– Командир, полиция приехала, – подал голос с крыльца Капралов. – Тут еще какие-то два кадра, рвутся внутрь, уверяют, что они из ФБР…
– Откуда? – изумился Вадим.
– Тьфу, из ФСБ…
– Эх, Леха, кто бы нас веселил, кабы тебя не было, – вздохнул Репнин. – Передай посетителям, что могут войти, мы не возражаем. С задержанными пусть обращаются вежливо, обеспечат им надлежащий уход и охрану. Следственные действия будут производиться позднее. – Он посмотрел на часы. Эх, время, время, куда ты несешься? Диверсанты скоро вырвутся из окружения. Надо срочно телефонировать полковнику Панькову, пусть усилят посты на дороге Р-75. – Мужики, улетаем отсюда! Леха, глянь, вертолет еще висит?
– Да куда там висит, – фыркнул Капралов. – Перелетел через озеро, нашел площадку и сидит, курит. Сейчас я его кликну…
Дину взяли на автостанции в Покровке. Она постаралась привести себя в порядок, почистилась, отряхнулась, но все равно казалась перепуганной бродяжкой. Со страхом стреляла глазами, жалась в угол. Дежурный полицейский наряд давно обратил на нее внимание, один из полицейских направился к ней. Но тут к пустому терминалу подкатила серая «Тойота Фортунер», из нее вышли двое в камуфляже. Один оказался за спиной у девчонки, другой спереди. Дина задрожала.
– Можешь не убегать, – сказал Вадим, – все равно догоним. Спецназ Антитеррор, майор Репнин, если тебе интересно. Твои родители у нас, они в безопасности. Эх, девчонка, пороть тебя некому, натворила дел… – шикнул он в сердцах.
– А что я сделала? – сжалась Дина.
– Что бы ни сделала, все еще можно исправить.
Полицейский, идущий к ним, притормозил – люди в камуфляже были явно не сотрудниками заштатного ЧОПа. Поколебался, хотел развернуться, но Вадим поманил его пальцем. Полицейский нерешительно приблизился, мазнул взглядом служебное удостоверение, сунутое под нос.
– А скажи-ка, любезный, где тут ваш участок?
– Там, – кивнул головой страж порядка. – В конце улицы будет клуб и поселковое отделение полиции.
– Спасибо. Свяжись с дежурным, скажи, сейчас приедут люди, пусть подготовят помещение для допроса свидетеля.
– Понял. – Но физиономия полицейского выражала полное непонимание. – Какого свидетеля?
– Со своим придем, – не стал вдаваться в подробности Вадим. – А также стулья и ватман, стенгазету оформлять будем.
В машине он лихорадочно связывался со всеми службами: активизировать поиски преступников, выслать на дорогу дополнительные наряды, задерживать всех, кто выходит к дороге Р-75. Что он мог сделать со своими ребятами? Лично метаться по трассе, расстреливая кусты за обочинами? Снова патовая ситуация. А все из-за полного незнания, что на уме у «майора Виктора Михайловича»! Помещение в участке к их приезду было готово. Девчонку ввели в комнату, усадили за стол, нависли над ней, как каменные утесы. Ничего, страх хорошо выбивает дурь. Надо же, фрондерка нашлась! Дина размякла, страх превратил ее в податливого ребенка. Она рассказывала все, что знала. О том, что готова была сражаться до последнего вздоха за родную Украину, о Матиани, в которого влюбилась без памяти. И он, как ей казалось, был влюблен в нее! Как она ошиблась! Спецназовцы украдкой переглядывались. Она рассказывала ВСЁ – как отправилась по зову совести на «дело» с мужиками, увешанными оружием, как охладел к ней Матиани, как расстреливали и сжигали людей на трассе. Она хотела сбежать, но они не дали. Как обломались с дорогой, отправились по другой, завязли в дикой природе. Повествовала, всхлипывая, как ночевали в болоте, как расстреляли гражданских, инспекторов ДПС… Кажется, все было ясно. Банда направлялась на восток, чтобы выйти на дорогу Р-75. С момента бегства Дины прошло три часа, и о них – никакой информации. Где они? Еще не прорвались? Незаметно прошли кордоны и растворились на просторах седьмой части суши? Сменили направление и вылезли там, где их не ждут?
Настроение портилось. Дело к вечеру, скоро начнет темнеть…
– Вспомни, Дина, они упоминали, куда поедут?
– Им надо на Украину, это точно… Но я не слышала, где они хотят перейти границу. Наверное, сами еще не знали…
– Старший связывался в твоем присутствии со своим начальством? Может, слышала обрывки разговоров, упоминали какие-то фамилии?
– Нет, при мне такого не было. Честное слово, не было…
– При нападении на конвой они похитили несколько ценных предметов. Ты их видела? Эти штуки при них?
– Нет, не видела… Но у главного постоянно за спиной рюкзак, он его почти не снимает… Рюкзак не очень тяжелый, но и не легкий… Однажды снял, доверил на время Резо, тот нес…
– Дерзай, девочка! – Вадим раскатал перед ней лист белой бумаги. – Раздели на восемь частей, рисуй бандитов, рисуй, как можешь. Мать сказала, что у тебя способности – проверим. Только быстрее, схематично. Передавай в их внешности самое главное, чтобы мы поняли и ухватились. Забудь, что мы стоим у тебя за спиной.
Она рисовала, высунув язычок от усердия. Иногда закрывала глаза, сидела неподвижно, потом опять скрипела карандашом. По ходу давала пояснения, вспоминала имена, фамилии. В том скоротечном бою он почти не ухватил их лица – только майора и немного бабу. Остальным тоже было не до этого. Бойцы помалкивали, никто не комментировал. Лист, разделенный на восемь рамок, и в каждой, в каком-то спонтанном порядке, возникали части лиц: глаза, брови, мясистый нос, рот, перекошенный в ухмылке. У девочки реально были способности, напрасно она похоронила свой талант. Физиономии бандитов вырастали перед глазами. Угрюмый взгляд майора, нос чуть скошенный, с горбинкой. Вытянутое женское лицо, глаза со смешинкой. Светловолосый тип – внешность заурядная, Тарас Бредун, помощник майора. Широкая морда, приплюснутый нос – боевик отзывается на фамилию Журкович, имени не помнит. Два здоровых мужика, отдаленно чем-то похожи, только у одного лицо усеяно веснушками, а другой загорелый, словно все лето валялся на песке. Влас Романько и Кургаш Никита. Возникали тонкие черты молодого Матиани – на этом месте Дина не выдержала, всплакнула. Восьмого набросала схематично – увесистый нос, заплывшие глаза. А потом жирно перечеркнула его крест-накрест.
– Убили, – объяснила она. – Хоронили в овраге, когда я сбежала. Смогу показать это место… Отаром его звали. Кажется, Тамадзе… Да, – вскинула она голову, – их группа называется «Оцелот». Это такая крупная хищная кошка, живет в Америке…
– Ягуар – тоже кошка, – фыркнул за спиной Балабанюк, – но быстрее, сильнее, а главное, умнее… – и смутился, встретив ироничные взгляды товарищей. Ну-ну, мол, неизвестно еще, чья кошка умнее.
– А знаешь, девочка, – удивленно заметил Вадим, – ты нам очень помогла. Думаю, тебе зачтется. Сейчас тебя отвезут к семье, не возражаешь? Только, к сожалению, это будет не ваш дом, другой…
Уже темнело. Из полумрака проступали очертания плотного кустарника, обрамляющего дорогу. Обрывистый кювет, кочки между кустами и обочиной, поросшие травянистым ковром. Левее, метрах в трехстах, зажигал огни автозаправочный комплекс «Энергия». Справа, примерно в километре, поблескивали огни населенного пункта Ставрино. Движение на этом участке дороги Р-75 «Александровск – Владимир» шло на убыль. Машины проносились, но все реже. В этом месте в шоссе вливалась ухабистая проселочная дорога – она выбегала из темного леса, петляла по относительно ровной местности, пропадала в кустах, а потом снова возникала, подступая к трассе. На этом участке нес службу усиленный пост – две машины патрульно-постовой службы и джип ВАИ с автоматчиками в камуфляже. Полицейские сидели в машине, бродили по обочинам, вглядываясь в сгущающийся сумрак. Автоматы держали наготове, не расслаблялись. Джип с военными на месте не стоял, он курсировал – от АЗС до Ставрино. В нем люди тоже не спали. В данный момент он находился в районе «Энергии» – пропускал встречную фуру, чтобы развернуться.
Машина на проселке появилась внезапно, вспыхнули фары! Видимо, из леса она вышла с погашенными огнями, миновала кустарник, а когда возникла в сорока метрах от шоссе, водитель включил дальний свет. Рычал изношенный мотор, машина прыгала по ухабам. В полумгле очерчивались контуры отечественного «УАЗа». Окна были заляпаны грязью. Полицейские насторожились, вскинули автоматы. Кто-то отступил за патрульную машину, кто-то бросился к месту слияния дорог с поднятой рукой. Микроавтобус не собирался останавливаться – он шел на прорыв! Резко вывернул с проселка на трассу – благо в этот момент здесь не было попутных машин, и из раскрытого окна со стороны водителя загремели выстрелы – работал пистолет Макарова. В полицейских рядах вспыхнула паника. Отпрыгнул один, бежавший навстречу, – его чуть не протаранили. В ответ вспыхнула беспорядочная стрельба. Сидящий в полицейской машине орал в рацию: «Это Третий! Банда пытается прорваться!» Заводились двигатели патрульных «УАЗов». Полицейские выбегали на дорогу, стреляли из автоматов. С треском отвалился задний бампер. Микроавтобус уже катил по шоссе, виляя во все стороны, набирал скорость. Но изношенный двигатель не позволял разогнаться, машина удалялась довольно медленно. Потерь в скоротечной стычке не было, водитель стрелял наобум. Стражи правопорядка на бегу запрыгивали в свои машины. У одного сорвалась нога, его отбросило к обочине, он кричал от боли, зажимая сломанную голень. Две патрульные машины уже неслись за чадящим микроавтобусом. Пронзительно ревела встречная машина – водитель не мог понять, что творится перед ним, резко сдал к обочине, затормозил.
Со стороны «Энергии» к развилке неслась машина ВАИ. Запоздало обнаружили переполох у себя в тылу. С ревом ушли в отрыв, кинулись догонять полицейских. У места слияния с проселочной дорогой никого не осталось. Только метрах в семидесяти стонал полицейский, заработавший открытый перелом. Вряд ли он обращал внимание на происходящее вокруг, поэтому не увидел, как зашевелились невнятные образования под откосом слева от проселка и поднялись шесть фигур – какие-то лешие, измазанные в грязи, облепленные листвой. Они одновременно перебежали дорогу, скатились с обратной стороны и, не останавливаясь, побежали дальше – к перелеску, до которого было метров семьдесят…
А погоня уходила своей дорогой. Микроавтобус уже не мог выдерживать конкуренцию – скорость падала. Полиция висела на хвосте, кавалькаду догонял джип. Водитель не собирался кончать жизнь самоубийством, надо было отвлечь противника от основных сил, извернуться и сбежать. Но все пошло по-другому. Полицейский стрелял с подножки патрульной машины, умудряясь это делать одной рукой. Микроавтобус вилял, подставлял бока, и одна из пуль пробила бензобак! Салон воспламенился, как картонная коробка, лопнуло заднее колесо. Микроавтобус стало швырять по проезжей части. Пламя перекинулось на кабину, было слышно, как кричит от боли водитель. Объятый пламенем микроавтобус по диагонали помчался к обочине, нырнул в кювет…
Полицейские выпрыгнули из остановившихся машин, побежали, вскидывая автоматы. Микроавтобус валялся под откосом на боку. Огонь пошел на спад, но из окон еще вырывалось пламя, а из кабины выползал водитель. У него горели ноги. Он надрывался воем, хрипел. Приземистый, крепкий, в свете фонарей мелькало бронзовое от загара лицо, искаженное судорогой. Водитель перевернулся на бок, обрисовалась рука с пистолетом, который он пытался наставить на противника. Полицейские искушать судьбу не стали – прогремела короткая очередь. Водитель выронил пистолет, испустил дух. Кто-то бросился к нему сбивать пламя – сгорит же, как опознаешь? Остальные обступили микроавтобус. Там не было ничего, кроме мешков с картошкой, рассыпавшейся при падении. Часть груза уже занималась – картошка чернела, обугливалась.
– Жареная картошка, – ухмыльнулся один.
– Не жареная, а печеная, – возразил другой. – Но тоже неплохо.
– Мужики, здесь нет никого! Этот парень был один! – ахнул третий.
Страшная догадка охватила не очень смышленые полицейские головы. Они растерянно переглядывались. Люди в джипе раньше сообразили, что их обвели вокруг пальца. Этот парень просто отвлекал на себя внимание, а вся банда уже перебралась через дорогу и уходит из заблокированной зоны! Ругаясь, люди прыгнули в джип, машина развернулась. Офицер кричал в рацию, что все – кретины, надо немедленно бросать силы на другую сторону дороги, пока есть возможность схватить преступников…
А диверсанты уже вбегали в лес. Отдышались, шли быстрым шагом. Все слышали отдаленную стрельбу, догадывались, что произошло с Никитой Кургашом. Умирать он вроде не планировал, сам вызвался отвлечь внимание кацапов, был уверен, что сможет обмануть «тупоголовых ментов». Значит, не судьба.
– Бедняга, – пробормотал запыхавшийся Романько, – земля ему пухом…
– Не будем расстраиваться, хлопцы… – выдохнула идущая спортивной ходьбой Белла. – Все там будем. За святое дело человек умер…
Гальский подгонял свою поредевшую команду. Вырвались из кольца – это славно, но что-то подсказывало, что неприятности еще не кончились. Эта местность не была избалована человеческим присутствием. Свалки, какой-то разорванный лес. Блага цивилизации были явно не здесь. За первым массивом по правую руку возникли полуразвалившиеся постройки: две вытянутые – то ли амбары, то ли конюшни, третья стояла отдельно. За ней и поджидала «путешественников» сливающаяся с темнотой «Газель». От машины отделился невысокий плотный человек, заспешил навстречу. Майоры обменялись рукопожатиями.
– Ну здравствуй, Остап Николаевич.
– Добрый вечер, Виктор Михайлович. Надеюсь, для большинства твоих людей он добрый… – Он осветил фонарем бредущих за командиром диверсантов. Смотрелись они, конечно, живописно, Сердюк глухо хохотнул: – А это что за инициативная группа граждан во главе с блондинкой?
– Я уже не блондинка, я хрень какая-то… – пробормотала Белла. Она действительно смотрелась не очень – Баба-яга в тылу врага. – Здравия желаем, господин майор. От лица, как говорится, и живых, и мертвых…
– Двоих потеряли, – объяснил Гальский. – Кургаша и Тамадзе.
– Бывает, – сделал вид, что опечалился, Сердюк. – Им хорошо сейчас на небе.
– Если на небе, то хорошо, – хмыкнул майор, – хотя что-то мне подсказывает…
– Ну да, у смерти есть свои преимущества, – широко зевнул Матиани. – Утром, например, не надо никуда вставать…
– Циничные вы, друзья мои. – Сердюк покосился на висящий за спиной майора рюкзак, не стал ни о чем спрашивать, и так понятно. – В общем, живо все в салон, убираемся отсюда. Минут через десять здесь будет тесно от вертолетов и спецназа. Под сиденьями одежда – подберите себе что-нибудь подходящее, а то на ужасы болотные похожи. Вы – украинские рабочие, возвращаетесь с заработков из Владимира, трудились в строительно-монтажном управлении № 11. Литвина по документам жена Журковича, пусть так и будет. Полагаю, трудности нас поджидают только первые двести километров. Поедем лесами на юго-восток, через Камыши и Ильинку. Дальше можно выехать на трассу. Через Гусь-Хрустальный объедем столичный регион…
Глава 12
«Стая бешеных волков» примчалась на очередное место происшествия через пятнадцать минут. Весь «комплекс мер» решительно не работал! На правоохранительные органы абсолютно нельзя было положиться. Устали? Заработались? Банда вырвалась за «флажки», а в рюкзаке у них пара суперсекретных изделий, от которых, хоть тресни, зависит национальная безопасность государства! И где их теперь искать? В стране, между прочим, 17 миллионов квадратных километров! Люди кипели от злости, а майор Репнин был оголенным проводом, изрыгал закрученные ругательства и несколько раз имел прекрасную возможность вызвать дьявола. Они стояли у скорбных останков сгоревшего микроавтобуса, неприязненно разглядывали в свете фонарей разбросанную картошку, обгоревший по пояс труп. Он был изувечен до неузнаваемости, и все же его узнали. Был такой в списке лиц, изображенных Диной. Кургаш Никита.
– Маловато будет, командир, – вздохнул Балабанюк, – шестеро еще где-то бегают.
Смотреть на труп врага можно бесконечно. Тем более спешить уже было некуда. Спецназ и кучу всего остального народа изящно обвели вокруг пальца! Они побежали обратно в машину, поехали по местам недавних событий. У обочины стояла машина «Скорой помощи» с работающей мигалкой. Люди в белых халатах грузили на носилки полицейского со сломанной ногой. Случай был тяжелый, парень выл, как будто ему отрезали самое дорогое. Дальше в трассу вливалась проселочная дорога. На обочине валялся искореженный бампер, отстреленный от убегающего микроавтобуса. Не много же от него отстрелили. Бойцы с фонарями прочесывали окрестности.
– Командир, вот здесь они лежали, всем тесным коллективом, – сообщил Жилин, осматривая склон за дорогой. – Следы, характерные примятости. А когда этот «крысолов» всех увел со своей «дудочкой», они спокойно перебежали дорогу.
– Все – на ту сторону, – приказал Вадим, – идем по следам. Капралов – сиди в «Тойоте», жди сигнала.
Следы вели сквозь косогоры-буераки и вывели на дорогу, от которой осталось лишь название. Колея, обросшая чертополохом, втягивалась в лес. Здесь определенно недавно шли люди – не строем, конечно, уставшие, взмыленные. Деревья разредились, справа показались строения – покосившиеся, крыши заросли сорняками. Вадим связался по рации с полицейским начальством, описал координаты, приказал прислать людей, чтобы прочесать строения. Спецназовцы пошли дальше – трое по дороге, остальные по лесу. Карта в мобильнике извещала, что других дорог в округе нет, а данная петляет через леса и луга на юго-восток и теряется среди небольших населенных пунктов. В принципе она может вывести на дорогу, пролегающую через Гусь-Хрустальный. Но пешком далеко не уйдут. Могут забраться в какую-то глушь, хрен их оттуда вытащишь. Немного успокаивало, что до поры до времени диверсанты передвигаются пешим образом – сомнительно, что в этой глуши им подфартит с транспортом.
Подъехал Капралов на «Фортунере». Вадим по рации связался с Паньковым, выслушал порцию неласковых комментариев, огрызнулся в ответ, хорошо, мол, офисным работникам – лежи в постели да разноси подчиненных. А то, что куратор группы изволят отдыхать, было понятно по фоновому храпу супруги. Вместо того чтобы нежиться в постели, Эдуард Романович, отдали бы лучше приказ всем полицейским подразделениям района проявлять повышенную бдительность, разослать ориентировки, задействовать малую авиацию, что там еще… Бурля от злости, он отключился. Тут же запищала рация, прорезалась полиция с известием: строения у дороги зачищены, в заброшенной сельскохозяйственной постройке обнаружено уютное гнездышко, а в гнездышке – двое спящих молодых людей, рядом с которыми найдены бутылка шампанского и недопитый вермут. Молодые люди испуганы, они реально что-то знают. «Тащите их сюда», – распорядился Вадим.