Хозяин вошел за гостями в зал и то, что он увидел, надолго лишило его дара речи. Зал был доверху заполнен какими-то чудовищами. Там были рогатые и хвостатые чудища с собачьими, волчьими, кошачьими, крысиными и ещё неизвестно какими головами, у некоторых были крылья, как у летучих мышей, а вместо ног были копыта или петушиные лапы с большими когтями. Удивительно было и то, что зал превратился в нечто безграничное, потому что не видно было ни конца его, ни края, так что гостей здесь могло поместиться ещё несколько сотен.
Хозяин замер на месте и секунду жадно ловил ртом воздух. Потом начал тихонько идти назад и, пока на него никто не обратил внимания, выскочил обратно на ступеньки, быстренько спустился, а там уже новые гости подъехали. Выглядели они, как обычные паны, которые в то время ходили по улицам Львова, и только в том зале становились такими, какими были на самом деле.
Хозяин прибежал к корчме и продрожал всю ночь от страха. Едва досидел до утра, а с первыми петухами поторопился к Чёрному дому. Он заглянул в каждую из комнат, и в большой зал в первую очередь, но не заметил ничего непривычного, зал снова был тех же размеров, что и раньше. Не осталось никаких следов ночного бала. Хозяин даже подумал, что это все ему приснилось, и тронул себя за пояс, на котором висел кошелёк с деньгами от странного гостя. Кошелёк был на месте, но вместо твёрдых и круглых монет пальцы нащупали что-то мягкое и размякшее. Он быстро развязал кошелёк, и в нос ему ударил смрад. Вы, наверное, уже догадались, что он там увидел.
Тогда ему припомнилось условие – не подсматривать за тем, что будет у него в доме происходить. целый день хозяин ходил, как чумной, а под вечер почувствовал себя нехорошо, лёг в кровать и уже не проснулся.
И после его смерти по ночам ещё долго в доме горел свет, пока туда не вселились новые жители.
Как пьяница спас собор Святого Юра
Когда-то черти решили уничтожить собор Святого Юра. А вы, вероятно, знаете, что нечистая сила имеет мощь только до часу ночи, потому что как только запоют первые петухи, бесовская сила сразу слабеет. Вот они собрались и решили на собор сбросить целую скалу. На поле возле Чишек как раз была такая скала, и черти пришли к мысли, что она вполне подошла бы, чтобы разрушить собор.
Выбрали они такую ночь, когда звёзд на небе почти не было, обхватили ту скалу руками и поднялись в воздух. Но не пролетели они и сотни шагов, как им пришлось спуститься на землю и поплевать на ладони. Проклятая скала была такая тяжёлая, что обрывала руки. Вот так они то летели, то отдыхали, но когда были уже на полпути между Винниками и Львовом, петухи запели, а на Ратуше пробили часы.
Сразу же вся сила, которая была у чертей, иссякла, скала выскользнула у них из рук и упала среди леса на холм. Там она и до сих пор стоит. А если внимательно присмотреться, то можно заметить следы чёртовых когтей.
Но есть и другая легенда о Чёртовой скале. Когда черти однажды ночью слетелись возле Чишек на совет, решая, как же уничтожить собор, неподалёку в копне сена крепко спал местный пьянчужка. Его разбудил шум, он встал и прислушался. Из разговора чертей пьяница узнал, что они хотят бросить большую скалу на собор следующей ночью. После этого он уже не мог заснуть и ждал, пока черти не уберутся.
Утром пьяница поторопился сообщить войту Винников об опасности, которая угрожала собору, но войт только посмеялся над ним, посоветовав меньше пить. Никто не верил ему. Тогда пьяница, прихватив с собой большой подсвечник и петуха, отправился в винниковский лес, забрался на самый высокий холм и стал ждать. Петуху на голову он надел чёрную шапочку, и петух себе мирно дремал.
А чтобы не пасть духом, пьяница не забыл прихватить с собой бутылку медовухи, и время от времени прикладывался к ней. В полночь высоко в небе послышалось лопотание крыльев. Пьяница насторожился и вскоре на фоне звёздного неба увидел большие чёрные пятна, которые двигались по направлению к собору Юра. Как только они подлетели ближе, пьяница бросился зажигать свечи, но огниво отсырело, и ему пришлось провозиться немного дольше, чем он надеялся. Наконец свечи удалось зажечь, и, хотя чёрт оказался у него прямо над головой, пьяница не отказался от своей затеи и резко сдёрнул шапочку с головы петуха. В глаза петуху ударил свет, от неожиданности он встрепенулся, забил крыльями и закукарекал.
Черти от испуга выпустили из рук скалу, и та рухнула на холм, похоронив под собой пьяницу вместе с петухом. Там они и до сих пор находятся. А если в хорошую солнечную погоду, когда кругом царит полная тишина, приложить ухо к скалам, то можно услышать, как петух кукарекает.
Картёжники
На Яновском предместье оставалось в XVIII веке несколько ветхих перекошенных избушек, по окна увязших в земле и заросших бузиной. Днём там паслись козы, бродили гуси и свиньи, а ночью там никто не решался появляться.
Как-то поздним осенним вечером один парень, сильно загуляв, возвращался домой и увидел свет в избушке на обочине. Он знал, что там с его рождения никто не жил, и очень удивился. Но поскольку парень был отважным, ведь не раз ночью гулял, то тихонько подкрался и заглянул в окно.
За столом сидели семеро длинноволосых бородатых мужчин, которые играли в карты. Перед каждым лежала кучка золотых талеров.
– О, – потёр руки парень, – такая компания мне по душе, – и смело зашёл внутрь, сел за стол и взял в руки карты.
Играл он так умело, что в скором времени перед ним появилась самая большая горстка талеров. За всё то время, что они играли, загадочные мужчины не перекинулись и словом, только мрачно переглядывались. Вдруг одна карта упала со стола. Парень хотел её подобрать и уже было наклонился, но мужчины хором произнесли:
– Не трогай!
Игра продолжилась. Но вскоре вторая карта упала под стол. И снова парень хотел её подобрать, но услышал то же самое предостережение:
– Не трогай!
Когда же и третья карта упала, он всё-таки не удержался и наклонился под стол. От того, что он увидел, у него перехватило дыхание – у каждого из мужчин вместо правой ноги было лошадиное копыто. Парень резко выпрямился, спрятал за пазуху талеры и выскочил из дома, а вслед ему звучал смех:
– Га-га-га!!! Вовремя ты сбежал, не то мы бы тебя разорвали!
Парень будто сумасшедший бежал до тех пор, пока не влетел в свой дом. И когда высыпал из-за пазухи талеры, то увидел одни вонючие кизяки. Утром он вспомнил, что забыл в том доме свою шляпу, и решил пойти за ней.
Днём заброшенные избушки выглядели вполне безобидно, как обычно, там ковырялись куры, ощипывали кусты козы, а в тени в лопухах храпели свиньи. Парень осторожно приоткрыл двери хаты и увидел стены в паутине, пол под толстым слоем пыли, и никаких признаков того, что ночью здесь кто-то играл в карты. Но на гвоздике у дверей, где он повесил свою шляпу, остались одни клочья. Видно, черти на шляпе всю свою злость сорвали.
Откуда у немцев фрак
Как и всюду, где жило много разных людей, во Львове любили рассказывать разные смешные истории друг о друге. Украинцы, поляки, немцы, евреи подшучивали сами над собой и один над другим.
Когда в конце XVIII века во Львов приехали сотни австрийцев и немцев, то сначала они очень отличались своей одеждой от местного населения. Вот тогда, наверное, и возникла легенда о том, откуда у немцев появились фраки.
Однажды встретил чёрт немца. Немец был наряжен в какой-то длинный халат со складками, а на чёрте был короткий фрак. Вот они и начали насмехаться друг над другом, какая смешная у них одежда.
– Ну, немец, – сказал чёрт, – хватит насмехаться. А давай побежим с тобой наперегонки. Вон видишь вербу при дороге? Там под ней лежит мешок с деньгами. Если добежишь первый, то заберёшь их, а если нет – то я тебе голову оторву.
– Э-э, где там мне с тобой соревноваться! – отмахнулся немец. – Ты лучше меня бегаешь, да ещё и в таком коротком фраке, а на мне такой длинный халат, что за ноги цепляется.
– Ну, тогда знаешь что, немец, я тебе дам свой фрак, а сам надену твой халат. Потому что я и так тебя перегоню.
– Хорошо, – согласился немец.
Они переоделись и бросились бежать, но чёрт, запутываясь в халате, несколько раз падал, вставал и бежал дальше. Подобрать халат он не додумался, поэтому немцу удалось его обогнать. Он подлетел к вербе, схватил мешок и давай делать ноги.
А чёрт ему вдогонку:
– Немец! Немец! Верни мне хотя бы фрак!
Где уж там! Немец бежал как оглашенный, а чёрту только шиш показал.
Бедный чёрт сел на обочине и расплакался. Жаль ему было фрака, потому что без фрака в аду хоть не показывайся. Обрезал чёрт полы у халата и сделал куртку.
А немцы с тех пор стали на бесовский манер фраки носить, потому что оказалось, что в них очень удобно и бегать, и ходить.
Упыри
Влюбленный упырь
Где уж там! Немец бежал как оглашенный, а чёрту только шиш показал.
Бедный чёрт сел на обочине и расплакался. Жаль ему было фрака, потому что без фрака в аду хоть не показывайся. Обрезал чёрт полы у халата и сделал куртку.
А немцы с тех пор стали на бесовский манер фраки носить, потому что оказалось, что в них очень удобно и бегать, и ходить.
Упыри
Влюбленный упырь
Встречались когда-то в Брюховичах Ивась и Ганнуся и собирались пожениться. Уже Ганнуся и сватов приняла, и рубашку для Ивася вышила, как случилась беда: Ивась упал с коня, сильно ударился и в скором времени умер. Ганнуся очень за ним горевала.
Прошло с той поры месяца два. Родители Ганнуси поехали на ярмарку в Броды, оставив её одну. Поздней ночью Ганнуся в завывании ветра услышала стук лошадиных копыт. Всадник остановился возле её усадьбы, конь зафырчал, потом пронзительно скрипнула калитка, испуганно тявкнула собачка и спряталась в будке, звякнув цепью. Кто-то подошёл к окну и постучал. Ганнуся испугалась и накрылась с головой кожухом. Она вся задрожала от страха. Вдруг кто-то начал трясти двери, и послышался глухой голос:
– Отвори!
Девушка встала, подошла к дверям, но отворить не решилась.
– Отвори! – просил голос, и этот голос был ей как будто знаком, кого-то напоминал. Но кого?
Двери сотрясались, ветер гудел в дымовой трубе, и скрипели старые ясени. Двери были старые, засов не удержался и упал на землю. Ганнуся вскрикнула, узнав в ночном госте своего Ивася.
– Я приехал за тобой, Ганнуся, моя голубка, – сказал парень.
Голос был одновременно знакомый и чужой, потому что звучал, будто из глубокого колодца.
– Под домом ждёт мой конь, собирайся, поедешь со мной. У меня тебе будет хорошо, я живу в большом дворце, и там очень уютно. Ты такой красоты ещё никогда не видела.
Девушка была будто парализована, от страха она потеряла дар речи и не могла произнести ни слова. Наконец, когда первое потрясение прошло, она сказала:
– Се… сейчас… я только заберу свое приданое… в сундуке… свиток полотна…
– Не надо тебе никакого приданого. У меня есть всё. Будешь жить, как княгиня, Ганнуся, моя голубка, – сказал парень.
– Но его моя бабушка соткала… я должна его забрать…
Она метнулась к сундуку, взяла свиток полотна подмышку и ещё тайком бросила за пазуху образок Богородицы и пошла за своим возлюбленным. На дворе нетерпеливо бил копытом чёрный как ворон конь, а из его ноздрей вырывалось пламя. Только они сели на него, как конь галопом помчался в сторону кладбища.
– Как тот месяц ясно светит, так умерший мчит, как ветер! – воскликнул покойник. – Тебе не страшно, Ганнуся, моя голубка?
– Как я могу бояться, если со мной Пречистая Дева?
Едут они дальше. Тут парень снова говорит:
– Как тот месяц ясно светит, так умерший мчит, как ветер! Не боишься, Ганнуся, моя голубка?
– Как я могу бояться, если со мной Пречистая Дева?
Наконец остановились над могилой Ивася. Парень помог девушке соскочить с коня и сказал:
– Заходи, Ганнуся, моя голубка.
– Но куда? – удивилась Ганнуся. – Я не вижу дверей.
– Там под плитой есть дыра. Как только засунешь в неё руку, она станет широкой, как двери.
Там и в самом деле виднелась щель, из которой пробивался тусклый свет, бросая желтый отблеск на траву. Но Ганнуся ответила:
– Нет, Ивась, я не вижу ничего. Иди ты первый, а я за тобой.
Он согласился, нагнулся и вставил руку в отверстие. В тот же миг отверстие расширилось, и покойник спустился в могилу.
– Идём, Ганнуся, моя голубка!
– Сейчас, только подам тебе полотно.
И она протянула ему кончик ткани. Мертвец потянул его к себе, полотно раскручивалось и раскручивалось, и конца ему не было. Мертвец тянул полотно, а Ганнуся придерживала свиток, чтобы не слишком быстро раскручивался. А тут и петух запел. Свет в отверстии сразу погас, и могила снова сомкнулась.
Ганнуся со всех ног побежала домой. А когда приехали с ярмарки родители, то всё им рассказала. Родители пошли к гробу со священником, отслужили службу Божью и забили в могилу осиновый крест. После этого упырь больше девушку не беспокоил.
Приключение с упырицей
Олько Кучера поздно возвращался на телеге с мельницы. Стояла глубокая ночь, слышно было кваканье жаб, журчала Полтва, и шумел камыш. Яркое сияние месяца освещало дорогу. Но пришлось ему ехать через один нечистый мостик, где всегда происходило что-то странное. Олько конечно же перекрестился, но только кони ступили на мостик, как прямо перед ними прозвучало жалобное блеяние ягнёнка. Олько придержал коней, присмотрелся и увидел, что посреди моста на самом деле лежит чёрный ягненок.
«Гм… – призадумался он, – наверное, отбился от отары, надо его забрать к себе, может, кто-то будет его искать. А если нет, то себе оставлю».
Вот он поднял ягнёнка, положил на телегу позади себя, дернул вожжи и тронулся дальше.
Ягнёнок лежал тихо, изредка издавая слабое блеяние. Но через некоторое время он неожиданно сорвался, запрыгнул Ольку на шею и захохотал так безумно, что мороз пошёл по коже. Парень попытался было его снять, но где там: он вцепился так крепко, что не отдерёшь. Хохочет и говорит женским голосом:
– Я упырица! Вези меня на кладбище!
Сам не свой въехал Олько в ворота кладбища. Ягнёнок соскочил с его шеи и вмиг превратился в растрёпанную упырицу.
– Можешь ехать, – сказала она. – Но езжай спокойно и не оборачивайся назад, иначе худо будет.
Олько хлестнул кнутом, а волосы у него встали дыбом, да так, что аж шапка сама с головы сползла. Пробовал снова надеть её – ничего не помогло. Наконец захотел он проверить, далеко ли отъехал от кладбища и оглянулся. И что же он увидел? Та же самая упырица сидит у него на мешках и зубы скалит. Едва живой доехал он домой. Соскочил с телеги, влетел в дом, а упырица неизвестно куда пропала. После этого Олько долго болел.
Упырь и чума
Страшная эпидемия чумы началась в Львове и на окраинах, тысячи людей вымерли, ещё тысячи разбежались по лесам искать спасения. Убегали люди не только из города, но и из сёл. В селе Белогорща остался только один пан со своей семьей и челядью. Он огородил свою усадьбу высоким плетнём, надеясь, что чума его за этой оградой не достанет. Вместе с паном жил один шляхтич. Как-то тот шляхтич сел на коня и поехал во Львов. Назад он возвращался, когда уже начало темнеть. Дорога вела через лес. Неожиданно конь стал испуганно ржать, бить копытом по земле, и дальше ни шагу. Шляхтич удивился, но не увидел никакой причины для такого поведения коня. Тогда он спешился, взял коня за уздечку и, идя впереди, тянул его за собой, как слепого.
Сделав несколько шагов, он увидел трухлявую колоду, которая лежала посреди дороги, и уже собирался её обойти, когда вдруг с ужасом увидел, как из колоды вылезает какой-то человек. Несмотря на холод, он был одет совсем легко и напоминал пришлого немца. Человек вежливо поздоровался и сказал:
– Я – упырь. Моя сестра-упырица, несмотря на моё неодобрение, принесла вам чуму, а с ней голод и нужду. Но я могу её оттуда выгнать, если только ты мне поможешь. А тебе это ничем не угрожает. Потому что даже среди сильнейшей эпидемии, когда все вокруг тебя будут умирать, ты не умрёшь. Слушай внимательно мой совет. Завтра в это же время приезжай сюда снова и приведи белого коня, на котором нет ни волосинки другой масти. А ещё привези мне двенадцать мешков из конопляного полотна, а ещё – двадцать четыре новые бараньи шапки. В каждую шапку должны быть зашиты ножи лезвиями вниз, будто перья. Если привезёшь мне всё это, то обещаю, что и волос с твоей головы не упадёт.
Произнеся это, упырь снова спрятался в колоду. А шляхтич вскочил на коня и помчался домой. Пан, выслушав его, велел утром челяди приготовить всё то, что заказал упырь. На следующий вечер пан и шляхтич сели на коней, прихватили все заказанные вещи и прибыли в лес. Едва приблизились к колоде, как упырь вышел им навстречу, забрал шапки и мешки, запрыгнул на белого коня и исчез, не сказав ни слова.
Назад пан возвращался радостный и веселый, что, наконец, от чумы откупился. Но в ту же ночь вся его усадьба вымерла вместе с ним и его семьёй. Остался в живых только шляхтич.
Гость с того света
Похоронили молодого хозяина в Лисиничах, а на четвёртую ночь приходит он под окно и зовёт:
– Марыся, впусти меня!
Жена узнала его голос и почувствовала, как волосы зашевелились у неё на голове. А что, если он не умер? Бывало же и такое. Преодолевая страх, она подошла к окну и прислушалась.
– Марыся, впусти меня! – снова повторил такой знакомый голос.
Набросив на плечи платок, она отворила двери. В дом вошел её муж – точно такой, каким его похоронили. Правда, лицо безжизненное, серое, глаза запали и голос глухой, загробный.
– Ну, собирайся со мной!