— Конечно.
— Да?
— Да.
Олеф не сдержалась, обняла меня и даже слезу пустила.
— Прости. Я просто… у меня никогда не было настоящей подруги, того, кого бы я действительно хотела видеть рядом в такой день.
— У тебя много подруг, — возразила я.
— На самом деле ни одной. Настоящей. Не получается как-то у меня с подругами.
— А Г рета?
— Грета сестра. У нас слишком мало общих тем.
— А мы сошлись на почве сердечных страданий?
— Почему нет? Дружба всегда начинается именно так. С общих интересов. Или с общих страданий.
Мы с Олеф еще о многом говорили. О моих обязанностях, как подружки невесты. Решили, что я займусь малостью, оформлением приглашений. Вроде, и занята, а вроде и нет. Еще платье. От покупных отказались сразу. Свадьба ведь это как? По идее на всю жизнь, и ничего, если потом разбегутся молодожены, но хоть один день в жизни девушка должна поверить в сказку и прочувствовать, каково это — быть золушкой на балу. Остальное отдали на откуп Грете. Даже девичник. Моя главная обязанность в этом — присутствовать.
А ночью я очнулась от сотрясающих дом ударов.
— Что? Что это? — завопил Крыс. — Элька, землетрясение. Прячься. Грызун подорвался под кровать, я тоже. Пылищи насобирала. С местным пауком познакомилась. А потом сообразила, что никакое это не землетрясение.
Домочадцы сбежались. Пошумели, я тоже вышла, поддержать. А через час все повторилось. В два снова и в три, и в четыре. В общем, сегодня никто не спал. Все недоумевали, что же такое делал бедный Диреев, что весь дом ходуном ходит. Он оправдывался, что совсем не при чем, но никто не верил. Даже я.
— И у кого теперь пол скрипит?
Ровно в пять все прекратилось. Я не дура, чтобы руну без временных рамок ставить. Вышла из комнаты, невероятно довольная собой. Надо же, а магия и правда может быть веселой. Если присмотреться, конечно. Диреев был хмур, зол и несказанно радовал меня всем своим видом. Правда, недолго.
— Сегодня плюс пять километров.
— Слышь, у тебя там ничего не слипнется. Я не спринтер.
— Сказал бы я, кто ты, — буркнул он себе под нос, но я услышала.
— Что-что?
— Чем раньше прибежишь, тем раньше свободна будешь.
— Как скажешь.
На этот раз до сухого дерева я добралась без остановок, но все равно изнывала от усталости. Повалилась на траву и глубоко дышала. Легкие просто разрывает. Думала, свалит, но нет. Уселся рядом. Минут десять травинку жевал, прежде чем спросить:
— Твоих рук дело?
— Это ты о чем?
— Не прикидывайся.
— Может, у тебя появился тайный поклонник?
— Скорее тайный вредитель.
— И ты решил, что это я?
— С другими обитателями дома у меня проблем нет.
— У тебя и со мной проблем нет.
— Я тебе не нравлюсь, — без всякого перехода спросил он. Я приподнялась даже, чтобы его получше рассмотреть. Хорош. Вот не был бы таким гадом, присмотрелась бы.
— С чего это такие выводы?
— За все то время, что мы знакомы, ты словно злишься на меня за что-то.
— Да? Не замечала.
— Так злишься?
— Немного.
— За нагрузки?
— За то, что ведешь себя, как свинья, уж прости за грубость.
— И в чем же это выражается?
— Сам подумай. Ты же умный, — не стала развивать я тему. Поднялась и потопала к дому. На этот раз он исчезать не стал. Тоже встал, догнал и пошел рядом.
А после обеда пришел. Дошло, наконец, что со мной так нельзя. Ну, не умею я подчиняться. И авторитетов навязанных не люблю. Я ж не собака, чтобы команды выполнять. Сидеть, лежать, стоять, молчать. Мне проще послать, чем подчиняться тому, кому я не доверяю.
Он был хмур и расстроен чем-то, но решителен. Вошел, огляделся, поздоровался с Крысом. Этот хвостатый предатель даже зарделся, когда его «господин хранитель» назвали. Все. Купили моего крыса, за два простых вежливых слова.
— Не продешевил, нет? — хмыкнула я, когда хвостатый даже от компьютера отлип, а Диреев увлекся разглядыванием книг, которые я разбросала на кровати.
— Ты что-то хотел мне сказать? — решила первой начать разговор.
— Да. Можно присесть?
Я кивнула и еще больше насторожилась. Шутка ли, сам репетитор в моей комнате, да еще вроде как извиняться пришел. Судя по виду, не ругаться точно.
— Я обдумал твои слова.
— Да неужели?! — не удержалась от подкола, но он проигнорировал и даже возмущенных взглядов в меня не бросил. Нет, с ним точно что-то не так. Заболел что ли?
— Для меня это тоже ново. Обучать кого-то настолько… непредсказуемого. Возможно, в чем-то я перегнул палку.
Хреновое у него извинение получается. Но, на безрыбье.
— Я тут принес.
Он неожиданно протянул мне тетрадь, которую в руках держал. Я открыла.
— Это расписание?
Строчки, колонки, время. Похоже и впрямь оно.
— Да. Я подумал, что нам не помешает система.
— Спасибо… наверное.
— Посмотри, может, захочешь что-то поменять.
— Неужели ты все это всерьез?
— А что не так?
— Не знаю.
Мне показалось на мгновение, что это какая-то уловка. Обман, которого я не понимаю. А еще то, что ему выгодно со мной заниматься. Лично для него.
— Видимо, у тебя очень большой долг перед бабушкой, раз ты меня терпишь.
Он не улыбнулся, но уголки губ дрогнули.
— Скажем так, сейчас мне, как и тебе не очень хочется быть в России.
— Почему?
Я думала, не ответит, но он задумался на какое-то время, а потом сказал четко и без каких-либо эмоций:
— У меня когда-то была девушка. Я думал — это любовь. Думал навсегда. Для меня так и есть, а она… не прошло и трех месяцев, как нашла себе другую любовь.
— Значит, ты бежишь?
— Как и ты.
Блин, и у этого сердце разбито. Может, нам пора клуб организовать? И за названием далеко идти не надо. Само на язык просится: Клуб разбитых сердец. Будем собираться по воскресеньям, слушать слезливые истории друг друга и получать эти значки, как анонимные алкоголики. День, месяц, год и вроде ты свободен от своей странной, невыносимой зависимости. И что я ему сейчас могу сказать? Но ответа он и не ждал.
— Я хочу помочь тебе, наверное, больше для себя, чем для тебя. Позволишь?
Что я могу на это ответить? Он не требует, просит. Очень мастерски. Так, что и не откажешься.
— Попытаться можно, — сдалась я.
— Это уже начало. Значит, завтра в пять?
— В пять. Договорились.
— И… руну сними. Боюсь, второй такой ночи обитатели особняка не переживут.
— Как ты.?
— Книга, — пояснил он и взял с покрывала учебник по рунам. — Не стоит так необдуманно разбрасываться уликами. Но… ставлю пять за находчивость.
— А у нас теперь оценки будут? — немного прибалдела я. Не оттого, что понял, от того, что не разразился грозной обличительной речью. Хм, кажется, мы начинаем друг друга понимать.
— Так интереснее, не находишь? — улыбнулся он и даже подмигнул мне. А я даже «пока» сказать не могла. Нет, никогда мне не понять загадочную мужскую душу. И чего это он так подобрел? Чудеса.
Глава 9 В ожидании родителей
Оставшиеся до дня рождения дни я усердно исполняла все пункты расписания. В пять утра пробежка до семи. С каждым днем увеличивая расстояние на километр. Затем душ, завтрак и умственные нагрузки. Изучение рун, трав, основ магии. Затем обед, два часа свободного времени и в четыре новая тренировка, на этот раз по самообороне. Тут мне мой опыт четырехлетнего изучения боевых искусств пригодился. Репетитор был в восторге. Он хотел научить меня вплетать в силовые приемы не только физическую, но и ментальную силу. Это как в фантастических фильмах. Чтобы ударила, а противник отлетел от меня на несколько метров. Пока, летала только я на маты и набирала коллекцию синяков. Впрочем, я не жаловалась, пока бабуля не узрела у меня на спине огромный фиолетовый синяк. И это за день до дня рождения. Естественно, наехала на Диреева. Пришлось нам обоим подробно и в деталях объяснять, что это всего лишь тренировки. Бабушка хмуро обвела взглядом наши совершенно искренние лица вышла из комнаты Диреева, а через минуту вернулась с большой банкой крема и пузырьком с зельем.
— Этим будешь смазывать синяки, — указала она на банку и подняла вверх вторую, — А это пить на ночь. Шесть капель.
Вручила мне лекарства, снова строго на нас посмотрела и пошла к двери.
— И это… не переборщите, детишки.
После ужина Диреев взял на себя обязанности по вытягиванию моей внутренней магии. Самая скучная и болезненная процедура. Которая казалась такой бесполезной. Сидеть два часа в позе лотоса, медитировать, отключать сознание. Ага, еще бы рассказали, как его отключить, сознание это. Дирееву хорошо. Он отключил и сидит с умиротворенным, спокойным лицом, на мои вялые шевеления не реагируя, а я… спина затекла, копчик отваливается, ноги гудят и никаких продвижений. Диреев хмурится, недовольный, я хмурюсь, злая, и оба молчим. И сидим уже три вечера подряд в дурацкой позе лотоса. Идиотизм какой-то.
— Слушай, а может, нет во мне ее, силы этой?
— Всегда что-то остается, — не согласился он. — Только ты почему-то не хочешь этого. Боишься?
— Не знаю. Как-то не задумывалась.
— Ладно. Я посоветуюсь с более опытными в этом вопросе.
Я спорить не стала. Пусть советуется, с кем хочет. Только сомневаюсь, что поможет все это.
За день до дня рождения решено было вечерние тренировки отменить. Родители приезжают. И я вся в нетерпении. Соскучилась ужасно. Папа, мама, Женька и Катя. Ленка, кривится, конечно, и готовится к долгому молчаливому бойкоту. А я просто радуюсь, что наконец-то увижусь с ними всеми.
Но кто действительно был крайне недоволен приездом моих родителей, так это Женевьев. Нет, я знала, что она не будет в восторге, но чтобы так.
Услышала случайно. Просто шла с тренировки мимо библиотеки, а дверь была неплотно закрыта.
— Эти людишки оккупировали весь дом. До каких пор это будет продолжаться? — шипела Женевьев на мужа. — Надо мной уже весь свет смеется.
— Женечка, ты преувеличиваешь, — примирительно говорил Владислав, но она только еще больше злилась.
— Я же просила не называть меня этим мерзким русским именем. Довольно. Мало того, что я терплю твою бывшую любовницу у себя в доме и ее больную внучку с подругой, так теперь приезжает все их чертово семейство.
— Угомонись.
Он сказал, не кричал вроде, но в голосе такая сталь звучала. И сила. Нет, Владислав совсем не подкаблучник. Он позволяет своей противной жене руководить в доме, быть хозяйкой, но не управлять им и его волей. Одно слово и она притихла. Одно слово и я уже слышу мольбу в ее голосе.
— Дорогой, прости. Просто это… тяжело.
— Они останутся в доме столько, сколько захотят. И я надеюсь, милая, что в нашем доме их встретят гостеприимно.
— Конечно, милый. Я сделаю все, что потребуется, — проворковала она, а дальше… я ушла.
Очень надеюсь, что родителей и правда встретят доброжелательно. Иначе мы уедем. Я не позволю кому-либо омрачать радость от первой в их жизни заграничной поездки. Интересно, а у бабушки действительно был роман с Владиславом? И как давно? Я не осуждаю, но все же… это странно. Очень странно.
В день прилета родителей мы поехали их встречать. Я, Ленка и бабушка. Самолет запаздывал из-за грозы в Москве, а мы бесцельно бродили по аэропорту. Посидели в кафе, купили журналы, даже решили прогуляться по торговому центру неподалеку. Ленка, естественно, сразу свернула в отдел одежды, а я, пока ее ждала, заглянула в небольшой отдел с книгами. Хотела путеводитель купить, чтобы проверить, а все ли важные места удалось посетить. Мы в первый день, чтобы не напрягать наших друзей, заказали индивидуальную экскурсию по Праге. Не пожалели, конечно. Замечательный гид, Виктория с водителем возили нас на небольшом микроавтобусе по всему городу. Виктория с упоением рассказывала о самых посещаемых местах, об истории становления Праги и самой Чехии. Мы посетили даже небольшой бар, где хозяева варят свой собственный сорт пива в гигантском медном чане, который стоит прямо в общем зале. Попробовали пиво, светлое, как ни странно, более крепкое и темное, менее горькое и более приятное на вкус. Опьянели быстро, и так же быстро хмель выветрился. Секрет прост, они спирт в пиво не добавляют, поэтому напиться в зюзю с него нереально. Пиво в Чехии — не алкоголь, а национальный напиток, как наш квас. Только чуть более… алкогольный.
Так вот об экскурсии. Нам очень понравилось, но конечно, прогулка с гидом несравнима с прогулкой в компании пары неугомонных оборотней, которые жили еще до основания города.
Они сами — живая история. Захватывающая и удивительная, особенно, если ее рассказывают в лицах непосредственные участники событий.
Путеводители нашлись сразу. На всех языках мира и, конечно, на русском тоже. Я выбирала, какой лучше купить, большой, с картинками или более компактный, чтобы можно было уместить в сумочке и доставать время от времени. Посетителей не было, а продавщица на меня особого внимания не обращала. И тут, я уловила что-то. Ветер, донесший до меня запах восхитительных, незнакомых духов. Повернулась к стеклянной витрине и увидела ее. Красивая женщина с длинными пшеничными волосами и глазами, цвета расплавленного серебра. Они светились. Не как у людей, а реально светились. Словно она не человек, а кто-то… что-то иное. Да, наши глаза встретились, она слегка улыбнулась и вошла. Не знаю, что в ней было такого, почему она так меня заворожила. Но… показалось, что я знаю ее. Видела когда-то. В прошлой жизни.
— Простите, что так бесцеремонно смотрю на вас, — улыбнулась она на идеально русском языке. — Просто вы кажетесь такой знакомой. Мы не могли нигде встречаться?
— Наверное, нет.
Удивительно, но я почувствовала то же самое.
— Евангелина. Можно просто Ева.
— Эльвира. Можно просто Эля.
Мы представились, улыбнулись друг другу, и протянулась нить. Не реальная, конечно, но, так я себя ощущала: связанной с совершенно незнакомым мне человеком. Совершенно не понимая, почему. Но это кажется таким естественным. И совершенно естественно, что мы одновременно решили выпить кофе, что разговариваем ни о чем, и обо всем, что улыбаемся и смеемся над милыми шутками, что обсуждаем Прагу и вместе рассматриваем купленный мной путеводитель.
— Вы надолго здесь?
— Пока не знаю. Эля, я прошу тебя, называй меня на «ты», а то я чувствую себя ужасно старой.
Я неуверенно кивнула и, как-то незаметно, это перестало коробить.
— А здесь ты была?
Ева указала на театр теней, который я так давно хотела посетить, но никак не получалось.
— Нет.
— Давай сходим, — неожиданно предложила она, а я не нашла поводов отказать. Да и не хотела их находить. — Как на счет завтра?
— Я не могу. Завтра… у меня день рождения.
— О, это чудесно. Поздравляю.
Она так быстро поднялась и обняла меня, что я даже среагировать не успела.
— Ой, прости. Заранее же не поздравляют. С меня подарок.
— Что ты… не нужно.
— Глупости. Мне так хочется тебе что-нибудь подарить, Эля. Я не знаю, что со мной. Увидела тебя и… мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь. Это странно, правда?
— Немного, — согласилась я. — Но, мне тоже так кажется.
— Ах, — она снова не удержалась и обняла меня. — Я так рада, что зашла сюда сегодня. Совершенно случайно. Даже не думала, что встречу здесь… подругу.
Ты такая… такая.
Она погладила мои волосы и смотрела так… странно. Но не отталкивающе странно, а неожиданно странно. Не понимаю. Это словно вихрь, лавина чувств, таких неожиданных. Никогда не думала, что они вообще есть во мне, но с этой женщиной… на вид ей лет тридцать, не больше. Сколько на самом деле, я не знаю, но с ней я… кажется, что она.
— Эля, вот ты где. А я обыскалась, — откуда ни возьмись появилась Ленка.
— Лен, познакомься, это Ева. Ева — это Лена, моя лучшая подруга.
Меня порадовало, что Ева без всяких слов протянула руку, искренне улыбнулась незнакомой, человеческой девушке и предложила присоединиться к нам. Лену она тоже крайне быстро очаровала. И это каким-то непостижимым образом отрезвило меня. Нет, я не разочаровалась в ней, не увидела каких-то изъянов, просто эйфория спала. И я увидела мага. Не просто красивую, умную, интересную женщину, но еще и того, кто в том мире прожил много лет. Очень много лет. Теперь я уже могла более подробно ее рассмотреть.
Не зря она показалась мне знакомой. Было в ее облике что-то. близкое мне. Голос мягкий, обволакивающий. Взгляд участливый, но время от времени, если приглядеться проскальзывала в нем какая-то неискренность, что ли. Не фальшь, но сдержанность. Словно сейчас, в разговоре с Ленкой она хотела делать что-то совсем другое. И ее взгляды на меня. Так на меня бабушка смотрит. Только она. Словно я самая большая ее драгоценность.
Когда пришло время прощаться, Ева обняла нас обоих. Но только мне шепнула: «До скорой встречи». И мне действительно хотелось с ней встретиться еще раз. Я не чувствовала в ней угрозы. И внутренний голос молчал. Вот только. он молчал, и когда я с Егором была. А это оптимизма не вселяет. Мы обменялись телефонами, обещали друг другу, что обязательно сходим в театр теней и разошлись. Ленка же была в полном восторге от нашей новой знакомой. Пела ей дифирамбы и даже бабушке о ней рассказала. Правда, бабушку ее восторги не впечатлили.
— Бабуль, скажи, а есть среди иных те, кто могут очаровать с первого взгляда? — спросила я, когда Ленка в туалет отлучилась.
— Инкубы, суккубы, вампиры.
— А так, чтобы на меня действовали?
— Нет. Таких нет. Поскольку ты уже принадлежишь нашему миру, тебя трудно очаровать.
— А заклинания?
— Есть и множество, но на тебе моя защита стоит. А почему ты спрашиваешь?
— Да эта женщина. Не знаю. Мне показалось, что мы когда-то были знакомы. Словно между нами есть какая-то связь.