— Почему вы считаете, что я не могу служить в космической пехоте? — удивился Мэтт.
— Это окажется для вас слишком простым делом, настолько простым, что вы неизбежно потерпите неудачу.
— Как?
— Перестаньте говорить «как». Разброс в коэффициенте умственного развития между офицером и подчиненными не должен превышать тридцать очков. Вы опережаете этих старых сержантов намного больше — только не подумайте, что я к ним отношусь с презрением; это — хорошие люди и отличные воины. Но вы-то мыслите совершенно по-другому. — Вонг подумал, затем продолжил: — Вы никогда не задумывались над тем, почему в Патрульной Службе одни офицеры или курсанты, будущие офицеры?
— Нет, сэр.
— Вполне естественно. Мы никогда не задумываемся над тем, что считаем естественным. Строго говоря, Патрульная Служба не является военной организацией.
— То есть как?
— Да, я знаю: вас учат владеть оружием, исполнять приказы, вы носите форму. Однако вашим предназначением является не война, а меры, направленные на то, чтобы предупредить ее всеми возможными средствами. Патрульная Служба не ведет боевых действий; ей поручено оружие, слишком опасное, обладающее слишком большой разрушительной силой, чтобы его можно было доверить военным.
После того как в прошлом столетии появились средства массового уничтожения, война стала чисто наступательной, против современного оружия нет защиты. Страна может нанести ужасающий по силе удар, но она не в состоянии защитить даже свои ракетные базы. А потом появились космические корабли.
С военной точки зрения космический корабль является идеальным средством доставки к цели ядерного, бактериологического и химического оружия. Нападение из космоса нельзя предотвратить, и в то же время космический корабль недоступен для атаки с земной поверхности.
— Сила притяжения Земли, — кивнул Мэтт.
— Совершенно верно, земное тяготение. Люди на поверхности Земли беззащитны перед лицом угрозы из космоса; бороться с космическими кораблями с поверхности Земли так же бессмысленно, как бросать камни в противника со дна колодца. Человек, стоящий у края колодца, обладает неоспоримым преимуществом — на его стороне сила тяжести.
В результате могла бы возникнуть самая прочная, практически нерушимая тирания. Однако человеческой расе повезло, и в мире восторжествовала вместо этого демократия. Задача Патрульной Службы и состоит в том, чтобы такая счастливая ситуация не была нарушена.
Но Патрульная Служба не может применить ядерное оружие лишь потому, что какой-то новоявленный Гитлер попытался захватить власть и когда-нибудь, имея достаточно времени и средств, начнет строить космический флот и средства массового уничтожения. Оружие, доверенное Патрульной Службе, слишком мощное, слишком неразборчивое. Использовать его — все равно что пытаться наводить порядок в детском саду с помощью заряженного ружья вместо выключателя света.
Космическая пехота и есть такой выключатель. Это самые отборные…
— Извините меня, сэр…
— Да?
— Мне хорошо известно, для чего создана космическая пехота. Она играет активную роль в поддержании порядка внутри Солнечной системы; именно поэтому я и хочу перейти в ее состав. Космическая пехота…
— …самые отчаянные, самые заметные войска. И космическим пехотинцам не приходится заниматься изучением предметов, от которых устал Мэттью Додсон. А теперь молчите и слушайте; вы очень мало знаете о космической пехоте, иначе не просили бы о переводе.
Мэтт замолчал.
— Человечество подразделяется на три основные психологические группы с совершенно различными мотивациями. Существует группа, в состав которой входят люди, побудительными мотивами в деятельности которых являются экономические факторы — деньги… А есть другая группа, представители которой стремятся к самоутверждению, ими руководит самолюбие или гордость. К этому типу людей принадлежат транжиры, драчуны, спортсмены, хвастуны, любители азартных игр. Они стремятся к власти и хотят прославиться. А вот третья группа — профессионалы, старающиеся следовать законам чести и морали, а не просто стремиться к деньгам и славе; среди представителей этой группы — священники, учителя, ученые, врачи, некоторые художники и писатели. Они исходят из того, что человек должен посвящать свою жизнь чему-то более важному, чем удовлетворению собственных потребностей. Вы понимаете меня?
— Да… думаю, что понимаю.
— Имейте в виду, Додсон, что я говорю об этом в предельно упрощенной форме. И не пытайтесь применять эти правила к инопланетянам — к ним человеческие законы неприменимы. Марсиане имеют свои законы, равно как и венериане.
Теперь переходим к самому главному, — продолжал лейтенант. — Патрульная Служба состоит исключительно из представителей третьего типа людей, тех, кто хочет посвятить свою жизнь службе человечеству.
Все те, кто служат в космической пехоте, начиная от солдата и кончая генералом, стремятся к славе, руководствуются гордостью и самолюбием.
— Понятно…
Лейтенант Вонг помолчал, давая ему возможность усвоить новые для него понятия.
— Это видно по форме, которую они носят. Офицеры Патрульной Службы одеты в скромные, ничем не выделяющиеся мундиры, тогда как космические пехотинцы носят яркую, бросающуюся в глаза форму с нашивками, медалями и знаками отличия. В Патрульной Службе главным является присяга, служение человечеству. У космических пехотинцев основное внимание обращают на славу их рода войск, гордость, историю и традиции, верность товарищам, мужество и достоинство солдата. Говоря это, я не пытаюсь преуменьшить заслуги космической пехоты; просто указываю на то, что им наплевать на политические институты Солнечной системы. Космические пехотинцы преданы только своему роду войск.
Но вы, Мэтт, не подходите к этой категории. Я уверен в этом, потому что знаю вас лучше, чем вы сами. Я изучил результаты ваших психологических тестов. Космический пехотинец из вас не получится.
Офицер замолчал. Тишина длилась так долго, что Мэтт не выдержал и робко спросил:
— Это все, сэр?
— Почти. Вам необходимо овладеть астрогацией. Если бы для выполнения задач Патрульной Службы понадобилось научиться нырять, вам пришлось бы овладеть и этим искусством. Но основой является управление космическим кораблем. Я составил для вас напряженный курс занятий. В течение нескольких ближайших недель вы будете заниматься только астрогацией. Вам нравится мое предложение?
— Нет, сэр.
— Я так и думал. И все-таки, когда мы с вами закончим курс обучения, вы сможете ориентироваться в Солнечной системе с закрытыми глазами. Итак, посмотрим…
Следующие несколько недель были смертельно монотонными, однако успехи Мэтта стали очевидны. И у него оказалось немало времени для размышлений, если он не сидел, согнувшись, над компьютером. Оскар и Текс отправились на Луну вместе; Пит проводил ночи на дежурстве в машинном отделении. Мэтт работал с мрачным упрямством и думал. Он дал себе обещание не сдаваться до тех пор, пока лейтенант Вонг не признает, что Мэтт выполнил поставленную перед ним задачу. Ну а затем… затем наступит время отпуска. Если Мэтт все-таки примет решение бросить Патрульную Службу — ну что ж, немало курсантов не возвращается из своего первого отпуска.
Тем временем ему удалось добиться сдержанной похвалы лейтенанта Вонга.
Наконец Вонг разрешил ему вернуться к обычным занятиям. Мэтт начал погружаться в монотонность ежедневной работы, когда ему дали дополнительное поручение. Выполняя его, он прибыл к вахтенному офицеру, выслушал инструктаж, запомнил список фамилий и получил черную наручную повязку. Затем Мэтт отправился к главному корабельному шлюзу и стал ждать.
Наконец из дверей шлюза выплыла группа испуганных бледных юношей. Когда наступила очередь Мэтта, он продвинулся вперед и спросил:
— Группа номер семь! Кто командир седьмой группы?
Мэтт собрал группу вместе, поручил курсанту, исполнявшему обязанности командира группы, быть замыкающим и повел юношей медленно и осторожно на палубу «А». Добравшись до места назначения, он с удовольствием отметил, что никто из курсантов не потерялся по дороге.
— Это — ваша столовая, — сказа он. — Сейчас будем обедать.
Выражение, появившееся на лице одного из новичков, показалось Мэтту забавным.
— В чем дело, мистер? — спросил он юношу. — Вы что, еще не проголодались?
— Э-э, нет, сэр.
— Не падайте духом — скоро проголодаетесь.
Кто будет сторожить сторожей?
Курсант Академии Космической Патрульной Службы Мэттью Додсон сидел в зале ожидания станции запуска на пике Пайкс и смотрел на часы. До посадки на космический корабль «Новая Луна» оставался еще час; тем временем он ждал прихода своих товарищей.
«Все-таки это был неплохой отпуск», — подумал он; ему удалось сделать все, что он запланировал, за исключением поездки на ранчо Джермэна в самом конце отпуска. Но мать подняла шум и уговорила его остаться еще на пару дней дома.
Несмотря ни на что, отпуск прошел хорошо. Лицо Мэтта, обожженное космическим загаром и начавшее покрываться морщинами, выглядело озадаченным. Он никому не рассказывал о своем намерении оставить Патрульную Службу после окончания отпуска. Теперь он пытался вспомнить, когда и почему это желание исчезло.
Его временно назначили помощником астрогатора ПРК «Нобель» на период обычного патрулирования и проверки ракетных ядерных бомб, летающих по околоземным орбитам. Мэтт взошел на борт корабля во время его пребывания на Лунной базе и после завершения срока патрулирования, когда «Нобель» совершил посадку на базе Терра для осмотра и текущего ремонта, получил разрешение провести отпуск со своей семьей перед возвращением на «Рэндольф». Мэтт сразу отправился домой.
Вся семья ждала его на космодроме, и они полетели домой на вертолете. Мать всплакнула, а отец крепко пожал ему руку. Мэтт с удивлением заметил, как вырос его младший брат. Очень приятно снова оказаться среди родных. Мэтт хотел было занять привычное место в кресле пилота вертолета, однако младший брат Билли сразу сел перед панелью управления.
Дом был отремонтирован и покрашен, куплена новая мебель. Мать, разумеется, ожидала хвалебных слов в свой адрес, и Мэтт не поскупился на них, но перемены ему не понравились. Дом стал не таким, как раньше. К тому же комнаты казались меньше. Он решил, что такое впечатление было от перемен в доме — не могло же здание уменьшиться в размерах!
Комната, в которой раньше жил Мэтт, была заполнена теперь вещами Билли, хотя младшего брата временно перевели обратно в его старую комнату, ставшую после отъезда Мэтта комнатой отдыха. Новое распределение помещений было разумным, но вызывало раздражение у Мэтта.
Раздумывая над этим, Мэтт пришел к выводу, что перемены в доме не имеют никакого отношения к его решению остаться в Патрульной Службе. Нет, разумеется, не имеют! То же самое можно сказать и про замечания отца, касающиеся походки Мэтта, хотя они и были для него неприятными…
Отец и Мэтт находились в гостиной перед обедом, и Мэтт ходил взад-вперед, оживленно и, как ему самому казалось, интересно рассказывая о своем первом самостоятельном полете. Отец воспользовался моментом, когда Мэтт замолчал, и сказал:
— Ну-ка, остановись, сынок.
— Что? — не понял Мэтт.
— Ты сутулишься и как будто хромаешь. У тебя все еще болит нога?
— Нет, с ногой все в порядке.
— Тогда распрямись и расправь плечи. У тебя должен быть гордый вид. Неужели в Академии не обращают внимание на вашу походку?
— А что такого с моей походкой?
Билли вошел в гостиную как раз в тот момент, когда отец поднял этот вопрос.
— Смотри, Мэтти, — вмешался он, — ты ходишь вот так. — Билли пригнулся и начал ходить по комнате намеренно искажая грациозную и небрежную походку космонавта. В исполнении младшего брата походка Мэтта напоминала движения шимпанзе. — Ты ходишь вот так!
— Да не валяй ты дурака!
— Точно, ты просто не замечаешь этого.
— Билл, — сурово заметил отец, — пойди умойся перед обедом. И не смей больше так разговаривать со старшим братом! Иди! — Когда Билли вышел из гостиной, отец повернулся к Мэтту и сказал извиняющимся голосом: — Я думал, что мы говорим с глазу на глаз, Мэтт. Твоя походка совсем не такая уж карикатурная, как изображает ее Билли, хотя она достаточно неуклюжая.
— Но… послушай, папа, я хожу, как все космонавты. Мы просто привыкли двигаться в состоянии невесомости, когда день за днем передвигаешься пригнувшись, готовясь в любой момент оттолкнуться от переборки или схватиться за скобу. Так что вернувшись в мир, где царит сила тяжести, мы тем не менее двигаемся так, как привыкли в космосе. Мы называем такую походку «кошачьи лапы».
— Пожалуй, невесомость действительно может оказать такое влияние на человека, — произнес отец, подумав. — А ты не считаешь, что было бы неплохо ежедневно практиковаться в обычной ходьбе, просто чтобы не терять форму?
— При свободном падении? Но… — Мэтт замолк, видя, что объяснить состояние невесомости человеку, никогда не бывавшему в космосе, невозможно.
— Ладно, папа. Не обращай на это внимания. Пошли обедать.
Как всегда, пришлось присутствовать на торжественных обедах, организованных дядями и тетями Мэтта. Каждый раз его просили рассказать про Академию, о том, как чувствует себя человек, оказавшись в космическом пространстве. Но по какой-то странной причине создавалось впечатление, что их не слишком интересовали ответы Мэтта. Взять, например, двоюродную бабушку Дору.
Бабушка Дора была семейным матриархом. Раньше она вела очень активную жизнь, занималась благотворительностью и делами церкви, но вот уже три года оказалась прикованной к кровати. Мэтт навестил ее, потому что семья очень хотела этого.
— Она часто жалуется, что ты ей не пишешь, Мэтт, и поэтому…
— Мама, послушай, у меня нет времени писать письма, ты хорошо это знаешь!
— Да-да, знаю. Но она так гордится тобой, Мэтт. Она хочет задать тебе тысячу вопросов. Обязательно надень форму — ей это понравится.
Бабушка Дора не задала Мэтту тысячу вопросов — всего лишь один. Она спросила: «Почему Мэтт так долго не навещал ее?» После этого ему пришлось выслушать в мельчайших подробностях информацию о недостатках нового пастора, о матримониальных планах нескольких отдаленных родственниц, о состоянии здоровья более пожилых родственников, о большинстве из которых он даже не подозревал.
Когда, наконец, ему удалось унести ноги, сославшись на давно намеченную встречу, у Мэтта кружилась голова.
Да, не исключено, что именно визит к бабушке Доре убедил его, что не стоит уходить из Патрульной Службы и возвращаться в Де-Мойн. Это, а не Марианна. Марианна была той девушкой, которой он дал обещание регулярно писать, и он исполнил свое обещание. Более того, он писал ей чаще, чем она ему. Мэтт заранее сообщил ей, что приезжает в отпуск, и Марианна организовала в честь этого события пикник, который прошел очень весело. Мэтт встретился со старыми друзьями и с удовольствием отметил, что на него смотрят с уважением, как на героя. Среди гостей оказался молодой человек, года на три или четыре старше Мэтта, который пришел без спутницы. Не сразу Мэтт понял, что Марианна и этот молодой человек строят кое-какие планы на будущее.
Впрочем, это ничуть не взволновало его. Марианна была девушкой, так и не научившейся отличать звезду от планеты. Раньше Мэтт как-то не замечал этого, но когда они встретились с глазу на глаз, ему стало очевидным и это, и многое другое. К тому же Марианна назвала его курсантскую форму «прелестной».
После встречи с Марианной он начал понимать, почему большинство офицеров Патрульной Службы не женятся до выхода в отставку — лет до тридцати пяти.
Настенные часы показывали, что до отлета осталось полчаса. Мэтт начал беспокоиться о своих друзьях. «Уж не повлияла ли бесшабашность Текса и на них?» — подумал он. И тут он заметил всю тройку, пробиравшуюся через толпу. Мэтт схватил свой рюкзак и пошел к ним.
Он подобрался к ним сзади и произнес хриплым голосом прямо за спиной Текса:
— Мистер, немедленно прибыть к коммодору! Текс от неожиданности подпрыгнул, обернулся и узнал Мэтта.
— Черт побери, Мэтт! Не смей так пугать меня, паршивый конокрад!
— Это в тебе говорит нечистая совесть. Привет, Пит! Привет, Оскар!
— Как провел отпуск, Мэтт?
— Отлично.
— Мы тоже, — и они пожали друг другу руки.
— Ну что, пойдем на корабль?
— Пошли.
Курсанты предъявили пропуска, на которые поставили штампы, взвесили их багаж и разрешили выйти на площадку космодрома, где «Новая Луна» уже была установлена в люльке катапульты. Широко расставленные могучие крылья корабля простирались далеко по сторонам. Стюардесса проводила юношей к их креслам.
Когда прозвучал сигнал десятиминутной готовности, Мэтт сказал, что собирается пройти в кабину управления и наблюдать за взлетом корабля.
— Никто не хочет пойти со мной? — спросил Мэтт.
— Я собираюсь поспать, — покачал головой Текс.
— И я тоже, — поддержал его Пит. — У них в Техасе никогда не спят. Я едва передвигаю ноги.
Оскар решил отправиться вместе с Мэттом. Они поднялись в рубку управления и обратились к командиру корабля.
— Курсанты Додсон и Йенсен, сэр, — разрешите наблюдать за взлетом.
— Ладно, не возражаю, — пробормотал капитан. — Только пристегнитесь как следует.
Рубка управления любого космического корабля была открыта для сотрудников Патрульной Службы, но командиры космических кораблей, летающих по маршруту: Терра — космическая станция, устали, что вполне естественно, от присутствия наблюдателей.