На следующий день ребята отправились домой, а на прощание сказали:
– Приготовьте деньги для Лысачка, а когда мы будем снова возвращаться во Львов, то зайдём к вам за деньгами!
Возвращаясь, зашли ребята снова к хозяевам, взяли для Лысачка деньги и пошли. И так они поступали в течение нескольких лет, всё время обманывая стариков, что Лысачок в школе очень хорошо учится, но у него нет времени, чтобы их проведать. Из-за своего Лысачка хозяева сильно переживали, а женщина уже не могла терпеть и рвалась проведать своего «сыночка». Решила она, что когда будут школьники снова идти во Львов, то пойдёт она таки с ними.
Услышав это, ребята остерегались заходить к ним и обходили другой дорогой.
Однажды студенты вычитали в газетах, что какой-то Юзеф Лысак стал старостой в городке Навария, в двух часах ходьбы от Скнилова. И вот, когда они снова шли домой на каникулы, то зашли к тем хозяевам и сказали:
– Вот вы и дождались радостных известий от вашего Лысачка: он стал старостой!
С этими словами показали им студенты газету, где было написано о Юзефе Лысаке.
– Теперь уже настала пора его проведать, может, он даже вас к себе возьмёт, потому что вы уже постарели. Да и обеднели вы из-за него. А он уже пан!
Студенты ушли, а хозяева поторопились к дьяку, чтобы тот посмотрел в газету и подтвердил, правда ли то, что школьники говорили. Дьяк прочитал и говорит:
– Правда, тут написано, что Юзеф Лысак стал старостой!
– А слава Тебе, Господи! – вздохнул мужчина, а сам думает: «А вдруг дьяк солгал?»
Да и пошёл ещё к священнику. Когда тот также прочитал ему газету, мужчина поцеловал батюшку в руку и радостный двинулся домой. Но снова его мучило одно и то же подозрение: а что, если и батюшка солгал?
Как вдруг видит – едет какой-то пан в дорогой повозке. Мужчина уже издалека стал кланяться. Пан приказал фирману[9] остановиться и спросил:
– Что ты хочешь, мужик?
– Ой, пан, очень прошу вас, прочтите мне, что здесь написано.
Пан снова прочитал, что Лысак стал старостой. Тогда уже мужчина поверил и быстро побежал к жене:
– Это действительно правда. Все одинаково прочитали! Пеки, жена, шишки[10], и завтра пойдём проведать нашего Лысачка.
Пришли они в Наварию, расспросили людей, где пан староста живет, и отправились к нему. Мужчина оставил жену в сенях, а сам зашёл в покои. Пан староста сидел за столом спиной к дверям и не слышал, как тот вошел. Мужчина сначала стал к старосте присматриваться со всех сторон, а потом наконец подошел на цыпочках, дёрнул за рукав и воскликнул:
– Лысачок!
Пан сорвался на ноги и закричал:
– Тебе чего от меня нужно?
– Лысачок! Ты что, меня не узнаёшь?
Пан начал ещё сильнее кричать, а жена, когда услышала его крик, не выдержала ждать в сенях, вбежала в комнату и бросилась обнимать пана:
– Лысачок, дитя моё!
Но пан все ещё кричал и старался вытолкнуть бабу за двери. Это её так разозлило, что она швырнула ему в голову посошок вместе с шишками, которые были завязаны в платок:
– А чтоб тебе! Это ты уж такой пан, что и знать нас не хочешь? – И начала голосить: – Ой, люди добрые! Видите, какая беда? Сколько мы в него денег вбухали, чтобы он выучился! Чтобы в люди выбился! А он как был быком, так быком и остался!
Тут на крик сбежались слуги и взяли мужа с женой под стражу. Только там выяснилось, что это с ними такую штуку школьники откололи. Но что – ищи ветра в поле!
Весёлые происшествия
Чёртов хвост
Раньше студентам-медикам приходилось покупать трупы для того, чтобы изучать анатомию и хирургию. Два львовских студента медицины приехали в Збараж на каникулы. Как раз в тот момент умер в госпитале какой-то нищий, за которым ухаживали две пожилые женщины. Студентам пришло в голову похитить труп нищего и заняться наукой на досуге.
Купили они водку, заправили её медом и несколькими каплями опиума и пришли в госпиталь, будто бы проведать покойного. А там начали тяжело вздыхать, горячо молиться и плакать, какая это для них потеря. Пожилым женщинам такая ревностная набожность пришлась по душе, слово за слово они разговорились со студентами, а те вынули бутылку и стали старушек угощать. А при этом завели беседу о духах, упырях и чертях.
В конце концов, заметив, что старушки крепко заснули, дали они им в руки хвост вола, отворили окно и вынесли труп.
Утром женщины проснулись и смотрят – нищего нет, а у них в руках какой-то хвост. Здесь им ничего другого не пришло в голову, кроме того, что труп похитил дьявол.
Весь город ни о чём больше не говорил, только о похищении покойного нищего, и что у старушек была такая драка с чёртом, что они даже оторвали ему хвост.
Совет святого Николая
Была себе хозяйка в Брюховичах, которая, хоть у неё и был хороший муж, всё время поглядывала на молодого батрака. Но приходилось ей быть осторожной с мужем, чтобы, не приведи Господь, он не заметил её увлечения. И она не придумала ничего мудрее, как пойти к ворожее и попросить у неё какое-нибудь средство, чтобы муж её ослеп.
– А зачем это вам, пани? – поинтересовалась ворожея.
– Ой, даже не знаю, говорить ли…
– Да говорите, говорите, мне всё можно сказать.
– Есть у нас батрак… молодой, красивый…
– А-а, дальше можете ничего не говорить. Скажу вам, что делать. Идите в лес, там у пруда растёт ветвистый дуб. А на том дубе сидит святой Николай. Вот у него и попросите совета.
Ворожея была мудрая и не желала зла этой семье, поэтому тайком всё рассказала мужу той женщины. На следующий день он прицепил себе длинную бороду, пошёл в лес и залез на дуб.
Женщина не медлила. Пришла к дубу, упала на колени и стала просить:
– Святой отче Николай, смилуйся! Сделай так, чтобы мой муж ослеп!
– Зачем это тебе? – спросил муж, изменив голос.
– Есть у нас батрак… молодой, хороший…
– Дальше можешь не говорить. Приготовь много пирогов, заправь, как следует, маслом, приготовь жаркое, колбасу, и корми его так три дня, и он ослепнет.
Обрадовавшись, женщина поторопилась домой и сразу бросилась делать пироги и запекать мясо. А тут и муж вернулся будто бы с поля. Жена вокруг него скачет, чуть ли не кудахчет, и к столу приглашает, пироги подсовывает, а к ним и миску со сметаной.
Три дня муж пирует, как богатый пан, а на третий день под вечер вдруг говорит:
– Ой, жена, что-то я ничего не вижу!
– Да ну тебя! – будто бы не поверила жена и стала у него перед глазами руками махать. Но муж и глазом не моргнул. – Ой, что же я, бедная, буду делать! – заохала она и, взяв мужа за руку, подвела его к печи и помогла залезть на печь.
А потом позвала батрака и начала его угощать теми же самыми лакомствами, что и мужа. Напившись, они стали шептаться и обниматься, а как дошло до поцелуев, то муж уже не выдержал:
– Ты, парень, жене моей хозяин или я? – вдруг гаркнул он и, соскочив с печи, начал обоих палкой бить, приговаривая: – Это от меня, а это от святого Николая! Это от меня, а это от святого Николая! Это от меня, а это от святого Николая!
Отлупил обоих от души так, что надолго отбил охоту целоваться.
Нищий-вор
Даже у нищих были свои нравы, даже они гордились своим происхождением. Особенно нищие, предки которых тоже были нищими. Как только среди них появлялся какой-нибудь незнакомый голодранец, то целый град возмущённых слов сыпался на его облезлую голову:
– А ты откуда? Я – внук своего деда, а ты – бродяга, пройдоха, тунеядец, антихрист.
Ну а уж нищий-лирник – это пан над панами, он пел церковные и светские песни и баллады, слушая которые присутствующие неизменно вытирали слезы. Порой те баллады были не совсем приличные – тогда проводник предупреждал его: «Паны идут!» Дед начинал петь: «Пречистая Дева, Мать русского края!», а когда они проходили подальше, спрашивал:
– Дали что-нибудь?
Если они ничего не давали, он кричал им вслед:
– Чтоб им было на безголовье и на короткий век!
Рассказывают, что один бедный человек, идя по улице, подумал про себя: «Если бы я что-нибудь нашёл, то поделился бы с первым встречным». Только он это решил, как смотрит: лежит на дороге кошелёк с деньгами.
Человек сосчитал деньги и половину отложил, чтобы отдать тому, кого встретит. Не далеко ушёл, как заметил у дороги нищего. Подошел к нему и, рассказав о своём приключении, дал ему деньги. Дед спрятал деньги в сумку и говорит:
– Покажите мне ваши деньги, я их пересчитаю.
Тот, не подозревая ничего плохого, отдал деньги, а нищий схватил их и быстро бросил в сумку. Человек крикнул ему:
– Отдайте мои деньги!
Нищий закричал так громко, что люди выбежали из домов, а он всё орал:
– Боженька, спасите! Разбойник нападает!
Все поверили деду, скрутили честного человека и отвели к судье. Судья выругал его и прогнал, потому что не мог тот ничем доказать своей правоты. А ещё к тому же другой дед поклялся на Библии, что собственными ушами слышал, как мужчина пытался украсть деньги.
Идёт человек по дороге и плачет, ропща на людскую несправедливость. Как вдруг слышит – кто-то его догоняет:
– Подожди минутку!
Он остановился. К нему подбежал мальчуган-проводник, который водил нищих.
– Я видел, дяденька, как вас ограбили. Если обещаете поделиться со мной, я вам помогу возвратить деньги. Я отведу вас к лачуге, в которой живёт тот дед. Когда он вернётся, вы сможете подсмотреть, куда он прячет деньги.
Мужчина прокрался тайком в дом нищего и стал ждать. Вскоре тот приковылял в сопровождении знакомого мальчугана.
– Ну, все, Микольцю, – сказал нищий, – я тут уж сам справлюсь. А ты отправляйся к Селепку. Пусть придёт. Нужно отпраздновать такую удачную сделку.
Когда мальчик ушёл, дед открыл сумку и переложил деньги в кошелёк, приговаривая:
– Черти бы его побрали! Хотел у меня все деньги забрать. Но я не такой глупый, нет уж.
Потом нищий устроился на кровати и стал играть тем кошельком, подбрасывая его вверх со словами:
– Это тебе, Спаситель! Это тебе, Креститель!
А мужчина уловил момент и – оп! – поймал кошелёк в свои руки.
Нищий, не поймав кошелёк, закричал:
– Отдай, Спаситель!
Но Спаситель не возвратил ему денег. Дед от злости прямо задыхаться начал.
Тем временем проводник привел второго деда, а сам отошёл.
– Здравствуй, братец! – поздоровался гость. – Что слышно?
Хозяин стал жаловаться на Спасителя, который забрал у него деньги.
– Потому что ты глупый, – стал его корить гость. – Как так неуважительно относиться к Спасителю? Я не такой глупый, как ты. Смотри, сколько у меня денег.
И стали нищие передавать друг другу кошелёк с деньгами. Человек снова подкрался и перехватил второй кошелёк. Слепцы подняли крик и начали толкаться:
– Отдай мои деньги!
– Я не брал!
А когда они уже схватили друг друга за волосы, человек выскочил из дома и, поделившись с поводырём, пошёл своей дорогой.
Устрицы
Старый Гургула решил проведать своего сына, который был во Львове на офицерской службе. Было это ещё во времена Австрии, и из Пидбирец во Львов ходили пешком. Гургулиха снарядила старика по полной, чтобы он не с пустыми руками перед сыном появился, но когда увидела, что он отвязывает Босого и берёт с собой, то не удержалась:
– А что это ты надумал? Куда пса берешь? Во Львов?
– Ну, понятно, что во Львов. Наш Мисько так Босого любит, а Босой его, что я должен для них это сделать.
– С ума сошел старик! С псом во Львов попрётся! Да не смеши людей! Не позорь Миська!
Но Гургула и не думал её слушать, закинул поклажу на плечо, свистнул Босому и отправился в путь.
До Львова дойти – ещё полдела, а вот казарму найти – вот где настоящие хлопоты. Будь она одна! А их же было несколько. Хорошо, что попался какой-то мудрый и терпеливый человек, который выслушал Гургулу и догадался, что речь идет о 14 полке уланов Язловецких.
Одним словом, добрался Гургула в казарму только после обеда. Там к нему вызвали сына, который как раз проводил с солдатами учения. Очень обрадовался Мисько и отцу, и псу, и домашней малиновой наливке, но не мог так сразу бросить службу и сказал:
– Пойдите, отец, вон в ту столовую. Вы же с дороги проголодались, вот вам деньги. Там себе закажите, что вам понравится, а я скоро к вам присоединюсь. Я должен кого-нибудь найти, кто бы меня на плацу заменил.
– А да, да… Ты же офицер, а не насос для велосипеда. Ладно, я пойду. А это не слишком барская столовая? А то меня ещё с Босым не пустят.
– Пустят, только держите его все время на поводке, а потом к столу привяжите.
Ну наконец уселся Гургула за стол, а пёс под ногами свернулся и дремлет себе. Старик тем временем то люстру, то зеркала рассматривает, а потом и людей рассматривать стал. В обеденную пору здесь по обыкновению собиралась деловая публика – купцы, маклеры, банковские служащие… Конечно, Гургула в их компанию не очень-то вписывался, но поскольку внимания на него никто из присутствующих, поглощённых своими делами, не обращал, старик быстро успокоился. Вдруг возле него возник официант и спросил, чего пан желает. А чтобы пан долго голову не ломал, сунул ему под нос разрисованное пёстрое меню на польском и немецком языках. Правда, для старика это было всё равно, что китайская грамота, потому что читать он не умел.
Догадавшись, что самому ему не разобраться, старик спросил:
– А сливовая настойка есть?
– Конечно. Какую вам? Мадьярскую, словацкую или болгарскую?
– А которая покрепче. Десять дека.
– Хорошо, а что на закуску?
– Э-э-э… м-м-м, – старик глянул в меню, но ничего разобрал. – А клёцки есть?
– Нет.
– А скруцли?
– Даже не знаю, что это такое…
Гургула аж вспотел, припоминая известные ему блюда, как вдруг слышит: рядом за столом что-то заказали у другого официанта. Тут он и выпалил:
– И мне то же самое.
Официант исчез, а через минуту принёс сливовую настойку и блюдо с каким-то студнем. Правда, состоял тот студень из каких-то кусочков, украшенных лимонными дольками, и был вовсе не таким, к какому Гургула привык.
Опрокинул он бокальчик, смачно крякнул и попробовал наколоть на вилку те кусочки, но они оказались очень уж ловкими, потому что каждый раз из-под вилки выпрыгивали и вылетали с блюда на стол. Тогда старик решил их руками поймать, это ему удалось, но, когда он бросил их в рот, скользкая масса проскочила между зубами и упала под стол.
– Что это за чудище? – удивлялся Гургула, но так просто не сдался и продолжал бросать хитрый студень в рот руками. Однако ни одного куска так и не удалось раскусить, все они выскальзывали и падали на пол.
А там наступала очередь Босого, он исправно щелкал зубами, но и ему не удалось ничегошеньки проглотить. Босой даже попробовал зарычать, но кусочки на его рычание не обратили никакого внимания.
Наконец Гургула подобрал из-под стола все кусочки студня, разложил их на блюде, поправил и стал терпеливо ждать сына.
Наконец тот пришёл и сразу поинтересовался:
– Ну что, отец? Пообедали?
– Ой, где там пообедал! Вот на свою голову выбрал то ли студень, то ли не студень… Тыкал в него вилкой, тыкал, а кусочки только скачут, как блохи в разные стороны. Вот я и не стал их есть.
– Да это не студень, а устрицы. Сейчас я вам закажу что-нибудь получше. А устрицы надо есть ложкой. Вот видите? Немножко посолить, поперчить, выдавить несколько капель лимонного сока, и можно есть.
– А ну-ну, покажи, как его есть, – заинтересовался Гургула, и даже Босой шею вытянул.
Офицер и не думал устрицу разгрызать, а сразу проглотил её.
– Ну надо же! – ударил себя по коленям Гургула. – И как же ты ловко её заглотнул! А я ж её, проклятую, что не брошу в рот, так она у меня на пол – бух! А там Босой и себе зубами клац! Да только ни одной не разгрыз, все они, как лягушата, у него из пасти повыпрыгивали.
Не успел он договорить, как лицо офицера скривилось, побелело, он закашлялся, и сразу же у него изо рта устрица вылетела.
– Ага! – обрадовался Гургула. – Не один я такой недотёпа!
В нём была жизнь
Был во Львове хитромудрый адвокат, который брался за любое дело. Он также исполнял роль нотариуса. Как-то его позвали к умирающему человеку, который уже успел составить завещание и должен был его подписать в присутствии нотариуса. Однако, когда нотариус появился, человек умер. Семья была в отчаянии. Но нотариус нашёл выход. Он поймал муху, вложил её в рот покойника и сказал:
– Разве в нём не бьется жизнь?
После этого вложил ему в руку перо и вывел подпись под документом.
– Отныне, если у кого-нибудь будут к вам претензии, настаивайте на одном: в нём была жизнь. В этом вы можете даже на Библии поклясться.
И когда в скором времени кто-то из родственников покойника, кого он обделил в своём завещании, усомнился в достоверности его подписи, то на суде и адвокат, и те, кто были свидетелями сцены с мухой, смело клали руки на Библию и подтверждали: в нём была жизнь.
Шутники
Встретились как-то на Рынке мясник с Сербской и пекарь с Шевской. А надо сказать, что они друг друга недолюбливали.
– Здравствуй, кум! – поздоровался мясник. – Угадай, откуда я иду.
– Откуда же?
– Да из вашей пекарни. Купил такую буханку, что всем буханкам буханка.
– И где же она?
– А вот, в кармашке для часов! – И залился весёлым смехом.
Пекарь не на шутку рассердился и решил ответить мяснику тем же:
– А я, кум, тоже как раз иду из вашей мясной лавки. И что бы вы думали, я там купил?
– А кто его знает!
– Свиную голову! Вот как!
– А где же она?
– Так у меня под шапкой! Ха-ха-ха!
– А-а, кум, так это я давно знал.
Две сестры
Это было в 1908 году. На улице Яблоновских был у двух сестёр свой дом. Обе были уже старенькими, ни одна, ни другая не вышли замуж, и жизнь их прошла в одиночестве. А потому, наверное, сёстры и одичали. Обе жили в ожидании смерти и готовились к ней очень тщательно. Приготовили одежду, заказали у хорошего мастера гробы и поставили их в доме. Не забыли также и о венках из искусственных цветов и разных лентах с надписями якобы от многочисленных родственников, которых на самом деле у них не было.