Скомкав в руке трубку-«раскладушку», Гаенко забросил ее под сиденье рядом.
На въезде в Успенский переулок управляющего охватил жар. И три с половиной миллиона долларов сразу стали чем-то малозначимым, невесомым. Гаенко понял, что машину эту уже давно нужно было бросать на какой-нибудь подземной стоянке, пересаживаться на другую, противоположную по форме и содержанию, например на «ВАЗ-2106», и спокойно ездить по городу.
Вот и доездился! Сзади два «Форда» самой отвратительной раскраски в мире — сине-белые, да еще и со включенной сиреной, слева — еще один, такой же.
Вот и доездился. Перед глазами Гаенко мгновенно встали два трупа из «Эсмеральды». Один хамоватый тупица, второй со сливой в руке. И оба мокрые от крови и бездыханные.
А повесят — троих.
«Водитель автомобиля три-три-пять, принять вправо и остановиться!..»
Да, доездился… Неужели — все?..
Может, поддать газу? А что толку? Эти исчезнут сзади за горизонтом, а уже на выезде из города просто примут как родного. Сначала колеса прострелят, а потом задницу.
Справа, сквозь зеленую тонировку, ему было хорошо видно, как из поравнявшегося с ним «Форда» торчат руки, и эти руки держат «макаров». На рукавах стрелявшего были хорошо видны две фосфоресцирующих полосы, коими обвешивают экипировку дорожной полиции.
Вот так. Раньше стреляли сзади и по колесам. Теперь стреляют сбоку, в упор, и в голову.
Если задержат… На чем он остановился?.. Ах да! В какую такую ночь с тридцатого на тридцать первое?! Он спокойно вышел из казино, улыбался кассиру и сурово глядел на охрану! Кто и зачем у него в офисе резал и стрелял, ему неведомо!
Все, приехали. Впереди, поперек дороги, стоит «КамАЗ». Где его взяли в центре города?! Им же запрещено здесь появляться — «КамАЗам», «МАЗам» и другим фурам.
— Из машины, урод, быстро!.. Иди сюда, сука!..
Гаенко вышел бы, конечно, сам. И даже поднял вверх руки, чтобы продемонстрировать свою добрую волю. Но менты серчали за попусту использованные боеприпасы, а потому били и катали, били и катали…
Когда Гаенко пришел в себя, он понял, что находится в очень странной позиции. Руки его, широко раставленные, лежали на теплом капоте «Вольво», а ноги раздвинуты в сторону под таким углом, что управляющему было не по себе. Почки болят, печень ноет, с любимой курткой из кожи ламы придется прощаться.
«ДПС», — прочитал Гаенко на борту одного из «Фордов», стоящих за «Вольво». Прочитал и поежился.
Спецрота ДПС Екатеринбурга славится своим неинтеллигентным отношением к преступникам на колесах. И то, что он еще способен стоять, можно отнести разве что к везению.
— Мы взяли его, — услышал он за спиной. Трещала рация, и нетрудно было догадаться, что кто-то докладывает о результатах проделанной работы.
— Неужели? — слышалось раздраженное восклицание. — А я думал, вы его до Уральского хребта гнать будете!
— Да эта машина под броней! — возмущенно оправдывался человек из дорожно-патрульной службы. — Пули, как горох, отскакивают!
— Установите личность, я сейчас подъеду.
«Стоп, стоп… — простучало в гудящей голове Гаенко. — Что значит — установите личность?»
По его карманам, как змеи, зашуршали чужие руки. Словно многоголовая гидра обвивала управляющего казино, чтобы задавить еще до суда.
— Что происходит, ребята? — забубнил Гаенко. — Что случилось и при чем здесь я?
— Хорошо одет, — не обращая внимания на обычную речь задержанного, проскрипел кто-то за спиной. Тот, наверное, кто скользил ладонями по шелковой рубашке. — За хорошие тачки и оплата соответственная, верно?
— В каком смысле? — не понял тот.
— В том смысле, — говорил, по-видимому, тот, что водил руками по его штанинам — голос слышался снизу, — что на всякий хрен с винтом есть жопа с лабиринтом. Или ты думаешь, что раз есть ключ родной, то можно садиться и ехать?
— Я ничего не понимаю! — уже совершенно искренне вскричал управляющий. — Куда садиться?! Какой ключ родной?!
Его толкнули в затылок, он снова опрокинулся на капот собственной машины.
— Что, — продолжали никому не нужный допрос, — до системы охраны «Эхо» ваши шаловливые ручки еще не добрались?
— «Эхо»? — морщась от боли, глупо переспросил Гаенко. — Эта система на моем автомобиле. И мои руки до нее, действительно… Подождите… Прекратите бить меня по голове! Вы за что меня задержали?!
— Вот пес, — возмутился по-прежнему невидимый инспектор. — Тачка эта фонит, как деревенский туалет!
В сознании Гаенко заискрились кристаллы счастья.
— Черт возьми!.. Я забыл! Я забыл систему с охраны снять!
Инспекторы не выдержали. Трое фыркнули, а один даже рассмеялся. Он-то, собственно, и предложил:
— А ты иди, сними.
— Можно? — Управляющий оторвался от капота и протянул к водительской дверце руку. — Можно?
Окружение опешило.
Ни слова более не говоря, Гаенко проник в салон, отщелкнул пластиковый щиток сбоку от CD-проигрывателя и привычными движениями набрал на панели, похожей на мобильный телефон, шесть цифр.
— Вы… — голос управляющего осип и стал чуть увереннее. — Вы меня за это задержали?
Какая глупость… После неприятного разговора в банке он совсем забыл отключить систему наблюдения, связанную с компьютером ГИБДД. Если его сейчас все-таки повезут в райотдел, этот случай можно смело заносить в Книгу рекордов Гиннесса как самое глупое задержание в истории самых глупых задержаний!
Прапорщик — да, теперь точно было видно, что качество рубашки управляющего на ощупь проверял прапорщик полиции, — не сводя глаз с «Вольво», уселся в свою машину и посмотрел на экран бортового компьютера. Закурил и только после этого вернулся.
— Он действительно снял машину с охраны. Документы проверьте еще раз.
Свидетельство о регистрации, водительское удостоверение. Гаенко никогда не позволял себе садиться за руль без этих бумаг. И все это, как и во время каждой остановки его машины сотрудниками ГИБДД, было в полном порядке.
— Зачем же вы стали убегать? — перешел на другой тон прапорщик.
— Во-первых, у меня громко играла музыка. Я не сразу заметил. Во-вторых, я испугался и действовал автоматически, — Гаенко почувствовал фарт и смело забрал с капота сигареты. — Сейчас столько случаев нападения на дорогие машины под видом проверки сотрудниками ГИБДД…
— Что, восемь бандитских «Фордов», перекрашенные под транспортные средства ГИБДД, с двадцатью бандитами в полицейской форме гнали вас через весь город? Вы не преувеличиваете возможности своей фантазии?
Гаенко, распознав в произношении прапорщика нотки безволия, мгновенно сориентировался.
— Послушайте, я, безусловно, виноват. Так включать проигрыватель в машине, конечно, нельзя. Своими безответственными действиями я оторвал от работы взвод сотрудников полиции, которые сейчас могли запросто дарить людям добро. Плюс испорченные патроны… Опять же нервы, бензин, амортизаторы, износ резины… Словом, сто долларов, я полагаю, вполне разумная компенсация за понесенные моральные и материальные издержки.
Денег менты брать не стали. Удивительный факт. Посоветовали засунуть в… Неважно, в общем, куда. Главное, что даже не посмотрели на сотку. Просто расселись по машинам и уехали, оставив Гаенко посреди улицы с купюрой в руке.
Глава 17
Этот разговор должен был случиться, и он случился. Наступал момент, когда Антону после недели расследования нужно было объяснить происходящее Быкову. Нет ни одной государственной должности, когда бы должностному лицу не приказали явиться и доложить о проделанной работе.
Вопрос был один. Что сделано и каковы перспективы расследования. Ответ, наверное, крылся в папке Антона, которую он прихватил на конспиративную квартиру. Однако вынимать из нее документы и апеллировать к вниманию начальника УСБ ГУВД Екатеринбурга Антон Копаев пока не торопился.
— Если позволите, я начну в обратной последовательности, — подумав, заявил Антон. — Так мне удобнее будет изъясняться, а вам легче понимать. И первое, о чем я вам расскажу, будет информация, полученная мною из Федеральной службы по финансовому мониторингу.
— Из Финансовой разведки? — удивился Быков. Очевидно, сильно, раз нашел в кармане очки, раздвинул дужки, однако вместо того чтобы надеть, прикусил одну из них.
— Это очень удобно — иметь возможность работать с этой системой. Данные аккумулируются в базе данных, группируются по признакам, проходят компьютерное исследование, после чего из общего числа машина выдает данные по сделкам, которые необходимо дополнительно и тщательно проанализировать. Скажем, на пятое мая текущего года, когда я посетил ФСФМ, было зарегистрировано семь тысяч пятьсот тридцать четыре сделки, и сто две из них машина выбрала как будущие объекты для пристального внимания лиц, производящих финансовые расследования.
— Продолжай.
— Чем еще занимается ФСФМ — спросите вы меня. И я вам отвечу: ответами на запросы различных силовых структур и коллег из-за рубежа. Все. Теперь переходим к тому, что случилось непосредственно до моего посещения финансовых сыскарей.
На данный момент задержан один из охранников Крыльникова — Стоцкий. Информация, которой он располагал, на первый взгляд может показаться малозначимой, однако для меня скромные откровения испуганного сыщика стали настоящим кладезем данных.
От него я узнал, что контакт с Крыльниковым имел Гринев, сам же Стоцкий находился на подхвате. Это может показаться оговором в условиях недоказуемости обратного, однако последующие за этим события подтвердили, что он прав.
От него мне стало известно об одной черте характера покойного полковника, о которой при иных обстоятельствах я вряд ли когда узнал бы. Крыльников Андрей Николаевич был одержим идеей собственного фарта и лицезрения сего окружающими. На этом я тоже прошу сконцентрировать свое внимание.
— Что-то много мне приходится концентрироваться, — усмехнулся подполковник Быков.
— События, происходящие стремительно, уверили меня в том, что концентрироваться нужно, — улыбнулся Антон. — Иначе можно очень много пропустить.
Задержана Постникова. Эмма Петровна работала администратором в казино «Эсмеральда» под управлением Гаенко. Сейчас я могу с уверенностью утверждать, что отношения между ними были не только официальные. О происходящем в квартире на Маршала Тухачевского я вам докладывал по телефону, поэтому повторяться не вижу смысла. Главное, чтобы вы поняли о крепкой связи, существующей между Постниковой и управляющим.
Антон хлебнул чай и виновато улыбнулся:
— Вынужден признаться: Гаенко меня провел. Первый раз вижу, чтобы телефонную трубку можно было использовать подобным образом. Он отъехал от дома на автомашине «Вольво», как я и предполагал.
— Почему не задержал? — спросил Быков. — Насколько мне известно, ты имел такую возможность.
— Возможность имел, — согласился Антон. — Но не имел уверенности в том, что это Гаенко. Представьте ситуацию: я задерживаю «Вольво», в ней находятся посторонние для следствия люди, а за всей этой картиной наблюдает Гаенко, следующий за мной по пятам от дома. После трюка с трубкой последнему я не был бы удивлен!
В любом случае Гаенко на данный момент лишь наполовину может быть уверен в том, что его ищут целенаправленно. Человек, убивший двоих людей, не может быть уверенным в том, что он установлен как убийца, до тех пор, пока не убедится в этом лично. Ни жена, ни родители ему об этом сообщить не могли — за предками присматривают в Белоносово, за Верочкой — в райотделе.
Кроме того, в машине на тот момент находился какой-то майор полиции. Это не показатель невинности Гаенко, но вероятность того, что майор окажется не при делах, а потому его придется выпустить. Лишний человек, носитель информации, окажется без присмотра. Мне это тоже показалось излишним. Где он сейчас, я не знаю. А еще я не знаю, за что генерал-майор Шульгин застрелил своего подчиненного по фамилии Гринев.
— Застрелил? — переспросил подполковник, словно в сомнении. — Не применил оружие, а застрелил?
— Верно, — согласился Антон. — Я бы даже добавил: не вынужденно застрелил, а убил.
Я могу доказать это сам и без участия Молибоги, но тот приобщает к делу материал, который прямо указывает на то, что Гринев Шульгиным был убит. Мотив такого поступка я могу лишь предполагать, однако в этом случае мне придется признать еще и то, что Шульгин монстр.
Папка наконец-то вжикнула. Из нее появились три листа бумаги с мелким печатным текстом, печатями и подписью — скрепленное степлером заключение судебно-медицинской экспертизы.
— Можете убедиться сами, — кивнул Антон, найдя для начальника место, где следовало читать. — Я ставил вопрос следующим образом: «Соответствует ли положение тела Гринева в момент попадания в него снаряда позе, указывающей на то, что он держал левую руку поднятой до уровня плеча?» Ответ Молибоги: «Результаты зондирования канала, образованного в мышечной структуре и внутренних органах обследуемого вследствие попадания пули калибром девять миллиметров, прямо указывают на то, что в момент ранения обследуемый находился в положении стоя с опущенными вдоль бедер руками». Длинно, конечно! — усмехнулся Копаев. — Зато не придерешься!
— Ты хочешь сказать… — поморщившись, заговорил Быков.
— Я хочу сказать следующее. Когда руку поднимаешь, мышца груди смещается по отношению к скелету. Опускаешь — мышца возвращается на место. Если бы пуля попала в грудь Гринева в тот момент, когда он держал руку поднятой, рана на мышце груди при зондировании не совпала бы с раной в грудной клетке. Здесь же полное совпадение. Таким образом, я утверждаю, что генерал-майор Шульгин совершил убийство капитана Гринева, — поиграв замком папки, Антон поднял глаза на начальника Следственного управления. — Задайте мне вопрос, который вы должны задать.
Быков подумал.
— Копаев, если капитан не выбрасывал пистолет из рукава, тогда откуда Шульгин знал, что он у него есть, да еще и малокалиберный?
— И это тот самый вопрос, которого я ждал! — воскликнул Антон. — Шульгин косвенно объясняет это так: раз Гринев убил сотрудника ФСБ из малокалиберного «браунинга», значит, он при нем и сейчас. Но проблема в том, что, располагаясь к генералу так, как описывал сам генерал, Гринев даже не смог бы поднять руки — ему мешал подоконник.
Быков встал, небрежно отодвинул ногой кресло и прошелся по кабинету походкой писателя, который никак не может придумать синоним слову «растерянность».
— Я не думал, что ты так глубоко копнешь Антон…
— У меня фамилия такая.
— Я всего лишь подозревал, что полковник Крыльников совершил аферу в «Азов-сити» и обогатился…
Где-то между шкафом и напольными часами Быков остановился и стал проговаривать, словно проверку проводил он, а не Антон:
— Крыльникову до пенсии оставалось всего ничего. Через год-полтора ему вручили бы пенсионное удостоверение. Человек хотел и службу удачно завершить, дабы с пенсией и статусом все в порядке было, и на будущее запастись. Это понятно. В каком-то смысле… Далеком от нравственности. Но перенапрягся на работе. На второй. Шульгин — первый кандидат на его место. Молодой генерал уже наверняка мысленно расставил мебель в кабинете покойного Крыльникова по своему усмотрению, но тут…
— Но тут пришел я.
— Да, — подхватил Быков. — И стал гадить.
— Ну уж вы скажете…
— И гадить так умело, что перед Шульгиным встала дилемма. Либо «важняк» из Генпрокуратуры Кряжин доводит дело до конца, либо он делает все возможное, чтобы Кряжин дело до конца не довел. В первом случае Чубасов и его команда вылетают из ГУВД — поверь мне, я видел банник Царь-пушки! Министр вышибет весь руководящий состав сразу, едва поймет, чем занимаются в свободное от правопорядка время генералы. Во втором случае Кряжин будет вести расследование всю жизнь, дело примет очертание «темняка», и Чубасов останется на должности. Соответственно, в благодарность за это ему останется лишь рекомендовать министру назначить Шульгина на место Крыльникова. — Быков вернулся на место и крутнул пепельницу. Та простучала по столу, сбивая окурки к центру ровной горкой. — Если ты прав, то Шульгин действительно монстр. Гринев — главный источник информации по всем делам Крыльникова. И отдать его тебе — это поставить крест на своей карьере. В принципе… Всего один выстрел… А подчиненные, надеясь на добрую память генерала в последующем, подтвердят его теорию о покушении Гринева на жизнь заместителя начальника ГУВД.
Всякий раз, когда Антон общался с начальником УСБ ГУВД Екатеринбурга, убеждался, что мыслят они одинаково. Что бы ни происходило в их жизни, они всегда думали в одном направлении. И редко случалось, чтобы направление это было обратным от истины. Быть может, именно поэтому у Антона и были столь близкие отношения с полковником. Те отношения, которых не было, когда Быков общался с кем-то другим из своего ведомства…
— Оставим пока Шульгина в покое, — стараясь не сбить с мысли начальника, попросил Антон. — И вернемся к тому, с чего мы начали: к Управлению финансовых расследований.
Кто был инициатором проверки по фактам мошенничества в футбольном клубе «Олимп»? В деле значится, что инициатором стал вздернувшийся менеджер клуба. Но Стоцкий опроверг эту идею и сообщил, что инициатором был Гринев, который реализовывал полученную оперативную информацию. Крыльников, мол, тему подхватил — и вот его группа в «Олимпе». Верно?
— Абсолютно, — согласился Быков.
Распахнув папку, Копаев вынул еще несколько листов.
— Это запросы Крыльникова в Федеральную службу по финансовому мониторингу. Ознакомьтесь: полковник Крыльников делает в Управление финансовой разведки запрос. И не один, а три. Между каждым запросом — месяц. Чем интересуется заместитель начальника ГУВД? Прочитайте, пожалуйста…