Продавец начал показывать. Хамзат не зря имел два настоящих, не купленных высших образования, поэтому легко понимал беглый урок.
Выйдя на улицу, привычно бросив по сторонам короткие, но все фиксирующие взгляды, он сразу набрал номер Таймасхана.
– Да, Хамзат, – тут же отозвался Таймасхан. – Ты восстановил трубку?
– Нет, купил новую, но тебе ее не дам… Слишком дорогая, чтобы ее вместо камня использовать. Но старые номера не восстановились…
– Жалко.
– А мне не жалко? Там было много нужных номеров, которые я в своей памяти не держу. Остается надежда только на то, что нужные люди сами меня хватятся и позвонят… Ладно. Я возвращаюсь. Жди… Посмотри, чтобы Василич калитку не закрыл. А то он с утра невменяемый.
– Я жду, – сказал Таймасхан.
Хамзат вышел на улицу, по которой приехал в центр города на троллейбусе, но забыл, какой номер нужен ему. Механической памятью он помнил, что где-то рядом троллейбусы поворачивали, и если пройти этот поворот, то останется только прямой путь. И он пошел пешком, думая о том, как хорошо было бы, окажись слова подполковника Судоплатова правдой, и Джамбулат в самом деле был жив. У Джамбулата так много хороших знакомых и друзей, которые его уважают. Да и у самого Хамзата на памяти немало парней, которые не смогли ужиться с новой властью, где они обделены многим, и тоже не прочь доказать этой власти, что ими пренебрегают напрасно. Джамбулату при его авторитете было бы несложно собрать новый джамаат. И даже несколько джамаатов, способных доставить власти много неприятностей. Конечно, тактика новой войны должна быть совершенно иной, но Джамбулат, наверное, лучше любого другого понимает это. Уж он-то сумет все правильно организовать.
Окажись слова подполковника правдой, это, конечно же, вовсе не отменяло бы намерений Хамзата и Таймасхана относительно самого Судоплатова. Еще вчера, может быть, и отменило бы. Но сегодня, после ночной неудачи, оба они, что называется, уже закусили удила и готовы все усилия приложить, чтобы стать и в этой маленькой войне победителями. Не отступив здесь, они положит хорошее начало на будущее. Судоплатов победил Джамбулата. Победителя самого необходимо победить, чтобы почувствовать свою силу.
Хамзат уже подошел к нужной остановке, когда в кармане зазвонила новая трубка. Звонок был самым простым, не впечатляющим и не мелодичным, но Хамзат собирался дома поковыряться в настройках, чтобы выбрать тот звонок, который придется по душе. Сейчас главное было в том, что трубка работала. И отчего-то с непонятной радостью застучало сердце, словно это звонил именно Джамбулат, о котором только что думалось, хотя Хамзат никогда не верил в чудеса. Он посмотрел на определитель. Номер был незнакомым. Но, даже если это снова звонил подполковник Судоплатов, Хамзат хотел бы поговорить и с ним, чтобы выудить ту информацию, которую не смог Таймасхан.
– Алло! Я слушаю, – сказал Хамзат по-русски.
– Хамзат… Это я – Джамбулат… – чудо совершилось, по-чеченски ответил Джамбулат.
– Слушаю вас, эмир… – привычно, как много раз отвечал семь лет назад, среагировал Хамзат, чувствуя внутреннюю дрожь, но внешне, впрочем, никак не показывая свое возбуждение, потому что ни на секунду не расслаблялся, зная, что находится в чужом городе среди людей, которых трудно отнести к его друзьям.
– Я рад узнать, что ты жив и здоров, – просто сказал Джамбулат.
– Спасибо… Знали бы вы, как я рад услышать ваш голос…
– Таймасхан с тобой? У него все в порядке?
– Рядом его нет, но он не слишком далеко. У него все в порядке, эмир. Нам сегодня уже сказали, что вы живы, но мы не смели поверить. Мы хотели поверить, но у человека, который это сказал, было много причин нас обмануть, и потому сомневались. Простите за вопрос, эмир, вы где сейчас находитесь?
– Я в Грозном, в своем доме. Рядом со мной стоит Гилани Гирмасолатович. Это он помог мне найти тебя и Таймасхана в обмен на свое желание лично поговорить с Таймасханом. А я намеревался уже ехать искать вас на Урал. Мне сказали, что вы поехали работать к Асхабу Вахатову…
– Мы не застали его в живых, эмир, но мы все равно поработали на него.
– Я так и думал, что это вы… Почерк узнаваемый… – Джамбулат показал, что некоторой информацией владеет. – Когда я смогу с Таймасханом поговорить?
Хамзат сразу понял, что Джамбулат не зря упомянул имя Гилани Гирмасолатовича, стоящего рядом и, судя по всему, слушающего разговор.
– Он уехал совсем недавно. И трубки у него нет. Я думаю, через неделю он сможет позвонить вам. Если будет возможность, я постараюсь найти его раньше. Это номер вашей трубки?
– Да… Мне только что подарил ей Гилани Гирмасолатович. А что за дело у Таймасхана? Если, конечно, можно об этом говорить… Я и сам, конечно, хочу поскорее услышать его. И Гилани Гирмасолатович очень просит его о скорой связи. О срочной связи, вот он мне знаками показывает. О чрезвычайно срочной… Он, кажется, просто рвет и мечет, что невозможно сейчас же устроить связь, а он уже потратился на трубку, думая, что она поможет ему с моим сыном пообщаться… Но за трубку я ему все равно благодарен.
Джамбулат откровенно насмехался над Гилани Гирмасолатовичем.
Все, как и предполагал Хамзат. Гилани Гирмасолатович от доброты душевной ничего и никогда не сделает, а если и сделает доброе дело без выгоды для себя, то до конца дней своих не сможет себе этого простить. И Хамзат не зря проявил осторожность.
– Таймасхан решает вопрос чести. Это мужское дело, и он не может отступить и бросить все даже по просьбе Гилани Гирмасолатовича. Я бы даже сказал так: тем более, по просьбе Гилани Гирмасолатовича, потому что считает себя, как и я, более честным, нежели он, человеком. Вы можете так и сказать… Это наше общее мнение. Пока мы свои дела не закончим, помочь ему не сможем. А потом, у нас вполне может появиться новое, потому что я уже веду переговоры с серьезным человеком, которому не могу отказать, поскольку этот человек когда-то спас меня… Это обязательно передайте…
– Жаль, Хамзат… Я рассчитывал встретиться с сыном раньше…
– Если я смогу с ним связаться, эмир… – ответил Хамзат, – тогда получится раньше. Но этого Гилани Гирмасолатовичу можете не говорить…
– Я буду ждать твоего звонка. Или звонка Таймасхана… Будь здоров, Хамзат. Да поможет тебе Аллах!
– Спасибо, эмир. Таймасхан очень обрадуется, что с вами все в порядке… Семь лет… Это правда, что вы провели их там?…
– Там… Но рассказывать по телефону я не буду… До встречи.
– До встречи, эмир…
* * *Подполковник Сумароков позвонил по городскому номеру, когда Андрей Вячеславович выходил из кабинета, чтобы доложить шифротелеграмму вернувшемуся полковнику Барсуку. Хотя устный доклад уже и состоялся, шифротелеграмма была адресована непосредственно командиру бригады, и, в соответствии с правилами, он должен был на ней расписаться.
– Андрей Вячеславович, вы хоть отоспались? – спросил Сумароков.
Начало разговора было многообещающим, потому что, когда разговор не несет значимой информации, ее, как правило, выдают сразу и без дипломатичных выкрутасов. А если собираются сообщить нечто более важное, то готовят почву.
– Я привычный. Могу пару суток обходиться без сна и оставаться со свежей головой. Если только много не выпью…
– Боюсь, не спать вам придется не меньше недели. И лучше бы в это время не пить. Сами должны понимать, чем это чревато…
– Есть новости?
– Есть… Бежать сломя голову из города Хамзат с Таймасханом не собираются. Это первое и, наверное, пока самое главное. По крайней мере, они точно собираются еще неделю провести здесь. И надеются за это время завершить все свои дела. Сами себе такой срок поставили, хотя мне не дано знать, чем этот срок ограничивается. Вы понимаете, что значит для них завершить дела?
– Понимаю. Это, признаюсь, меня даже немного радует. Значит, как только они начнут шагать нам навстречу, у нас будет возможность их найти. К сожалению, шагать они будут не строевым шагом, а скрытным, тем не менее, мы знаем, чего стоит ждать, и будем ждать… Откуда данные?
– Мы же знаем номер… Прослушали телефонные разговоры трубки Хамзата, – голос подполковника Сумарокова стал вдруг хитрым и даже слегка ехидным. – Сначала ваш любопытный разговор с Таймасханом. Может быть, вы слегка погорячились, и следовало желание поговорить согласовать с нами, но, в принципе, поступили правильно, и сильно обозлили его. Это наверняка заставит парня суетиться и торопиться. Наш психоаналитик, прослушавший разговор, говорит, что люди с характером Таймасхана плохо спят от обиды и будут в час по несколько раз возвращаться мыслями к сказанному до тех пор, пока себя не изведут или не отомстят обидчику. Есть не будут несколько дней, ожидая кульминационного момента «икс». Зацепили вы его. Больно зацепили. Он до этого был чрезвычайно в себе уверен, в своей репутации, а тут такое к нему отношение. Он зол и яростен… А кто злится, суетится и торопится побыстрее расквитаться, тот допускает много ошибок. Кроме того, после подобного разговора Таймасхан обязательно активизируется. И в кратчайшие сроки. Обнаружить его будет проще.
– Я рад, что ваш психоаналитик оценил мои скромные способности, – холодно усмехнулся Андрей Вячеславович. – Но я радовался бы гораздо больше, если бы их оценили Таймасхан с Хамзатом. В принципе, я добивался именно этого…
– Потом был звонок Хамзата Таймасхану. Теперь у нас, кстати, и номер самого Таймасхана есть. К сожалению, оператор не может точно определить местонахождение sim-карт… Не научились прилично работать. У нас же как в компаниях сотовой связи… должности занимают, к сожалению, не инженеры, а бизнесмены. Впрочем, это не только у них. Так вот, оператор дает координаты с прогнозируемой ошибкой около километра. В чистом поле при условии прямой видимости это еще прошло бы, но городе от таких координат толку мало. Мы только в очередной раз спугнем их и заставим удвоить и утроить осторожность. Потому от поиска мы отказались. А из разговора Хамзата с Таймасханом косвенно стало понятно, что вы настолько вывели Таймасхана из себя, что он, кажется, разбил трубку своего напарника. И тот вынужден был купить себе новую. Однако восстановить номера из старой трубки не удалось. Хамзат потерял, таким образом, множество полезных связей. И это тоже благодаря вашему разговору…
– Я сам себе удивляюсь. Столько полезных вещей наворотил, – усмешка помогала подполковнику Судоплатову скрыть смущение.
– Потом был еще интересный звонок… – голос Сумарокова показал, что тот переходит к главному. – Хамзату позвонил теперь уже сам Джамбулат…
– Ага… Значит, он знал, – почти обрадовался Андрей Вячеславович. – И он замешан в этой охоте…
Но Сумароков охладил пыл спецназовца.
– Нет. Из разговора следует, что Таймасхан с Хамзатом считали Джамбулата погибшим. И Джамбулат не знал, где искать сына…
– Но номер-то у него все же оказался… Номер трубки Хайдарбекова, – не понял Судоплатов. – Значит, они уже связывались! По крайней мере, мы имеем право так считать. А все остальное может быть игрой, рассчитанной или на прослушивание с нашей стороны, или еще с какой-то…
– Может, и так, хотя это маловероятно. Прослушивание было не только с нашей стороны. Вернее, там было не прослушивание, а присутствие при разговоре. Я как раз подходил к этому важному для нас моменту. Тут в деле появляется еще одна, как мы думаем, значительная величина, причем прикрытая даже депутатским статусом… По крайней мере, мы подозреваем, что именно этот человек замешан в деле, человек достаточно влиятельный, близкий к нынешней власти в Чечне, крупный бизнесмен. Зовут его Гилани Гирмасолатович… Фамилия названа не была, но мы знаем и ее…
– Я понимаю, о ком идет речь, – сказал Судоплатов. – Он-то здесь как замешан?
– Мы так поняли, что Гилани Гирмасолатовичу срочно понадобился киллер со способностями Таймасхана. Видимо, требуется скорострельность. И именно срочно… Но Хамзат с Таймасханом уперлись и не желают уезжать отсюда, пока с вами не разберутся. Для них это вопрос принципиальный. К тому же они вообще Гилани Гирмасолатовича, кажется, не слишком уважают, и потому не очень стремятся иметь с ним дело. Мы передали данные в Москву, там очень заинтересовались, потому что давно уже «ведут» Гилани Гирмасолатовича, но пока конкретного на него «накопать» ничего не смогли. Возможно, кто-то к нам из Москвы в гости пожалует. По крайней мере, обещали, хотя я не понимаю, что здесь можно найти, если Таймасхан с Хамзатом пока еще «вольные птицы». И у меня нет гарантии, что мы сможем взять их живыми…
– У меня тем более нет такой гарантии. Я считаю, что жизнь любого занятого в операции офицера спецназа ГРУ дороже фактов на Гилани Гирма… Как его там…
– Гилани Гирмасолатовича.
– Вот-вот, Гирмасолатовича… И я могу дать стопроцентную гарантию, что, в случае захвата, ни Таймасхан, ни Хамзат не «сдадут» его ни под каким соусом. Эти парни просто физически «сдавать» не умеют. Несмотря на все мои слова, сказанные Таймасхану, чести у них хватит на шестерых.
– Я того же мнения придерживаюсь, но наши московские коллеги надеются не упустить ни одного шанса.
– Я еще раз повторю, что своим офицерам не буду отдавать приказ брать их во что бы то ни стало живыми. Будет возможность сделать это без риска для собственных жизней – пожалуйста, с превеликим удовольствием позволю закрутить им руки за спину. Не будет возможности – стреляем на поражение…
– Не могу возразить, Андрей Вячеславович… Но у меня все. У вас ничего не появилось?
– Обнадеживающего ничего. Пришел ответ из Москвы на наш запрос по поводу спутников. Какое-то у них там перепрограммирование идет, раньше, чем через десять дней они помочь нам не смогут…
– В крайнем случае, мы сможем неделю растянуть и на десять дней и на две недели, – сказал Сумароков.
– А вот это нежелательно, – не согласился Судоплатов. – Я сам могу и потерпеть, но вот моя семья живет на нервах. И каждый день неизвестности стоит женскому полу дорого.
– Посмотрим… В любом случае, ориентироваться будем, исходя из обстановки. Если что-то будет, звоните, сообщайте. И поменьше непредсказуемых действий, как со звонком Таймасхану.
– Согласен. Обещаю…
2
Хамзат проехал несколько остановок на троллейбусе, но последнюю остановку, чтобы отследить обстановку, прошел пешком, дважды задерживаясь у газетных киосков, а однажды даже присев на скамейку «отдохнуть». Ничего подозрительного он не заметил, но после того, как парни Далгата все же незаметно для самого Хамзата отследили его и обложили подъезды к прежнему жилищу, он решил осторожность соблюдать постоянно и неукоснительно. Рука его при этом всегда была готова скользнуть под куртку, где за брючным ремнем ждал своего «звездного часа» пистолет с патроном, засланным в патронник. Только пошевели большим пальцем – опусти предохранитель одновременно с тем, как оружие вытаскиваешь, а потом шевельни указательным, и выстрел свое дело сделает…
И только убедившись, что «хвостов» к нему не пристало и стрелять пока не в кого, Хамзат двинулся в сторону дома. Калитка, как и было обещано, оказалась открытой, охранника Василича видно не было. Должно быть, бывший ментовский подполковник прикончил все-таки вторую бутылку и благополучно уснул или за столом, или на столе. Закрыв калитку, Хамзат пошел в отведенную им комнатку. Таймасхан дремал, сидя в кресле, и сразу открыл глаза на звук открываемой двери. У Таймасхана всегда был чуткий сон, и Хамзат хорошо знал, что застать его товарища спящим практически невозможно.
– Долго ты ходишь, – сказал Таймасхан с легким неодобрением.
Хамзат знал, что такое неодобрение у Таймасхана проступает в моменты, когда он готов действовать. И потому была причина удивиться.
– Ты разве куда-то торопишься?
– У меня нет желания неделю просидеть за этими стенами.
– А я как раз пообещал, что ты целую неделю будешь занят, и я едва ли с тобой смогу увидеться. Хотя увидеться постараюсь…
– Ты о чем? – не понял Таймасхан. – Кому ты что наобещал? Опять подполковник звонил?
Видимо, звонок подполковника Судоплатова никак из головы Таймасхана не выходил, и оскорбления сильно донимали его гордую натуру. И потому он ждал нового звонка, чтобы ответить уже обдуманно и попытаться найти подход к подполковнику. Но Судоплатов звонил на трубку Хамзата, следовательно, каким-то образом нашел его номер, но не знал номера самого Таймасхана. Самым естественным было предположить, что менты нашли номер Хамзата в кабинете убитого Далгата. У того номер Хамзата был, но как раз не было номера Таймасхана. Если бы подполковник взял номер из других источников где-то в Чечне, он мог бы с таким же успехом и номер самого Таймасхана взять. Кроме того, должно быть, Далгат кому-то говорил про Хамзата и называл его фамилию, как и фамилию Таймасхана Гарсиева. Сопоставив события ночи около своего дома с событиями, произошедшими в доме Далгата полутора часами раньше, Судоплатов понял, с кем он имел дело. Все логично, хотя и не объясняло, откуда рядом с домом подполковника взялась засада. Узнать, кто сдал их, Хамзат очень хотел бы. Но пока это сделать было не реально, он предпочитал не ломать голову.
– Ты очень ждешь звонка подполковника?
– Я хочу поговорить с ним о встрече. О встрече двух мужчин. Он не трус и человек честный. Засаду, если договоримся, уже не устроит, а мы выясним, кто стреляет быстрее и точнее. Я даже готов согласиться встретиться с ним без оружия, если он испугается моих пистолетов.
– Откуда в тебе такая наивность, парень? Романтических книг ты, насколько я знаю, не читал. А такие мужские беседы бывают только в них. Выбрось эти думы из головы, иначе ты подставишь и себя, и меня. Если тебе себя не жалко, то я не собираюсь добровольно отправляться на пожизненное заключение. Мне свобода дороже.
– Мне все равно кажется, что я прав.
– Ты не хочешь слушать моих советов?
– Я слушаю твои советы. Но я могу иногда и по-своему поступить. Я давно уже вышел из возраста, когда старшему подчиняются безоговорочно.