Мысли, афоризмы, цитаты. Политика, журналистика, правосудие - Константин Душенко 2 стр.

См. также «Тираны, диктаторы и вожди»; «Политики»

Везде, где находил я живое, находил я и волю к власти.

Политик трудится со стремлением к власти как к необходимому средству. Поэтому инстинкт власти (…) действительно относится к нормальным качествам политика.

Жажда господства (…) берет верх над всеми остальными страстями.

Скромный во всех отношениях, кроме власти.

Цель власти – власть.

Каждый был бы тираном, если бы мог.

Моя истинная любовница – это власть.

Не следует, чтобы к власти приходили те, кто прямо-таки в нее влюблен. А то с ними будут сражаться соперники в этой любви.

Все, что мне нужно, – это теплая постель, доброе слово и безграничная власть.

Ни в коем случае я не ставлю себя в число тех, которые хотят властвовать. Трудное дело – добывать для себя самого что нужно; но лишь совершенный безумец (…) может, не довольствуясь этим, налагать на себя еще новое бремя – доставлять всем гражданам что им нужно.

Странное желание – стремиться к власти, чтобы утратить свободу.

Тех, кто желает и сам иметь много хлопот и другим доставлять их, я поставил бы в разряд годных к власти.

Мне сдается, что «воля к власти» близко граничит с глупостью (иное дело: «воля к величию»).

Нет расставания более горестного, чем расставание с властью.

И в государственной деятельности есть свой круг побед, и когда он завершен, пора кончать. В состязаниях на государственном поприще – ничуть не меньше, чем в гимнасии, – тотчас обнаруживается, если борца покидают молодые силы.

У восходящего солнца больше поклонников, чем у заходящего.

В политике лучше уйти со своего поста на пять минут раньше, чем нужно, нежели оставаться на пять лет дольше, чем нужно.

ЗАКОН ГЭЛБРЕЙТА: Политик, который в четвертый раз заявляет, что не уходит в отставку, уходит в отставку.

Я останусь до тех пор, пока не устану. А пока Британия во мне нуждается, я никогда не устану.

Правителя не так легко столкнуть с первого места на второе, как потом со второго на последнее.

Правители всегда подозревают и ненавидят тех, кто может прийти им на смену.

Никто еще не убил своего преемника.

Нельзя отказываться от власти, пока ты на коне, можно – когда тащат за ноги.

Ельцин должен сам возглавить процесс своего ухода.

С тех пор как я перестал быть президентом, мне гораздо реже удается выигрывать в гольф.

Те, кто сошел со сцены, часто идут в суфлеры.

Люди в двух случаях не верят правителям: когда они родятся и когда умирают. Мало кто думает, что они законные отпрыски, и лишь немногие верят, что они умерли естественной смертью.

Лучший день после смерти дурного государя – первый день.

После гибели Антигона, когда его убийцы стали притеснять и мучить народ, один фригийский крестьянин, копавший землю, на вопрос, что он делает, с горьким вздохом ответил: «Ищу Антигона», – подобные слова могли бы сказать (…) многие, вспоминая (…) умерших царей.

Со сменой правителя для бедняка не меняется ничего, кроме имени господина.

Умирая, Перикл сказал в похвалу себе, что никому из афинян не пришлось надеть из-за него траур.

Когда среди афинян разнесся слух о смерти Александра Македонского, оратор Демад сказал: «Александр не умер, иначе бы весь мир почуял запах его трупа».

Вижу, что будет великое состязание над моей могилой.

Мы боялись крушения мира, но даже не почувствовали, как он колеблется.

Император должен умереть стоя.

Увы, кажется, я становлюсь богом.

Если только у мертвых сохраняется какое-то чувство, Гай Калигула ужасно злится, что он умер, а римский народ все еще живет.

И тут он испустил дух и перестал притворяться живым. Рассказывать о том, что случилось после этого на земле, не стоит. Все это вы прекрасно знаете, и нечего бояться, что позабудется событие, вызвавшее общую радость: своего счастья не забыть никому.

Я был всем, и все это ни к чему.

Король умер – да здравствует король!

Король никогда не умирает.

Почему вы плачете? Неужели вы думали, что я буду жить вечно?

Я устал управлять рабами.

Людовик должен умереть, чтобы страна могла жить.

Король Франции может умереть, но он не может болеть.

Счастлив тиран, который умрет у себя дома своей смертью.

Не орошай мой прах слезой печали:

Ведь, будь я жив, ты был бы жив едва ли.

Это уже не событие, а всего лишь строка новостей.

Рождение Ленина было самым большим несчастьем России, а вторым по значению – его смерть.

Лишь очень немногие своей кончиной доставили столько радости столь многим.

Порой достаточно одному-единственному человеку закрыть глаза, чтобы у миллионов глаза открылись.

Я бы не поверил, что Гитлер умер, даже если бы услышал это от него самого.

Смерть тирана кладет конец его могуществу; смерть святого кладет начало его могуществу.

Он жил слишком мало, чтобы доказать свою неспособность быть президентом.

Смерть тирана кладет конец его могуществу; смерть святого кладет начало его могуществу.

Он жил слишком мало, чтобы доказать свою неспособность быть президентом.

Господин Президент, Президент умер.

Правители смертны – государство вечно.

См. также «Правительство»

Государство есть совокупность граждан, достаточная для самодовлеющего существования.

Государство есть некая совокупность объединившихся частных домов и сильно лишь в том случае, если преуспевают его граждане – каждый в отдельности.

Тот, кто в силу своей природы (…) живет вне государства, (…) либо животное, либо божество.

Государство есть то человеческое сообщество, которое (…) претендует (с успехом) на монополию легитимного физического насилия.

Государство есть машина для угнетения одного класса другим.

Государства – самые холодные из чудовищ.

Государство существует не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад.

Инструменты, которыми располагает государство, слишком велики для небольших задач и слишком малы для больших.

Если государство могущественно, оно нас расплющивает. Если государство слабо, мы погибли.

Где существует тиран, там не просто дурное государство, а вообще не существует никакого государства.

Чем более растягивается связь общественная, тем более она слабеет; и вообще государство малое относительно сильнее большого.

Есть два признака благополучия государства: богатство и доверие к государству.

Государства – это большие машины, которые движутся медленно.

Маленькие машины работают лучше больших, потому что в последних сильнее трение. Так же и относительно государств.

Государственный корабль – единственный, который дает течь на самом верху.

Как в человеке, так и в государстве, тяжелее всего болезнь, начинающаяся с головы.

Внутренние распри в государстве возникают не по причине мелочей, но из мелочей.

Государство в государстве.

Два всадника, сидя на одном коне, дерутся друг с другом – прекрасная аллегория государственного устройства!

Государственная политика – одноглазый циклоп, и единственный глаз у него на затылке!

Всякое государство (…) есть народное достояние.

Внешняя правда – Государству, внутренняя правда – Земле.

Пока есть государство, нет свободы. Когда будет свобода, не будет государства.

Как носители власти до сих пор смешивают у нас себя с государством, так большинство тех, кто боролся и борется с ними, смешивали и смешивают государство с носителями власти.

Заполняя налоговую декларацию, не забудь в графе «Иждивенцы» написать «государство».

Государство пухло, а народ хирел.

Государство получило технические возможности, до которых оно не доросло ни нравственно, ни интеллектуально, – и экспериментирует с ними, как режиссеры на заре немого кино.

Государство – это я.

Мы – не собрание усталых людей, мы – государство.

Государство – это мы.

Государство – это не я!

См. также «Единоличная власть»; «Монархи»

Нет более жалкого государства, чем управляемое тиранически, и более благополучного, чем то, в котором правят цари.

Чем меньше полномочий у царской власти, тем она долговечнее.

Истинные цари боятся за подданных, а тираны – подданных.

Абсолютная монархия есть самая совершенная форма правления, если бы не случайности рождения.

Монархия – лучший из худших видов правления.

Царствуй, но не управляй.

Монархия погибает, когда государь, относя все единственно к себе, сводит государство к своей столице, столицу к своему двору, а свой двор – к своей особе.

Королевский двор можно определить как компанию прекрасно воспитанных, изысканно одетых попрошаек.

«Как вам нравится это торжество?» – «Очень хорошо, Ваше Величество, жаль только, что недостает сегодня 300 тысяч людей, которые сложили свои головы, чтобы сделать подобные церемонии невозможными».

Трон – всего лишь кресло, обитое бархатом.

Даже на самом высоком из земных престолов сидим мы на своем заду.

Скоро на свете останутся пять королей: английский и четыре карточных.

Мы не семья – мы фирма.

Лучшая республика – это монархия.

Республика есть лотерея власти.

В пользу высоких качеств республики можно было бы привести то самое доказательство, которое Боккаччо приводит в пользу религии: она держится вопреки своим чиновникам.

Монархия должна управляться демократами, а республика – аристократами.

Люди в конце концов были бы вынуждены жить под властью одного, если бы они не изобрели известного строя, который со всеми внутренними достоинствами республиканского правления совмещает внешнюю силу монархического. Я имею в виду республику федеративную.

Если дело дойдет до восстановления монархии в России, то лучше восстановить ее на пять лет позже, чем на пять минут раньше.

Править легко, управлять трудно.