— Да я тебя, щас…
— Отставить! — прикрикнула Кира, — Ил! Ты вообще, понимаешь, что ты несёшь? Ты соображаешь, вообще?
— Соображаю. Я думаю, это тот шанс, который выпадает раз в жизни. И упускать его не намерена. Если вы не хотите, — ваше дело. Только мне тогда, — не мешайте!
— Не мешайте? — хмыкнула Анжи, — после того, как ты всё всем выболтала? Мы теперь в одной команде. Сейчас тебя только — удавить, и делать вид, что никто ничего не слышали. Либо делать, как ты предложила.
— А давайте, вместо меня — лучше Ринату удавим? — предложила Илона, — она Аальста бесит. Это совершенно нам не нужно.
— Я тебя первой удавлю, — фейка поганая! — пообещала Ри.
— Всем — молчать! Молчать и слушать меня! — рявкнув, приказала Кира, прерывая прения по вопросу — "кого душить первым?"
— Никто… ничего, — сделав паузу и обведя всех взглядом, продолжила она, — не слышал! Ясно всем? Никто и ничего! Илона ничего не говорила! Ни про Альста, ни про "особые пя…"… Короче, вы поняли! Всем молчать! Ясно?
— Ясно… ясно, ясно, — нестройно отозвались три голоса. Илона при этом слегка хмыкнула.
— А раз ясно, то решать сейчас будем решать вопрос, который решали до этого. Как определить, — где мы?
— А что тут сложного? — с некой язвительностью в голосе спросила Ил, — мы, — в пустыне!
— Если ты думаешь, что это остроумно, то ты — ошибаешься, Ил. Коль такая умная, скажи — куда нам идти?
— А зачем, — идти? Лично я, — никуда не тороплюсь! Чем дольше мы будем с Аальстом, тем лучше.
— Ты опять за своё? Я тебе что, только что, сказала?
— Виновата, госпожа старшая пятёрки!
— Ну разве она не сука? — спросила Ри.
— Я могу завтра подойти к Аальсту и сказать, что мы заблудились, и попросить помочь, — предложила Ил, никак не отреагировала на последнюю фразу Ринаты, — и всё! Какие в этом проблемы?
— Унижаться, перед человеком… фу! — дёрнула плечами Рината.
— Кто ж виноват, что ты такая дура и спала на занятиях? Знала бы астрономию, так мне не пришлось бы за тебя завтра идти просить, унижаться.
— Я спала?! А сама-то ты, её — знаешь?
— Заткнитесь обе, — приказала Кира, — с ним я поговорю сама. Что будем делать с продуктами? Силки, это хорошо, но может, что-то ещё? Вдруг, — ничего не поймаем?
— Я подойду к Аальсту и попрошу… — предложила Илона.
— Да ты двинулась на своём Аальсте! — перебила её Рината, — может тебе просто хочется, что бы он тебя — трахнул? Ну, так и скажи! Чё всем мозги сушить-то, какими-то заговорами?
— … попрошу удочку и наловлю рыбы, — закончила фразу Илона, и повернулась к Ри, — Если ты, дурочка, чего, такого, ещё раз, скажешь, — то я не посмотрю, что мы вместе учимся. Пришлю вызов по всем правилам, и Дарг нам тогда кто помешает, на арене! Тебе, — ясно?
— Не больно-то и страшно….
— Молчать! Вы мне надоели! Одну чушь несёте! Обе! Всем — спать! Ри — дежурит, сменяет её Анжи. Далее — по порядку, как обычно! Спать! Отбой!
— Ну,… спать так, спать, — сказала Ил, поднимаясь на ноги.
Сладкая парочка
— Одна из всех, нормальная, — произнёс Марсус, кивком головы указав на Илону, — остальные — идиотки.
— Нормальная? — хмыкнула Мирана, иронично приподняв тонкую бровь, — скорее практичная. Ты это хотел сказать?
— Нормальная, практичная… Разве это, не слова — синонимы?
— В какой-то мере да, о великий бог войны! В какой-то мере, — да. Но где же тогда любовь?
Марсус перевёл взгляд на смеющуюся богиню любви и нахмурился.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он.
— Ровным счётом ничего. Совсем нечего… Кроме лишь того, что в мире практичного порядка, мне места нет.
— Не понял. Это ты у Хель нахваталась, что ли? Какие-то умные рассуждения ни о чём. Толку с которых — никакого!
— Не ворчи.
Мирана подошла к Марсусу и с удовольствием похлопала маленькой ладошкой по его могучим грудным мышцам.
— У меня сегодня хорошее настроение, — улыбнувшись, сказала она, — могу я побыть умной? Хоть иногда?
— Умная любовь? — громко хмыкнул Марсус тоже, с удовольствием смотря сверху вниз на макушку с золотыми волосами, — по-моему, это не совместимое сочетание. А что за цветы у тебя сегодня в спальне?
— Любовь бывает разная. А цветы… Я ещё не выбрала!
— Тебе помочь?
— Ты предлагаешь свою помощь в выборе цветов? Вот уж, воистину, война, — тоже разная бывает!
— Так же как и любовь. Ну, так как? Помощь требуется?
— Знаю я, чем она закончится… Нет, у меня сегодня не то настроение. Пожалуй, лучше я посмотрю, как ты что-то предпринимаешь. Мне нравится смотреть, как ты что-то делаешь. А знание того, что ты "ходишь по краю", придаёт такой… э-э… интригующий момент.
— Так ты, что, ждешь, когда меня — "хлопнет"? Что бы посмотреть? — возмутился Марсус.
— Ну что ты, Марсик, как ты мог такое подумать! Большой, сильный мужчина занят трудным и опасным делом. Рискует собой, спасая всех! Настоящая мужская работа. Знаешь, как это восхитительно смотрится со стороны?
Нахмурившееся было лицо Марсуса разгладилось и бог войны широко и горделиво улыбнулся, расправив плечи.
— А ещё более восхитительно, — продолжила Мирана, — знать, что стоит мне захотеть, как этот герой бросит спасать мир и пойдёт со мною выбирать цветочки… для моей спальни.
Мирана ослепительно улыбнулась. Марсус выдохнул и "сдулся".
— Так и знал, что ты что-нибудь да скажешь, эдакое. Не можешь просто так!
Хоть бог войны и постарался произнести эти слова хмуро и сердито, но от улыбки удержаться не смог.
— Все вы, — собственницы. Что они, — мотнул он головой в сторону варг, — что ты!
— А ты прямо этого не знал, — хмыкнула Мирана, — мне вот интересно, как они его делить собираются?
— Аальста? Ну, Илона уже предложила — всем поровну, по-честному.
— Да-а? Варги, — и поровну? Мужчину? Ха-ха-ха! Забавная шутка!
— А что? Разве не выйдет?
— Ещё как, — не выйдет! Скорее получится — "так не достанься же ты никому!"
— Ты думаешь? — неподдельно заинтересовался Марсус, — может так случиться?
— Да запросто! Они же, варги, в делах любви, с головой совсем не дружат. И собственницы, как ты говоришь, дикие. Если вещами или едой, — поделятся, без вопросов, то любовь и дети, у них — святое. Горло перегрызут!
— Хм… Ссора с поножовщиной… Проигрывающая убивает Аалста, что бы не дать восторжествовать сопернице…. Отличный ход! Единственно, нужны сильные чувства, переживания! Ми, добавишь им — "огня"? А то, что-то они какие-то… Расчётливые! Нет бурления страстей!
— Даже и не думай, — сделала рукою отрицательный жест богиня любви, — я уже "отдабавлялась"! Пусть сами "варятся"!
— Мда… Жаль, жаль. Так бы они быстрее бы в глотки друг друга повцеплялись бы…
— Может и до этого дело дойдёт. Просто нужно подождать…
— Не люблю я ждать! Слушай… а ведь это, — мысль!
— Какая?
— А не починить ли мне ещё один телепорт… А?
— Ну почини… Куда только?
— В одно очень интересное место. Где монстров выращивали…
— Хочешь, что бы его там, — сожрали? А пророчество? Не боишься?
— Да никого там уже почти нет. Разбежались давно.
— Тогда, не очень понятно, — зачем? Аальст с киллосом справился. Или там, что, сильнее будут? Сейчас избранный с варгами сидит посреди пустыни, пешком — не выйти… Ну и пусть сидят, друг другу надоедают… Чем-нибудь, да закончится…
— Там мутаген остался!
— Мутаген?
— Да. Порошок, который собственно и преобразует тела.
— Что, до сих пор — действует? Не верю. Сколько времени прошло. Наверное, уже одна пыль осталась.
— Нет. Изготовленный мутаген быстро портится и теряет свойства. Поэтому, хранят его с помощью заклинания "Вечность". Уверен, — ничего с ним не случилось.
— Откуда ты знаешь?
— Это же оружие. А про оружие, я знаю — всё! Где, что лежит и у кого.
— Действительно, нашла, о чём и у кого спрашивать! И что же ты хочешь, что бы случилось?
— Пусть они его — "нюхнут". Желательно — побольше! Вот смеха-то будет, когда Аальст с варгами в монстров превратятся!
— Ну допустим… Но что потом?
— Потом? Потом они либо "порвут" на куски друг друга, либо их "порвут" на куски местные, либо "порвут" маги, если они выберутся к людям. Вот и весь расклад.
— Хм… Интересно… А пророчество? Это же будет попыткой убийства! Разве нет?
— Я буду не причём. Это будет исключительно выбором избранного.
— Как это?
— Я, кажется, понял, как можно действовать, не подставляя свою шею. Нужно создавать ситуации, в которых решение принимается избранным. Вот смотри: я починил портал в развалинах, где их песком чуть не засыпало и портал, который они раскапывали. Я просто починил. Больше ничего не делал. Привёл его в действие, не я, — варги! В результате его утащило в пустыню. Пророчество меня покарало? Нет, потому что у варг был выбор — запустить перенос или нет. Они — сделали это! Но на их решение я никак не влиял!
— Но ты подсунул им интересный камешек…
— Разве я виноват, что управление порталом сделано из драгоценных камней? Виноват? Нет, поскольку не я делал. И варги могли поступить по-разному: сообщить Аальсту, сломать… Не заметить в конце-концов! Но заметили и запустили. Причём тут я?
— А в развалинах… — неспешно произнесла Мирана, раздумывая, — у него был выбор, — прокопать проход наверх, или воспользоваться телепортом… Так?
— Абсолютно! Это было его решение. Я лишь предоставил возможности, отправится туда, куда я хотел его отправить. И сейчас. Просто предложу ему ещё одну возможность, а решать, — воспользоваться ею или нет, будет он. Не я. Понимаешь?
— Понимаю, — кивнула богиня любви, — ты хочешь сказать, что создаёшь варианты… Вроде того, что делает Сатия… А в ключевых моментах, герой делает выбор сам… Ясно. Но вот что будет, если вариант — заведомо смертелен?
— Ну портал, открывающийся в жерло вулкана, это — убийство. Уверен, — за это можно получить. А вот там, где есть шансы выжить… Думаю, за это, ничего не будет… Два раза ведь уже получилось?
— Может, просто, никакого влияния на осуществление пророчества, эти действия — не имели? Поэтому и прошло. И какой смысл — отправлять избранного туда, где есть шанс выжить? Ясно, ведь, что пророчество его защитит.
— Насчёт защиты — это ещё вопрос! А вдруг, кто другой, сгодится для его выполнения? Не только Аальст? Всегда должны быть запасные варианты. А в большом и важно деле — тем более! Думаю, что, если пророчество демона и защищает, то это до поры, до времени. Это как на войне. Если оборонять рубеж — дорого, отходят к следующему. Если Аальста будет спасать — дорого, не проще ли передать пророчество другому, а? Вот я и занимаюсь, пытаясь создать ситуацию, в которой легче передать дела новому избранному, чем сохранять нынешнего.
— Короче говоря, ты — развлекаешься! — вынесла вердикт услышанному Мирана, — нашёл себе противника — пророчество о конце света и меряешься с ним силами. Я — права?
— Ну… возможно, — уклончиво ответил Марсус, — но я делаю это не только ради себя. Ради — всех!
— Конечно. Совершать подвиги, — так… по-мужски! Тем более, коль есть достойный противник! Это вам не какие-нибудь армии низших, уныло тузящие друг друга. Тут, в противниках — целый мир! А, Марсус? Скажи, — я права?
— Болтаешь много…
— Пузя! — Мирана весело отбила дробь ладошками по каменному прессу бога войны, — ты, оказывается, у меня не только большой и сильный, но ещё и умный!
Марсус оскалился в ответ.
— Я всегда это знала, — продолжила Мирана, — просто ждала, когда ты достанешь ум из ножен. Ум — это ведь оружие. А у тебя много оружия… Всякого… В ножнах…
Марсус продолжал молча скалится.
— Знаешь, твой рассказ о мутагене навёл меня на мысль… Может, там, в тех местах, есть какие-нибудь… необычные цветы? Розы и мимозы мне уже надоели!
Мирана, заигрывающее, посмотрела на Марсуса голубыми глазами из-под золотой чёлки.
— Пойдём, посмотрим? — предложил бог войны.
— А как же твоя битва с великим пророчеством?
— Никуда она не денется. Подождёт!
Мирана улыбнулась и весело рассмеялась.
В кабинете ректора
— Госпожа Терская, прошу объяснить нам причины вашего поступка…
Ректор имперского магического университета, архимаг Мотедиус, был строг и официален. Кроме него, в кабинете ректора присутствовали: учитель Стефании — магистр Николас, представитель службы безопасности верховного совета — магистр Роальд и собственно, сама виновница очередного переполоха, студентка второго курса — Стефания Терская. Девица, широко известная благородному сословию столицы своим непосредственным участием во всех самых известных и ярких скандалах последнего времени. Все участники разговора сидели за одним большим столом, друг, напротив друга. С одной стороны — Стефания, с другой — агхимаг и магистры. Стефи была в чёрной мантии.
— Это было ответом на оскорбление императорской семьи и имперского магического университета, — коротко ответила она, чуть наклонив вперёд голову.
— Вот как? — чуть поджал губы ректор, — ваше заявление выглядит достаточно серьёзно. Оскорбление императорской семьи — это не шутки, да и оскорбление имперского университета — тоже, просто так, никому с рук не сойдёт. Однако, для того что бы отнестись к вашим словам со всей серьёзностью, нужны доказательства. Вы можете повторить сказанное вам?
— Господин ректор, я не намерена пачкать свой рот, повторяя гнусность, произнесённую этими девушками. Единственно, если хотите, я могу передать её общий смысл. Они сказали, что магический университет готовит не магесс, а специалисток в иной, другой области, а принц Диний, занимается только тем, что посещает этих… специалисток. Надеюсь, это достаточно понятно?
Стефания была зла. Её не смущала ни магистры, собравшиеся, чтобы рассмотреть её дело, ни возможное наказание. Стянутые в пучок на затылке волосы, чёрная мантия и холодное, бесстрастное лицо, делали её агрессивной.
— Да… вполне, — скривился Мотедиус, — и вы использовали проклятие, дабы наказать их?
— Да, господин Мотедиус, именно так!
— Стефания, скажите, разве вы, — суд? Какое вы имеете право решать и судить?
— Какое? Кроме оскорбления императорской семьи и магического университета, оскорбление было нанесено и лично мне! Как дворянка империи, и как маг, принадлежащий к военному сословию, по законам, я имею право вызова любого наглеца на дуэль. Этим правом я и воспользовалась!
Архимаг сморщился так, как будто закусил половинкой лимона.
— Дуэли в стенах университета запрещены, — произнёс он.
— Речь шла об оскорблении меня, сына императора и самих этих стен, — ответила Стефания, разведя руками в стороны и показывая на стены кабинета, — и я решила, что это вполне достойный повод нарушить правила, господин ректор!
За столом на несколько мгновений повисла тишина.
— Хорошо, — наконец произнёс Мотедиус, — достойный или недостойный — определять будем не здесь, и не мы. Хочу лишь сказать, госпожа баронесса, что ваша манера ведения беседы стала похожей на манеру вашего друга, господина Аальста. Вы хотите ещё что-то добавить к сказанному вами?
— Да! Я хочу извинений! От них, в присутствии всего университета!
— Гм… Разве вы неудовлетворенны… своей победой?
— Удовлетворена, но не совсем. Они — живы. И я хочу получить — извинения! Прилюдные!
— Так вы что, хотели их убить?
— Хотела, но не стала. Из уважения к стенам университета!
— Вот как? Раньше, Стефания, вы небыли столь кровожадны…
— Я их, — не трогала! Слова им, — не сказала! Они, — первые начали! Я требую, — извинений!!
— Для того, что бы принести вам извинения, они должны иметь возможность говорить. Но на них наложено проклятие онемения. Вы, можете — убрать проклятие?
— Нн… Нет!
— Почему? Не хотите?
— Нет. Просто я не знаю как. Магистр Николас ещё этому меня не научил…
— Вы используете заклинания, не в полной мере владея ими? Замечательно!
— Почему, — не в полной мере? Проклятье — это одно, его уничтожение — это другое…
— Хорошо, Стефания, я вас понял. Можете быть свободной. Впрочем, постойте! Может у кого-то есть к вам вопросы?
Ректор глянул влево и вправо на Николаса и магистра из службы безопасности. Те, в ответ, отрицательно помотали головами.
— Вопросов к вам нет, — констатировал Мотедиус, — идите, Стефания. Если понадобитесь, вас найдут. Всего доброго!
…
— Если у неё нет вопросов, то они есть у меня. Николас, за каким хе… гм! Вы научили её проклятиям?
— Должен же я чему-то её учить? — пожал плечами тот, — по мне так проклятие онемения гораздо более безопасно чем "копьё тьмы". Если бы она его знала, то мы бы сейчас имели не двух немых дур, а две кучки праха… Да и потом, она сама хотела изучать проклятья.
— С каких это пор, уважаемый магистр, вы идёте на поводу желаний своих учеников?
— С таких, с которых я не знаю чему учить, свою единственную ученицу! На кого мы её готовим? Кем она должна стать? Если боевым магом — это одно, если научить её только делать из варг "убийц магов" — это другое. Вы же мне учебных планов не даёте! Я просил, но вы молчите. Ну я, в меру своего разумения, и учу… Если неправильно — скажите как правильно. Буду учить — правильно…
— Магистр Роальд, — ничего не ответив Николасу, обернулся Мотедиус к представителю службы безопасности, — вы слышали, какие вопросы мне задает учитель единственного нашего "тёмного" студента? Слышали? И что я должен на них отвечать? Когда, наконец, в недрах вашей службы родится давно обещанный документ, на этот счёт?
— В недрах нашей службы, — ответив, хмыкнув тот, — до сих пор нет единого мнения на этот счёт.