– Если есть необходимость, – объяснил Андрей Вячеславович, – я сам проведу допрос. Не для протокола, а для нужд оперативной необходимости. В военных ситуациях допускаются немного вольные методы…
– Какие методы? – с сомнением и неодобрением спросил старший из подполковников. – Пытки? Нас самих за это взгреть могут. Только за то, что мы не воспротивились вашим действиям… Следует еще доказать, что обстановка действительно военная, а потом доказать, что Марина видела этого парня непременно с Хамзатом. А я оставляю процентов сорок на то, что она ошиблась. Может быть, даже пятьдесят процентов…
– Можно и без пыток обойтись. Скополамин[9]… Я попрошу, мне привезут ампулу.
Подполковник Сумароков отрицательно покачал головой.
– Предположим, мы сделаем так… Предположим даже, что он что-то скажет… Но вы же читали, кажется, первоначальные материалы следствия. Хамзат предельно осторожен и обычно предпочитает иметь одностороннюю связь. Даже предполагая проводить операцию задержания, как вы говорите, методом «на живца», мы имеем мало надежды, что парень получит возможность связаться с Хамзатом. То есть, вся наша операция – попытка «схватиться за соломинку», поскольку рядом нет бревна. Получится – не получится… К тому же обычным задержанием мы можем спугнуть Хамзата, и больше никогда аналогичной возможности не заполучить, если это в самом деле реальная возможность. Нет, я против…
– Тогда давайте посмотрим на дело с другой стороны, – Андрей Вячеславович, понимающий, насколько опасна ловля преступника «на живца», естественно, беспокоился за дочь и искал наиболее безопасные варианты. – Сколько человек у вас в группе?
– Кроме нас – еще шестеро офицеров. Все с большим опытом оперативной работы. Проверены во многих операциях.
– Я вижу здесь некоторую неувязку, – откровенно высказался подполковник Судоплатов. – В данном случае вы предполагаете противопоставить опыт оперативной работы многолетнему боевому опыту бандитов. А это не всегда аналогичные понятия? и требуют разного подхода. В боевых ситуациях следует предпринимать боевые действия, а не оперативного характера.
– Да, но мы исходим из обстановки…
– Вот, а я бы предпочел, чтобы против бандитов с боевым опытом выступали офицеры с боевым опытом. То есть, я бы предложил пусть не заменить вас, но усилить офицерами спецназа ГРУ. Десять человек могу выставить в течение получаса.
– Такие силы невозможно оставить незамеченными.
– Все будут в гражданской одежде. На вооружении только пистолеты. А прятаться они умеют, за это можно не волноваться…
– Завидная у вас мобильность. Хотя нам недоверие и обидно, отказаться от такого предложения трудно, поскольку оно видится разумным. Повадки боевиков ваши парни должны знать лучше. Вызывайте своих, – решил подполковник Сумароков, на что майор, прибывший с ним, недовольно «цыкнул». Но это Андрея Вячеславовича не смутило.
Андрей Вячеславович позвонил сразу и вызвал все дежурные тройки, плюс к ним старшего лейтенанта Разумова. Против первоклассного стрелка, согласно логике, должен действовать первоклассный стрелок. Это будет высокой степенью гарантии безопасности для остальных. Тем более, привыкший к тому, что он стреляет быстрее и точнее других, Таймасхан не может ждать, что встретит равного противника. К тому же он не знает, кто, возможно, будет этим противником. А это может стать решающим фактором.
Только после того, как прибыла группа и подполковнику Судоплатову доложили об этом, Марина, посмотрев на часы и покачав головой, потому что стрелки вот-вот должны были сойтись на двенадцати ночи, позвонила на мобильник Володе. Тот без сомнений и не задавая лишних вопросов, выразил желание и готовность…
2
– Хорошая здесь охрана, – сказал Хамзат. – Даже на выстрелы не приходит. Везде бы такую встречать, а то получится, как в Польше…
В Польше год назад их встретили двумя автоматными очередями из новых экспериментальных бельгийских пистолет-пулеметов Р-90. Если бы не молниеносная реакция Таймасхана и не его умение стрелять, не прицеливаясь, но точно, так бы и лежали под кустами, пока их не взяли бы там тепленькими.
– За это наказывать следует, – заметил Таймасхан. – И сурово… Службу нести каждый обязан добросовестно.
– Похоже, здесь выстрелы время от времени все же раздаются, и потому никого не пугают. Кстати, прямо под кабинетом находится подвал. Возможно, под ковром люк, куда трупы сбрасывают. Посмотрим?
– Тебе интересно?
– Не очень.
– Мне еще больше «не очень»…
– Даже жена совсем не волнуется. Ладно бы, один выстрел или два… А тут почти целый бой. Я бы на ее месте поинтересовался…
– Он же ее отослал. Правильно женщину воспитывает.
– Ладно, двинули к выходу, охрану поищем…
Но жена, оказывается, все же взволновалась. Дверь распахнулась, как только Таймасхан с Хамзатом приблизились к ней. Женщина вошла, и Хамзат сразу ударил ее рукояткой пистолета по голове. Такого удара хватило, чтобы она ничего не видела еще, по крайней мере, несколько минут. А до этого увидеть что-то она тем более не смогла. Даже удар, наверное, не увидела, и очень удивится, когда в себя придет.
Оставив жену лежать в пяти шагах от мужа, они спустились по лестнице. Хамзат показал на дверь в боковой стене холла. Матовое стекло закрывало видимость, но все же было ясно, что свет там горит. Таймасхан дверь распахнул резко. Хамзат держал наизготовку пистолет с глушителем. Здесь стрелять следовало именно Хамзату, чтобы выстрел не услышал охранник у ворот.
За дверью, спиной к ней и лицом телевизору, сидел человек в наушниках. Таймасхан, видимо был прав, считая, что пренебрежение служебными обязанностями следует наказывать. Хамзат и наказал – выстрелом в темечко, к которому приставил глушитель, и дождался, когда охранник непонимающие глаза поднимет.
У ворот стояла каменная будка-сторожка. Там охранник спал, положив руки на стол, а на руки пристроив неумную голову. Хамзат выстрелил в эту голову прямо сквозь стекло, потому что опасаться им было уже некого. Даже если в соседних дворах, где тоже наверняка есть охрана, услышат, дураков подставлять свою голову следует еще поискать.
– Может, машину возьмем? – предложил Таймасхан.
– Пройдемся. Воздухом подышим…
Они вышли, оставив калитку распахнутой настежь. И в это время в нагрудном кармане Хамзата «виброзвонком» подала «голос» трубка.
– Слушаю, – ответил Хамзат по-русски. – Да, это я… Да я же… Понял… Так… Так… И что?… А что случилось-то? Ладно. Короче, действуй, только не спеши… Мне нужно по крайней мере минут тридцать… И никаких такси… Далеко до общежития? Понял. Нет… Там место слишком открытое. Тогда к дому иди. За сорок минут как раз доберешься… Поведешь ее в сторону троллейбусной остановки. Из двора за школу, через пустырь… Она на занятия всегда там ходит, я сам видел… Действуй. Сразу и рассчитаемся… Сразу… Я с собой привезу… И не переживай… Она уже больше никогда не пожалуется папочке… Она уедет в горы, и там останется… Все… Веди ее… Когда к дому подойдешь, от подъезда мне позвони… Чтобы я уже на месте был… Если что, придется чуть-чуть подождать… Действуй.
Он убрал трубку и посмотрел на Таймасхана.
– Что? – спросил тот.
– Водитель, кажется, тот, что ближе к креслу стоял? – Хамзат бросил взгляд в сторону окна кабинета Далгата, словно объяснял, про кого он говорит.
– Откуда я могу знать его водителя?
– Надо было сразу тебя послушать и взять машину. Вернусь, объясню… Подожди…
Хамзат побежал в дом. Там пока никакой тревоги не поднялось. И даже дети спали за толстыми стенами, не потревоженные выстрелами. Однако в кабинете жена убитого хозяина встала на четвереньки. Очевидно, удар был на слишком тяжелым. Чего доброго, и ментов вызовет, и номер машины сообщит. А это было бы сейчас совсем некстати. Хамзат перевернул ее ногой, чтобы посмотреть в лицо. Ему всегда было трудно стрелять в человека, если он не видел лица, хотя и так стрелять тоже приходилось. Но женщина глаза закрыла. Тогда он выстрелил ей в лоб и шагнул к тому парню, которого посчитал водителем – тот держал в руке брелок с автомобильными ключами. Вместе с ключами пришлось взять его документы и на машину. Парень молодой, Таймасхан внешне может его заменить, хотя лица не слишком похожи. Но для всех здесь, в России, люди с Кавказа кажутся друг на друга похожи. И кто вообще когда сверял фотографию на водительском удостоверении с настоящим лицом. А если уж дело в темноте происходит, то вообще можно не опасаться ничего. Единственная возможная неприятность – это посты проверки, выставленные специально для того, чтобы их, Хамзата с Таймасханом, поймать. Но пусть попробуют это сделать… Хамзат стрелять умеет, а Таймасхан весь пост перестреляет раньше, чем какие-то там омоновцы опустят предохранитель и затвор автомата передернут. Так что ехать можно было смело и с чужими документами.
Выходя из кабинета, Хамзат опять остановился рядом с женой Далгата. Он самому себе признаваться не хотел, но чувствовал себя сейчас, после того, как дело было уже сделано, нехорошо. Он знал, что, со своей точки зрения, поступил правильно, и никогда не видел разницы в том, убить мужчину или женщину. Просто его, в самом раннем детстве оставшегося сиротой, как-то непривычно больно кольнула мысль о том, что еще сирот прибавилось. И прибавилось их не у тех, с кем он воевал, с кем вел его воевать Джамбулат Гарсиев, а сироты появились в его родном народе. Джамбулат этого не понял бы. Он всегда старался к своим соплеменникам относиться с пониманием. Но что делать, если эти соплеменники не хотят принимать в свой круг Хамзата с Джамбулатом. Ощущать это было непривычно Хамзату, и он старательно выдавил из себя подобные мысли другими, более приземленными, а выйдя торопливо из дома, сделал знак вошедшему в калитку Таймасхану, чтобы тот ворота открыл, а сам направился к гаражу.
Тяжелый семиместный внедорожник «Audi Q 7» в управлении был, тем не менее, достаточно легким. Хамзат легко вырулил из гаража, закрывать ворота не стал, но их на этот раз Таймасхан все же закрыл, даже калитку прижал плотно, чтобы не казалось со стороны, будто здесь что-то произошло.
– За руль, – скомандовал Хамзат и протянул Таймасхану документы на машину и права. – Теперь тебя Казбеком зовут. Погнали, Казбек…
– Погнали… Тебя теперь, случайно, не Далгатом зовут?
– Не люблю носить имена покойников. Примета нехорошая.
– Согласен. Живи долго. Куда едем?
Таймасхан уже вырулил на дорогу, ведущую к центу города.
– У нашего подполковника что-то дома случилось. Этот парень, которого я на его дочь натравил, думает, что она с родителями поругалась. Попросила его прийти, чтобы ее до общежития проводить. Через полчаса он будет там. Жми на «газ»…
– Ментов полный город, – кивнул Таймасхан на встречную машину. – Надеюсь, еще не к Далгату…
Он посмотрел в боковое зеркало заднего вида. Хамзат вообще обернулся, но сильно тонированные задние стекла мешали смотреть.
– Нет, поворот проехали…
– Туда можно со следующего поворота заехать. Чуть дальше, но дорога лучше.
Таймасхан включил сигнал поворота, перестроился в первый ряд и прижался к бордюру. И не поленился из машины выйти, чтобы посмотреть вслед ментовской машине.
– У нас времени мало, – напомнил Хамзат.
– Я предпочел бы знать, ловят нас или нет… В этот раз – «или нет». Проехали мимо поворота… Погнали…
Теперь, пользуясь ночной пустотой дороги, Таймасхан легко разогнал мощную машину и уже через двадцать минут оказался в другом районе города. Куда ехать, он знал хорошо…
* * *Бексолтан показался внешне достаточно хмурым, но не злым парнем, не слишком умным, судя по обилию татуировок на руках, но старый фельдшер Сосланбек, видимо, рассказал, кого ему предстоит везти, и к Джамбулату парень отнесся с очевидным уважением.
– Едем, эмир? – спросил Бексолтан, когда Джамбулат сел к нему в слегка потасканный, но все еще солидный внедорожник «Лексус».
– Едем… Через пару минут… Я хотел бы с тобой предварительно расплатиться, чтобы не отрывать себе карманы лишним грузом.
– Как хотите. Если у вас, кстати, финансовые трудности, я могу и бесплатно помочь в хорошем деле. Люди должны помогать друг другу против ментов, иначе не выжить…
– Извини, как раз в связи с финансовыми трудностями, я хотел бы не деньгами, – Джамбулат вытащил из кармана увесистую и солидно смотрящуюся «беретту-92», приложил к ней запасную двухрядную обойму. – Надеюсь, тебе это понравится… Тридцать патронов в запасе…
– Ух, ты! – воскликнул Бексолтан, и татуированная рука жадно схватила оружие. – Только спрятать нужно. На дороге может проверка быть. Сейчас часто проверяют…
– Если проверяют, лучше бы спрятать. У меня тоже оружие, – согласился Джамбулат, выкладывая к себе на колени две своих «беретты» и две гранаты. – И патронов полные карманы. Патронами, кстати, могу с тобой поделиться. Мне столько ни к чему. Нужно будет, я себе всегда добуду…
– В поддоне тайник, – признался Бексолтан. – У меня там старенький «наган» с двумя патронами лежит. На всякий случай… Если «наган» выложить, все поместится. Я в войлок это заверну, чтобы не бренчало. Машина тихая, бренчание будет слышно. А «наган» пока под камень спрячу. На обратной дороге и его заберу…
– Хорошо. Работай, – согласился Гарсиев.
Работа заняла некоторое время, потому что, чтобы добраться до тайника, машину пришлось поддомкратить. В гараже на ремонтной яме это, наверное, можно сделать быстрее, но не возвращаться же в гараж, когда уже покинул село.
Закончив работу, Бексолтан вытер руки тряпкой.
– Что там в селе так громыхнуло? – спросил между делом, словно бы совсем не интересовался произошедшим.
– Менты хотели «растяжку во дворе дедушки Ризвана Саадуева поставить. Да, известно, руки из задницы у них растут… Сами и взорвались. Сразу три гранаты… Всех в клочья…
– И сколько их было? – Бексолтан понимающе скривил рот.
– Четверо.
– Вот красота… Всех сразу… Они уже каждый дом и каждый двор до белого каления довели. Но теперь у нас тоже жить можно нормально. Когда еще новых сюда пришлют. Этих-то полгода искали…
Парень сел за руль и сунул грязную тряпку в карман своей дверцы.
– Назад когда планируешь? – спросил Джамбулат.
– Сразу… Отвезу и назад.
– Я хотел тебе предложить поработать у меня. По России прокатиться…
– Куда?
– Сначала на Урал. Потом, как подскажут. Сына я ищу…
– Я на Урале уже был. Мне туда нельзя.
– Сильно наследил?
– Сам-то не слишком. Машина с перебитыми номерами. Оттуда пригнал.
– Сам угонял?
– Сам. Для себя выбирал… Чтобы не слишком новая, не броская, но надежная. «Лексус» из самых, считай, надежных в мире.
– А здесь не тормозят?
– Тормозят. Сто баксов… Менты на этом и живут. Всегда приходится с собой возить. Если только на прикомандированных нарвешься, те могут докопаться. Но их сейчас почти не стало.
– Ну, поехали. В Грозный… Я, с твоего разрешения, слегка вздремну по дороге…
– Если остановят… Останавливаться?
– У меня с документами все в порядке.
– Тогда все нормально.
* * *В Грозный добрались без приключений…
Бексолтан отправился в обратный путь, но до этого во дворе дома Джамбулата опять ставил домкрат, чтобы вытащить из тайника груз. Впрочем, это была задержка не долгая, и с извлечением оружия проблем было меньше, нежели с заталкиванием его в тайник. Едва затих звук двигателя, Джамбулат сразу перепрятал пистолеты, патроны к ним и гранаты в собственный тайник, который оборудовал загодя. Тайник был хороший, надежный, который трудно было отыскать даже с металлоискателем, потому что он был в кирпичной стене позади будки с привозными газовыми баллонами. Чтобы такой тайник найти, следует знать, что он есть, а случайный поиск результата, скорее всего, не даст. Этот тайник Джамбулат делал давно, когда еще дом строил, при советской власти, тогда открыто держать оружие еще не рекомендовалось. Потом он держал в тайнике деньги своего джамаата. Там и сейчас, когда джамаата не стало, еще хранилось немного долларов.
Во время многолетнего отсутствия хозяина в доме жили молодые родственники – сын двоюродного брата с женой и двумя детьми – и присматривали за хозяйством, потому что дни стояли сложные, и пограбить могли и свои и федералы, пользуясь общим отсутствием порядка. О тайнике родственники, конечно, ничего не знали. Знал о нем только один Таймасхан, но он, видимо, в Грозный не заглядывал. Так, по крайней мере, родственники сказали, когда дом хозяину освобождали, не слишком радуясь его возвращению, хотя внешне это никак не демонстрировалось.
Тайник многие годы простоял в неприкосновенности и сейчас принял в свои укромные ниши оружие. И мог бы принять еще столько же, но такой необходимости у Джамбулата не было, поскольку снова ввязываться в войну он не собирался, как и не собирался оставаться полностью безоружным, понимая, что для него выжить без оружия сложно.
Только справившись с делом и убедившись, что все замаскировал хорошо, Джамбулат вымылся, разделся и лег спать, надеясь хорошенько выспаться перед тем, как планировать свои дальнейшие действия. Но выспаться ему не дали. Еще и девяти часов не было, когда он проснулся от ощущения беспокоящего присутствия посторонних. Это ощущение не каждому дано, но тот, кто много лет воевал, кто длительное время находился в состоянии постоянного риска, подсознанием начинает определять опасные моменты. Дом, конечно же, был закрыт изнутри, и войти никто, естественно, не мог. Но подобные ощущения никогда Джамбулата не подводили, потому что трусом он не был. Придержав рукой штору и выглянув в окно, он увидел, что двор полон ментов. Причем не просто ментов, а готовых к штурму, утяжеленных бронежилетами, с автоматами наизготовку, занявших позицию. Но команды пока, видимо, не поступило, и ломать дверь никто не решался. Хотя, как только Джамбулат выглянул сквозь стекло, как ни осторожно он это сделал, на него сразу было наставлено несколько стволов. Значит, за окнами внимательно наблюдали.