Мысли, афоризмы, цитаты. Политика, журналистика, правосудие - Константин Душенко 13 стр.

Правительство, даже самое лучшее, всего лишь необходимое зло. Как и одежда, оно – напоминание об утраченной невинности; дворцы королей возведены на руинах райских хижин.

Правительство – не решение ваших проблем; правительство – одна из этих проблем.

Все люди делятся на две группы: одни ожидают, что правительство должно для них что-то делать, другие – что правительство должно что-то делать за них.

Недоверие к магии может заставить поверить даже в правительство.

Правительство существует, чтобы защищать нас друг от друга. Мы не можем позволить, чтобы оно защищало нас от самих себя.

Государственное управление и впрямь нерадиво и неэффективно; но так же, вообще говоря, обстоит дело с управлением в акционерных компаниях. Мне могут возразить, что все директора акционерных компаний – акционеры; но ведь и все члены правительства – налогоплательщики.

Известно, что движение других планет кажется с Земли неправильным и хаотическим и что следует мысленно перенестись на Солнце, дабы в полной мере оценить упорядоченность мироздания; по той же причине частное лицо судит о государстве, в котором живет, куда более ошибочно, нежели тот, кто входит в правительство.

Правительство – это рефери, и оно не должно пытаться стать игроком.

Дело правительства – делать всякое правительство лишним, подобно тому как умные родители учат детей обходиться без них.

Лучшее правительство то, которое управляет меньше всего.

Законное правительство – то, у которого превосходство в артиллерии.

Наихудшее правительство – наиболее нравственное. Правительство, состоящее из циников, часто терпимо и гуманно. Но если у власти фанатики, притеснениям нет предела.

Единственное хорошее правительство – это плохое правительство в состоянии крайнего испуга.

Правительство как грудной младенец: чудовищный аппетит на одном конце и полная безответственность на другом.

Слава богу, правительство у нас не такое большое, какое мы могли бы иметь за те деньги, что мы ему платим.

Правительства никогда ничему не учатся. Учатся только люди.

Дело правительства – не лезть в деловую жизнь, пока его не зовут.

Правительство, достаточно большое и сильное, чтобы дать вам все, что вы требуете, достаточно велико для того, чтобы забрать все, что у вас есть.

Семь самых страшных слов в английском языке – это: «Я из правительства и хочу вам помочь».

Можно принять меры противу голода, наводнения, противу огня, моровой язвы, противу всяких бичей земных и небесных, но противу благодетельных распоряжений правительства решительно нельзя принять никаких мер.

Кажется, Полетика сказал: В России от дурных мер, принимаемых правительством, есть спасение: дурное исполнение.

Со времени восшествия на престол дома Романовых у нас правительство всегда впереди на поприще образованности и просвещения. Народ следует за ним всегда лениво, а иногда неохотно.

У правительства столько дурных привычек, что содержать его становится все дороже.

На федеральном уровне мы делаем много такого, что было бы признано бесчестным и незаконным, случись это в частном секторе.

Господь помогает тем, кто сам себе помогает; правительство – всем остальным.

Лозунг истинной демократии – не «Пусть это сделает правительство», а «Дайте нам сделать это самим».

Правительства чаще совершают зло из трусости, чем из своеволия.

Если принципы берут верх над законом, значит, правительство окончательно разложилось.

Опасно быть правым, когда правительство ошибается.

Мужья и правительства никогда не должны признавать свои ошибки.

Правительственное решение проблемы обычно хуже самой проблемы.

Правительство не скажет словечка о тучах, не упомянув о сопутствующей им радуге.

Правительство – это не тот орган, где, как говорят, можно только языком.

У многих в правительстве достаточно власти, чтобы воспрепятствовать чему-либо, но почти ни у кого нет власти сделать что-либо. Наша система правления оборудована мотором газонокосилки и тормозами «Роллс-Ройса».

Любому правительству следовало бы сжигать свои старые речи сразу же после прихода к власти.

Не знаю, за что ругают правительство? Оно же ничего не делает.

Невелика трудность быть юмористом, когда на тебя работает все правительство.

Я бы не хотел стать членом правительства. Я не желаю, чтобы обо мне писали так, как я пишу о других.

Ни одна разведслужба не предскажет, что сделает правительство, если оно само этого не знает.

В реках и плохих правительствах наверху плавает самое легковесное.

Любое правительство – Временное.

Мужчине нужна жена, потому что не все на свете можно свалить на правительство.

Как бы плохо мы ни говорили о правительстве, оно думает о нас еще хуже.

Если кабинет министров состоит из пяти человек, четверым из них можно поручить финансы, иностранные дела, оборону и правосудие. Пятый, не сведущий в этих предметах, станет председателем или премьером.

Кабинет министров становится бесполезным, когда число его членов доходит до 20 или 21. Пять полезных членов встречаются отдельно и что-то решают. Кабинету практически делать нечего, тем самым в него можно ввести сколько угодно народу. Лишним членам не понадобится лишнее время, ибо все заседания теперь – пустая трата времени.

Когда функции правительства разделены между несколькими коллегиями, то те из них, что насчитывают наименьшее число членов, приобретают рано или поздно наибольшие вес и значение, хотя бы уже по причине того, что у них, естественно, облегчается отправление дел.

Было темно, как за кулисами кабинета министров.

Премьер-министр – это интриган по должности.

Выдающийся премьер-министр должен обладать жизнелюбием праздного человека и усердием рабочей лошадки.

Выдающийся премьер-министр должен быть хорошим мясником.

Выдающийся премьер-министр должен быть хорошим мясником.

Хорошему премьер-министру необходим крепкий сон и историческое чутье.

В бытность мою министром я всегда с нетерпением ждал заседаний кабинета министров: это была единственная – если не считать летнего отпуска, – возможность отдохнуть от непрестанных трудов.

Если возникнет критическая ситуация, немедленно будите меня – даже если я на заседании кабинета министров.

Я не порицаю своих министров за то, что они чересчур много говорят, при условии, что они делают то, что я говорю.

Все, чего я хотел, – это согласия с моими желаниями после конструктивной дискуссии.

Если премьер запутался, помогите ему выпутаться; если ошибся – прикройте; если заснул, без нужды не будите; если он плохой премьер, отправьте его на убой.

Что меня всегда удивляло в молодости, так это то обстоятельство, что, по удушении прежнего великого визиря, всегда находились новые охотники стать великим визирем. Теперь, когда я стал несколько старше, меня охватывает такое же изумление, когда я вижу, как после отставки одного английского премьер-министра немедленно же его место стремится занять другой.

Я вскарабкался на верхушку намыленного столба.

Я бы не выдержал, не будь я наделен лошадиным здоровьем – а может быть, и складом ума.

Да и я вон в своем седле премьерском – только ветер в ушах.

Премьер-министры в своем большинстве были бы совершенно не интересны, не будь они премьер-министрами (а некоторые не интересны даже тогда).

Генри Кэмпбелл-Баннерман остался в нашей памяти как человек, о котором мы уже ничего не помним.

До сих пор вы были первым артистом в мире, теперь вы всего лишь премьер; какое падение!

Директора школ обладают такой властью, которая премьер-министрам даже не снилась.

См. также «Министерство обороны»

Короли знают о делах своих министров не больше, чем рогоносцы о делах своих жен.

Как общество рассуждает, так им и управляют. Его право – говорить глупости, право министров – делать глупости.

Для министра опаснее сказать глупость, нежели сделать.

Леность государей ставит их в зависимость от их министров.

Глупости и ошибки, на которые министр толкает своего повелителя, лишь укрепляют подчас его положение: он как бы еще теснее связывает себя с монархом узами сообщничества.

Личную привязанность министры ценят гораздо больше, чем приверженность своей партии.

Либерал может сделаться министром, но из этого еще не следует, что он будет либеральным министром.

Самыми лучшими министрами были те люди, которые волею судеб дальше всего стояли от министерств.

Если бы каждый министр отказывался подписывать все, чего он не успел прочитать, вся работа моментально остановилась бы.

Первые 48 часов решают, кто кем будет управлять: министр – своим аппаратом или наоборот.

Министры должны проявлять активность. Это заменяет им результаты.

Совершенно честный ответ министра хорош уже тем, что совершенно ошарашит парламентариев.

Министр никогда не отказывает. Министр говорит: ваша просьба будет удовлетворена в ближайшем будущем.

Кто бы ни выиграл выборы, к власти приходит министерство финансов.

Я же не делаю деньги, я не министр финансов и даже не фальшивомонетчик.

Ни за кем не закреплен, никого не опекаю, никем не опекаем, но вот ищу дырки, которые нужно либо затыкать, либо проникать.

Министр без портфеля должен быть человек с достаточно большим опытом, чтобы не заметили, что у него нет портфеля.

Жизнь, она как бы во многом состоит из субъективных факторов. Вот, субъективно я встретил свою жену, в результате любви получились дети, понимаете. Субъективно кто-то кого-то узнал, в результате знакомства получился министр, премьер-министр.

Сказано – сделано. Не понял – переспроси. Не понял с первого раза – переспроси еще раз. Но выполняй. Не можешь – доложи, почему не выполняешь, по какой причине. Другого от вас ничего не требуется.

Министры стоят на таком шатком подножии, что малейший толчок опрокидывает их.

«Не такие же у нас в министерстве дураки, чтобы…» – «Такие! Такие!»

Каждый правонарушитель работает в каком-то конкретном министерстве.

Ведомства – говно; декреты – говно.

См. также «Предсказания и прогнозы»

Об уме правителя первым делом судят по тому, каких людей он к себе приближает.

Иной раз для правителей нет ничего удобнее, чем позволить управлять собою.

Государю, который сам не обладает мудростью, бесполезно давать благие советы, если только такой государь случайно не доверится мудрому советнику, который будет принимать за него решения. Но хотя подобное положение и возможно, ему скоро пришел бы конец, ибо советник сам сделался бы государем.

Не советуй угодное, советуй лучшее.

Их превосходительствам угодна помощь, но не превосходство; им угодно, чтобы совет казался всего лишь напоминанием о том, что забыто, а не объяснением того, что им непонятно.

Мудрость главенствует в советах, а судьба – в событиях.

Я использую не только весь ум, которым располагаю, но и весь ум, который могу взять взаймы.

Мы отвергли божественное право королей, чтобы подчиниться божественному праву экспертов.

Есть три пути к разорению: женщины, скачки и доверие к экспертам. Первый из них самый приятный, второй – самый быстрый, зато третий – самый надежный.

Десять заповедей лишь потому так лаконичны, ясны и понятны, что были написаны без помощи советников и экспертов.