Смешные деньги - Серова Марина Сергеевна 6 стр.


— Не кляни судьбу, — посоветовала я. — В этом мире каждый получает, что заслуживает…

— Ну, тогда прощай, — вздохнул Стас.

— До свидания, — поправила я. — Мне почему-то кажется, что мы еще увидимся…

Я протянула ему руку — чем-то мне все-таки нравился этот спокойный, немножко нелепый парень, и в этот момент «Полароид» снова завыл.

Сияя белозубой улыбкой, американец выдернул из аппарата снимок и, помахивая им в воздухе, с необычайно щедрым видом вручил его мне. Я, не глядя, отправила его в свою сумочку. Фридлендер самодовольно залопотал что-то, но я не смогла разобрать ни одного слова — рот его оказался наполнен жвачкой. Стас помахал мне рукой и обреченно направился к выходу. Американец одарил меня парой обнадеживающих улыбок и невнятным бормотанием и бодро зашагал следом.

Теперь я могла наконец немного поразмыслить. Итак, что мы имеем? Двое Фридлендеров порознь приезжают в далекий город Тарасов. Одна за тем, чтобы увидеть плоды своей благотворительности да навестить родину предков. Второй ищет Тараканью улицу или что-то в этом роде. Друг друга они опасаются. А может быть, просто не хотят видеть? Что-то в этом было, какая-то загадка.

Пожалуй, юрист Парамонов кое-что мог прояснить — не зря же он так беспокоился о телохранителе для своей клиентки, — но он уже уехал. Можно было напрямую спросить обо всем мисс Фридлендер, но она могла ведь и не ответить, а попросту отказаться от моих услуг. Я решила попробовать сама разобраться в ситуации — рисковать гонораром было слишком неразумно. А человека в бейсболке и с жужжащим «Полароидом» мне, допустим, не удалось пока обнаружить. Ничего удивительного, ведь и мисс Фридлендер до сих пор его не заметила, хотя и живет с ним в одной гостинице.

В дверях послышался какой-то шум. Я подняла голову и увидела, что мисс Фридлендер легка на помине — она, как пушистый шарик, вкатилась в вестибюль, прижимая к животу свою неизменную сумку.

Выглядела она до неправдоподобия карикатурно. Вчерашний шопинг, на котором я отсутствовала, ей явно удался — все результаты были, как говорится, налицо. Голову американки украшала какая-то невообразимая шляпа из янтарно-желтой соломки с пылающим красным бантом — размеры ее приближались к размерам хорошего сомбреро. Майка тоже явно была куплена на нашем вещевом рынке — массивную грудь моей клиентки украшала теперь какая-то аляповатая картинка, на которой удавалось идентифицировать лишь чью-то хищную окровавленную челюсть и надпись по-английски «Волна-убийца». На мисс Фридлендер были оранжевые шорты, увидев которые, я уже ни капли не сомневалась, что Линда и Артур — родственники.

— Ай эм сорри! — завопила она. — Евгения! Дорогая! Я заставила вас ждать. Но этот человек был просто ужасен! — Она подлетела ко мне вплотную и энергично пожала мне руку. — Он уверял, что я нарушила какие-то законы! Но ведь зарегистрировалась, как положено! Оказалось, что нужно регистрироваться еще в вашем ужасном УВД!

— Что поделаешь, — заметила я философски. — В нашей стране тоже существуют законы…

— В чем я лично выразила сомнение всем этим чиновникам! — негодующе сообщила мисс Фридлендер. — Я рассказала им, что творится под самым их носом!

— Вы рассказали им про Ситного? — удивилась я. — И что же?

— О, они только улыбались! — вскричала американка. — Они не хотели воспринять меня всерьез!

Честно говоря, я этому не очень удивилась — трудно воспринимать всерьез женщину в такой шляпе и с «волной-убийцей» на груди. Но я не стала говорить об этом мисс Фридлендер. Умолчала я и о синей бейсболке, сразу перейдя к результатам своих вчерашних поисков.

— Что теперь будем делать? — спросила я в заключение. — Будем караулить Борзыкина по его месту жительства или вы предпочтете все-таки предоставить это милиции?

Мисс Фридлендер глубоко задумалась, а потом объявила:

— Мне кажется, я не доверяю вашей милиции! Они имеют предубеждение против иностранных подданных. Тот человек, что приходил сюда, назвал Джимми негром — вы подумайте!

— Слово «афроамериканец» еще не прижилось в нашем языке, — объяснила я. — Он не имел в виду ничего плохого. И я думаю, что, если вы подадите официальное заявление, господина Борзыкина будут непременно искать и рано или поздно найдут.

— Вы так считаете? — недоверчиво спросила мисс Фридлендер. — Они похожи на людей, которые не в состоянии найти даже собственные тапочки!

— Не стоит судить по внешности, — заметила я. — Может быть, в их глазах вы тоже выглядите немного странно. Им просто нужно немного привыкнуть.

Мисс Фридлендер, задрав голову, испытующе уставилась на меня из-под полей шляпы. Мои слова о том, что она странно выглядит, кажется, насторожили ее. Сама она не находила в своей внешности ничего странного. По ее понятиям именно так и должен выглядеть американец на отдыхе, особенно если тур проходит по такой дикой стране, как Россия.

— Нет! Мы не будем пока караулить и не пойдем в милицию! — объявила наконец мисс Фридлендер. — Мы отправимся в то же самое место, где были вчера. Должен же кто-то там появиться! Хотя бы для того, чтобы заменить сгоревший компьютер!

— Скорее уж для того, чтобы вывезти бочки, — заметила я.

— Да! В самом деле! — воскликнула мисс Фридлендер возбужденно. — Я давно хотела спросить — зачем там стояли эти бочки?!

— Давайте отложим этот вопрос до встречи с председателем фонда, — предложила я.

Глава 5

Когда мы отъезжали от гостиницы «Славянская», мисс Фридлендер неожиданно ткнула пальцем куда — то в сторону Волги и со жгучим любопытством спросила:

— Я видела там, на реке, остров, совершенно голый, из чистого песка! И там все время копошатся какие-то люди. Что они там делают?

Кажется, она имела в виду городской пляж, намытый на середине Волги.

— Как что делают? — удивилась я. — Загорают, купаются… Кстати, если хотите, мы можем туда съездить. Окунетесь в воду великой русской реки. Будете потом рассказывать у себя в Миннеаполисе, что купались в Волге… Все обзавидуются!

— Простите, я не поняла, — недоверчиво сказала мисс Фридлендер. — Вы хотите сказать, что они купаются прямо в этой воде? Ныряют в реку?

— Разумеется, — подтвердила я, — именно ныряют. А что вас смущает? У вас разве не купаются в реках?

— Ну что вы, дорогая! — с каким-то даже сочувствием ответила мисс Фридлендер. — Кто же купается в реках! Это очень опасно!

— Не опаснее, по-моему, чем гонять по трассе на автомобилях! — обиделась я. — Конечно, если вы не умеете плавать…

— О, я не об этом! — замахала ручками американка. — В открытых водоемах полно заразы, дорогая! Микробы, амебы, сточные воды, наконец. Я помню, как бабушка рассказывала мне об эпидемии холеры в Тарасове. Это было ужасно! Никогда не купайтесь в открытых водоемах! Для этого существуют бассейны…

Мне пришлось пообещать, что отныне я буду плавать исключительно в бассейнах. Но мою клиентку это мало успокоило, и время от времени я ловила на себе ее подозрительные взгляды — так смотрят на носителя какого-нибудь страшного вируса. Я опять напугалась, что она захочет отказаться от моих услуг, и впредь решила больше помалкивать.

Подъезжая к офису фонда, мы отметили оживление возле его дверей, и это нас немного приободрило. Едва я остановила машину, как мисс Фридлендер тут же выскочила на тротуар, лихо заломив свою невообразимую шляпу на затылок и нетерпеливо разглядывая людей, суетившихся у входа в офис. Афроамериканец Джимми вылез из машины не торопясь, всем своим видом показывая, что ему до чертиков надоела вся эта бессмысленная суета.

Присмотревшись внимательно, я поняла, что здесь происходит что-то не то. Какие-то парни энергично вытаскивали из офиса мебель и безжалостно швыряли ее в кузов грузовика, стоявшего рядом. Руководил ими высокий кудрявый мужчина, скуластое лицо которого было покрыто шрамами. Табличка с названием фонда уже была сорвана с дверей и тоже отправлена в кузов.

Мисс Фридлендер пребывала в некотором замешательстве. Я вышла из машины и поинтересовалась у кудрявого мужчины, что здесь происходит. Он одобрительно оглядел мою фигуру и весело сказал:

— Расчищаем поле деятельности, симпапуля! Здесь будет лакокрасочная торговля. Слыхала — «Тиккурила», блин, дает? Ну вот мы и будем давать! Все цвета радуги! Интересуешься?

— Нет, спасибо, — ответила я. — Меня интересует фонд помощи больным СПИДом. Ведь здесь был фонд, не так ли?

— Фонд твой накрылся пыльным мешком, красотуля! — радостно сообщил торговец красками. — У меня все документы на аренду в порядке, — заверил он. — Если хочешь, могу показать.

— Не стоит. У вас такое лицо, что хочется верить каждому слову, — сказала я. — А вы не знаете, случайно, где может быть председатель этого фонда сейчас?

— Не стоит. У вас такое лицо, что хочется верить каждому слову, — сказала я. — А вы не знаете, случайно, где может быть председатель этого фонда сейчас?

Он подмигнул и, посмеиваясь, сказал:

— Где у нас председатели фондов, крохотуля? Где-нибудь на Канарах, наверное!

— Нет, а если серьезно? — настаивала я. — Вы же с ним общались!

— Кой черт, общался! — сердито ответил кудрявый. Две недели поймать его не могу, чтобы он мебель вывез! У меня здесь уже две недели бочки стоят, а этот тип и не чешется… Только сегодня утром позвонил, сказал, что уезжает, и я могу сделать с его имуществом все, что захочу. А какое тут имущество — мусор один! — Он оглянулся по сторонам и увидел негра и алый бант мисс Фридлендер. — Во! Ты из спорткомитета, что ли? Баскетболист?

— Не-а, — хладнокровно ответила я. — Из Интерпола. Как раз разыскивает того типа, который занимал это помещение до тебя.

Торговец красками присвистнул.

— Не там ищет! — убежденно сказал он. — Я тебе говорю — он на Канарах давно! Все они там…

Тут его позвали рабочие, и он, извинившись, отошел, крикнув на прощанье:

— Захочешь чего-нибудь покрасить — жми прямо ко мне!

Мисс Фридлендер приблизилась ко мне и застенчиво сказала:

— Я все слышала, дорогая, но не поняла ни единого слова. Это жаргон?

— Только местами, — ответила я. — Но суть сводится к тому, что ваш Ситный больше здесь не появится — ни под своей фамилией, ни под чужой. Можете считать, что фонд лопнул окончательно и бесповоротно. Думаю, что, если мы будем медлить, борец со СПИДом вообще исчезнет из города.

— Тогда мы немедленно отправляемся к нему домой! — объявила мисс Фридлендер, топая ножкой, обутой в белоснежную кроссовку с толстенной подошвой. — Я не позволю водить себя за нос!

— Все-таки советую приготовиться к тому, что скорее всего нашего друга не окажется дома, — сказала я. — И наша поездка будет чистой формальностью.

— Я знаю, что мы сделаем! — вдруг, просияв, воскликнула мисс Фридлендер. — Мы оставим ему записку!

— Да, это выход, — вежливо проговорила я.

Американка подозрительно на меня посмотрела и добавила, подчеркивая каждое слово:

— Мы назначим встречу и предупредим, что, если он попробует от нее уклониться, мы предпримем самые решительные меры!

— Ну что ж, — сказала я, чтобы ее не расстраивать, — это может подействовать.

— Не хочет же он, чтобы им занималась полиция? — сердито поинтересовалась мисс Фридлендер.

— Наверное, не хочет, — согласилась я.

— Тогда мы именно так и поступим! — заключила американка и заняла свое место в «Фольксвагене».

Джимми с тоской посмотрел на раскаленное синее небо и полез на заднее сиденье. Я уселась за руль, и мы поехали на окраину города, где в огромном доме, подковой охватывающем вершину голого холма, проживал Борзыкин Леонид Владиленович, который под фамилией Ситный несколько лет подряд водил за нос мисс Фридлендер.

Вообще-то, если бы этот тип понадобился мне самой, я не стала бы оставлять ему записок, а постаралась бы выследить или хотя бы определить ближайший круг его знакомств. На месте своей клиентки я, безусловно, обратилась бы в судебные инстанции — ее нежелание вступать в контакт с право — охранительными органами начинало настораживать. Мысленно я уже склонялась на позиции господина Демина, который призывал к бдительности в отношениях с чужеземцами. Я решила быть бдительной с сегодняшнего дня и сегодня же потребовать аванс и посуточной оплаты, чтобы не остаться у разбитого корыта.

Мы выехали из городских массивов и двигались мимо огромного поля аэродрома, где с необычайно смиренным видом стояло несколько самолетов, похожих на бегемотов, выкрашенных серебристой краской. Мисс Фридлендер оживилась и долго разглядывала пустые взлетные полосы, по которым разгуливал один лишь ветер. Потом она спросила:

— Это, кажется, аэропорт?

Я кивнула.

— Почему же не летают самолеты? — удивилась мисс Фридлендер.

— Нет, они летают, — возразила я. — Просто не так часто.

— В Соединенных Штатах самолеты летают очень часто! — важно объявила мисс Фридлендер. — Иначе авиакомпании не будут иметь прибыль. Разве русским авиакомпаниям не нужна прибыль?

— Нужна, наверное, — пожала я плечами. — Просто русские не любят летать.

— Правда? — изумилась мисс Фридлендер. — А в чем причина такой нелюбви?

— Слишком большая разница между размером зарплаты и ценой на авиабилеты, — пояснила я. — Обыкновенной семье, чтобы куда-нибудь слетать, приходится целый год копить деньги. Пока копишь — уже и лететь никуда не хочется…

— Кто же тогда летает на этих самолетах? — беспомощно воскликнула мисс Фридлендер, тыча пальцем в направлении серебряных бегемотиков.

— Ну-у у кого есть деньги, тот и летает, — ответила я. — Например, ваш Лжеситный. Не удивлюсь, если, получив вашу записку, он улетит с первым же рейсом.

— Куда улетит? — растерялась мисс Фридлендер.

— Ну не знаю. Куда-нибудь, — сказала я. — С теми деньгами, которые он наварил на благотворительности, извините, он может улететь на край света.

Мисс Фридлендер посмотрела на меня со священным ужасом и недовольно отвернулась.

— Он так не поступит! — заявила она, поджав губы. Это было похоже на заклинание.

Я опять вспомнила про аванс и поспешно сказала:

— Конечно, не поступит. Это я шучу.

Мисс Фридлендер ничего не сказала, но по ее сверкающему праведным гневом взгляду я поняла, что она не одобряет таких шуток. Пока я соображала, как бы загладить свою вину, «Фольксваген» выскочил на возвышенность, с которой открывался великолепный вид на окрестности — на зеленые луга, на змеящуюся внизу Волгу, на сверкающие крыши города и белоснежный многоквартирный дом в полукилометре от нас. Моя клиентка восторженно ахнула и всплеснула руками. Сердитого настроения как не бывало.

— Подумайте только, дорогая! — взахлеб говорила она. — Ведь я могла бы в детстве прогуливаться здесь с бабушкой, любуясь этим дивным видом! Какая обворожительная панорама!

Я подумала, что вряд ли в бабушкины времена было принято прогуливаться в этих местах, но придержала свой язык.

— Как жалко, что здесь нет Артура! — вдруг вырвалось у моей клиентки. — Он непременно снял бы этот вид на «Полароид»!

Мне опять пришла в голову ехидная мысль, что на «Полароиде» этот вид получился бы довольно жалким, но и эту мысль я оставила при себе и лишь спросила безразлично: — А кто такой — Артур?

— Это мой брат, — ответила машинально мисс Фридлендер, и какая-то тучка пробежала по ее челу. — Сводный брат. У нас общий отец. Я вам не говорила — мой отец был женат дважды. Артур — сын от первого брака.

— Это он обожает синие бейсболки?

— Да, он. Вы еще нигде не встречали его? — спросила она обеспокоенно.

— Не припоминаю, — ответила я. — Но я надеюсь, что не пропущу такой колоритной детали…

Конечно, обманывать нехорошо, но ведь и клиентка не была со мной до конца откровенной. Даже о своем брате она обмолвилась скорее случайно. Такое положение меня не очень устраивало. Тайны нервируют меня. Я предпочитаю знать о клиентах правду — пусть даже неприглядную, но правду. Это позволяет избежать многих глупостей. Пока же меня не покидало ощущение, что я влипла в какую-то дурацкую историю.

Дорога повернула налево, и через несколько минут мы подъехали к одному из бесчисленных подъездов огромного дома. В этом доме можно было разместить население небольшого районного города.

Я остановила машину и вопросительно взглянула на свою клиентку. Мисс Фридлендер решительно тряхнула головой и извлекла из сумки изящную записную книжку в обложке из красной кожи и паркеровскую ручку. Закусив губу и наморщив лоб, она принялась быстро черкать что-то на белоснежном листе бумаги. Потом вырвала этот лист из книжки и протянула мне.

— Я плохо пишу по-русски, — сказала она извиняющимся тоном. — Потому что у меня не имелось практики. Если вы поможете мне исправить ошибки, я буду очень благодарна.

Взяв в руки листок, я прочла следующее: «Уважаемый мистер Ситный (Борзыкин)! Убедительно прошу вас прибыть в гостиницу „Славянская“ к десяти часам завтрашнего дня для выяснения вопросов, затрагивающих наши обоюдные интересы. В случае, если вы проигнорируете наше предложение, мы оставляем за собой право обратиться в судебные инстанции.

Президент компании „Фридлендер Инкорпорейтед“ Линда Э. Фридлендер».

— Написано убедительно, — сказала я. — И практически без ошибок. Немного необычный почерк, но прочитать можно все без труда.

— Правда? — искренне обрадовалась американка. — Я очень счастлива этому! Все-таки дома мне приходилось редко упражняться в русском правописании.

— Не расстраивайтесь, Линда! — сказала я. — Нам тут тоже не слишком часто приходится заниматься писаниной. Вы многим дадите сто очков вперед!

Назад Дальше