Когда‑то она делала так. Она слушала его, отчего его боль утихала, она прикасалась к нему, когда ему это было необходимо.
И он делал для нее то же самое.
Они исцеляли друг друга.
А теперь между ними огромная пропасть, и она понятия не имела, как преодолеть ее.
Даже если бы захотела.
Нет, это ложь. Часть ее стремилась к этому. Очень сильно стремилась. Поэтому она развернулась и отошла к шкафу. Он помогает ей просто потому, что об этом его попросили ее сестры. Просто они не смогли найти никого лучше. Форд всегда хорошо готовил. Черт побери, он прекрасно справлялся с баром и грилем. Он лучше, чем кто‑либо из тех, кого она знала, понимал, что и как должно быть на кухне. Она видела, как он поднял двадцатифунтовую сумку с пола, так словно та ничего не весит, поставил на стойку и открыл.
Он достал ее замечательные контейнеры для муки и решил их заполнить. Тара подошла к нему.
— Я сама сделаю это.
— Я справлюсь.
— Я сама, Форд. Я знаю, что ты справишься, но не собираюсь стоять и смотреть, как ты делаешь всю работу.
Не обратив внимания на ее слова, он продолжал делать то, что начал. Она слегка поддала его локтем по бедру и взялась за сумку.
— Отлично. — Он поднял руки, сдаваясь, отступил на шаг назад, а она слишком энергично вцепилась в свою сумку и тряхнула ее.
Мука каскадом высыпалась на пол. Тара ошеломленно моргала. Она вся, с ног до головы, была в муке. Она подняла глаза на Форда, который благоразумно и изо всех сил пытался не улыбаться.
— Ты сделал это нарочно.
— Вообще‑то нет.
Она попыталась отряхнуться.
— Так лучше?
Он прикрыл рукой рот — вероятно, для того, чтобы не рассмеяться.
— Да.
— Ты лжешь. — Она прищурила глаза.
— Да.
Замечательно. Она пошла на него.
Смеясь в голос, Форд выпрямился.
— Что бы ты ни задумала, — предупредил он, — не стоит этого делать.
— Ах ты, мой сладенький. — Не стоило ему нарываться. — Не стоит, говоришь. — Она приперла его к стойке и прижалась к нему грудью, животом, бедрами… и всем, что там еще было… выпачкала его в муке. — Вот так‑то лучше, — триумфально произнесла она. — Сейчас мы квиты.
Его руки оказались на ее бедрах.
— Э‑э‑м‑м‑м. — Она прикусила губу, поняв, что голос изменил ей. Она уставилась на его рот.
А потом Тара поняла кое‑что еще. Она не дышала.
И он тоже.
Ее руки скользнули по его груди, потом еще выше, обхватили его шею, а потом… Бог мой, потом…
Форд хриплым голосом произнес ее имя. Она крепко прижала его к себе, и, не сводя с нее взгляда, он наклонился.
— Если собираешься остановить меня, сделай это сейчас. — В его голосе уже не было никакой иронии.
Тара открыла рот, но только для того, чтобы вдохнуть. В тот момент, когда его губы прикоснулись к ее губам, она вряд ли вспомнила бы свое собственное имя.
Глава 7
Форд держал Тару в объятиях. Он слышал, как она стонет от поцелуев в шею. И в ответ поцеловала его. Удивляло, что она не оттолкнула его. Если честно, этого не было в его планах на вечер.
Она была несдержанна.
Боже, как он любил, когда Тара брала все в свои руки.
Она слегка отстранилась и улыбнулась ему.
— Это наказание? — спросил он.
— Да. — Ее пальцы стали расстегивать пуговицы на его рубашке. — Так что заткнись и прими его как мужчина.
Форд еще улыбался, когда она поцеловала его снова, но вскоре улыбка погасла и в голове его пылала лишь мысль о том, как он ее хочет.
Она снова отстранилась, посмотрела на него темными глазами, потом приоткрыла влажный рот и спросила:
— Ты с кем‑то спишь сейчас? — Голос ее был с сильным южным акцентом.
Ах как он любил этот акцент. Он проявлялся особенно сильно тогда, когда она была взволнована.
— Нет, — сказал он, — сейчас я ни с кем не сплю. — Ну разумеется, кроме нее, если ему повезет, потому что одних расстегнутых пуговиц ему было уже не достаточно.
— Просто хотела быть уверена. — Она произнесла эти слова, касаясь губами его губ.
Не выдержав, он схватил ее за попку и прижал к кухонному столу. Ее запах сводил его с ума, а когда она облизала его губы, что‑то щелкнуло в его голове.
Она ответила ему страстным поцелуем.
— Здесь никого нет? — спросил он, не отрываясь от ее губ.
— Никого.
Он стащил с нее легкий свитер и принялся за пуговицы на платье. Хватит ходить вокруг да около. Хватит заниматься танцульками. Ну только если нагишом. Грязные танцы всегда были ему по душе.
Похоже, Тара чувствовала то же самое. Ее руки были повсюду: ласкали его грудь, его бицепсы, его задницу. Ее пальцы сводили его с ума. Тишину нарушало их прерывистое дыхание и легкое постанывание, когда он сжимал ее грудь.
Он хорошо помнил эти звуки. Они часто снились ему. Она прижималась к нему ближе, словно пыталась слиться с ним в одно целое.
Все мысли куда‑то испарились, они оба подчинялись инстинкту. Их пожирал голод. Голод страсти.
Впрочем, с Тарой всегда было так.
Но тут в голове Форда промелькнула мысль, что в последний раз, когда они вот так безудержно предавались страсти, они едва не разрушили жизнь друг другу. Точнее, Тара едва не разрушила его жизнь. Форд до сих пор не был уверен, что она чувствовала в тот момент. Она умела скрывать свои чувства. Впрочем, сейчас она не собиралась сдерживаться. Он почувствовал, как ее пальцы расстегивают ширинку его джинсов.
Его пальцы нащупали ее сосок и принялись ласкать, а поцелуи стали жарче.
— Форд, — выдохнула она, когда он наконец оставил в покое ее рот. Губы ласкали его шею. Тара куснула его, и он от неожиданности подпрыгнул. Взглянув на нее, Форд увидел, что она улыбается.
— Ты думаешь, это смешно? — сказал он, его руки путешествовали на юг вдоль спины к сочной попке…
— Ух ты, — сказала Хлоя из дверного проема. — Вот это способ собрать кухню. Вот это я понимаю.
— Особенно мне нравятся следы муки на твоем прекрасном платье, Тара, — добавила Мэдди.
Приди они на десять секунд позже, вообще не застали бы на ней никакого платья. Оно бы валялось на полу.
Тара отскочила от Форда, и, судя по ее бледному лицу, она тоже это прекрасно понимала. Впрочем, возможно, все дело было в муке. В любом случае, как и любая женщина в подобной ситуации, она пыталась делать одновременно сразу несколько дел: причесываться, поправлять платье и изо всех сил пытаться выглядеть невинной.
— А что случилось с парнем, с которым ты встречалась сегодня? — спросила Хлоя.
— У меня от него разболелась голова.
Хлоя повела бровью. Она начала было что‑то говорить, но Мэдди прикрыла ее рот рукой.
— Не обращайте на нас внимания, — сказала Мэдди и потащила Хлою к двери.
— Как будто это возможно, — проворчала Тара. — А что же случилось с вами? Ты должна быть с Джексом, а на самом деле на йоге.
Хлоя вырвала руку из стальных пальцев Мэдди.
— В процессе. — Она посмотрела на часы. — У нас еще есть время. Мы ведь не знали, что ты тут так занята.
— Хватит уже, — пробормотала Мэдди. — Где твой внутренний редактор? — Последняя фраза для Форда была пустым звуком.
Хлоя улыбнулась.
— У нас просто возникли определенные трудности с мукой, — сказала Тара, все еще отряхивая платье.
— Да я уж вижу, — съязвила Хлоя. — Особенно мне нравятся отпечатки твоих рук на заднице Форда. Отличная работа.
Форд не видел этих отпечатков, зато ему очень понравилось, когда их на нем ставили.
— Это все твоя вина, — сказала Тара.
Форд решил, что она говорит с ним, хотя смотрела на Хлою. Хорошо. На этот раз не он окажется крайним.
Хлоя всплеснула руками:
— Ну почему всегда я во всем виновата?
Тара повернулась к Форду в поисках поддержки.
Черт, крайним все же оказался он. Лучше уж перестрелка, чем перепалка. Хлоя, кстати, тоже смотрела на него своими большими газами. Он нервно пожал плечами и принялся протирать поверхность стола, что позволяло ему держать рот на замке, дабы не усугублять ситуацию.
— Вы попросили Форда собрать кухню и меня не предупредили?
— Вообще‑то мы хотели сделать тебе сюрприз, — сказала Хлоя.
— Дорогуша, ты все не так поняла, — вмешалась Мэдди. — Это все ради тебя. Ты ведь тоже всегда все делаешь ради нас. Вот мы и решили хоть раз сделать что‑то ради тебя.
— Я предлагала вызвать тебе стриптизера, — сообщила Хлоя и бросила на Мэдди укоризненный взгляд, — но с моим мнением никто не считается.
Тара усмехнулась и сказала Мэдди:
— Хороший выбор.
— Мы правда пытались только помочь.
— Знаю, — сказала Тара и вздохнула. — И спасибо вам: это было мило, — простите, что я так отреагировала.
— Мы правда пытались только помочь.
— Знаю, — сказала Тара и вздохнула. — И спасибо вам: это было мило, — простите, что я так отреагировала.
Хлоя достала свой айфон и нажала несколько кнопок.
— Что ты делаешь? — спросила Мэдди.
— Помечаю в календаре тот день, когда Тара извинилась.
Мэдди выхватила у нее телефон и повернулась к Таре.
— Ты тоже нас прости. Мы должны были подумать о том, что ты захочешь принять участие в сборке кухни.
— Нет, это было мило с вашей стороны, и если бы вы вышло по‑другому, я бы свела вас с ума.
Форд с трудом удерживал улыбку. Да уж, ничто, кроме конца света, не помешает Таре свести с ума окружающих.
— И хорошо, что вы выбрали Форда для этой работы, — признала Тара.
Ух ты. Но когда женщины посмотрели на него, он все еще хранил молчание, мудро решив, что в данном случае это дороже золота.
Во всяком случае, он на это надеялся.
Как бы там ни было, он, похоже, был посредником в их примирении, так что старался выглядеть мудрым.
— Форд, — сказала Мэдди, — на заднем сиденье моей машины стоит большущий фикус. Ты не мог бы выгрузить его?
Он понял, что от него хотят избавиться, но решил подыграть:
— Разумеется. — Проходя мимо Тары, он наклонился к ее уху и прошептал: — Мы еще не закончили.
Когда дверь за ним закрылась, Тара навалилась на кухонный стол и потерла ладонью лицо.
— Боже правый… — Она опустила руки и заметила, что сестры смотрят на нее с выражением умиления и нескрываемого любопытства на лицах.
Мэдди первая расплылась в улыбке.
Улыбка Хлои не заставила себя ждать.
— А не пошли бы вы… — сказала Тара беззлобно. На самом деле ей приятно было видеть их улыбки, просто она не хотела каждый раз вызывать эти улыбки таким способом.
— Мы тебя вовсе не осуждаем, — сказала Хлоя. — Если бы за мной ухлестнул такой парень, я бы тоже его задницу облапала. — На самом деле не только задницу. Она порылась в сумочке и достала упаковку презервативов, которую торжественно положила на стол. — Считай, что это мой подарок на твой день рождения.
Тара возмущенно фыркнула.
— Это мне не нужно.
— Уверена?
— Мы ведь не сексом занимались.
— Да неужели? Вы просто играли в доктора и пациента и ты проверяла его гланды?
— Я не собираюсь об этом с вами говорить, — сказала Тара.
— О, не поступай так с нами, — сказала Хлоя. — Мы ведь никому не расскажем. Давай поделись с нами деталями. Как он целуется? Действительно так же хорошо, как это выглядит со стороны?
Не обращая на нее внимания, Тара посмотрела в окно. Форд как раз занимался фикусом Мэдди. Изящно двигаясь, с легкостью тащил большущий цветок в тяжелом глиняном горшке, словно тот ничего не весил.
— Не мужчина, а настоящая мечта, — добавила Хлоя, стоя рядом с Тарой и копируя ее южный акцент.
Тара бросила на нее косой взгляд.
— Ходишь по тонкому льду, Хлоя.
— Ну прости, я не могу воспринимать всерьез тебя с лицом, перепачканным мукой.
Черт. Тара отерла щеки.
— Ну ты уже скажешь ей или нет? — спросила Хлоя у Мэдди.
— Вы о чем? — спросила Тара.
— Про фикус, — сказала Хлоя. — Это должен был быть букет из воздушных шариков, но я стараюсь быть полезной.
Тара посмотрела на Мэдди.
— Переведешь мне?
— Мы хотим, чтобы ты ушла из кафетерия и занялась кухней в нашем отеле, — сказала Мэдди.
Тара уставилась на нее.
— Что?
— Ну да, — сказала Хлоя. — Ты готовишь ангельски, но в своем кафетерии ты почти ничего не зарабатываешь, а это так несправедливо.
— Между прочим, благодаря этому «почти ничего» нам шесть месяцев было что есть. Я не могу просто уйти.
— Ну хорошо, пока ты не можешь, — сказала Мэдди. — Но я надеюсь, что, когда мы откроемся, сможешь. Ты ведь не любишь работать ночами, так что мы подумали, что лучше работать по утрам и делать завтраки гостям. Это все изменит: ведь если мы станем предлагать и завтраки, а не просто постой, у нас будет больше клиентов и…
— И вы считаете, что сможете удержать меня, если я буду работать на себя?
— На нас, — сказала Хлоя. — Ты будешь работать на нас.
Тара повела бровью.
— И это говорят девочки, у которых одна нога всегда за порогом.
— Да, но я всегда возвращаюсь, — заметила Хлоя. — И давно уже не девочка. Когда вы поймете, что я выросла!
— Я поверю, когда Сойер перестанет приносить тебя домой на руках после каждого неудачного приключения, в которые ты так любишь попадать.
— Было‑то всего один раз, — фыркнула Хлоя.
— Вообще‑то три, — поправила Мэдди, а когда Хлоя сердито посмотрела на нее, пожала плечами и обратилась к Таре. — Но речь здесь не о ней, а о тебе.
— Вот именно, — подхватила Хлоя. — Перестань прятать голову в песок, иначе я снова начну говорить о Форде и его симпатичной заднице. Кстати, где вы собираетесь заняться этим в следующий раз?
— Да Боже мой, хватит уже об этом, особенно о заднице Форда, — сказала Тара — вернее, прокричала — как раз в тот момент, когда Форд вернулся на кухню.
Повисла тишина. Поймав взгляд сестры, она изо всех сил пыталась выглядеть спокойной. А это было непросто, учитывая, сколько на ней было муки.
— Что за неловкая пауза, — сказала Хлоя. — Может, вам двоим вернуться к… ну к тому, чем вы занимались?
Тара бросила на Хлою долгий взгляд.
— А, ну да, — воскликнула Хлоя и хлопнула себя по лбу. — Хватит болтать. Я поняла тебя, сестра: ты сказала «хватит болтать».
— Ладно, — вмешалась Мэдди и взяла Хлою под руку. — Мы бы рады остаться, но нам правда пора.
— Да, надо идти, — согласилась Хлоя и пододвинула пачку презервативов к Таре, после чего они с Мэдди наконец‑то ушли.
Тара протяжно выдохнула и повернулась к раковине, чтобы налить стакан воды. Для себя. Ей нужно было пару минут, чтобы подумать.
Или пару часов.
Она выпила залпом воду и попыталась включить мозги.
А Форду хоть бы что. Спокойный, расслабленный и очень уверенный в себе, он небрежно навалился на тот самый кухонный стол, к которому прижимал ее некоторое время назад, и с ухмылкой смотрел на пачку презервативов.
Она тоже посмотрела на презервативы и почувствовала, как температура в комнате резко повысилась.
— Не обращай внимания, — сказала она.
Форд бросил на нее такой взгляд, что ей стало еще жарче.
— А ты можешь?
Бог свидетель, она пыталась. За окном стоял чудесный вечер, а здесь, рядом с ней был не менее чудесный мужчина. Она покачала головой и закрыла глаза.
— Как так может быть, что нас все еще тянет друг к другу? Я не понимаю, — прошептала Тара и прижалась к нему.
— Некоторые вещи нельзя изменить, — сказал он, уткнувшись в ее волосы. — День сменяется ночью, после прилива наступает отлив. Я хочу тебя, Тара, и всегда хотел.
Глава 8
Тара тоже хотела Форда. Больше, чем кого‑либо когда‑либо. Желание витало в воздухе. Оно было в его глазах и возрастало с каждым ударом ее сердца. Конечно, у их отношений вряд ли есть будущее, но попробовать‑то можно.
Губы Форда скользили по ее коже, от скулы к уху. Его руки были все время заняты — ласкали ее тело сквозь тонкий струящийся хлопок легкого платья.
— Скажи это, — промурлыкал он, прикоснувшись языком к мочке ее уха.
— Я тоже хочу тебя, — так сильно! Безумно. Но можем ли мы…
— Да, — ответил он.
Она посмотрела на него.
— Ты даже не знаешь, что я хотела спросить.
— Да что бы ты ни спросила.
— Ты сумасшедший? Ты не можешь наделять меня такой властью. Что, если я захочу связать тебя и…
— И еще раз да, — сказал он, спускаясь с поцелуями все ниже и ниже к ее шее.
Она усмехнулась и скользнула руками вверх по его мышцам, твердеющим под ее прикосновением.
Спустив лямку с плеча, он продолжил исследовать губами ее тело.
— Ты такая сладкая, Тара. Чертовски сладкая. И всегда была такой.
Он перешел к ключице, и она почувствовала, что приходится прикладывать немало усилий, чтобы мозг не отключался.
— Что, если будет только хуже?
Он усмехнулся.
— Ты едва разговаривала со мной эти шесть месяцев, что живешь в городе. Куда еще хуже?
Хорошее замечание.
— Но…
— Тара. — Его пальцы добрались до молнии платья на спине. — Перестань думать.
Правильно. Отличная идея. Перестать думать прямо сейчас. Она помедлила.
— Так мы собираемся…
— Да. — Форд был очень занят с ее молнией, но тем не менее поднял голову, его глаза горели от возбуждения и увлеченности процессом. — С одним условием.
— Что? — Тара потрясла головой, безрезультатно пытаясь скинуть пелену наваждения. — Что? Ты ставишь условие?