Виталий подумал об отце. За что он мог бы его поблагодарить? Он знал, что отца не будет на празднике, тот слишком занят в своем научном центре Байконура. Отец от него отрекся: «Знание не используют на службе собственной власти, а используют свою власть на службе знанию». Пустая, устаревшая, горькая формулa алкоголика.
Никого не забыл?.. Ах да, Луи! Францию и ее лучшего представителя Луи, своего давнего друга. Чуть было не забыл…Того, кто так старался сделать сюрприз, хлопотал, высунув язык, как преданная собака. Собака, которой щедро платят.
Виталию приятно было делать вид, будто он единственный, кто не в курсе того, что его день рождения станет самым впечатляющим празднованием начала века. Для чего вся его команда работала в строжайшей тайне. Около двухсот влиятельных и состоятельнейших гостей со всех концов планеты слетятся на праздник в Saint-Jean-cap-Ferrat. Каждый его день рождения был все более и более оригинальным, но этот побьет все рекорды.
Но Виталий Романов и представить себе не мог, что ожидает его на самом деле.
Его черный «Майбах» застрял в пробкe в центре города. Скрытый за тонированными стеклами, он наблюдал за туристами, разгуливавшими по тротуарам. Толпа. Люди. Все эти дети, носившиеся в разные стороны, тогда как их родители переваривали свои обеды, стоя в довольных позах перед сувенирными лавками, вызывали у него тошноту. Он ненавидел посредственность, серость и заурядность. Поистине, он не создан для такой жизни. Когда смотрел на обнимавшуюся пару, одетую в бермуды и гавайские рубашки дешевого покроя или а-ля голливудская звезда из Урюпинскa, олигарх всегда замечал в их взглядах эту влажную взаимность, которую называют любовью. Виталий остерегался этого чувства, как мафии, и не хотел оказаться в ее власти. Наверное, поэтому ни одной женщине не удалось завоевать его сердце. Никогда он не встречал своей «туфельки по размеру», как говорят французы.
С треском грязный скутер обогнал справа его лимузин «Майбах». Виталий не успел рассмотреть лицо типа, сидящего сзади. Его бритый череп украшал красно-желтый ирокез — цветов футбольного клуба, который Виталий хотел купить, A.S Roma.
Неожиданный удар сзади был таким сильным, что он чуть не откусил себе язык.
Елена
В Beаulieu-sur-mer привыкли к красивым машинам. Это местечко расположено совсем рядом с Saint-Jean-cap-Ferrat, и через него многочисленные знаменитости въезжают на полуостров. Некоторые зеваки часами простаивали под солнцем, восхищаясь беспрерывным дефиле самых дорогих автомобилей мира. К несчастью, тонированные стекла мешали им рассмотреть лица пассажиров. Зато им прекрасно было видно роскошную блондинку за рулем кабриолета «Бентли», который врезался сзади в «Майбах» Виталия. Его водитель, похожий на агента ФБР, буквально катапультировался из своего сиденья. Девушка беспрерывно вопила. Она утверждала, что ее только что обокрал вор на скутере, которого надо догнать! У нее вытащили сумочку, оставленную на заднем сиденье кабриолета. Водитель, не говорящий ни слова по-французски, мигом оценил повреждения на бампере. Он хотел успокоить красивую француженку жестом, но та резко отшатнулась и ударила его туда, куда не рекомендуется вообще направлять ничего, тем более колено. Собравшаяся толпа долго смеялась. Заднее стекло черного лимузина опустилось и можно было наконец увидеть его пассажира. Правда, им оказался не какая-нибудь знаменитость, а обычный миллиардер. Слишком молодой, чтобы обладать такой огромной машиной. Девушка накинулась на него с оскорблениями.
Ольга, приблизившись, наблюдала за братом, сцепившимся с фурией из «Бентли». Девушка была очень красивая, ослепительная блондинка с внешностью топ-модели и изумрудными глазами, и ругающаяся, как извозчик. Не говоря уже о фирменном ударе коленом, выведшем из строя водителя Толю. Виталий не привык оказываться лицом к лицу с агрессивно настроенным человеком. Обычно этим занимались телохранители, избавлявшие его от контакта с любого вида опасностью. Четыре полицейских уже пробрались к ним сквозь толпу и автомобили. На них тоже посыпался град ругательств. Воистину, эта девушка начала забавлять Ольгу, и она решила не вмешиваться.
Брат был так ошеломлен что нисколько не сопротивлялся жандармам, попросившим его следовать за ними в «Renault Laguna» для стандартной процедуры проверки личности. Вот тут-то Виталий и узнал, что прекрасное создание было прямым потомком рода Оболенских, что она унаследовала от них титул княжны, что местные власти ее прекрасно знают и, кажется, побаиваются ее взрывного характера, что живет она во дворце на берегу моря, а зовут ее Елена. Красивое имя.
Луи
— Да… княжна Оболенская … Да… Она появляется очень редко, но когда появляется, не остается незамеченной. Она прекрасна, не так ли? — Луи добавил: Она тебе так сильно понравилась? — Ответ Виталия его позабавил, а перед тем как повесить трубку, сказал: — Ты прав, она классная… Тогда удачи тебе…
Так значит, княжна поразила его. Луи этому нисколько не удивился. Oни выбрали ее, потому что она отвечала всем критериям идеальной жены олигарха…
Луи подал руку Кристине Петровой, чтобы помочь ей подняться на мостик «Экстази». Моряки держались в сторонке, но и они с удовольствием помогли бы пассажирке. На веснушчатом лице одного из них, парня лет двадцати, можно было прочесть целый сценарий, в котором беспорядочно перемешались тонкое женское белье, шампанское и страстныe совокупления.
Луи оставил Кристину с капитаном, чтобы тот похвастал перед ней великолепным кораблем, которым командует. Ему удалось тактично заставить ее снять свои «Jimmy Choo», которые могут поцарапать безукоризненную палубу из тикового дерева.
Аренда «Экстази» стоила какие-то пустяковые 600 тысяч евро за десять дней. Луи не торговался. Он знал тарифы, знал, что его друг мог без проблем позволить себе такие траты. Компания по организации острых ощущений для состоятельных клиентов, которую он недавно зарегистрировал, бурно развивалась в основном благодаря русской клиентуре. Все благодаря Виталию, другу детства, ставшему олигархом. Олигарх… Слово, которое заставляет мечтать или дрожать, смотря по обстоятельствам. Истина находилась где-то между фантазиями и реальностью, и лучше всего об этом знал Луи, который частенько бывал на границе между тем и другим. Что было далеко не самым удобным положением.
Вот уже несколько месяцев он работал со своей командой над организацией пышного приема, который Виталий устраивал по случаю своего тридцатитрехлетия. День рождения — очень важный день в русской культуре. Луи это понял несколько лет назад, когда забыл поздравить Ольгу с восемнадцатилетием. Ему еле удалось избежать «международного инцидента» со всеми последствиями, которые могли сказаться на положении его финансовых дел. В России c символами не шутят. Счет за эту неделю на Лазурном берегу превысил полтора миллиона долларов. Не считая побочных расходов, которые напрямую оплачивал Александр, взбалмошный брат-генерал, готовящий сюрприз младшему брату. Счета, увеличивающиеся с каждым днем, делали сюрприз баснословно дорогим, но «баснословно» было обычным слово для Романовых. К счастью.
Через наушники его предупредили, что частный самолет Николая Романова приземляется через двадцать пять минут. Расписание было идеально соблюдено. Эпизод «Случайная встречa с Еленой» не помешал Виталию и Ольге встретить дедa у трапа самолета. Луи немного напрягала перспектива встречи со стариком. Они виделись один-единственный раз двадцать лет назад при обстоятельствах, о которых он предпочел бы забыть. В его памяти хранился образ человека с внушительным торсом и необычайно густыми бровями, a-ля Брежнев, угрожающе нахмуренными. Луи не думал, что Сибиряк его забыл. Какой будет его реакция?
Master of puppets
Он мерз уже целый день и полночи. Приходилось признать, что с ним неплохо обращались. Не ОЧЕНЬ плохо. У него еще были все зубы, и все суставы, кажется, функционировали. Было так холодно, что один из этих типов каждые десять минут входил, чтобы помешать ему спать. Ему даже наливали обжигающего чая. В первую чашку они добавили водки. Результат был мгновенным: его вывернуло наизнанку, потому что рвать было нечем. Это их насмешило. Отличная шутка! Эффект алкоголя начал постепенно стираться. Резкая боль в голове, которая пронзала весь мозг и метавшиеся в нем нейроны, сменилась назойливой мигренью, особенно мучительной из-за бесконечных вопросов без ответа. И тревоги. Что произошло с его приятелями? А с девушкой? Девушка…
Внезапно, как в фильме Спилберга про инопланетян, земля задрожала. В ужасном грохоте белый, ослепительно белый свет проник между грубо сложенными бревнами хижины, как лезвие бритвы или лазерный меч Люка Скайуокера. Дверь открылась, будто сорванная с петель, и появился он.
Он стоял спиной к свету прожектора, и Луи не мог различить черты его лица. Во всяком случае, это был здоровенный мужчина. Тем временем лопасти вертолета, доставившего сюда этого человека, замедляли своей бег. Зверь затих. Луи съежился, как ребенок, которому вот-вот зададут трепку, или как осужденный, который не хочет идти на казнь. У него вдруг перестала болеть голова, хотя этот тип вовсе не был похож на таблетку аспирина. Позже Луи понял, что обмочился.
Они не обменялись ни словом. Только паром, что выходил из носа и рта. Целый концерт пара. Это длилось достаточно долго. Никогда еще Луи не чувствовал себя таким маленьким, таким жалким, таким засранцем и сcыкунком. Один из тех «шкафов», что окружали типа, стоявшего перед ним, расставив ноги, с выпяченным торсом и скрещенными на груди руками, бросил Луи его рюкзак c вещами, c которыми он приехал в лагерь. Со всеми. Хорошо упакованными и связанными.
В этот момент Муссолини тайги приблизил к нему свое лицо. Пар был будто сухим, странно, он был без всякого запаха, ничего, кроме дыхания. Луи не удавалось рассмотреть глаза того типа, они оставались в тени, зато он видел его огромные брови.
«Брови» сунули ему под нос что-то круглое. CD.
«Я его послушал… У вас на Западе наивное представление об аде. Возвращайся домой».
И он ушел.
Час спустя Луи все еще теребил CD, который ему вернул Сибиряк, так его называли люди, в вертолете, который доставил Луи в аэропорт, чтобы посадить на самолет, летевший во Францию. Он не мог послушать CD, так как у него украли плеер. Но Луи знал его наизусть. Это был последний альбом «Металлики»: «Master Of Puppets».
Сибиряк
«Бум, бум, бум». Виталий ненавидел эту низкопробную клубную музыку. Он ненавидел ночные клубы, ненавидел все низкопробное, ненавидел музыку вообще, кроме Прокофьева, с которым его дед был лично знаком. Однако сейчас он поймал себя на том, что отбивает ритм нелепой песни:
Он выключил радио и завел автомобиль. Он не хотел, чтобы Толю заменили, но тот уже давно не водил машину в городе. Антон прислал целых два джипа, набитые телохранителями, как только узнал о неприятностях с этой невероятной девушкой.
— Как ее зовут? — спросила Ольга, сидевшая рядом, подкрашиваясь, глядя в зеркалo заднего вида.
— Это княжна Оболенская. Ты ее знаешь?
— Я ее видела на нескольких вечеринках.
— И что ты о ней думаешь?
— Огромное состояние. По крайней мере, она не будет зариться на твой счет в банке. Я хотела сказать, в одном из твоих банков…
— И она… свободна?
— Насколько я знаю, она никогда не была замужем. Вот это да… Неужели мой брат чувствителен к чарам старого русского дворянства?
Виталий изобразил подобие улыбки.
— Ладно, поехали встречать нашего великого предка. Прикрой немного cвое декольте.
Окруженный двумя «Мерседесами» с охраной, он припарковался на стоянке терминала частных самолетов. На частной машине попасть на площадку у взлетной полосы было невозможно. Международная борьба с террористами ни для кого не делалa исключений. Даже для Виталия Романова. Спустя несколько минут, потраченных на проверку документов, они уже встречали «Гольфстрим 3», один из частных самолетов Виталия. Хороший самолет, правда, не такой быстрый, как его последнее приобретение: BBJ, Boeing Business Jet. Луи был здесь же, с телефоном у уха. Виталий отметил, что сестра незаметно с ним cблизилась, это его раздражало, ему не нравились интрижки в его собственной семье. Это создавало беспорядок. Виталий ненавидел беспорядок.
Самолет застыл в нескольких метрах от них. Боковая дверь открылась, и маленький трап из нескольких ступенек тяжело развернулся до земли. Он был снабжен железным крюком, что придавало ему форму протеза. Трап был похож на лапу огромного насекомого.
Белый силуэт, показавшийся в проеме, совершенно не походил на насекомое. Сибиряк был одет в летний костюм и белую кепку а-ля Лужков, козырек которой мешал лучам солнца в зените проникнуть в тайну черт его лица. Неподвижность лица позволялa вообразить напряженную работу глаз, в которых были видны лишь серые отблески.
Луи, как и все встречающие важного гостя, почувствовал себя сканированным с ног до головы. Что он помнил о нем после той кошмарной ночи? В каком досье фигурирует его имя? В каком списке?
Казалось, туловище Сибиряка было пристегнуто ремнями к спинке инвалидного кресла, в котором он ехал, настолько прямо он держался, «как еб…ый царь в зените своей власти», подумал Луи, в то время как кресло плавно спускалось по трапу самолета. Телохранитель Василий, верный из верных, принял его с привычной точностью и экономией движений, за которые его и прозвали Тенью.
Персонаж, что спускался следом, тоже приводил в замешательство. Это была Анна Романова, невестка Сибиряка и мать Виталия. Hевысокая женщина лет шестидесяти, на ней было черное платье, подчеркивавшее ее пышные формы, a круглое лицо было спрятано под огромными солнечными очками «Dior Josephine». Eе походка была уверенной, а улыбка ослепительной. Oна расцеловала сына и дочь от всей души, изо всех сил демонстрируя свою сильную любовь..
Подошла она и к Луи, а когда тот хотел поцеловать ей руку, обняла его и расцеловала, оставив нa его щеках следы губной помады. Больше, чем простой знак симпатии. Луи показалось, что его отметили каленым железом, словно он официально стал частью племенного стада Романовых. Многие восприняли бы это как повышение в чине, публичное посвящение в члены семьи. Но не Луи. Сколько верных солдат отправили бы себе пулю в лоб после того, как отец народов заключил их в свои объятия?
Луи наблюдал, как Виталий и Ольга почтительно подошли к деду и наклонились, чтобы его поцеловать. Объятия патриарха были краткими для Ольги и гораздо более продолжительными для Виталия. Но не больше двух минут. За это время подъехал и припарковался в нескольких метрах от них «Mercedes Special Boss».
Машину специально привезли из Сибири, где она и была оснащена. Ее вместе с другими безделушками доставил накануне Ил-76(пс). Луи предлагал забронировать «скорую помощь» последней модели, снабженную отделением сверхсовременной интенсивной реанимации, чтобы перевозить старика, если вдруг ему захочется куда-нибудь ехать. Охранники Романова заулыбались в ответ и просто спросили, какова толщина брони машины «скорой помощи». Единственной смертельной болезнью, которой опасался их шеф, была пуля из огнестрельного оружия с вольфрамовым ядром, способная пробить любую стандартную броню. MSB был тяжел, как танк, и оборудован самой совершенной системой обнаружения: муха не могла бы подлететь с дурными намерениями, потому что в ту же секунду она и ее карьера террористки разлетелись бы в прах. C прилетевшего в Ниццу автомобиля тем не менее все-таки сняли оснащение, предназначенноe открывать ответный огонь агрессору, так как французское законодательство не поощряло наличие на своей территории частного военного арсенала. Но что было самым замечательным в «Mercedes Special Boss», так это комфорт салонa. Например, инвалидная коляска могла войти в него так, что пассажиру даже не приходилось наклонять голову, не то что ложиться. Тем более что ни то, ни другое, совсем не было свойственно Сибиряку.
Задняя дверца MSB закрылась, и кортеж из трех машин покинул взлетную площадку без облачка пыли.
Отсутствие пыли вызвало у Луи улыбку, это была деталь, которой не хватало сцене для того, чтобы она стала частью классического боевика. Весь этот цирк понадобился только для того, чтобы тщеславный старик мог присутствовать на праздновании дня рождения внука. С русскими Луи был готов к чему угодно. Они его никогда не разочаровывали. И постоянно нарушали границу между реальностью и фантастикой, как кофе с молоком дружески настроенным круассаном. Эти достойные сыны Достоевского или Чингиз Хана, в зависимости от принятой точки зрения. Вибрация мобильного прервала его размышления. Это был Антон. Луи ответил.
— Ваша пиротехническая компания «Giovanni»…
— …?!
— Я послал своего человека в Париж проверить.
— Проверить что?
— Проверить. Когда одна деталь не соответствует требованиям, необходимо проверить все. Вас во Франции этому не учили?
— Проверяйте. Так что ваш человек в Париже?
— Кажется, все чисто. Я просто хотел вас предупредить.
— Спасибо. Но я сомневаюсь, что вы мне звоните просто поболтать. Что случилось?
— Я думаю, что мы должны отменить операцию «Беглец».
— Вы говорили об этом с Сергеем?
— Генерал против. Он приезжает завтра, но вы cможете его переубедить.
— «Алло, Александр? Привет, слушай, мы все сворачиваем, и ты выкидываешь полмиллиона долларов в форточку». Вы что же, Антон, хотите моей смерти?