– Тогда и времени на рассказ тебе потребуется не много.
Он устало усмехнулся. Дважды в этот день его разбудили тюремщики и во второй раз притащили сюда в полусонном состоянии. Он все еще ощущал запах Паскаль, аромат ее тела обволакивал его и заставлял думать о том, спит ли она сейчас в своей камере где-то неподалеку, в этом же Мантеле. Чувство одиночества, которое он испытывал, смягчалось радостным знанием, что она жива и невредима. Силвеста убеждали в этом и до его встречи с женой, но у него не было оснований верить людям Слуки. Какую ценность представляет Паскаль для «Истинного пути»? Даже меньшую, чем он сам. Было ясно: сейчас Слука решает, оставить ли его в живых.
И все же… что-то изменилось. Ему разрешили свидание с Паскаль, и он был уверен, что эта встреча не последняя. В чем причина, в остатках гуманности у Слуки или в чем-то совсем ином? Может, Силвест или Паскаль ей скоро понадобится и она решила расположить их к себе щедрой подачкой?
Силвест глотнул кофе, и усталость отступила.
– Я слышал лишь, что у нас могут быть гости. И сделал из этого собственные выводы.
– Которыми, надеюсь, поделишься со мной?
– А может, мы сначала поговорим о Паскаль?
Слука поглядела на него поверх чашки, а затем кивнула с деликатностью заводной куклы.
– Ты предлагаешь свои знания в обмен… на что? На послабление режима содержания?
– Это было бы, мне кажется, разумно.
– Все зависит от качества твоих рассуждений.
– Рассуждений о чем?
– О том, кем могут быть эти гости. – Слука глянула на рассеченное жалюзи солнце, глаза сощурились от рубинового сияния. – Я ценю твое мнение, хоть и сама не знаю почему.
– Сначала скажи, что известно тебе.
– Дойдем и до этого. – Слука улыбнулась краем рта. – Но прежде я должна признаться, что обратилась к тебе за помощью в непростой ситуации.
– Ты о чем?
– Кто эти люди, если не Ремиллиод с командой?
Реплика означала, что его разговор с Паскаль, а следовательно и все, что между ними происходило, прослушивались. Эта новость шокировала Силвеста гораздо меньше, чем он мог ожидать. Видимо, он в глубине души все время чувствовал, что так оно и есть, хотя и старался подавить подозрения.
– Послушай, Слука, ты же сама приказала Фолкендеру упомянуть о гостях. Это было сделано ловко.
– Фолкендер просто выполнил свою задачу. Так кто же они? Ремиллиод уже торговал с Ресургемом. Почему бы не сделать это еще раз?
– Слишком рано, это во-первых. У него вряд ли хватило времени добраться до какой-нибудь другой системы. А во-вторых, торговля здесь не ахти.
Силвест освободился от мягких объятий кресла и подошел к окну. Через стальное жалюзи он увидел северные склоны столовых гор, окрашенные в оранжевые тона, – похоже на охваченные пламенем стопки книг. И еще он заметил, что небо теперь более голубое. Не красное, как прежде. Значит, из атмосферы удалены мегатонны песчаной пыли и заменены водяным паром. А может, это проделка его измененного зрения?
Потрогав стекло, он сказал:
– Ремиллиод не вернулся бы так скоро. Это очень ушлый торгаш, с ним немногие могут сравниться.
– Тогда кого же мы ждем?
– Тех самых очень немногих.
Слука позвала адъютанта и велела унести кофе. Когда со стола убрали, она снова предложила Силвесту сесть. Затем взяла только лист бумаги с отпечатанным текстом и протянула собеседнику:
– Информация, которую ты сейчас прочтешь, получена три недели назад со станции на востоке Нехбет.
Силвест кивнул. Он знал о станциях слежения за солнечной активностью. Даже добивался когда-то строительства этих небольших обсерваторий, разбросанных по всему Ресургему, чтобы вести наблюдения за звездами в поисках аномальных излучений.
Чтение обычной распечатки для Силвеста было не легче расшифровки амарантийских текстов. Приходилось собирать слова по буквам, пока их смысл не достигал наконец сознания. Кэл знал, что процесс чтения сводится к движениям взгляда вдоль строчки. Он ввел специальное устройство, чтобы «глаза» Силвеста могли выполнять эту работу, но Фолкендер не сумел восстановить столь сложную механику.
Впрочем, смысл документа Силвест уяснил.
На востоке Нехбет станция зарегистрировала энергетическую пульсацию небывалой силы. Вспышка вызвала опасения, не собирается ли Дельта Павлина повторить тот же процесс, который в свое время уничтожил амарантийцев, – мощнейший корональный выброс, известный как Событие. Более тщательные наблюдения показали, что энергия исходила не от звезды, но от чего-то отстоящего от нее на несколько световых часов и расположенного на самой окраине системы. Спектральный гамма-анализ выявил небольшой, но вполне измеримый эффект Доплера в несколько процентов от скорости света. Вывод очевиден: вспышка связана с космическим кораблем на последнем этапе сброса межзвездной ходовой скорости.
– Что-то случилось, – сказал Силвест, спокойно принимая новость о появлении световика. – Какая-то авария двигателя.
– У нас тоже возникла такая мысль. – Слука постучала ногтем по бумаге. – Однако через пару дней мы поняли: дело не в этом. Эта штука все еще там – излучение слабое, но ошибки быть не может.
– Значит, корабль пережил взрыв?
– Что бы он там ни пережил, мы уже наблюдаем его синеватые выбросы. Торможение идет нормально, будто никакого взрыва не было.
– У тебя наверняка есть гипотеза на этот счет.
– Половинка гипотезы. Мы думаем, что причина взрыва – испытание оружия. Какого – неизвестно. Ничто другое не могло выделить такое количество энергии.
– Оружие? – Силвест пытался не выдать своего смятения, он хотел, чтобы вопрос прозвучал лишь как удивленный возглас.
– Странно, да?
Силвест наклонился вперед. По спине пробежала холодная дрожь.
– Кем бы ни были эти гости, я полагаю, они разбираются в наших делах.
– Ты имеешь в виду политическую ситуацию? Вряд ли.
– Почему же тогда они не пытаются установить контакт с Кювье?
– Мне это тоже не нравится. От них не слышно даже писка.
– И многим об этом уже известно? – Силвест говорил теперь еле слышно – будто кто-то сдавливал ему горло.
– Во всей колонии – двум десяткам людей, не больше. Специалисты в обсерватории, дюжина моих помощников здесь и кое-кто в Ресургем-Сити… в Кювье то есть.
– Это не Ремиллиод.
Слука позволила столу абсорбировать бумагу, ее опасное содержание тут же исчезло.
– У тебя есть догадки, кто бы это мог быть?
Силвест хохотнул – и испугался: не выдаст ли этим смехом, насколько он близок к истерике?
– Если я прав, а я ошибаюсь не так уж часто, то это не просто дурная новость для меня. Это дурная новость для нас всех.
– Продолжай.
– Долгая история.
Слука только плечами пожала:
– А мне спешить некуда. Да и тебе тоже.
– Теперь уже некуда…
– То есть?
– Это просто мои личные подозрения.
– Хватит играть в дурацкие игры, Силвест!
Он кивнул, понимая, что нет смысла утаивать. Своим самым глубоким страхом он уже поделился с Паскаль, так что ему осталось для Слуки лишь заполнить некоторые пробелы в его истории, узнав о событиях, которые ускользнули от нее при прослушке. Если он будет сопротивляться, Слука все равно найдет способ вытянуть правду – или не из него, то, что хуже, из Паскаль.
– Это очень старая история, – начал он. – Она началась, когда я вернулся на Йеллоустон из экспедиции к завесе. Помнишь, как я исчез на время?
– Но ты же утверждал, что тогда ничего не произошло!
– Меня похитили ультра, – сказал Силвест, не тратя время на анализ ее реакции. – Затащили на борт субсветовика, крутившегося на орбите Йеллоустона. Один из них был покалечен, и команда хотела, чтобы я его… отремонтировал. Пожалуй, это самое подходящее слово.
– Отремонтировал?
– Капитан был химериком до мозга костей.
Слука поежилась. Как и большинство колонистов, она имела очень слабое представление об этом сообществе радикально измененных людей, поскольку видела их лишь в сериалах.
– Это были не совсем обычные ультра, – продолжал Силвест, не упуская случая поиграть на фобиях Слуки. – Они слишком много лет провели в отрыве от того, что мы называем нормальным человеческим обществом. Даже по меркам ультра это была слишком параноидальная, слишком агрессивная компания.
– Значит…
– Я понимаю, о чем ты думаешь: раз это отбросы чуждой, далекой от нас культуры, то какими же негодяями должны они быть? – Силвест стер высокомерную улыбку и покачал головой. – Именно так и я думал в те дни. Но потом узнал их лучше.
– Что именно ты узнал?
– Вот ты упоминала об оружии. У них оно было. Пушки, способные легко уничтожить такую планету, как эта.
– Но не станут же они это делать без причины?
Силвест улыбнулся:
– На этот вопрос мы получим ответ, когда они доберутся до Ресургема.
– Да, – хмуро проговорила Слука. – Фактически они уже здесь. Взрыв был три недели назад, но… хм… его значение мы поняли не сразу. А тем временем они сбросили скорость и вышли на орбиту Ресургема.
Силвест взял паузу, чтобы привести дыхание в норму. При этом он гадал, почему Слука только сейчас сказала о достижении пришельцами орбиты. То ли случайно забыла об этой детали, то ли придержала ее, чтобы полностью сбить его с толку. Если верно второе предположение, то со своей задачей эта женщина справилась.
– Вот ты говоришь, что об этом известно немногим, – сказал он. – Но разве можно не заметить субсветовик на орбите?
– А как его заметишь? Этот корабль – самый темный объект в системе. Конечно, он должен излучать в инфракрасном спектре, – но ведь не излучает! Наверное, подстроил свою эмиссию под частоты наших паров, и теперь она не достигает планеты. Если бы двадцать лет кряду мы не накачивали воду в атмосферу… – Слука с упреком покачала головой. – Ладно, не будем об этом. В общем, в небо сейчас никто особо не таращится. Эти гости могли приближаться с неоновой рекламой на бортах и остались бы незамеченными.
– Но они обошлись без рекламы и даже не оповестили о своем прибытии.
– Хуже. Они приняли все меры, чтобы скрыть свое присутствие. Их выдал тот взрыв… – Слука замолчала и поглядела в окно, но сейчас же вновь переключилась на Силвеста. – Если это те люди, о которых ты говорил, то тебе должно быть известно, что им здесь нужно!
– Разве это не ясно? Им нужен я.
Вольева внимательно дослушала до конца доклад Садзаки.
– Йеллоустон получал довольно мало информации с Ресургема, причем ее поток очень резко ослабел после первого мятежа. Теперь мы знаем, что Силвест пережил тот мятеж, но через десять лет был свергнут в результате следующего. Это было десять лет назад. Его посадили в тюрьму, однако новая власть обеспечила его всеми удобствами, так как видела в Силвесте важное политическое орудие. Нас бы очень устроила такая ситуация, поскольку обнаружить местонахождение Силвеста не составило бы труда. Мы имели бы удобную позицию для переговоров с колонистами, которые, возможно, не захотели бы выдать его нам. Сейчас, однако, ситуация гораздо сложнее.
Садзаки помолчал, и Вольева заметила, что он слегка повернулся, отчего чуточку преобразился пейзаж за его спиной. Угол обзора менялся в связи с перемещением корабля над головой Садзаки, и тот, зная об этом, поворачивался так, чтобы товарищи все время видели его лицо. Для наблюдателя, стоящего на соседней возвышенности, Садзаки выглядел бы странно – человек смотрит на горизонт, шепчет и медленно кружится с точностью часовой стрелки. Никто бы не догадался, что у этого человека односторонняя связь с космическим кораблем, висящим на орбите, а вовсе не галлюцинации безумца.
– Как мы выяснили, приблизившись на дистанцию сканирования, столица планеты Кювье пострадала от сильных множественных взрывов. Эти события случились сравнительно недавно по колониальному времени, примерно восемь месяцев назад. По моим сведениям, случился еще один переворот, в ходе которого было использовано мощное оружие. Он удался не полностью, прежний режим все еще контролирует развалины Кювье, хотя его лидер, некий Жирардо, был убит в самом начале беспорядков. Движение «Истинный путь» – нападающая сторона – контролирует большинство периферийных поселений, но между лидерами нет согласия, и возможны столкновения отдельных групп. За неделю, что я тут провел, город выдержал девять атак; жители поговаривают о диверсантах. Агенты «Истинного пути», видимо, и среди руин делают свое дело. – Садзаки взял паузу, чтобы собраться с мыслями, и Вольева подумала: а не испытывает ли он симпатии к этим диверсантам? Если и испытывает, то абсолютно ничем этого не выдает.
– Что касается моих действий, то прежде всего я приказал скафандру демонтироваться. Конечно, соблазнительно было бы добраться до Кювье прямо в нем, но я решил не рисковать. Переход дался легче, чем я ожидал. Мне удалось присоединиться к возвращавшейся с севера группе прокладчиков труб, и я воспользовался этим для посещения Кювье. Сначала рабочие держались настороженно, но водка сделала свое дело, и они взяли меня в машину. Я сказал, что водку гнали в Фениксе – поселке, из которого якобы происхожу я сам. О Фениксе они ничего не слышали, зато водке ужасно обрадовались.
Вольева кивнула. Водка, а также чемоданчик, набитый сувенирами, были изготовлены на борту корабля перед отправкой Садзаки на Ресургем.
– Население живет преимущественно под землей, в катакомбах, вырытых еще шестьдесят лет назад. Атмосферный воздух более или менее доведен до состояния, когда им можно дышать, но уверяю вас, это занятие доставляет мало удовольствия, и ты постоянно чувствуешь себя, как в начале приступа удушья. Чтобы добраться до этой горы пешком, мне пришлось потратить немало сил.
Вольева усмехнулась. Если уж Садзаки признается в пережитых трудностях, значит его поход был настоящей пыткой.
– Говорят, что «Истинный путь» имеет доступ к марсианской генетической технологии, – продолжал он, – которая облегчает дыхание в такой атмосфере, но я особых достижений в этом плане не видел. Новые друзья-трубопрокладчики помогли мне поселиться в общежитии для горняков, и это хорошо вяжется с моей легендой. Я бы не назвал здешнюю обстановку комфортной, но для моей задачи, а именно для сбора информации, она вполне подходит. Я уже получил много сведений – противоречивых или в лучшем случае туманных.
Садзаки почти закончил оборот. Теперь солнце находилось за его правым плечом, что сильно мешало считывать слова с губ. Корабль мог анализировать только приливы крови к коже лица.
– Очевидцы утверждают, что Силвесту и его жене удалось избежать смерти, когда был убит Жирардо, но с тех пор, вот уже восемь месяцев, их никто не видел. Если верить некоторым источникам, Силвест находится у кого-то в плену, но теперь его держат вне города, возможно в одном из укрытий «Истинного пути».
Вольева напряглась. Она понимала, к чему все это ведет. К тому, что всегда было неизбежным. Правда, сейчас на мысли о неизбежном наводили поступки Садзаки, а не человека, которого он искал.
– Очевидно, вести переговоры с официальными властями, что бы они собой ни представляли, – дело бесполезное, – продолжал Садзаки. – Я сомневаюсь, что они бы отдали нам Силвеста, даже если бы захотели. К сожалению, это оставляет нам только одну возможность.
«Вот оно!» – подумала Вольева.
– Мы должны сделать так, чтобы выдача Силвеста была в интересах всей колонии. – Садзаки улыбнулся, белые зубы ярко сверкнули на фоне смуглого лица. – Излишне упоминать, что я уже начал закладывать фундамент для такой ситуации. – И Садзаки обратился прямо к Илиа: – Вольева, ты можешь приступать к выполнению своей задачи. Детали меня не интересуют.
В другое время самолюбие Вольевой было бы удовлетворено, поскольку она точно угадала намерения Садзаки. Но сейчас она испытывала только наползающий ужас: ее заставляют повторить уже совершенное когда-то. И хуже всего было понимание: она выполнит то, чего Садзаки от нее ждет.
– Давай, – сказала Вольева. – Он не кусается.
– Я знакома со скафандрами, триумвир. – Хоури помешкала, а затем ступила в белизну комнаты. – Просто не думала, что снова их увижу. Уж не говоря о том, чтобы напяливать на себя эту дрянь.
Четыре скафандра стояли у стены удручающе белого склада, шестьюстами уровнями ниже корабельной рубки. Склад примыкал к залу номер два, который Вольева приспособила для тренировок.
– Нет, вы только послушайте ее, – сказала одна из присутствовавших женщин. – Так говорит, будто залезть на несколько минут в эту штуковину – значит совершить величайший подвиг. Ты вряд ли отправишься с нами вниз, Хоури, так что не спеши обмочиться.
– Благодарю за совет, Суджик. Обязательно постараюсь запомнить.
Суджик пожала плечами – видно, сочла фырканье непозволительной тратой сил – и подошла к предназначенному ей скафандру. За ней последовала ее подружка Сула Кьярваль. Готовые принять своих будущих обитателей, скафандры напоминали лягушек, из которых выпустили кровь, выпотрошили, изрезали, растянули и пришпилили к стене. Сейчас они имели антропоморфную конфигурацию, с чересчур длинными ногами и распростертыми, как для объятия, руками. На руках отсутствовали пальцы, да и кистей как таковых не было – просто нечто ластообразное. Хотя по приказу хозяина скафандр мог быстро отрастить любые манипуляторы, в том числе и пальцы.
Хоури не солгала, она действительно раньше имела дело со скафандрами. Правда, на Окраине Неба они были редкостью, их завозили с других планет, покупали у торговцев-ультра, которые охотно посещали раздираемую войнами планету. Там ни кому не удалось наладить промышленное копирование этих вещей, а потому скафандры в той армии, где служила Хоури, стоили фантастически и считались чуть ли не могущественными тотемами, ниспосланными самими богами.
Скафандр просканировал Хоури, снял размеры, чтобы адаптироваться к ее фигуре. Ана стояла на месте, когда скафандр шагнул вперед и принял ее внутрь себя; это сопровождалось кратковременным приступом клаустрофобии. Уже через несколько секунд он плотно застегнулся и наполнился гель-воздухом, что позволяло ему двигаться без риска раздавить обитателя.