Бровкин Владимир Николаевич Медаль
Владимир Николаевич Бровкин
МЕДАЛЬ
- Что бабы, красивая медаль, да? Ну еще бы, я и сам это прекрасно вижу. Такой медали окромя меня больше ни у кого на всем земном шаре нет. Точно. На всём земном шаре. Ну что - да ну! Ну что - да ну! Говорят, значит точно! Вот еще, врешь! Да с какой стати мне вратьто. Что мне за это деньги, что ли, платят. Если хотите знать, так Иван Печенкин еще никогда в своей жизни не врал.
Ну вот, опять свое.
Ну а если и вру, так чего тогда рот разинули. Если не интересно, так не слушайте. Я тем рассказываю, кому интересно.
Что, интересно?
Ну вот, так бы сразу и говорили.
А медаль такая в самом деле только у меня одного.
Правда, у дружка моего, Юрки Степанова, тоже такая же была, нам вместе их вручали, да только он свою где-то по дурости потерял. Юрку-то Степанова вы знаете? Да он в нашей школе вместе со мной в одном классе учился. Не знаете? Да из Запыхаловки он. Он первое время у бабки Веденевой на квартире стоял, а потом перешел в внтернат, как только его открыли.
Да должны знать. У него в Запыхаловке отец долгое время бригадирил. Правда, сейчас старики его там не живут, они еще в 68 году в теплый край, в Талды-Курган к старшему сыну Егору перебрались.
Так вот Юрка Степанов, друг мой закадычный, тоже такую медаль имел.
А дружба у нас с ним началась еще с самого пятого класса, как он только после Запыхаловки в нашу школу учиться пришел.
Как он в нашу школу пришел, наша классная Елизавета Алексеевна вместе нас на одну парту и посадила.
С, той поры мы с ним друзья, не разлей водой. И сидели мы с ним вместе за одной партой до самого окончания восьмилетки.
Но после восьмого класса дорожки наши немного разошлись.
Я как кончил восемь классов, так сразу и заявил: "Хватит, баста, поучился да и будет".
Кинулись было меня учителя уговаривать, а я им отвечаю: "Мне и этой всей вашей грамоты - за глаза да через край. Так можно доучиться, что и дураком станешь.
A с моим-то умом большой грамоты совсем не надо. Она, голова моя, и без этого хорошо работает. А они снова мне: "Да что ты?"
"Не знаю, - отвечаю им, - кому как нравится, а у меня от вашей науки и так уже в глазах рябит".
На разную там арифметику-математику у меня еще немного терпения хватало, но вот разные там хэрдэ-мэрдэ мне прямо всю душу наизнанку выворачивали.
Да.потом я еще и так думал: неужели я за все эти восемь лет мучений не заработал себе спокойной жизни?
Заработал!
A коли заработал, так какой еще может быть тут разговор.
Так вот при всех я учителям и заявил.
И дома то же самое повторил,
- Ну дома, понятное дело, мне ничего и говорить не стали: видят что жених уже здоровый, что к чему уже кумекает,
- А говорят, Ванька, что ты университет кончил? Или брешут?
- А вы слушайте всех. Вам много кое-чего наговорят. А только я в свое время на восьмилетке точку поставил.
У некоторых, правда, все голова за будущее болит, все-то они судьбу свою Загадывают да бессонницей маются. Все-то они боятcя не опоздать везде да всех хотят догнать.
А я никого догонять не собирался и не собираюсь.
А только я eще в пятом классе решил - кончаю восьмилетку, сажусь на трактор и рулю в родной колхоз.
И никакой гoловоломки, как у некоторых.
Ну а Юрка, тот дальше, в девятый класс пошел.
Парень он вообще-то башковитый, врать я не буду.
Хотя до меня ему, правда, далековато. У него размах не тот.
Я ему про это сам много раз говорил. Но все же он парень тоже с умом. Да!
Так вот, он пошел учиться дальше, десятилетку закончил, армию отслужил, а потом в институтена водителя космических кораблей выучился.
- На кого?
- На водителя космических кораблей. На кого? Слушать лучше надо.
Выучился он значит, Юрка, на водителя космических кораблей и после учебы его определили в созвездие Гончих Псов. Он и сейчас там живет и работает.
Но меня не. забывает, ко мне частенько в гости приезжает. Да вы его видели. Позапрошлый год ко мне летом приезжал. Целую неделю у нас жял. Не видели? Да чего жевы тогда видели? Ну такой он из себя стройный, статный, в синей форме, в картузе таком гнутом с кокардой.
Ах с кокардой? Вот в том то и дело, что с кокардой.
Ну и люди. Живут, а дальше своего носа ничего видеть не хотят. Народ какой-то чудной пошел. Серость сплошная.
Так вот, стал Юрка Степанов космическим водителем, а я стад трактористом. Я, значит, пашу, eeib, он и космосе себе знает летает. Конечно, разница с первого взгляда вроде есть. Я тут, он там. Но лично я особой разницы вэтом не вижу. Там техника - тут тоже техника. А технике, как я всегда понимаю, всегда и везде ума надо дать.
Но форс другой раз он передо мной держит.
Как же, я, мол, водитель космического корабля.
Но я тоже не промах, меня так просто за пояс не заткнешь.
Приедет в гости да другой раз и скажет мне, вот, не захотел, дружище, дальше учиться, а то, глядишь, вместе бы, на пару летали.
А я ему тут отвечаю: "Хоть ты, друг, и высоко летаешь, да только все равно дело-то твое не очень уж от мoeго-то отличается. Что ты баранку крутишь, что я. Какая ж тут разница?"
Да никакой.
Только что в одежке ихней много блеску в вйДе разных пуговиц.
Да я тоже иной раз так наряжусь, все девчата в клбе только на меня оДного и смотрят.
А что, в самом деле! Хотя другой раз и я бы не отказался поносить Юркину форму. Иной раз ради интереса так в клуб заявиться.
Интересно все же, как народ глядеть будет.
Вот и думаю я другой раз, что не грех бы и нам, трактористам, что-нибудь подобное придумать, чтобы некоторые поменьше задавались.
А так-то у них работа хлопотливая. Наша трактористская против ихней сплошной курорт.
Вот у меня, к примеру, трактор почти что новенький.
Да это и понятно само собой. У нас ни один уважающий себя тракторист на старую развалину не сядет.
Юрка же попал в шаражку - они там бакалею с галантереей с планеты на планету перевозят.
Тоже мне, доходная работенка.
Контора ихняя, это я точно запомнил, так и называется: "Межпланетная грузовая колонна спецтреста "Межпланетные перевозки" управления "Гончпестранс".
Вот в этой шаражке он и трудится.
Конечно, с той поры времени прошло уже много, он пообтерся, наборзел, узнал что к чему, ну и дело у него пошло как и следует.
А поначалу пришел - рот разинул да стоит. Молодым специалистом называется.
Ну ему и сунули ракету - не ракета, а горе одно.
Куча металлолома. Подводят и говорят - вот только, а других нет. Но если приложишь ум со смекалкой, то можешь через недельку уже и вылетать.
Неделька та долгой оказалась. Полгода ум прикладывал - но кое-как все-таки собрал. Правда, сейчас Юрка летает на новой ракете. С делом он своим освоился, с ребятами обзнакомился, с завгаром, я думаю, тоже дружбу тесную завел. А как же, раз теперь на новой технике работает.
С квартирой вопрос тоже решил.
Правда, еще не женился.
Приедет к нам, сядет за стол, разговор пойдет про работу, заработок и про прочие дела.
А как же, поначалу и мне было интересно, как там, в межпланетном пространстве дела обстоят.
Мать моя охать начинает: "Ах, да как ты там, Юра".
Ну и дальше все такое и примерно в том же духе.
Юрка улыбается и отвечает: "Да нормально, тетка Мария и дядя Петро. Ничего особенного. Там даже проще и легче жить, потому как кругом одна невесомость и больше ничего".
"Ну все-таки страшно небось", - не верует мать.
И так всякий раз.
Вот такой разговор идет у нас за столом.
Но перво-наперво мать моя начинает Юрку про женитьбу выспрашивать: "Как, мол, не обженился еще. Мы вот, мол, своего черта, видимо, не женим. Только вы из одногодков и остались неженатые. А уж вам вон сколько лет, поди, холостяками-то уже и хватит ходить, уж и армию давно отслужили, и работу знаете, и специальность приобрели. Чего ж еще ждать-то?" Юрка отшучивается: "Я, тетка Мария, такую в жена брать не хочу, а хочу, чтобы она была из другой цивилизации. Только вот беда, пока еще такой цивилизации никто не обнаружил. Вот как найдут, тогда уж я и женюсь". - "И я так тоже сделаю", - подзадориваю я мать.
"Да вам, непутящим, что, - начинает нас укорять мать, - своих девок мало? Ишь чего захотели - цивилизацию. Тут вон своих сколько в деревне ходит, бери - не хочу".
Я, понятное дело, Юркины слова повторяю для форсу.
А Юрка только отшучивается, а на самом деле вряд ли такое у него на уме имеется, потому как в этих делах он парень слабоватый. Он якобы себе подыщет невестенКу на другой планете, а сам другой раз, как я помню, слово при девках боится сказать. Где-то такой грамотный, прямо через край, а где лопух лопухом.
А по мне: коли грамотный, так покажи и в этом деле свою образованность, а не стой, Как дусту нанюхавшись.
А отец посмеивается: "Рано, ребятки, рано еще хомутом обзаводиться".
А на другой день мы с ним идем на охоту.
А что, у нас места очень даже неплохие. Недаром к нам народ со всего района валом валит в выходные дни.
Это же вам не космос, "холодные планеты, далекие поля".
Тут у нас есть где развернуться и отдохнуть, и порыбачить, и на охоту сходить.
Вот я по этому случаю Юрке и говорю: "Ну на кой тебе черт этот космос. И охота тебе болтаться всю жизнь в пустоте да в невесомости. Ты же на своей планете кустика живого не видишь. А у нас, ты только взгляни, какая красота. Приезжай обратно на Землю и в наш колхоз. Должность Teбe отыщем. Шофера тут тоже вот как нужны. А с жильем тоже вопрос уладим. Вон целую улицу строят для молодых специалистов".
"Нет!" - мотает головой. Ему, видите ли, космос дороже. Ну, как знаешь.
Так вот, идем мы с ним на охоту.
А охотник Юрка отменный. Другой раз и мне за ним не угнаться. Меткий до ужаса. Трах-бах, попал.
Ну да у него и глаз вострый, как в той песне:
Один глаз - как алмаз, Другой смотрит на Кавказ.
Понятное дело, в космос косых да слепых не берут.
Проверка на это дело, он мне рассказывал, у них самая строгая.
Так вот, приехал он косине позапрошлый год в гости, побыл-погостил, да и меняприглашает к себе в гости, ответно. Приезжай, мол, посмотришь, как живу, встречу как полагается. "Адрес-то, - спрашивает, - знаешь?"
Созвездие Гончих Псов.
Планета Гардемир.
Поселок PRP - 251125.
Блок 17162, кв. 27.
Степанов Юрий Васильевич.
Адрес этот он мне записывает, подает и рассказывает, как можно до него добраться: "Сначала летишь на Луну, там делаешь пересадку. Потом летишь до созвездия Гончих Псов. А дальше на космическом трамвае доедешь до нашего поселка. Ну а остальное проще пареной репы. Как, найдешь?"
"Да что ж не найти. Найду. Что я, кроме своей деревни больше нигде и не бывал. Мы вот как-то в Белибердянске, когда курей на мясокомбинат возили, так эдак напоролись, а квартировали у сестры Ваньки Кобзева. Она в своем дому живет на самом краю города в какомто логу. Так мы во втором часу ночи до нее добрались, все, честь по чести, и ничего. Ночью в логу, на краю города и нашли. А тут все как по нотам расписал. С чего блудить-то?"
Ну а он мне еще наказывает: "Чуть что, так в паспортный стол обратись".
И стал собираться я к другу в гости.
Но только зимой само собой ни о какой поездке лучше речь и не вести.-Что можно зимой посмотреть и увидеть?
Да ровным счетом ничего. А зима у нас какая? Буран дунул - света белого не видать. На станцию иной раз и не доберешься.
Иное дело - весна.
Но поначалу тоже бездорожье, грязь, а там подсохло чуть - глядь, уже посевная: сеем-пашем. Тоже очень-то в дорогу не разбежишься. Колхоз в такую пору бросать на произвол судьбы никак нельзя. Да и председатель не отпустит. Сами знаете.
Ну, думаю, дай-ка я после посевной отпрошусь в отпуск. Тут только и ловить момент. Потому что если это время потерял, то тут же сенокос на носу, а там не успел повернуться, топ да хлоп, за сенокосом уборочная тут как тут. Там уже не жди роздыху до самого ноября месяца.
Ну а что в ноябре, в ноябре снова зима.
Потому, как только посевную кончили да "борозду" справили, я тут же к председателю. Так, мол, и так, Прохор Иванович, надо бы в отпуск сходить.
Ну он, разумеется, для видимости малость покуражился: да как так, да попозже бы - трактористы уж больно нужны.
Я ему тут свои возражения выкладываю.
Он туда-сюда, а потом и говорит: "Ладно, дам я тебе две недели. Только чтобы ровно через две недели был дома как штык. Уяснил?" "Уяснил, - говорю. - Да только вы зря имеете насчет меня сомнения. У меня так: сказано значит сделано. Буду через две недели, как и сказано".
Сел на следующий день и поехал.
Как добирался, рассказывать не буду. Добрался благополучно. Прилетел на эту самую планету Гардемир, нашел все - как и полагается.
Встретил он меня хорошо.
По случаю встречи в ресторан сходили, обмыли это дело.
Тут же в ресторане он мне и говорит: "Слушай, друг, а давай-ка завтра на охоту слетаем? Я отгул возьму и полетим. Это тебе не простая охота, как на Конском озере, а космическая охота. Тут, знаешь, иной раз такие звери встречаются, каких ты еще в своей жизни не видывал".
"Да не возражаю. А на чем поедем?" "Чу-дак! Не поедем, а полетим".
"А на чем полетим?" "Как на чем? На моей ракете!" "Хм? - удивляюсь я. - Как же так, на ракете? Ракета - это же не трактор. Это я, к примеру, на своем тракторе куда хочешь могу ехать. Хоть на танцы в Ивановку".
"Чепуха, - шумит. - Сядем да и полетим. Вот и весь разговор. Хоть на танцы".
Гляжу, расхрабрился парень не в меру, но слушаю.
"Л что, он - свое, запросто на танцы. Только сперва слетаем на охоту. Тут неподалеку на одной планетке зайцев и уток видимо-невидимо. У-у-у. Видимо-невидимо. Да нет, точно".
Ну и правда: на следующий день, как и было договорено, садимся в Юркину ракету и летим.
Летим, песенки насвистываем.
Настроение хорошее.
Гляжу я на ракету, вижу, машина неплохая. Порулить можно.
"Дай, - говорю, - порулить".
"Да на", - отвечает.
Сел я за руль. Ничего, выходит. Хорошо тянет.
Прибавляю газку. Летим что метеор.
У-ух - только нас и видели.
И далеко-далеко мы отлетели.
И надо же случиться беде. Налетел на нас сильный космический вихрь. Пыль космическую поднял - ничего не видно. Прямо что наш январский буран.
Залетели мы в эту пыль, да и стали. Куда дальше лететь - никакого понятия не имеем.
Глянул мой Юрка на приборы, да и говорит: "А ты знаешь, мы с тобой заблудились".
"Да ну?"
А тут еще мотор: пух-пух да и встал.
Только я не робею. Я не в таких переплетах бывал, чтобы меня можно вот так вдруг испугать.
А Юрка, хоть и опытным считается космонавтом, подрастерялся, побледнел малость, спрашивает: "Что, Вань, делать-то будем? А?"
А я ему:. "Не дрейфь, со мной не пропадешь. Мотор барахлит, так это полбеды. Мотор переберем в пять минут. И все неполадки исправим. Дай срок, пусть только буря кончится".
Буря через часок кончилась.
Мы тут же за мотор принялись. Поглядели, повертели и быстрехонько все что нужно исправили. Там сама поломка-то слова доброго не стоила. Если бы что серьезное было. А то так - болт в карбюраторе развинтился. Вот и вся беда.
Отремонтировались, стали по сторонам оглядываться - куда же нас занесло. Поглядели - далековато улетели. Стали по карте место выяснять, куда попали.
Выяснили. Попали в квадрат 1325 созвездия Скорпион. Так-то.
Ну это ничего, не страшно.
Огляделись еще раз, видим, неподалеку планета. С виду ничего симпатичная. А что, думаем, наверное, спустимся сюда, поохотимся. Летели-то на охоту, не куданибудь.
Подлетели поближе - лесок кое-какой есть.
"Давай, - я Юрке говорю, - вот здесь и сядем. Чего зря кружиться, уж коли сюда попали, так и остановимся".
Правда, когда сели, видим, природа не ахти богатая, а сам лес сплошные колючки.
Стали зверей искать.
Маловато в том лесу зверей.
Пролазили мы в том лесу целый день, ободрались вконец и убили всего-то навсего двух зайцев да двух уток.
А если вам рассказать, что это за зайцы да утки, так вы со смеху помрете. Заяц скорее на ежика похож, только по ушам и определили, что заяц, а утка на черепаху - у той носик утиный.
А с утками теми одна мука была. Влет ее не ударишь - невелика птичка, залетела за фикус и ничего не видно.
Смотрим мы на свою добычу и не знаем, то ли нам радоваться, то ли ругаться. Мало того, что забрались бог знает куда да ободрались как мазурики, не знаем, а что же можно будет сделать из той добычи - костей в ней больше, чем мяса. Ни зажарить, ни сварить. Только что в какой музей сдать - все трояк какой за них получим.
А так больше звери эти ни на что не гожи.
"Ничего, - говорит мне Юрка, - будет-как охотничий трофей".
"Трофей-то трофей, да что с этим трофеем делать?" "Как что! Можно засушить или заспиртовать. Придут гости, а ты им показываешь - вот, мол, эту зверину я подстрелил на охоте там-то и там-то".
Решили, бросать не будем, домой привезем, а там чтонибудь придумаем или заспиртуем. Или уж на худой конец кошкам скормим.
Только выходим из лесу, видим возле нашей ракеты какой-то вертолетик стоит, а вокруг нашей ракеты люди бегают да что-то шарятся.
Я Юрку спрашиваю:
"А что это там за шпана лазит? Они не оборвут там у нас шланги с проводами. А то нам как бы потом тут не пришлось загорать".
А Юрка плечами пожимает, мол, сам не знаю, кто это такие.
Я тогда кричу: "Ах мазурики проклятые! Ну я вам сейчас устрою концерт! - Я не смотрю, что их много. - Я вам вот сейчас пошарюсь - так пошарюсь, что век помнить будете. Ишь, ухари нашлись, машину нельзя без догляда нигде поставить!"
А Юрка на них уставился и смотрит эдак внимательно.
"Чего выставился? - толкаю я его в бок. - Не видишь, чего творят. Надо ребяток малость подучить, а не стоять".
А Юрка не то побледнел, не то покраснел, да тихо мне шепчет: "Ты знаешь, а ведь это представители иной цивилизации".