данном районе (к сожалению, организация подобного беспрерывного артиллерийского давления с севера была по понятным причинам невозможной): огонь наших артиллеристов и минометчиков, как площадной, так и по конкретным целям, должен был, как и положено при проведении армейской наступательной операции, подавить основную массу огневых средств противника, обеспечив успех атаки танков и пехоты. Однако 447-й артиллерийский полк РГК вместе с артиллерийскими полками стрелковых дивизий не смог создать достаточной плотности огня для подавления сопротивления, не помогла также и концентрация перед сектором наступления огня нескольких отдельных гвардейских минометных дивизионов, хотя немцы все же несли от него крупные потери.
Наряду с огневым противодействием артиллерии, авиация группы тактической поддержки «Юг» 8-го авиакорпуса противника благодаря установившейся более-менее ясной погоде днем 1 марта резко интенсифицировала свои действия: были нанесены бомбо-штурмовые удары по позициям выдвинувшихся вперед и плохо окопавшихся советских частей у Медвенки. Вкупе с локальными контратаками это заставило советскую пехоту местами отступить на несколько сот метров на юг, прекратив наступление. Также в течение ночи-утра 1 марта эта же группа бомбардировщиков поддерживала контрудар противника на Ключи, осуществлявшийся с привлечением огня нескольких гаубичных батарей. В этой атаке наряду с пехотой, стянутой отдельными батальонами и ротами от разных дивизий к «северному фронту», принимали участие лыжные подразделения из состава 10-й моторизованной (3-й батальон 41-го МП) и 31-й пехотной дивизий немцев. Контрудар противника упредил наступление наших 9-й и 214-й воздушно-десантных бригад и на некоторое время приостановил их наступательные действия.
Остановив 1 марта советское наступление к северу и югу от Варшавского шоссе, немцы добились кратковременной и шаткой стабилизации линии фронта, предотвратив смыкание двух наступавших советских группировок.
В начале марта активизировалась авиация с обеих сторон. Советская дальнебомбардировочная авиация наносила бомбовые удары по району города Юхнов, аэродромам и железнодорожным узлам в районе Вязьмы и Смоленска. Немцы противодействовали этому силами истребителей, а силами своих легких бомбардировщиков наносили удары по советским частям в районе «бутылочного горла» у Людково.
В ночь с 3 на 4 марта противник начал отступать с позиций в районе Юхнова. В немецких источниках указывается всего одна причина этого тактического отхода — это предстоявший период весенней распутицы и половодья, опасный серьезным затруднением снабжения из-за разлива Угры и ее притоков. Однако это не совсем так, рассмотрим почему. Во-первых, вражеские силы предприняли локальное отступление на несколько километров в период все еще продолжавшихся ожесточенных боев у шоссе на участке Рамено — Кавказ, и произошедшее в результате сокращения протяженности линии фронта уплотнение оборонительных порядков стало для противника своеобразной подстраховкой от перехвата участка автомагистрали и соединения советских 50-й армии и 4-го воздушно-десантного корпуса. Во-вторых, из-за давления 43-й и 49-й армий севернее города полноценное использование дороги Юхнов — Гжатск в качестве тыловой рокады стало невозможным. И, наконец, в-третьих, в трех километрах западнее города расположен перекресток Варшавского шоссе и дороги Вязьма — Юхнов, асфальтированное шоссе с железобетонными мостами — никакой паводок не страшен, поэтому крупных трудностей с подвозом здесь не: могло возникнуть даже при сильном половодье. По мнению авторов, главной причиной немецкого отступления следует все-таки считать действия трех советских армий и воздушно-десантного корпуса, все остальные факторы второстепенны.