– Неужели в Англии в эпоху легенд уже был Оксфорд? – спросила Алиса.
– Основные учреждения Англии – например, парламент, Тауэр, Британский музей и Оксфорд – были учреждены еще неандертальцами, – сказала Лина Теодоровна. – Но, конечно же, не обыкновенными неандертальцами, а настоящими британскими неандертальцами, на заре человеческой эры.
– Извините, – сказала Алиса, – я не знала.
– А тут еще король начал меня ревновать. Ты знаешь, что такое ревновать?
– Это когда муж не хочет, чтобы его жена дружила с другим мужчиной, – сказала Алиса.
– Правильно. Вижу, что и у тебя есть жизненный опыт. Так вот, мой муж начал меня ревновать к кому попало: к конюху, начальнику гвардии, проезжим шутам и фокусникам, даже к простым стражникам. А его ревность к моему бескорыстному другу министру добрых дел была так велика, что он неоднократно угрожал разжаловать его в заместителя министра с лишением кареты и дачи.
Солнце уже припекало, лакеи-рогаточники устали сидеть в засаде, один из них лег спать за пнем, а второй принялся стрелять из рогатки по облакам.
– Да, – сказала королева и украдкой смахнула слезу с длинных ресниц – все-таки она была несчастной женщиной! – Да, – повторила королева. – Я так привыкла никому не верить! Меня столько раз пытались отравить астрологи, а однажды, ты не поверишь, меня опоили снотворным зельем, переодели ведьмой и вытащили на эшафот, чтобы сжечь на костре. Лишь чудом мой друг министр добрых дел сообразил, в чем дело, отыскал настоящую ведьму, которую спрятали в подвале, и притащил ее на эшафот.
– И чем же все закончилось? – спросила Алиса.
– Ее сожгли, туда ей и дорога, – сказала королева. – Но я закругляюсь, а то жарко становится. Моего сыночка под видом подготовки к высочайшему образованию отдали на обучение к фее Мелузине, отвратительной старухе, родственнице астролога по материнской линии. Вы же понимаете, чему она могла научить Рафаэля? За любую шалость моего мальчика жестоко наказывали. И я поняла: король сделает все, чтобы лишить его права на престол! Все, не останавливаясь перед преступлением! Они ждали, они стерегли момент, и как только мой мальчик нашалил, эта фея его заколдовала! Она превратила его в чудовище, с которым ты имеешь честь быть знакомой. И выяснилось, что Рафаэля можно вернуть в человеческий облик, только если его поцелует добровольно... вот это и ужасно, что добровольно; если бы насильно – мы бы сотню нашли, а тут – добровольно, и обязательно девочка. Мы приняли все меры, чтобы спасти малыша. Не сегодня-завтра король может уступить престол астрологу и его семейке. Они скажут: «Ах, звезды велят уступить нам престол!» Этот старый дурак и уступит.
Дурында пролетела над ними и крикнула сверху:
– А ведь не исключено! Вполне реально! Король шагу без гороскопа не делает. Он даже в уборную ходит по гороскопу.
– Вот видишь, – королева с улыбкой показала на небо, – глас народа!
Один из рогаточников проснулся и с перепугу выстрелил в Дурынду. Она еле успела увернуться и принялась кричать сверху на стрелка, клеймить его грозными вороньими проклятиями.
– Но мы столкнулись с неприятным фактом, – сказала королева. Она остановилась, вытащила небольшое зеркальце, посмотрелась в него и спросила Алису: – Как я выгляжу?
– Со следами красоты, – ответила Алиса.
– Ах ты, негодница! – Королева ударила ее зеркальцем по руке, но не очень больно и продолжала: – Мы столкнулись со странным явлением. Представляешь, кого бы мы ни привозили и ни приставляли к мальчику для поцелуев – и учти: для добровольных поцелуев, – они или умирали от разрыва сердца или кричали, что лучше умрут. Одна за другой, одна за другой! Пришлось обратиться за помощью к птице Дурынде. Гадкое существо, корыстное, сварливое, но, должна сказать, с большим жизненным опытом. Дурында заломила бешеную цену за консультацию...
– А вот об этом не будем! – донеслось с высоты. – Это наше с тобой дело.
– Я же не называю цену! – обиделась королева.
– Вот и не называй! – Дурында опустилась на вершину ели и подслушивала дальше.
– Дурында сказала нам, что есть только один вариант: пригласить тебя.
– Но почему меня? – удивилась Алиса.
– А потому что ты – известная в нашей эпохе девочка, и вообще во всем мире и во все времена тебя знают. И кроме того, ты ничего не боишься и такая добрая, что для спасения своего друга пойдешь на все, и для спасения просто знакомого тоже не пожалеешь времени и сил. Дурында предложила разделить операцию на две части. Сначала тебя заманить, потом использовать.
– Ох, Дурында! – рассердилась Алиса и погрозила птице кулаком. – Ох, и доберусь я до тебя.
– И кто только до меня не добирался! – ответила Дурында. – И кто только перья из моего хвоста не рвал! А я ведь все для людей стараюсь!
– Сначала мы заманили во дворец мальчика Герасика, – сказала королева, – потому что он твой друг. Дурында сказала ему, что в комнате принца никому не нужные учебники. А ведь известно, что Герасик мечтает научиться всем наукам. Герасик поверил Дурынде, что учебники никому не нужны, и забрался в комнату принца. А там его уже ждали стражники. И получилось, честно говоря, что мы ни при чем и Дурында ни при чем.
– Я даже не подозревала, что бывают такие хитрые подлецы! – сказала Алиса.
– Ты не права, девочка, – сказала печальная королева. – Ты должна понять сердце матери, которое разрывается за судьбу сына. Нет, тебе этого не понять! Ради моего мальчика я готова на все!
– Она такая! – крикнула Дурында. А в воротах замка стояли Марьяна и министр и тоже кивали головами.
– Дурында позвала тебя, и ты прибежала спасать Герасика.
– Как вам только не стыдно! – воскликнула Алиса.
– А чего стыдного? – крикнула Дурында. – У нас все было подготовлено. Мы знали, что с Герасиком ничего плохого не случится, мы вам поможем сбежать. Мы никого не убивали и никому зла не желали.
– Да, она права, – сказала королева. – Все так и получилось. Ты спасала Герасика, но мы умело подсказали королю, где вас искать и как тебя догнать. Герасику дали убежать – мы же не изверги. А тебя дали схватить.
– Разве не гениально? – спросила Дурында.
– Отвратительно, – ответила Алиса.
– Значит, гениально и отвратительно, – сказала Дурында.
– Потом тебя приговорили к встрече с драконом. Король так любит казнить, что уже не разбирается, кого и как, – сказала королева. – И мы стали ждать, когда ты поцелуешь нашего крошку.
И тут Дурында крикнула сверху:
– Где же твоя хваленая доброта?
А от ворот министр и Марьяна кричали:
– Ну, где твоя доброта? Почему не целуешь?
– Я отвечу, – сказала Алиса. – Я согласна поцеловать даже тигра. Чтобы спасти хорошего человека. Но я не хочу целовать убийцу и гадкого подлеца!
– Это не он, не мой мальчик, это натура дракона, – сказала королева. – В глубине души он тоже мучится. Но что ты будешь делать, если ты чудовище, если ты дракон?
Министр быстро подбежал к Алисе и заговорил:
– Разреши, я буду говорить с тобой откровенно, как ученый с ученым. Пойми, если ты не поцелуешь этого недостойного молодого человека, то он будет и дальше убивать девушку за девушкой, раз в неделю. Ты этого хочешь? Ты ждешь, чтобы опустели окрестные деревни? Чтобы девушки боялись выходить на улицы? А ведь выхода нет: пока не отыщется та, которая его поцелует, никакой пощады девушкам нашего королевства ждать не придется! Подумай, Алиса. Ведь Рафаэль себя не контролирует! Ты можешь спасти десятки, нет, сотни молодых жизней. Неужели ты допустишь, чтобы преступления продолжались?
Алиса вспомнила страшную комнату, где на плечиках висели десятки платьев, а под ними стояли парами туфельки и башмачки, в том числе почему-то один хрустальный.
Алиса глубоко вздохнула и молча пошла к замку.
Вокруг царила тишина. Алиса знала, что королева шагает за ней, что рядом бежит министр, что над головой летит Дурында, что дама Марьяна уже побежала в замок, чтобы привести дракона.
Алиса встретила чудовище в воротах замка.
– Согласилась? – спросило чудовище.
Алиса вытащила из-за корсета Марьяны ее кружевной платок, вытерла им страшную морду дракона, который послушно и покорно протянул к ней крокодильи губы, потом наклонилась и, стараясь не зажмуриться, поцеловала заколдованного принца Рафаэля.
Глава 12 ПИСЬМО ПИРАТУ
В тот момент, когда Алиса поцеловала дракона в холодные скользкие губы, из леса послышался пронзительный голос феи Мелузины:
– Остановись, Алиса! Не делай этого! Ты пожалеешь!
Министр побежал к лесу, размахивая руками, чтобы отогнать старуху, а рогаточники, сторожившие Алису, принялись лупить из рогаток свинцовыми пулями по старухе.
Отбиваясь от пуль, как от пчел, фея исчезла в лесу.
Но Алиса этого не видела.
Она была поражена волшебством.
От ее поцелуя, словно от отравленной стрелы, гигантское чудовище упало на бок и захрипело.
Отбиваясь от пуль, как от пчел, фея исчезла в лесу.
Но Алиса этого не видела.
Она была поражена волшебством.
От ее поцелуя, словно от отравленной стрелы, гигантское чудовище упало на бок и захрипело.
Мать кинулась было к нему, но дама Марьяна успела ее удержать.
И тут с чудовищем началось превращение.
Шкура, чешуя, зубы и когти как бы растворялись в воздухе, и вместо них проявлялась фигура молодого человека.
На камнях лежал совсем юный принц, почти мальчик.
А чудовище окончательно исчезло.
Принц потянулся, словно после долгого сна, и открыл глаза.
– Рафаэль! – закричала королева, бросаясь перед ним на колени и покрывая его поцелуями. – Мальчик мой! Мы тебя спасли! Не зря мы не спали столько ночей, не зря мы вошли в такие расходы. Вставай, мой мальчик, нас ждут великие дела!
Принц сел.
Потом с помощью мамы и фрейлины он поднялся на ноги.
Принц был совсем обнажен, но, видно, мама предусмотрела это, и по ее знаку Марьяна набросила на юношу плащ, а королева отвела его за угол и помогла одеться.
Когда через минуту он вышел, то никто бы никогда не догадался, что пять минут назад он был отвратительным драконом.
Принц посмотрел на Алису.
Она была так уверена, что он кинется к ней и будет благодарить за все, что не выдержала и сама сказала:
– Не стоит благодарности.
Но принц лишь скользнул взглядом по Алисе и обернулся к матери.
– И что же ты теперь скажешь? – спросил он капризным голосом. – Что существовали объективные обстоятельства? Почему я был вынужден полгода таиться в этом отвратительном замке? Вы не могли пораньше все провернуть?
– Ты же знаешь, Рафа, – сказала его мать, – что мы делали все возможное. Даже девочку для поцелуев к тебе привезли из двадцать первого века.
– Не надо было экономить. Мешок золота – и любая крестьянка целовала бы меня с утра до вечера.
– Что-то не видно такой, – сердито сказал министр добрых дел.
– Это отсталые и дикие девки! – крикнул принц, – Так чего мы стоим! Хочу в баню!
– И в самом деле, – удивилась королева, – чего же мы стоим? Все в карету!
Алиса стояла и смотрела на эту сцену. Она так и не могла понять, хорошо ли она поступила или глупо? Надо ли было возвращать принцу прежний облик? Посоветоваться бы с феей Мелузиной, а вот не удалось.
– Алиса, а тебе что, особое приглашение? – спросил министр. – Или ты решила остаться в заколдованном замке?
– Только не это! – воскликнула Алиса.
– Тогда садись в карету.
Алиса взобралась в карету следом за остальными.
– Вы меня довезите, пожалуйста, до перекрестка дорог. Дальше я сама доберусь. Я дороги здешние знаю.
– Сиди, все будет в порядке, – сказал министр добрых дел. – Мы знаем, где тебя высадить.
Алисе этот тон не понравился, но не оставаться же в диком пустом лесу?
Карета покачнулась и покатила по лесной дорожке, подминая кусты и протискиваясь между стволов.
Королевская компания разговаривала, не обращая на Алису никакого внимания. Королева Лина Теодоровна вспомнила, что везла для сына конфеты, те самые, которые он любил и которые ждали его возвращения. Принц принялся их сосать и жаловался, что они совсем высохли. Министр добрых дел, видно, в самом деле близкий друг королевы, сказал:
– Не тратьте времени даром. Нам еще надо многое обсудить.
Он держался за кожаную петлю, прикрепленную к потолку кареты, остальные тоже держались за эти петли, даже принц, который пытался разгрызть конфеты, держался за петлю. А так как карета шаталась, подпрыгивала, дергалась, проваливалась в ямы и стукалась о деревья, то люди болтались на этих петлях, как спелые груши. И разговаривать им было нелегко.
– Значит, ты, мой мальчик, пойдешь со мной на обед, – сказала королева. – И когда ты войдешь в зал, то король очень удивится и воскликнет: «А ты как сюда попал, бездельник?!»
– Почему же бездельник, – обиделся принц. – Я мученик, а не бездельник. Ты попробуй полгода в шкуре проходить, не раздеваясь.
– Крокодилы всю жизнь ходят и не жалуются, – заметил министр. – И не перебивай мамочку.
– Ох, доберусь я до тебя, министр, – сказал принц. – Дай мне только власть получить.
– Рафа! – строго сказала мама. – Не смей так говорить с дядей. Он – самый близкий мне человек. Без него ты бы до сих пор в лесу сидел.
– Я тебе, мамаша, самый близкий человек, – буркнул принц. – А с остальными мы еще разберемся.
– Мальчики, девочки! – воскликнула дама Марьяна. – Хватит ссориться. У нас не так много времени. И если мы сегодня не воспользуемся неожиданностью, нас всех уничтожат.
– Вот это правильно, – сказал министр добрых дел. – Сегодня король удивится и испугается, и мы не должны давать ему опомниться. Значит, мы все входим в главную столовую, и ты, принц, заявляешь, что король низложен и власть переходит к тебе. Ты выхватишь нож и зарежешь его. Не струсишь?
– Нет, – ответил принц. – Я за последнее время сильно изменился в худшую сторону. Мне теперь никого не жалко.
– Мой мальчик прошел трудную жизненную школу, – сказала королева и погладила сына по головке, но тут карета подлетела вверх, принц ударился головой о потолок, королева чуть не вылетела в открывшуюся дверцу, и Алиса подумала: вот самый удобный момент, чтобы от них удрать. Она кинулась было следом за королевой, но министр подхватил королеву, а принц – Алису. Да еще так крепко вцепился ей в плечи нестрижеными ногтями и так дернул за волосы, что Алиса не выдержала и вскрикнула.
– То-то, – сказал принц, повернув ее голову и поглядев прямо в глаза. Взор его был яростным, глаза почти белыми, а лицо мучнистого цвета. И Алиса подумала, что он стал не намного лучше, когда превратился снова в человека.
Тут карета выехала на дорогу, и трясти стало поменьше.
Министр добрых дел сказал:
– У нас нет времени на подготовку заговора, поэтому надо решать проблемы немедленно.
– А какие проблемы? – спросила королева.
– Надо решить, как пронести нож.
– Ах да! – сказала королева. – Ведь теперь всех обыскивают. Охран-пашу вернули из ссылки, и он лично проверяет, не принес ли кто-нибудь острого предмета.
– Так уж и всех! – удивился принц.
– Вчера дворцовый парикмахер шел к королю, и охрана нашла у него ножницы.
– И бритву! – добавила дама Марьяна.
– Ему сразу же отрубили голову, – сказала королева. – Не спрашивая и ничего не слушая. Король сидит небритый, ждет парикмахера, а никто не идет. Он шлет гонцов в парикмахерскую: где этот негодяй?! Казнить всех парикмахеров в столице в назидание преступнику. Казнили всех парикмахеров. И тут выясняется, что парикмахер ни при чем! А ведь казненных не вернешь. Вот и ходит наше величество небритое и злое.
– Как же мы тогда к нему подберемся? – спросил принц.
– А может, ты его задушишь, мой мальчик? – спросила мама. – Подойдешь, скажешь: «Вот и я, папочка! Я вернулся!» И только он начнет тебя обнимать, ты его и задушишь.
– Нет, – сказал принц. – Не успею, вырвется он. Помнишь, его в прошлом году втроем душили заговорщики, а он ускользнул! Он же специально шею жиром натирает, чтобы не задушили.
– Ах да, я совсем забыла, – сказала мама.
– Может, отложим покушение на завтра? – спросила Марьяна.
– Нельзя, – сказала королева. – Сегодня он не ожидает, что Рафа появится во дворце, а завтра уже отправит его в такую ссылку, откуда никогда не вернуться.
– Или с помощью этой проклятой феи Мелузины превратит меня в крысу, – добавил принц. – Ждать нельзя! Промедление смерти подобно!
– Чудесные слова! – откликнулся министр добрых дел. – Разрешите, я их запишу, ваше высочество?
«Ага, – подумала Алиса, – наш министр струсил. Он уже боится, что если принц придет к власти, он и ему голову отпилит. Здесь все так просто».
– Записывай, – сказал принц. – Я еще много мудрых мыслей знаю.
Министр добрых дел вытащил левой рукой записную книжку, правой – карандашик, третьей рукой придерживал книжечку на коленях. Все равно карету так трясло, что ничего из этого не вышло. Может, потому, что третья рука была матерчатой.
Алиса подумала: «Ведь я, наверное, больше никогда этих людей не увижу. И никогда не узнаю, почему у них лишние руки и глаза».
Она решила потихоньку спросить об этом у министра, пока женщины утешали капризного принца.
– Разве непонятно? – удивился министр. – Ведь чем я знатнее, тем лучше. Правда?
– Не знаю, не задумывалась, – призналась Алиса.
– Но ведь крестьянин хуже маркиза? Маркиз хуже герцога, герцог хуже короля. А почему? В других королевствах не смогли ответить на этот вопрос. А у нас смогли. Если ты маркиз, получай третий глаз – вот ты и лучше крестьянина. А если ты министр, то тебе положена третья рука и четыре глаза. Это так просто!
«Конечно, – подумала Алиса, – это так просто. А почему же...»
Она не успела додумать, как услышала, что королева говорит: